À cause, à cause d'une femme
Первый час фильма "Джанго освобождённый" Квентина Тарантино я откровенно недоумевал: о чём это кино? ради чего оно вообще снято? Конечно, для какого-то иного режиссёра сгодилось бы и довольно вольное подражание итальянским спагетти-вестернам, поскольку имя главного героя картины Серджо Корбуччи и заглавная песня, сочинённая композитором Луисом Энрикесом Бакаловым, использованы в ленте Тарантино. Вдобавок появится позже на экране и Франко Неро, исполнитель роли того самого Джанго из оригинала.
Но и история с освобождением чернокожего раба, который стал помощником доктора Шульца, "охотника за наградами", профессионального убийцы на службе закона, тоже мелковата для режиссёра, привыкшего мыслить концептуально, если внимательно вчитываться в его экранные построения. Практически во всех его произведениях присутствует метафизическая составляющая "борьбы со временем", преодоления власти того хода событий, который обычно нельзя повернуть вспять. Однако Квентин Тарантино с редкой настойчивостью позволял сам себе и своим героям менять повествование в обратную сторону, а в частном плане - заново переигрывать личную судьбу.
И ещё чуть ли не везде у него имеется мотив "cherchez la femme" - если женщины не являются главными героинями, как в фильмах "Джеки Браун" и "Убить Билла", то во многом именно из-за них происходят самые разные события, которые двигают сюжет, создают интригу, заставляют нас волноваться и сопереживать. Кстати, это же было и в сценариях Тарантино, реализованных другими режиссёрами. Между прочим, и на "Джанго" Корбуччи он мог обратить внимание ещё и по причине наличия там темы "à cause d'une femme".
Вот и в картине "Джанго освобождённый" настоящее тарантиновское кино начинается, можно сказать, только тогда, когда негр Джанго и немец Шульц отправляются "на поиски Брунхильды" - и этот казавшийся поначалу ёрническим парафраз германского средневекового эпоса становится самым важным и значимым для понимания всего повествования. А те, кто принимает и ценит как раз вторую половину действия этой ленты Квентина Тарантино, но почему-то отказывает ему в праве завершить поведанное так, как это сделано мощно и впечатляюще в финале, совершенно не улавливают генеральную линию творчества американского мастера кино.
Ведь фактически Джанго предоставляется новый шанс, чтобы не только опять обрести потерянную Брунхильду, но и как бы в замедленном повторе по-иному переиграть уже свершившееся, поставить собственную историю и чуть ли не историю всей страны на дыбы, пусть это прозвучит слишком пафосно и явно натянуто. Однако не следует забывать, что автор намеренно помещает ситуацию в предгрозовую эпоху накануне Гражданской войны в США, которая привела в итоге к тому, что рабство было отменено, и многомиллионное чернокожее население стало наконец-то освобождённым.
Тарантино снял словно свой вариант историко-революционного кино, но в личном преломлении - как рассказ о возврате утраченной возлюбленной и отмщении тем, кто посмел этому помешать. Как ни странно, вдруг пришла на ум аналогия... с "Доктором Живаго". А учитывая то, что летом 2004 года во время приезда на Московский кинофестиваль Квентин Тарантино решил, прежде всего, посетить могилу Бориса Пастернака в Переделкино...
Но и история с освобождением чернокожего раба, который стал помощником доктора Шульца, "охотника за наградами", профессионального убийцы на службе закона, тоже мелковата для режиссёра, привыкшего мыслить концептуально, если внимательно вчитываться в его экранные построения. Практически во всех его произведениях присутствует метафизическая составляющая "борьбы со временем", преодоления власти того хода событий, который обычно нельзя повернуть вспять. Однако Квентин Тарантино с редкой настойчивостью позволял сам себе и своим героям менять повествование в обратную сторону, а в частном плане - заново переигрывать личную судьбу.
И ещё чуть ли не везде у него имеется мотив "cherchez la femme" - если женщины не являются главными героинями, как в фильмах "Джеки Браун" и "Убить Билла", то во многом именно из-за них происходят самые разные события, которые двигают сюжет, создают интригу, заставляют нас волноваться и сопереживать. Кстати, это же было и в сценариях Тарантино, реализованных другими режиссёрами. Между прочим, и на "Джанго" Корбуччи он мог обратить внимание ещё и по причине наличия там темы "à cause d'une femme".
Вот и в картине "Джанго освобождённый" настоящее тарантиновское кино начинается, можно сказать, только тогда, когда негр Джанго и немец Шульц отправляются "на поиски Брунхильды" - и этот казавшийся поначалу ёрническим парафраз германского средневекового эпоса становится самым важным и значимым для понимания всего повествования. А те, кто принимает и ценит как раз вторую половину действия этой ленты Квентина Тарантино, но почему-то отказывает ему в праве завершить поведанное так, как это сделано мощно и впечатляюще в финале, совершенно не улавливают генеральную линию творчества американского мастера кино.
Ведь фактически Джанго предоставляется новый шанс, чтобы не только опять обрести потерянную Брунхильду, но и как бы в замедленном повторе по-иному переиграть уже свершившееся, поставить собственную историю и чуть ли не историю всей страны на дыбы, пусть это прозвучит слишком пафосно и явно натянуто. Однако не следует забывать, что автор намеренно помещает ситуацию в предгрозовую эпоху накануне Гражданской войны в США, которая привела в итоге к тому, что рабство было отменено, и многомиллионное чернокожее население стало наконец-то освобождённым.
Тарантино снял словно свой вариант историко-революционного кино, но в личном преломлении - как рассказ о возврате утраченной возлюбленной и отмщении тем, кто посмел этому помешать. Как ни странно, вдруг пришла на ум аналогия... с "Доктором Живаго". А учитывая то, что летом 2004 года во время приезда на Московский кинофестиваль Квентин Тарантино решил, прежде всего, посетить могилу Бориса Пастернака в Переделкино...