НПО "Сатурн". Начало.
Как это было по-русски
Неосуществленный проект Renault в России
Был в советское время такой экономический термин как "градообразующее предприятие", означавший производство, на котором работала большая часть жителей города. За примером ходить далеко не надо: "АвтоВАЗ" и Тольятти, КАМАЗ и Набережные Челны... Это то, что лежит на поверхности. Но автомобильное начало есть и у других градообразующих предприятий, ныне далеких от выпуска машин. К одному из них имеет непосредственное отношение французская фирма Renault. На автомобиле этой марки мы и отправились в Рыбинск - искать следы этой истории столетней давности.
Добраться до города на Волге можно двумя путями. Первый - по трассе М8 до Ярославля, а потом по региональной Р151 до Рыбинска. Или же через Сергиев Посад, Калязин, Углич и Мышкин по дороге Р104. По первому мы ехали туда, по второму - обратно. Выбор в пользу какого-то конкретного варианта сделать трудно - обе дороги не в самом лучшем состоянии, что с трудом, но все же компенсирует подвеска Renault Fluence - название модели, к слову, в переводе означает "плавность".
(Рыбинск начала ХХ века запечатлел Сергей Михайлович Прокудин-Горский для своей «Коллекции достопримечательностей Российской Империи».)
К конечной точке маршрута мы попали практически случайно. Разбитая дорога закончилась улицей 9 Мая со строящимся на ней автосалоном Renault - компания только-только открывает свое представительство в городе. Но и он не являлся целью поездки. Сто лет назад масштабы французской экспансии были куда значительнее - в Рыбинске строился автомобильный завод акционерного общества "Русский Рено". Ныне на его месте расположено НПО "Сатурн", производящее газотурбинные двигатели для самолетов и кораблей. Как раз то самое "градообразующее предприятие".
Монополия на автомобили
Планировка центральной части Рыбинска напоминает типичный промышленный город: параллельные и перпендикулярные друг другу улицы, названные вперемешку именами русских писателей и советских деятелей. Так, топонимический Чкалов пересекается с Пушкиным и Гоголем, а Радищев - с Луначарским и Кировым. Такая аккуратная сетка - результат труда губернского архитектора Левенгагена и разработанного им в 1784 году единого плана городской застройки. Искомый "Сатурн" находится на проспекте Ленина - сегодня почти центр города, но, когда в 1916 году начинали строить "Русский Рено", место это было западной окраиной с прилегающим селом Иваново, выкупленным правлением акционерного общества у рыбинского помещика Хомутова.
Старинных цехов из красного кирпича времен "Русского Рено" обнаружить, увы, не удалось. Нынешние корпуса "Сатурна" - сплошь промышленный конструктивизм из бетона и стекла, растянувшийся чуть ли не на весь проспект Ленина. Такое название предприятие получило относительно недавно, до этого оно долгое время числилось номерным заводом, так как работало на оборонку. С обороной связано и само появление "Русского Рено" в Рыбинске: с началом Первой мировой войны быстро стало понятно, что России необходима собственная автомобильная промышленность, а не закупки разномарочной техники за рубежом у союзников по завышенным ценам.
(Исторически Рыбинск возник у слияния рек Волги, Черемухи и Шексны. Древнейшее поселение на этом месте называлось Усть-Шексна, а в духовной грамоте Ивана III 1504 года уже упоминается как Рыбная слобода. В 1777 году Рыбная слобода, став центром уезда Ярославской губернии, получила статус города и название Рыбинск.)
Автомобильную промышленность решили создавать путем государственного кредитования частных предприятий. К 23 ноября 1915 года в Главное военно-техническое управление поступили заявления от десяти фирм, желавших заняться производством автомобилей для русской армии, рассмотрев которые ГВТУ выбрало лишь пять акционерных обществ. И еще шестой завод потом решили строить на казенные деньги. Миллионеры Кузнецов и братья Рябушинские начали строить в Москве завод АМО - современный ЗИЛ, авиатор Владимир Лебедев - завод в Ярославле, Русско-Балтийский вагонный завод - филиал в подмосковных Филях, британская фирма BECOS - предприятие в Мытищах.
