разговоры 2009. Клюйков (ч. 6) завершение
Л: а что ты можешь сказать про Зевса (ZEVS)?
К: это, который рисует такие рожицы на ножках?
Л: нет, рожицы это Андре. А ZEVS, который делают коллаборацию нарочитую коллаборацию двух компаний. Он рисует ночью логотип chanel на бутике armani, за что на него armani подала в суд, предъявила иск на сумму 200.000 долларов
К: я даже не знаю эту историю, так что я ничего не могу сказать.
Л: ладно, хорошо
К: блядь, это какая-то хуйня полная. Такие вопросы даже не стоит задавать. Потому что во-первых я... окей, ты не знал, что я этого не знаю, но это же такое говно, Кирилл.
Л: может, быть ты об этом думал, не сразу же так решил «говно»...
К: как об этом можно думать? Это же вообще не важно. Это как называется по-русски какие-то мышиные войны
Л: хорошо. Оставим сегодняшних мышей-мегаломанов. Может быть, в своей академии художественной ты изучал же историю искусств самую разную. Такие персонажи как ЖАН ФАШЕ, БЛЕК ЛЕ РЭТ, ЭРНЕСТ ПИНЬОН ЭРНЕСТ. Эти художники интересны или тоже, об этом лучше не говорить с тобой?
К: это кто? (смеется)
Л: ну. БЛЕК ЛЕ РЭТ это старейший во Франции из живых стрит артист, 56 лет ему или сколько, который где-то там учился актуальному искусству, в 84 году увидел STYLE WARS, месяц порисовал какой-то свой никнейм, потом подумал, что «нам в Париже не надо никаких никнеймов» и стал рисовать крыс. Потому что крысы единственные, кто был свободен на тот момент в городе, по его мнению и как раз его центральный сюжет потом воспроизвёл Банкси, но только он стал их делать в конце девяностых, а БЛЕК ЛЕ РЭТ на 15 лет раньше
К: этого я не знал. А остальные?
Л: ЖАН ФАШЕ это.. тебе лучше должно быть известно, как правильно назвать то, чем он занимался. В общем, тоже начал в восьмидесятых, если не раньше, стал клеить огромные постеры, перекрывать рекламу с какими-то гротескными фигурками, что-то в духе Миро и т.д. То есть это всё французские отцы не никнейм традиции (ПИНЬОН ЭРНЕСТ ПИНЬОН вообще с середины шестидесятых)
К: может меня просто не интересует не никнейм традиция?
Л: а к никнейм традиции. Ты участвовал в фестивале RIP или что это такое было, посвящение этому IN THE WIZ. Это что за история?
К: это было алкогольное опьянение
Л: это был фестиваль, инициированный кем-то или это ваша была затея пойти нарисовать?
К: это был фестиваль просто граффити рисования. Я не помню, что там даже происходило внутри. Какая-то выставка там была еще, хуёвая.
Л: посвященная кому? Ему?
К: нет. Мы просто набухались и втроём, какую-то краску размутили где-то и просто нарисовали, потому что он умер, мы написали его имя.
Л: то есть это спонтанно принятое было решение?
К: да. Так бы могли ничего не рисовать.
Л: я был настолько, не напуган, а настолько у меня уже паранойя относительно эксплуатации компаниями всего и вся, что я уж подумал, это какая-то презентация кроссовок или чего-то кастомизированного приуроченного к деятельности, к смерти этого парня. Выпускаются, наверное, уже где-то баллончики с RIP’ами всем этим товарищам погибшим?
К: наверняка выпускают, думаешь, нет? Что значит «погибшим»? Умершим.
Л: и умершим, и погибшим
К: а он погиб что ли? Он умер.
Л: да, этот умер. А какие-нибудь, которых третьим рельсом убило, почему им, как героям этой войнушки, не выпускаются посвящения на баллончиках?
К: наверное, выпускаются уже, мне кажется. Нет еще?
