Пространство и время для философии как "объективная реальность" - 4
Относительность движения. Еще одно загадочное «свойство» пространства. Конечно, люди всегда замечали, что движутся они или нет, зависит от того, «как на все это посмотреть». И если грек плыл на корабле, то и он сам, и все вещи на корабле, находились в покое относительно корабля, хотя сам корабль мог перемещаться по морю относительно берега и звезд. Но, как часто это и бывает с наиболее фундаментальными фактами нашего мира, которые для нас кажутся наиболее привычными и «само собой разумеющимися», долгое время этому факту не придавали какого-то значения и даже не пытались его как-то рационально осмыслить. И в этом, кстати, состоит сложность философии - она пытается осмыслить какие-то самые фундаментальные факты нашего бытия, включая само бытие.
Европейские дикари, конечно, также долгое время не придавали этому факту особого значения, и несколько столетий, кое-как осилив философию Аристотеля и превратив ее в часть своей теологии, предавались спорам о том, что «первичнее» - курица или яйцо, полагая, что в этом и состоит вся философская «мудрость» и их католическое «благочестие». И хотя почти вся европейская «философия» и дальше так и осталась столь же пустой и бессмысленной схоластикой, временами доходящая до безумия (как у Гегеля, например), но все-таки Аристотель - это Аристотель. Он дал этим варварам очень мощный метод мышления. И где-то только к 17 веку, - после нескольких веков полнейшей дикости, мракобесия и поисков «знаний» в алхимии и блевотной еврейской Каббале, чередуемыx педерастией, жертвоприношениями детей, «крестовыми походами», гаданиями на кишках овцы и прочего безумия, у этих европейских варваров и дикарей, наконец, мелькнул свет разума в их пустых и жадных глазах, и они научились думать более-менее самостоятельно.
Галилей. Он славен не только тем, что упорно отстаивал перед тоталитарным католицизмом новую космологию, в которой Земля вращается вокруг Солнца (которая расходилась с космологией Аристотеля), и не только тем, что установил опытным путем закон свободного падения (который также противоречил взглядам Аристотеля на этот вопрос), но и тем, что впервые ясно сформулировал закон относительности движения и ввел понятие инерциальной системы отсчета - с чего и началась история современной физики. Сам Галилей этот принцип относительности (который по сути вводит понятие инерциальной системы отсчета) сформулировал следующим образом:
Если в двух замкнутых лабораториях, одна из которых равномерно прямолинейно (и поступательно) движется относительно другой, провести одинаковый механический эксперимент, результат будет одинаковым.
То есть речь здесь идет даже не о том, что движение и покой относительны и зависят от выбора системы отсчета (от того, с какой точки зрения «на все это посмотреть)», а о чем-то гораздо большем: о том, что при определенных условиях, движение и покой - это одно и то же. И, скажем, если Галилей ехал в карете, которая двигалась ровно, прямо и с одинаковой скоростью, и в этой карете были бы закрыты все шторки на окнах, то ничто, абсолютно ничто, не указывало бы на то, что карета находится в движении относительно земли, и сам Галилей, и все вещи в карете вели бы себя точно так же, как если бы все они находились в его кабинете в Пизе.
Принцип относительности движения.
И, собственно, именно это представление об инерциальных системах отсчета (то есть находящихся в покое или движущихся равномерно и прямолинейно относительно какой-то другой системы отсчета) и лежит в основе всей современной физики и механики. Первый «закон» Ньютона - это все тот же принцип относительности Галилея, только несколько иначе сформулированный, в котором вводится представление о таких инерциальных системах отсчета. Во втором своей «законе» Ньютон сформулировал условие, при котором состояние покоя или прямолинейное и равномерное движение прекращаются - для этого на такое тело или систему отсчета должна подействовать сила, которая придаст телу или системе ускорение, обратно пропорциональное массе тела: F=ma. Наконец, в третьем «законе» Ньютона формулируется принцип взаимодействия двух тел. И на этих трех «законах» Ньютона выстроена вся современная механика и значительная часть физики.
Но физики - это физики. Им показали формулы и научили считать, и теперь они охотно все это делают, нас же интересуют более глубокие вещи в понимании движения и пространства и времени. И для философии здесь возникает множество вопросов. Первый вопрос: а что такое вообще «система отсчета»? Какой у этого представления физический и математический смысл? И эти вопросы, конечно, позднее возникли и у физиков.
Ведь, с одной стороны, представление о «системе отсчета» - это представление нашего разума. И когда мы говорим, что мы «вводим систему отсчета» - это означает, что мы мысленно привязываем систему координат и часы к какому-то телу. И поскольку выбор системы отсчета зависит только от нас - то здесь есть полный произвол, произвол нашего разума, это мы выбираем, что считать «системой отсчета». И решение многих задач физики и механики зависит от того, как выбрать «систему отсчету» - то есть к какому телу ее «привязать».
А с другой стороны, в представлении «система отсчета», несомненно, присутствует и объективное содержание, физический смысл. И принцип относительности Галилея говорит именно об этом: о том, что инерциальные системы отсчеты существуют (или хотя бы возможны) в самой природе. И мы можем легко в этом убедиться, когда, например, едем в поезде, который движется равномерно и прямолинейно, а потом, когда он тормозит или набирает скорость или начинает поворачивать - на нас (и все предметы в купе и в вагоне) начинают действовать силы, так что если поезд резко затормозит - наc выкинет вперед головой в сторону движения. Конечно, «инерциальные системы отсчета» - это некая идеализация, так как никакие тела никогда не движутся абсолютно прямо и равномерно, но этот принцип работает - именно как принцип, и на нем выстроена вся механика и физика движения.
То есть этот принцип и представление об инерциальных системах отсчета, как и второй закон Ньютона, имеют объективное физическое значение. И нам нужно понять, в чем оно состоит - то есть почему мы можем вносить в природу «системы отсчета» (которые, конечно, являются математическим представлением нашего разума) и почему мы можем некоторые системы отсчета рассматривать как инерциальные.