Истинное кино - это вопрос чести
Третья по счёту полнометражная картина "Тилай" (что означает "Вопрос чести"), снятая режиссёром Идриссой Уэдраого из Буркина Фасо в 36-летнем возрасте, разделила Большой приз жюри на Каннском фестивале в 1990 году, что случилось вообще впервые с фильмами из той Африки, что южнее стран Магриба. Между прочим, Уэдраого не был новичком в Канне, поскольку его предшествующая лента "Бабушка" удостоилась в 1988 году двух премий - ФИПРЕССИ и экуменического жюри.
Но в отличие от "Бабушки", в какой-то степени автобиографичной картины лирико-драматического плана, "Вопрос чести", несмотря на вроде бы занимательный с сюжетной точки зрения зачин (можно сказать примерно так: "Вернулся жених из долгой поездки..."), оказывается в итоге трагическим по своему исходу. А необычность кинематографической манеры Уэдраого, если её описывать при помощи более понятных сопоставлений, заключается в том, что при внешней простоте и кажущейся безыскусности (к тому же играют непрофессионалы, среди которых я насчитал пять родственников режиссёра, а главную роль исполнил его старший брат Расмане) фильм представляет собой почти античную трагедию, развёртывающуюся на фоне саванны, как если бы всё поведал на языке кино... африканский Миклош Янчо!
Правда, экранные композиции, выстраиваемые постановщиком из Буркина Фасо, более статичны и фронтальны, а говорящие персонажи нередко взяты на крупных планах, что даже может произвести впечатление заснятого спектакля на натуре, будто бы это сделал, например, Жан-Мари Штрауб! Однако у Идриссы Уэдраого имеются и глубинные мизансцены, и продлённые во времени кадры, призванные как бы подчеркнуть затерянность одиноких фигур посреди бескрайних пространств. Пожалуй, именно это могло привлечь Бернардо Бертолуччи, председателя жюри Каннского фестиваля, тогда сделавшего одну из лучших лент о пустыне в мировом кино - "Под покровом небес".
Но в отличие от "Бабушки", в какой-то степени автобиографичной картины лирико-драматического плана, "Вопрос чести", несмотря на вроде бы занимательный с сюжетной точки зрения зачин (можно сказать примерно так: "Вернулся жених из долгой поездки..."), оказывается в итоге трагическим по своему исходу. А необычность кинематографической манеры Уэдраого, если её описывать при помощи более понятных сопоставлений, заключается в том, что при внешней простоте и кажущейся безыскусности (к тому же играют непрофессионалы, среди которых я насчитал пять родственников режиссёра, а главную роль исполнил его старший брат Расмане) фильм представляет собой почти античную трагедию, развёртывающуюся на фоне саванны, как если бы всё поведал на языке кино... африканский Миклош Янчо!
Правда, экранные композиции, выстраиваемые постановщиком из Буркина Фасо, более статичны и фронтальны, а говорящие персонажи нередко взяты на крупных планах, что даже может произвести впечатление заснятого спектакля на натуре, будто бы это сделал, например, Жан-Мари Штрауб! Однако у Идриссы Уэдраого имеются и глубинные мизансцены, и продлённые во времени кадры, призванные как бы подчеркнуть затерянность одиноких фигур посреди бескрайних пространств. Пожалуй, именно это могло привлечь Бернардо Бертолуччи, председателя жюри Каннского фестиваля, тогда сделавшего одну из лучших лент о пустыне в мировом кино - "Под покровом небес".