В числе выбранных оказалось и акционерное общество "Русский Рено", предложившее построить в Рыбинске завод, способный выпустить для армии 1500 грузовых автомобилей. Души членов правления наверняка грел тот факт, что их ближайший конкурент, компания Delahaye, заявку тоже подала, но заказа в итоге не получила. Была ли конкуренция по-настоящему честной или не обошлось без традиционных российских откатов и распила - уже вряд ли кто-то скажет. Намек на это можно встретить в мемуарах графа Алексея Игнатьева, служившего в годы Первой мировой военным атташе России во Франции: "Фирма "Рено" через услужливого и ловкого полковника Секретева, любимца Сухомлинова и даже самого царя, задолго до войны захватила монополию на автомобили в русской армии". Возможно, кому-то из историков повезет обнаружить следы финансовых операций в бумагах правления "Русского Рено" - множество дел хранится в историческом архиве Санкт-Петербурга, но для их изучения надо снаряжать отдельную экспедицию.
Столица бурлаков
Место выбрали сразу по нескольким критериям: город находился глубоко в тылу, но не так далеко от Москвы, к нему была проведена железнодорожная ветка, плюс речная транспортная артерия в виде Волги. До революции Рыбинск считался центром торговли зерном и крупнейшим грузовым портом на Волге, прозванным "столицей бурлаков". Еще под Рыбинском располагалось крупное нефтехранилище братьев Нобель, что тоже стало одним из важных факторов. В мае 1916 года началось строительство завода.
В военно-историческом архиве потом обнаружились интересные документы по "Русскому Рено". Так, на портовой таможне в Архангельске оказались конфискованными прибывшие легковые автомобили Renault - их без лишних разбирательств отправили в армию, и напрасно правление "Русского Рено" забрасывало ГВТУ челобитными с просьбами вернуть машины обратно как необходимые для разъездов на строительстве завода. Поняв, наконец, всю бесполезность подобной переписки с армейскими чиновниками, "Русский Рено" просил хотя бы об одном: распорядиться не трогать следующую партию автомобилей, уже отправленных из Франции.
"Русский Рено" отвечал военным примерно тем же. Когда правление запросило прислать фотоотчет о строительстве завода, в ГВТУ отправили несколько снимков с невнятным комментарием, суть которого сводилась к тому, что изображенный на них "недострой" сфотографирован давно, но сейчас стройка значительно продвинулась вперед, и как только в распоряжении будет фотограф, то обязательно будут присланы новые карточки. Отписки отписками, но темпы строительства действительно были медленными. К середине 1917 года удалось построить только половину намеченных зданий, а станки и оборудование застряли в пути. Особенно это было заметно на фоне других предприятий. Рябушинские с Кузнецовым закончили стройку завода АМО и ждали последние станки, Лебедев вообще пустил завод 7 октября 1916 года, правда, во временных деревянных цехах.
Наверное, именно те самые фото попались нам в книжке по истории Рыбинска, купленной в местном газетном киоске: заводской корпус в лесах, среди рабочих - почти одни женщины. Из тех же документов удалось узнать, что летом 1916 года на строительстве работало 1304 человека, из них 918 женщин. Платили им в два раза меньше, чем мужчинам - такое вот неравноправие полов. Еще правление "Русского Рено" выбило у ГВТУ около сотни военнопленных, преимущественно австрийцев, но попадались и мадьяры, поляки, русины и даже один чех. Пленные кадры оказались ценными: многие до мобилизации работали каменщиками и плотниками, да и платить им не надо было вообще.
Борец за свободу
Если бы планы осуществились, то на Волге появился бы настоящий "русский Детройт", а Мытищи или Фили превратились бы в подобие Ковентри. Акции "Русского Рено", охотно скупаемые французскими гражданами в 1916-м, уже на следующий год превратились в обычные бумажки. Недостроенный завод в Рыбинске национализировали и превратили в авторемонтный, а в 1924 году передали в ведение авиационной промышленности. Фраза "чтоб ты вложился в русские займы" еще долго была во Франции самым страшным проклятьем.
А "Русским Рено" в нашей стране стали называть первый советский танк, запущенный в 1920 году в серийное производство и представлявший собой копию Renault FT-17. Первый экземпляр получил собственное имя в духе времени "Борец за свободу тов. Ленин". Но к Рыбинску эти "Русские Рено" уже не имели никакого отношения.
Планы Renault по производству своих автомобилей в России все же осуществились - в 2005 году компания "Автофрамос" начала сборку нескольких моделей фирмы на площадях бывшего завода "Москвич".
