«Во мне семь я»
Пожалуй, даже странно, что фильмы «Маньчжурский кандидат», «Семь дней в мае» и «Вторичные», снятые американским режиссёром Джоном Франкенхаймером в первой половине 60-х годов, объединяют в некую условную трилогию, считая, что все они основаны на параноидальных идеях главных персонажей. А я бы подошёл к этой теме иначе, поскольку и в лентах «Юные дикари» и «Любитель птиц из Алькатраса» имеется мотив своеобразного раздвоения личностей, только если трактовать это не в психоаналитическом ключе, но как вполне обычное для людей стремление стать кем-то иным, нежели они являются. Причём это может происходить абсолютно по-разному в нравственном и человеческом плане - кто-то вдруг оступается и начинает катиться по наклонной плоскости, а кто-то, напротив, изо всех сил пытается самосовершенствоваться, порой добиваясь невероятных результатов, как реальный герой-преступник в «Любителе птиц из Алькатраса».
Картина «Вторичные» участвовала в конкурсе Каннского кинофестиваля в 1966 году, когда была также показана «Персона» Ингмара Бергмана. Если вспомнить о том, что в 1966-м оказался экранизированным японским режиссёром Хироси Тэсигахарой новый роман «Чужое лицо» Кобо Абэ, а годом позже в Канне удостоилось главного приза «Фотоувеличение» Микеланджело Антониони и появилась телеверсия рассказа Станислава Лема с труднопереводимым названием Przekladaniec (по смыслу рассказанной истории - «Подвергнувшийся трансплантации»), которая была осуществлена Анджеем Вайдой… Получается, что Франкенхаймер, перенося на экран действие фантастического романа Дэвида Илая, попал как раз в средоточие кинематографических изысканий относительно многоуровневости и, как минимум, амбивалентности человеческой персоны, которая каждый раз неравна самой себе и примеривает всевозможные личины и маски.
Один из ведущих сотрудников банка Артур Хэмилтон, которому светит в будущем должность директора, вроде бы должен быть доволен не только карьерой, но и стабильным существованием в семье: дочь уже выросла и удачно вышла замуж, а жена кажется вполне заботливой и участливой. И всё-таки нет в жизни счастья! Как позже выяснится, немолодой банкир подавил в себе творческие потенции живописца, да и в эмоциональном плане он чувствует плохо скрытую неудовлетворённость. Поэтому соглашается (всё же не без некоторых сомнений и ожидаемой подозрительности) на предложение… умершего друга, который звонит ему вовсе не с того света, а как бы из «второй реальности», где можно омолодиться, подвергнувшись пластическим операциям, и вообще стать человеком с другой судьбой и иной биографией - например, превратиться в признанного художника, у которого появятся совершенно отличная от прежней, довольно бурная жизнь. Но что-то всё ещё гложет того «вторичного», кто больше хотел бы реализоваться в своей первой ипостаси…
Фильм Джона Франкенхаймера необычен по манере словно абсурдистского или кафкианского повествования и по использованным кинематографическим приёмам, в том числе по намеренному искажению изображения в ряде сцен (между прочим, оператором был Джеймс Уонг Хау, один из классиков Голливуда, заслуживший пару «Оскаров» за более традиционное в визуальном смысле кино). Возможно, авторы не столь убедительны и психологически точны в доказательстве истинного желания изменившегося во всём человека опять вернуться к своему привычному облику и начать жизнь как бы заново. Впрочем, это и не так существенно для понимания более значимой мысли о том, что назад пути нет - и из параллельной действительности тоже нельзя запоздало сбежать, как и повторно материализоваться с того света. Мир бывает только первичным.
Оценка - 7,5 (из 10).
Картина «Вторичные» участвовала в конкурсе Каннского кинофестиваля в 1966 году, когда была также показана «Персона» Ингмара Бергмана. Если вспомнить о том, что в 1966-м оказался экранизированным японским режиссёром Хироси Тэсигахарой новый роман «Чужое лицо» Кобо Абэ, а годом позже в Канне удостоилось главного приза «Фотоувеличение» Микеланджело Антониони и появилась телеверсия рассказа Станислава Лема с труднопереводимым названием Przekladaniec (по смыслу рассказанной истории - «Подвергнувшийся трансплантации»), которая была осуществлена Анджеем Вайдой… Получается, что Франкенхаймер, перенося на экран действие фантастического романа Дэвида Илая, попал как раз в средоточие кинематографических изысканий относительно многоуровневости и, как минимум, амбивалентности человеческой персоны, которая каждый раз неравна самой себе и примеривает всевозможные личины и маски.
Один из ведущих сотрудников банка Артур Хэмилтон, которому светит в будущем должность директора, вроде бы должен быть доволен не только карьерой, но и стабильным существованием в семье: дочь уже выросла и удачно вышла замуж, а жена кажется вполне заботливой и участливой. И всё-таки нет в жизни счастья! Как позже выяснится, немолодой банкир подавил в себе творческие потенции живописца, да и в эмоциональном плане он чувствует плохо скрытую неудовлетворённость. Поэтому соглашается (всё же не без некоторых сомнений и ожидаемой подозрительности) на предложение… умершего друга, который звонит ему вовсе не с того света, а как бы из «второй реальности», где можно омолодиться, подвергнувшись пластическим операциям, и вообще стать человеком с другой судьбой и иной биографией - например, превратиться в признанного художника, у которого появятся совершенно отличная от прежней, довольно бурная жизнь. Но что-то всё ещё гложет того «вторичного», кто больше хотел бы реализоваться в своей первой ипостаси…
Фильм Джона Франкенхаймера необычен по манере словно абсурдистского или кафкианского повествования и по использованным кинематографическим приёмам, в том числе по намеренному искажению изображения в ряде сцен (между прочим, оператором был Джеймс Уонг Хау, один из классиков Голливуда, заслуживший пару «Оскаров» за более традиционное в визуальном смысле кино). Возможно, авторы не столь убедительны и психологически точны в доказательстве истинного желания изменившегося во всём человека опять вернуться к своему привычному облику и начать жизнь как бы заново. Впрочем, это и не так существенно для понимания более значимой мысли о том, что назад пути нет - и из параллельной действительности тоже нельзя запоздало сбежать, как и повторно материализоваться с того света. Мир бывает только первичным.
Оценка - 7,5 (из 10).