А кино - это ж тоже житейское дело!
На позапрошлом занятии в Институте современного искусства показывал студентам-режиссёрам две некогда запрещённые новеллы ("Ангел" Андрея Смирнова и "Родина электричества" Ларисы Шепитько) из фильма "Начало неведомого века", а ещё дипломную работу "Фро" Резо Эсадзе.
Вдобавок, решив освоить все экранизации произведений Андрея Платонова, скачал из Интернета короткометражку "Житейское дело" Михаила Ордовского, ну и уж заодно с ней - "Где ты, Любовь Дуняшова?" Юрия Соловьёва по рассказу Владимира Тендрякова и "У тебя есть я" Сергея Потепалова по собственному сценарию, вошедшие в общий киноальманах "Житейское дело".
В итоге я посмотрел ленты "Ангел", "Родина электричества", "Фро" и "Житейское дело" даже дважды, чтобы лучше уяснить впечатления от увиденного и ещё сверить с текстами литературных первоисточников (к сожалению, так и не удалось найти в Сети рассказ Юрия Олеши).
А ведь сильнее всего воздействует спустя 32 года после создания как раз экранизация "Ангела" - не только с кинематографической точки зрения (между прочим, потрясающий дебют 27-летнего оператора Павла Лебешева, более контрастный и вообще жёсткий по графической манере чёрно-белого изображения, нежели его последующие опыты в стилистике ретро и тончайшей игры со светописью и цветом). Негодование киночиновников, отправивших эту картину на полку, где она пролежала целых двадцать лет, обычно мотивируют жестокостью и неприглаженностью образа Гражданской войны и противостояния двух непримиримых лагерей в лице комиссара Панфёрова и бандита по прозвищу Ангел.
Однако с исторической дистанции куда больше покоряет на экране необъяснимая жизнестойкость, некая нутряная витальная стихия, непоколебимая вера в то, что удастся выжить несмотря ни на что и вопреки всему - и это присуще вроде бы обычным, вполне заурядным, мало чем примечательным (с точки зрения Вечности и величественного хода Истории), но укоренённым в самой действительности, озабоченным простыми житейскими делами "маленьким людям". И трагически-очищающий финал с крупными планами чудом уцелевших и выживших, среди которых трудно не сохранить навсегда в своей памяти внезапно просветляющийся лик избитой и изнасилованной бандитами юной девчушки, дочери машиниста, поистине заставляет почувствовать со своеобразным восхищением, что жизнь всё равно неистребима и даже прекрасна!
Вот почему нельзя не вспомнить название платоновского рассказа "В прекрасном и яростном мире", которое как нельзя точно и ёмко выражает суть этой вдруг сдвинувшейся с места и понёсшейся со скоростью поезда неистовой эпохой, под чьими колёсами оказалось немало порушенных судеб и загубленных жизней.
Новелла Шепитько, кажется, схватывает тот же "нерв времени", что и короткометражка Смирнова. Но и при неоднократном просмотре всё же трудно отделаться от первоначального ощущения определённой искусственности и символической выстроенности отдельных кадров и всего повествования. В трактовке режиссёра получилась не хроника событий лета 1921 года, увиденная глазами их очевидца, а как бы пантеистическая притча, не лишённая ещё и религиозных аллюзий и реминисценций, но почему-то озвученная модными в 60-е годы симфо-джазовыми импровизациями, так что порой может показаться, что слышишь за кадром не сочинение композитора Романа Леденёва, а музыку Кшиштофа Комеды из фильмов Романа Полянского.
В дипломной работе Эсадзе немало интересных и даже изобретательных режиссёрских придумок, возникших в большей степени на основе сценария Феликса Миронера, нежели рассказа Андрея Платонова. Но тут сталкиваешься с иной проблемой, чем в случае с экранизацией "Родины электричества". Масса бытовых, житейских, симпатично и забавно поданных деталей придают достоверность и убедительность поведанной истории, но чуть уводят в сторону от пронзительной темы негромкой, застенчивой и безоглядной любви русской девушки Фроси к своему мужу Фёдору, чья неуспокоенность привычным и знакомым существованием гонит его в дальние края на покорение неведомых пространств, что ведь стало тогда характерной приметой "эпохи энтузиастов".
В послевоенном рассказе "Житейское дело" солдат, вернувшийся с фронта, напротив, хотел бы поскорее пристать к дому, обрести потерянную семью, заняться нужным делом, но вынужден скитаться днём и ночью по дорогам в поисках своего сына, который тоже ищет его. И хотя основные исполнители Олег Борисов и Лариса Малеванная явно старше тех персонажей, которые выписаны Платоновым, они удивительно тонко и искренне передают его особенную речь, словно ненароком и с долей смущения сообщая нам о "невольных обмолвках сердец". Но и бессловесная девушка на вокзале (Гелена Ивлиева), которая кого-то безнадёжно ждёт и лишь танцует, беспричинно улыбаясь, под звуки песни "Ночь коротка", как и платоновская Фро, непонятно счастлива и обречённо одинока в своей недопроявленной любви к отдельному человеку и ко всему миру, почему-то не спешащему ответить ей взаимностью.