Л: не знаю, вот из интересных прецедентов кастомизации Оливер Стак сделал баллончики «еще один инструмент для создания ненавистоной вами наружной рекламы». Они, все остальные сделали какие-то свои дизайны, а он сделал просто такую надпись. Правда, в Москве не продаётся именно этот limited edition.
К: блядь, да что это за пиздец. Слава богу? что не продаётся. Ну ?это ж настолько всё цинично, блядь. Я не воспринимаю просто от этих людей этого. Если бы он сделал свой стиль, своё имя «STAK», хотя он его не делает, стайл какой то на баллончиках, я бы и то воспринял более позитивно, нежели вот это.
Л: так. Что-то я у тебя забыл спросить.
К: мне кажется, я ничего важного не сказал.
Л: ну и что . Достаточно того, что ты важная фигура, ничего важного не говоришь.
К: очень важно.
Л: скажи пожалуйста, я сейчас делюсь своими с тобой какими-то наивными убеждениями, которые у меня были, сегодня я от них отошел, а когда-то пытался их даже навязать, также наивно и нагло, остальным участникам команды или своим знакомым. Всё, что делается - оно делается для улицы. Если это наклейка, то она для улицы. Если это рисование, то оно для улицы. А как ты к этому относишься, было у тебя отношение/нет. К тому, что люди начинают коллекционировать какие-то наклейки, обклеивать ими холодильники, скетчбуки и всячески оттаскивать эту силу с улицы. Или для тебя эта проблема надуманной кажется?
К: для меня эта проблема незнакома. Во-первых, я не знаю тех случаев, когда кто-то коллекционирует что-то с улицы. Наклейки хотя бы.
Л: нет, нет. Они их с улицы не отдирают. Нет, смотри. Я их делал, очень много делал и хэндмейд наклейки, и когда работал в типографии, и на ксероксе постоянно их тиражировал. Клеил что-то сам, а что-то раздавал и объяснял, что это надо наклеить на улице. Или в метро. И очень был, конечно, разочарован когда обнаруживал, что это всё наклеено на холодильниках в каких-то тетрадках, паспортах и т.д.
К: я, например, нашел у себя, может, полгода назад в каком-то блокнотике наклейки «зачем» года 2003го. Go Vegas там и что-то еще. И наклейку «зачем», которую мне Стас давал когда-то давно в 2002м по-моему, которая мне больше всех нравится из всех зачемовских наклеек. Такая, где рожа нарисованная как будто в paint’е, такая кривая. Птица какая-то еще.
Л: в профиль и в фас?
К: да
К: я ее наклеил себе на плакат на стену. В квартире. Конечно, бессмысленно куда-то клеить ее на улице. Потому что тут не прочитает ее даже никто, не поймёт. Это нахуй никому не надо. Я считаю что место этому всему, блядь, в мусорном ведре, а не на улице или на холодильнике.
Л: ты сейчас так считаешь и когда ты считал по-другому?
К: года с 2005 считаю так. До этого считал по другому. В 2003м какие-то наклейки делал. Сейчас я не могу вспомнить, почему и для чего . Просто это был какой-то вариант тиражирования имени по городу, а все эти... Сейчас и давно уже я считаю, что место этому, блядь, в печи. Где угодно, только не там, где это находится.
Л: интересны тебе вопросы про граффити видео.
К: (ржет)
Л: или про кинематограф. Как он использует граффити или как граффити его использует
К: я не могу ничего об этом сказать, потому что мне непонятно это. Этот феномен.
Л: ты что никогда фильмов не смотрел с граффити?
К: смотрел, но мне он непонятен. Это всё равно, что... Ну, смотри, я не знаю, как какое то скейтерское видео. Тоже самое, же.
Л: ты же, как человек, который обучался актуальному искусству, знаешь, что есть такое направление видео-арт? Есть.
