Что есть объективное Ratio?
Тем не менее, я продолжу. И перехожу к следующему вопросу «в повестке дня» - то есть к следующему шагу в изложении моей философии. И на этом шаге мы рассмотрим, что есть объективное ratio, как оно существует и как оно соотнесено с тем ratio, которым обладает наш разум и которое он пытается отыскать повсюду в окружающем мире и эмпирическом опыте.
На первый взгляд, такая задача кажется непосильной: ведь это объективное ratio не только лежит за пределами нашего разума и эмпирического опыта, но и, как мы показали, оно в принципе не может быть похожим на ratio нашего разума и на все понятия и представления, которые может породить наш разум. В том числе и вопрос о его существовании - в категориях нашего мышления «существования» - «несуществования» - как кажется, в принципе не может быть решен. Однако попытка - не пытка, и мы попробуем. Ведь даже Кант, хотя и запрещал использовать наш разум с его категориями за пределами опыта - то есть в применении к его вещи-в-себе - тем не менее, вполне уверенно утверждал, что вещь-в-себе существует. Правда, в рамках его философии это и в самом деле было некорректно, но наша философия - уже не есть философия Канта, и в рамках нашей философии мы можем не только выходить за пределы опыта, но и кое-что утверждать. Почему? Попробую это объяснить.
В мире существует два типа человека (среди множества других типов): люди первого типа очень практичны, деловиты и даже по-житейски хитры, но при этом практически лишены способности к теоретическому мышлению (среди женщин таких абсолютное большинство). А люди второго типа - всякие ученые, инженеры, философы и прочие ботаны - погружены в свои умозрительные миры и часто очень непрактичны и по-житейски глуповаты. На Западе это разделение не столь заметно, и там и деловые люди не лишены способности к абстрактному мышлению, и всякие ученые и философы нередко люди довольно практичные и хитрые. А вот в России это разделение очень заметно, особенно оно стало заметным в годы правления коммунистов и в постсоветское время - что вполне понятно, так как вся суть большевизма и коммунизма к тому и сводилась, что хамы во главе с евреями и прочими русофобами захватили власть в России, после чего уничтожили весь русский культурный и образованный слой и стали жить в их квартирах.
Поэтому с 1917 года правят у нас хамы, скоты и быдлота, в основном гебешного и еврейского происхождения, очень волевые, наглые и напористые, и при этом по-советски (то есть по-азиатски и по-еврейски) подлые и хитрые, но все они тупые до ужаса, с одной извилиной в голове. А люди умственного труда у нас - это в основном ботаны, дохлики и задроты, которые перед правящими хамами слова сказать не могут, и которым эти хамы денег не дают. А если и дают, то только всякой русофобской мрази из евреев и чуркобесов, - вроде русофобской мрази из ВШЭ Гусейнова, и деньги они им дают не за достижения в области филологии или философии, а за русофобию. За русофобию в РФ деньги платят, и деньги неплохие.
Но какое все это имеет отношение к проблемы ratio? - спросите вы. Имеет! Дело в том, что разделение людей на эти два типа имеет вполне объективные причины, связанные с тем, что и само существование человека двойственно. И, с одной стороны, человек есть плоть, которая существует среди других таких же материальных вещей и других плотяных людей - то есть существует в мире Аристотеля, а с другой стороны, человек есть сознание, которое существует в мире вещи-для, то есть в мире этого сознания - условно говоря, в мире Канта. Эта двойственность человека - факт. И именно этот факт, как нетрудно понять, является краеугольным камнем всей моей философии - включая ее онтологию и гносеологию.
И главная проблема здесь для философии состоит в том, что оба эти мира - мир Аристотеля и мир Канта - одинаково достоверны и очевидны. Если какой-нибудь очень практичный человек совсем уж не способен к абстрактному и теоретическому мышлению, то он просто дебил. Если же какой-нибудь философ начинает действительно верить, что объективного мира не существует - то он просто поехал крышей. При этом мы не можем вывести реальность нашего сознания из мира объективных вещей, как и реальность объективного мира не может быть строго доказана из достоверности нашего сознания. И это серьезная проблема для философии, с которой столкнулся не только Беркли, но и Кант и многие после Канта. Даже в некоторых религиях - например, в буддизме - реальность нашего объективного материального мира отрицается: буддизм исходит из сознания, и вполне закономерно приходит к выводу, что материальный мир - только кажимость, иллюзия, майя.
Наша философия исходит из признания подлинности обеих этих реалий, то есть дуализма. И ни одна из этих реальностей не может быть сведена к другой, то есть всякий монизм - в иудейском духе - ошибочен в своих основах: будь то попытка весь мир вывести из сознания, или же, напротив, все вывести из материи или мира объективных вещей. «Всякое иудейство есть ложь». Я просто постулирую эту двойственность человека и всего нашего мира, и при этом правильней всего отношения этих двух миров мыслить в христианском тринитарном духе: то есть признать, что эти два мира есть один и тот же мир, но в двух модусах - примерно как в христианстве Единый Бог есть Троица, где каждая Ипостась имеет свое бытие, но есть Единый Бог. И вся моя философия - это исследование, как существуют два этих модуса бытия и как они соотнесены между собой.
При этом, повторюсь, достоверность и очевидность существования этих двух миров одинаково безусловна. Декарт - который также признавал дуализм нашего мира - решил выстроить свою философии из сознания, из мыслящей субстанции, и в этом была его серьезная ошибка. Да, его cogito ergu sum («я мыслю, следовательно, я существую») вполне уместно для обоснования очевидности нашего сознания и мышления, но если бы Декарт в основу своей философии положил «я дышу, следовательно, я существую», или «я кушаю, следовательно, я существую», или «я какаю, следовательно, я существую» - это было бы столь же оправданно. Так как наше существование в качестве плоти и организма, среди мира материальных вещей - такая же очевидная данность, как и данность нашего сознания и мышления. А хороший пендель по заднице нередко может служить гораздо более убедительным аргументом, чем любые убеждения словом. Как говорят в таких случаях тупые пиндосы, «добрым словом и пистолетом вы можете добиться гораздо большего, чем одним только добрым словом».