Вдобавок, решив освоить все экранизации произведений Андрея Платонова, скачал из Интернета короткометражку "Житейское дело" Михаила Ордовского, ну и уж заодно с ней - "Где ты, Любовь Дуняшова?" Юрия Соловьёва по рассказу Владимира Тендрякова и "У тебя есть я" Сергея Потепалова по собственному сценарию, вошедшие в общий киноальманах "Житейское дело".
В итоге я посмотрел ленты "Ангел", "Родина электричества", "Фро" и "Житейское дело" даже дважды, чтобы лучше уяснить впечатления от увиденного и ещё сверить с текстами литературных первоисточников (к сожалению, так и не удалось найти в Сети рассказ Юрия Олеши).
А ведь сильнее всего воздействует спустя 32 года после создания как раз экранизация "Ангела" - не только с кинематографической точки зрения (между прочим, потрясающий дебют 27-летнего оператора Павла Лебешева, более контрастный и вообще жёсткий по графической манере чёрно-белого изображения, нежели его последующие опыты в стилистике ретро и тончайшей игры со светописью и цветом). Негодование киночиновников, отправивших эту картину на полку, где она пролежала целых двадцать лет, обычно мотивируют жестокостью и неприглаженностью образа Гражданской войны и противостояния двух непримиримых лагерей в лице комиссара Панфёрова и бандита по прозвищу Ангел.
Однако с исторической дистанции куда больше покоряет на экране необъяснимая жизнестойкость, некая нутряная витальная стихия, непоколебимая вера в то, что удастся выжить несмотря ни на что и вопреки всему - и это присуще вроде бы обычным, вполне заурядным, мало чем примечательным (с точки зрения Вечности и величественного хода Истории), но укоренённым в самой действительности, озабоченным простыми житейскими делами "маленьким людям". И трагически-очищающий финал с крупными планами чудом уцелевших и выживших, среди которых трудно не сохранить навсегда в своей памяти внезапно просветляющийся лик избитой и изнасилованной бандитами юной девчушки, дочери машиниста, поистине заставляет почувствовать со своеобразным восхищением, что жизнь всё равно неистребима и даже прекрасна!
Вот почему нельзя не вспомнить название платоновского рассказа "В прекрасном и яростном мире", которое как нельзя точно и ёмко выражает суть этой вдруг сдвинувшейся с места и понёсшейся со скоростью поезда неистовой эпохой, под чьими колёсами оказалось немало порушенных судеб и загубленных жизней.
Новелла Шепитько, кажется, схватывает тот же "нерв времени", что и короткометражка Смирнова. Но и при неоднократном просмотре всё же трудно отделаться от первоначального ощущения определённой искусственности и символической выстроенности отдельных кадров и всего повествования. В трактовке режиссёра получилась не хроника событий лета 1921 года, увиденная глазами их очевидца, а как бы пантеистическая притча, не лишённая ещё и религиозных аллюзий и реминисценций, но почему-то озвученная модными в 60-е годы симфо-джазовыми импровизациями, так что порой может показаться, что слышишь за кадром не сочинение композитора Романа Леденёва, а музыку Кшиштофа Комеды из фильмов Романа Полянского.
В дипломной работе Эсадзе немало интересных и даже изобретательных режиссёрских придумок, возникших в большей степени на основе сценария Феликса Миронера, нежели рассказа Андрея Платонова. Но тут сталкиваешься с иной проблемой, чем в случае с экранизацией "Родины электричества". Масса бытовых, житейских, симпатично и забавно поданных деталей придают достоверность и убедительность поведанной истории, но чуть уводят в сторону от пронзительной темы негромкой, застенчивой и безоглядной любви русской девушки Фроси к своему мужу Фёдору, чья неуспокоенность привычным и знакомым существованием гонит его в дальние края на покорение неведомых пространств, что ведь стало тогда характерной приметой "эпохи энтузиастов".
В послевоенном рассказе "Житейское дело" солдат, вернувшийся с фронта, напротив, хотел бы поскорее пристать к дому, обрести потерянную семью, заняться нужным делом, но вынужден скитаться днём и ночью по дорогам в поисках своего сына, который тоже ищет его. И хотя основные исполнители Олег Борисов и Лариса Малеванная явно старше тех персонажей, которые выписаны Платоновым, они удивительно тонко и искренне передают его особенную речь, словно ненароком и с долей смущения сообщая нам о "невольных обмолвках сердец". Но и бессловесная девушка на вокзале (Гелена Ивлиева), которая кого-то безнадёжно ждёт и лишь танцует, беспричинно улыбаясь, под звуки песни "Ночь коротка", как и платоновская Фро, непонятно счастлива и обречённо одинока в своей недопроявленной любви к отдельному человеку и ко всему миру, почему-то не спешащему ответить ей взаимностью.