Что есть вещь-в-себе? - 2
Что касается деятельности нашего сознания, то суть и цель этой деятельности мы, в общем-то, и пытались описать ранее во всем, что было изложено ниже. То есть цель этой деятельности «Я» как сознания именно в том и состоит, чтобы сформировать на основе взаимодействия нашего тела в мире вещей-как-материи с другими вещами «картинку мира» (чувственную и умозрительную), которая существует уже в нашем сознании, как феномен нашего сознания, и которая соотнесена с этим «Я». И в результате этой деятельности нашего сознания и рождается мир вещи-для-человека, то есть тот мир, который мы видим вокруг и в котором мы существуем.
И это именно деятельность - ведь, как мы показали ранее, даже наши ощущения (зрительные, слуховые и прочие) вовсе не есть пассивное восприятие мира. Пассивным здесь остается только наше тело, с его органами чувств, которое существует как материя и которое воспринимает материальное воздействие других вещей, воспринимая тем самым и содержание этих вещей. Но как только это содержание начинает превращаться в феномен нашего сознания, уже соотнесенного к нашему «Я», наше сознание начинает активно работать, придавая этому содержанию присущие сознанию формы и порождая совершенно новую реальность - в которой объективное содержание вещей уже слито с формами самого сознания в новую реальность, реальность вещи-для-человека, реальность, уже преображенную нашим сознанием.
А затем эта реальность из только чувственной преобразуется уже и в понятийно-смысловую картинку мира - уже с привлечением нашего рассудка и разума. И если деятельность нашего сознания по восприятию объективного содержания вещей и превращению этого содержания в новую реальность вещи-для-человека с помощью своих форм носит почти всегда «автоматический» и «рефлексивный» характер - то есть без привлечения нашей воли, оставаясь «незаметной» для нашего самосознания, то деятельность нашего рассудка и разума по формированию на основе этой чувственной картинки (эмпирического опыта) умозрительной картинки носит уже совершенно отчетливый самодеятельный, активный и даже творческий характер.
При этом здесь важно также отметить, что соотнесение этой «картинки мира», вещи-для-человека, чувственной и понятийной, одновременно как к нашему «Я», так и к объективному миру, уже не требует от нас какой-то волевой активности, и также происходит «автоматически». И, скажем, красненькая машина, которая едет вон там вдалеке, уже одинаково соотнесена и с нашим «Я» (ведь это я вижу эту машинку), и с объективным миром (ведь мы отчетливо осознаем, что эта машинка не есть наш сон или галлюцинация, и зрительный образ этой машинки «наложен» на объективную реальность, как той же объективной реальностью и порожден в нашем сознании этот зрительный образ). И в этом и состоит значимость этой реальности вещи-для-человека, что она одновременно соотнесена и к нашему «Я», и к объективному миру вещей-как-материи, и именно это делает возможным познание объективного мира - так что даже сама эта картинка как эмпирический опыт уже есть эмпирическое познание объективного мира, которое осуществляет наше сознание в присущих этому сознанию формах.
Поэтому красненькая машинка существует для нас одновременно и как феномен нашего сознания, и как объективная реальность, и мы вправе ее рассматривать в обоих этих отношениях. И здесь не возникает какого-то принципиального разрыва между объективным миром вещей-как-материя и вещью-для-человека как картинкой того же объективного мира, сформированной нашим сознанием, поскольку - как мы показали ранее - переход между двумя этими модусами бытия совершается внутри самого человека, между его существованием как сознанием и существованием как плоти, как вещи среди других материальных вещей. А сама эта картинка, - как вещь-для-человека, - создается нашим сознанием при постоянной опоре на объективное содержание объективного мира, то есть содержательно вещь-для-человека тождественна вещи-как-материи (хотя все формы вещи-для-человека - чувственные и рациональные - задаются уже, конечно, нашим сознанием).
Трансцендентальные переходы между нашим сознанием и объективным миром совершаются внутри человека, как единой реальности, как одной и той же вещи, существующей одновременно в двух модусах бытия, и эти переходы, конечно, не требуют привлечения воли - воля здесь себя обнаруживает только уже в мыслительной деятельности, то есть деятельности рассудка и разума. И нашему сознанию вовсе не нужно конструировать некое представление об объективном мире, к которому оно должно соотнести свои феномены и ноумены, как ему не нужно конструировать представление «Я», к которому эти феномены и ноумены также должны быть соотнесены. Это просто факт онтологии. И только у Канта и во всей кантианской философии могла возникнуть такая проблема, так как у Канта вещь-в-себе существует непонятно как и непонятно зачем.
И если определить цель всей этой деятельности нашего «Я» по выстраиванию этой реальности вещи-для-человека, то состоит она, как мы опять-таки показали, в том, чтобы привести все эти ощущения и понятийно-логические представления к единству. К единой картинке, которая может быть воспринята нашим «Я». В этом состоит суть рационального познания, так как это единство содержит в себе и объективное рациональное содержание, поскольку и объективный мир также един, и в этом состоит его Ratio. Но поскольку мы в своем опыте всегда имеем дело только с ограниченным опытом, как и все наши понятия и теории, созданные на основе этого опыта, также весьма ограничены, наше «Я» в своем проявлении пребывает в непрерывной деятельности - выстраивая эмпирический опыт и пытаясь выстроить на его основе умозрительную (теоретическую) картинку, в которой этот многообразный опыт через логические функции обобщения подводится к рациональному единству.
Поэтому только так - как постоянная деятельность - возможно существование нашего «Я» как сознания. И возникает эта деятельность из того, что это «Я» и создаваемая им вещь-для-человека есть только один из модусов бытия, который сам в себе еще вовсе недостаточен, и который постоянно находится в соотнесении с модусом вещь-как-материя, и отчасти и порождается из взаимодействия нашего сознания (посредством нашего тела) с вещью-как-материя. «Неподвижным» и «вечным» пребывает только само это наше «Я», но только потому, что оно само не может быть нам дано. Оно всегда остается невыявленным, но эта его невыявленность есть условие единства «Я», как того, к чему должно быть приведено все многообразие опыта и мышления.