«Кроме греха».
Протопр. Иоанн Мейендорф пишет:
«воспринятое Сыном Божиим человечество было нашим “тленным” человечеством, нуждавшимся в Спасении, и оказалось приведенным Им (христианская Пасха - “переход”) от смерти к жизни, что Иисус Христос, подобно нам, искушен во всем, кроме греха (Евр. 4:15; ср.: 1 Пет. 2:22).
Этот последний пункт - кроме греха - также делает неизбежной высокую христологию, потому что только о Боге, а не о какой-либо твари можно сказать, что Он совершенно превыше греха, который есть сознательный, личный акт восстания против Божьей воли. Именно потому, что Он был Богом, а не “просто человеком”, Иисус смог преодолеть искушения, свойственные падшему человечеству» [1].
Понятно, что, поскольку учение о наследовании первородного греха протопр. Иоанн считает неправославным, то и слова Писания: «кроме греха» - он понимает так лишь, что Христос не совершил никакого личного греха. Однако совсем иное понимание мы находим у свв. отцов. «Грех» есть и то, что именно наследуется людьми:
«...этот новонасажденный грех к злочастным людям перешел от прародителя; отсюда прозяб колос» (Свт. Григорий Богослов. Песнопения таинственные, 7 (О душе).
Или посмотрим, что говорится, напр., в хрестоматийном тексте прп. Иоанна Дамаскина:
«Мы исповедуем также, что Христос воспринял все естественные и безупречные страсти человека. Ибо Он воспринял всего человека и все, свойственное человеку, кроме греха» (ТИПВ, 3, 20).
На первый взгляд, продолжение фразы говорит в пользу понимания протопр. Мейендорфа:
«...потому что грех не естественен и не Творцом всеян в нас, но возникает из последующего посева дьявола в нашей свободной воле с нашего согласия и не владычествует над нами насильственно».
Однако если мы учтем, что прп. Иоанн называет грех «покрывалом, лежащим на нас от рождения» (ТИПВ, 4, 10), то становится понятно, что Христос, по прп. Иоанну, не воспринял греха в том смысле, что не воспринял именно наследуемого нами от Адама греха, и «без греха» означает не то лишь, что Он устоял пред искушением, не совершив личного греха. Да и возможно ли «воспринять» свой собственный личный грех, свой «сознательный, личный акт восстания против Божьей воли»? Личный грех воспринять нельзя, его можно только совершить.
И сама мысль о победе Христа над искушением, как она разъясняется в ТИПВ, 3, 20, помогает нам понять, что победа эта - победа над искушением, пришедшим тем способом, которым оно пришло к Адаму - совне - а не так, как «свойственно падшему человечеству»:
«Он подвергся искушению и победил, чтобы нам приготовить победу и дать природе силу побеждать противника, дабы естество, некогда побежденное, победило победившего некогда посредством тех нападений, посредством коих само было побеждено.
Лукавый приразился ко Христу совне, и не через помыслы, как и к Адаму, ибо и к тому он приразился не через помыслы, но через змия».
Грех как «покрывало, лежащее на нас от рождения» совлекается с нас через Крещение (ТИПВ, 4, 10), то есть мы исцеляемся от греха, перешедшего к нам от прародителя. А для победы над личными грехами в Церкви есть второе Крещение - Покаяние. Но в системе протопр. Мейендорфа в нас ничего греховного от рождения, что потребно было бы совлечь, нет. Только смертность, тленность. Отсюда и иное понимание Крещения. Например, крещения младенцев:
«младенцев крестить нужно, но не вследствие их виновности, а потому, что они унаследовали смертность и, очевидно, потенциально являются грешниками» [2].
Логика этого утверждения очень странная. Возникает подозрение, что протопр. Иоанн полагает, будто крещеные младенцы делаются бессмертными и гарантированно безгрешными :)
[1] Пасхальная тайна. С. 225.
[5] Там же.. С. 235.
«воспринятое Сыном Божиим человечество было нашим “тленным” человечеством, нуждавшимся в Спасении, и оказалось приведенным Им (христианская Пасха - “переход”) от смерти к жизни, что Иисус Христос, подобно нам, искушен во всем, кроме греха (Евр. 4:15; ср.: 1 Пет. 2:22).
Этот последний пункт - кроме греха - также делает неизбежной высокую христологию, потому что только о Боге, а не о какой-либо твари можно сказать, что Он совершенно превыше греха, который есть сознательный, личный акт восстания против Божьей воли. Именно потому, что Он был Богом, а не “просто человеком”, Иисус смог преодолеть искушения, свойственные падшему человечеству» [1].
Понятно, что, поскольку учение о наследовании первородного греха протопр. Иоанн считает неправославным, то и слова Писания: «кроме греха» - он понимает так лишь, что Христос не совершил никакого личного греха. Однако совсем иное понимание мы находим у свв. отцов. «Грех» есть и то, что именно наследуется людьми:
«...этот новонасажденный грех к злочастным людям перешел от прародителя; отсюда прозяб колос» (Свт. Григорий Богослов. Песнопения таинственные, 7 (О душе).
Или посмотрим, что говорится, напр., в хрестоматийном тексте прп. Иоанна Дамаскина:
«Мы исповедуем также, что Христос воспринял все естественные и безупречные страсти человека. Ибо Он воспринял всего человека и все, свойственное человеку, кроме греха» (ТИПВ, 3, 20).
На первый взгляд, продолжение фразы говорит в пользу понимания протопр. Мейендорфа:
«...потому что грех не естественен и не Творцом всеян в нас, но возникает из последующего посева дьявола в нашей свободной воле с нашего согласия и не владычествует над нами насильственно».
Однако если мы учтем, что прп. Иоанн называет грех «покрывалом, лежащим на нас от рождения» (ТИПВ, 4, 10), то становится понятно, что Христос, по прп. Иоанну, не воспринял греха в том смысле, что не воспринял именно наследуемого нами от Адама греха, и «без греха» означает не то лишь, что Он устоял пред искушением, не совершив личного греха. Да и возможно ли «воспринять» свой собственный личный грех, свой «сознательный, личный акт восстания против Божьей воли»? Личный грех воспринять нельзя, его можно только совершить.
И сама мысль о победе Христа над искушением, как она разъясняется в ТИПВ, 3, 20, помогает нам понять, что победа эта - победа над искушением, пришедшим тем способом, которым оно пришло к Адаму - совне - а не так, как «свойственно падшему человечеству»:
«Он подвергся искушению и победил, чтобы нам приготовить победу и дать природе силу побеждать противника, дабы естество, некогда побежденное, победило победившего некогда посредством тех нападений, посредством коих само было побеждено.
Лукавый приразился ко Христу совне, и не через помыслы, как и к Адаму, ибо и к тому он приразился не через помыслы, но через змия».
Грех как «покрывало, лежащее на нас от рождения» совлекается с нас через Крещение (ТИПВ, 4, 10), то есть мы исцеляемся от греха, перешедшего к нам от прародителя. А для победы над личными грехами в Церкви есть второе Крещение - Покаяние. Но в системе протопр. Мейендорфа в нас ничего греховного от рождения, что потребно было бы совлечь, нет. Только смертность, тленность. Отсюда и иное понимание Крещения. Например, крещения младенцев:
«младенцев крестить нужно, но не вследствие их виновности, а потому, что они унаследовали смертность и, очевидно, потенциально являются грешниками» [2].
Логика этого утверждения очень странная. Возникает подозрение, что протопр. Иоанн полагает, будто крещеные младенцы делаются бессмертными и гарантированно безгрешными :)
[1] Пасхальная тайна. С. 225.
[5] Там же.. С. 235.