Подробнее: http://www.kommersant.ru/doc/2229386
Неосуществленный проект Renault в России
Был в советское время такой экономический термин как "градообразующее предприятие", означавший производство, на котором работала большая часть жителей города. За примером ходить далеко не надо: "АвтоВАЗ" и Тольятти, КАМАЗ и Набережные Челны... Это то, что лежит на поверхности. Но автомобильное начало есть и у других градообразующих предприятий, ныне далеких от выпуска машин. К одному из них имеет непосредственное отношение французская фирма Renault. На автомобиле этой марки мы и отправились в Рыбинск - искать следы этой истории столетней давности.
Добраться до города на Волге можно двумя путями. Первый - по трассе М8 до Ярославля, а потом по региональной Р151 до Рыбинска. Или же через Сергиев Посад, Калязин, Углич и Мышкин по дороге Р104. По первому мы ехали туда, по второму - обратно. Выбор в пользу какого-то конкретного варианта сделать трудно - обе дороги не в самом лучшем состоянии, что с трудом, но все же компенсирует подвеска Renault Fluence - название модели, к слову, в переводе означает "плавность".
(Рыбинск начала ХХ века запечатлел Сергей Михайлович Прокудин-Горский для своей «Коллекции достопримечательностей Российской Империи».)
К конечной точке маршрута мы попали практически случайно. Разбитая дорога закончилась улицей 9 Мая со строящимся на ней автосалоном Renault - компания только-только открывает свое представительство в городе. Но и он не являлся целью поездки. Сто лет назад масштабы французской экспансии были куда значительнее - в Рыбинске строился автомобильный завод акционерного общества "Русский Рено". Ныне на его месте расположено НПО "Сатурн", производящее газотурбинные двигатели для самолетов и кораблей. Как раз то самое "градообразующее предприятие".
Монополия на автомобили
Планировка центральной части Рыбинска напоминает типичный промышленный город: параллельные и перпендикулярные друг другу улицы, названные вперемешку именами русских писателей и советских деятелей. Так, топонимический Чкалов пересекается с Пушкиным и Гоголем, а Радищев - с Луначарским и Кировым. Такая аккуратная сетка - результат труда губернского архитектора Левенгагена и разработанного им в 1784 году единого плана городской застройки. Искомый "Сатурн" находится на проспекте Ленина - сегодня почти центр города, но, когда в 1916 году начинали строить "Русский Рено", место это было западной окраиной с прилегающим селом Иваново, выкупленным правлением акционерного общества у рыбинского помещика Хомутова.
Старинных цехов из красного кирпича времен "Русского Рено" обнаружить, увы, не удалось. Нынешние корпуса "Сатурна" - сплошь промышленный конструктивизм из бетона и стекла, растянувшийся чуть ли не на весь проспект Ленина. Такое название предприятие получило относительно недавно, до этого оно долгое время числилось номерным заводом, так как работало на оборонку. С обороной связано и само появление "Русского Рено" в Рыбинске: с началом Первой мировой войны быстро стало понятно, что России необходима собственная автомобильная промышленность, а не закупки разномарочной техники за рубежом у союзников по завышенным ценам.
(Исторически Рыбинск возник у слияния рек Волги, Черемухи и Шексны. Древнейшее поселение на этом месте называлось Усть-Шексна, а в духовной грамоте Ивана III 1504 года уже упоминается как Рыбная слобода. В 1777 году Рыбная слобода, став центром уезда Ярославской губернии, получила статус города и название Рыбинск.)
Автомобильную промышленность решили создавать путем государственного кредитования частных предприятий. К 23 ноября 1915 года в Главное военно-техническое управление поступили заявления от десяти фирм, желавших заняться производством автомобилей для русской армии, рассмотрев которые ГВТУ выбрало лишь пять акционерных обществ. И еще шестой завод потом решили строить на казенные деньги. Миллионеры Кузнецов и братья Рябушинские начали строить в Москве завод АМО - современный ЗИЛ, авиатор Владимир Лебедев - завод в Ярославле, Русско-Балтийский вагонный завод - филиал в подмосковных Филях, британская фирма BECOS - предприятие в Мытищах.
В числе выбранных оказалось и акционерное общество "Русский Рено", предложившее построить в Рыбинске завод, способный выпустить для армии 1500 грузовых автомобилей. Души членов правления наверняка грел тот факт, что их ближайший конкурент, компания Delahaye, заявку тоже подала, но заказа в итоге не получила. Была ли конкуренция по-настоящему честной или не обошлось без традиционных российских откатов и распила - уже вряд ли кто-то скажет. Намек на это можно встретить в мемуарах графа Алексея Игнатьева, служившего в годы Первой мировой военным атташе России во Франции: "Фирма "Рено" через услужливого и ловкого полковника Секретева, любимца Сухомлинова и даже самого царя, задолго до войны захватила монополию на автомобили в русской армии". Возможно, кому-то из историков повезет обнаружить следы финансовых операций в бумагах правления "Русского Рено" - множество дел хранится в историческом архиве Санкт-Петербурга, но для их изучения надо снаряжать отдельную экспедицию.
Столица бурлаков
Место выбрали сразу по нескольким критериям: город находился глубоко в тылу, но не так далеко от Москвы, к нему была проведена железнодорожная ветка, плюс речная транспортная артерия в виде Волги. До революции Рыбинск считался центром торговли зерном и крупнейшим грузовым портом на Волге, прозванным "столицей бурлаков". Еще под Рыбинском располагалось крупное нефтехранилище братьев Нобель, что тоже стало одним из важных факторов. В мае 1916 года началось строительство завода.
В военно-историческом архиве потом обнаружились интересные документы по "Русскому Рено". Так, на портовой таможне в Архангельске оказались конфискованными прибывшие легковые автомобили Renault - их без лишних разбирательств отправили в армию, и напрасно правление "Русского Рено" забрасывало ГВТУ челобитными с просьбами вернуть машины обратно как необходимые для разъездов на строительстве завода. Поняв, наконец, всю бесполезность подобной переписки с армейскими чиновниками, "Русский Рено" просил хотя бы об одном: распорядиться не трогать следующую партию автомобилей, уже отправленных из Франции.
"Русский Рено" отвечал военным примерно тем же. Когда правление запросило прислать фотоотчет о строительстве завода, в ГВТУ отправили несколько снимков с невнятным комментарием, суть которого сводилась к тому, что изображенный на них "недострой" сфотографирован давно, но сейчас стройка значительно продвинулась вперед, и как только в распоряжении будет фотограф, то обязательно будут присланы новые карточки. Отписки отписками, но темпы строительства действительно были медленными. К середине 1917 года удалось построить только половину намеченных зданий, а станки и оборудование застряли в пути. Особенно это было заметно на фоне других предприятий. Рябушинские с Кузнецовым закончили стройку завода АМО и ждали последние станки, Лебедев вообще пустил завод 7 октября 1916 года, правда, во временных деревянных цехах.
Наверное, именно те самые фото попались нам в книжке по истории Рыбинска, купленной в местном газетном киоске: заводской корпус в лесах, среди рабочих - почти одни женщины. Из тех же документов удалось узнать, что летом 1916 года на строительстве работало 1304 человека, из них 918 женщин. Платили им в два раза меньше, чем мужчинам - такое вот неравноправие полов. Еще правление "Русского Рено" выбило у ГВТУ около сотни военнопленных, преимущественно австрийцев, но попадались и мадьяры, поляки, русины и даже один чех. Пленные кадры оказались ценными: многие до мобилизации работали каменщиками и плотниками, да и платить им не надо было вообще.
Борец за свободу
Если бы планы осуществились, то на Волге появился бы настоящий "русский Детройт", а Мытищи или Фили превратились бы в подобие Ковентри. Акции "Русского Рено", охотно скупаемые французскими гражданами в 1916-м, уже на следующий год превратились в обычные бумажки. Недостроенный завод в Рыбинске национализировали и превратили в авторемонтный, а в 1924 году передали в ведение авиационной промышленности. Фраза "чтоб ты вложился в русские займы" еще долго была во Франции самым страшным проклятьем.
А "Русским Рено" в нашей стране стали называть первый советский танк, запущенный в 1920 году в серийное производство и представлявший собой копию Renault FT-17. Первый экземпляр получил собственное имя в духе времени "Борец за свободу тов. Ленин". Но к Рыбинску эти "Русские Рено" уже не имели никакого отношения.
Планы Renault по производству своих автомобилей в России все же осуществились - в 2005 году компания "Автофрамос" начала сборку нескольких моделей фирмы на площадях бывшего завода "Москвич".
Подробнее: http://www.kommersant.ru/doc/2229386