К: (перебивая) Ну, ты мне кажется, всё это прямо за волосы притягиваешь и объединяешь в одно. Это совсем другое. Какой видео-арт? Какие там граффитчики могут еще видеоартом заниматься?
Л: сейчас есть фильмы, нарезки, где делается анимация на основе рисунка на стене. Не только БЛУ, это было и раньше. Я не помню просто авторов всех. РОБИН РОД, еще кто-то. Нарисовал, снял, перерисовал и в таком духе.
К: Гомер сейчас делает.
Л: Гомер делает гифы да
К: хуёвые
Л: а никаких интересных прецедентов такого анимированного стритстайла ты не припомнишь?
К: блядь!!! Просто... Кирилл, ты издеваешься надо мной же, видимо. Что значит «интересные прецеденты анимированного стритстайла»? Блядь, ты вдумайся, что ты сказал.
(Дружно ржём).
К: разве, может быть, если ОС ДЖИМЕОС постарались что-нибудь санимировать, то может быть, это и было бы кому-то интересно. Такую ты хочешь версию?
Не знаю просто, что это за формат. Снять, нарисовать, придти на улицу, нарисовать, срисовать со скетча, переснять, скинуть в компьютер, санимировать еще потом в компьютере и выложить в блоге… Блядь.
Л: (ржет)
К: потом еще можно переснять с монитора, записать на DVD и включить в телевизор себе. Я не знаю какой... Послать в космос, блядь, космонавтам на космическую станцию чтобы они там смотрели
Л: можно из телевизоров выстроить некую стену в духе Нам Джун Пайка и эту стену потом приделать к вагонам, холлкаром, оборотными сторонами телевизоров к стёклам и заставить пассажиров увидеть «граффити с обратной стороны».
К: (ржёт) блядь… Да, а потом взорвётся мозг. У автора
Л: мы что-нибудь не обсудили? Может, ты сам про что хотел сказать, а я тебе не дал своими вопросами7
К: я что-то думал сегодня утром. Ну, я хотел поговорить про стритарт выставочную деятельность
Л: да, у тебя есть на этот счёт своё мнение. Выскажи его пожалуйста.
К: я просто подумал недавно, что это уже... Сейчас же проходит до хуя этих выставок идиотских
Л: вот сейчас идёт выставка Баррим Макджи еще чья-то. Слушай их три или четыре сейчас идет одновременно, это только известных - я не беру «звездное небо» и всякую подмосковную движуху.
К: ну, да. Я подумал, что это уже не то, что, как все говорят стритарт или граффити - это искусство, тем самым эта сфера этого файн-арта перетягивает и затягивает в себя это всё. На самом деле это выставляется как специфический жанр уже, это уже какой-то отдельный жанр «стритарт в галерее». т.е. «Выставка стритарта». Это совсем другое, блядь. Мне нечего по этому поводу сказать. Не знаю, зачем я поднял эту тему. Я могу рассуждать над конкретными какими-то проектами, а так абстрактно я не знаю, что можно сказать. Это просто хуйня. Да, вообще все галереи надо сжечь, а граффитчиков, блядь, повесить этих.
Л: это не новость. Смотри, была ситуация группа, к которой я хорошо отношусь коллективные действия делали в конце семидесятых, начале восьмидесятых серию акций. Там еще нечто подобное ТОТАРТ делали, ГНЕЗДО делали, и это было распространено не олшько в союзе но и во всей восточной Европе с транах соцлагеря, но достаточно коллективных действий для примера. Я про несанкционированный лэндарт и тому подобное
К: ну
Л: Спустя двадцать лет единственным местом, где возможно восприятие этой акции является галерея, даже лучше музей или является теоретический труд «каширское шоссе». А сейчас мы видим обратную ситуацию, у нас нет, по крайней мере, в Москве, его (искусства, стритарта, граффити) очень мало на улицах. И они (стритарт и граффити) всё больше концентрируются в тех резервациях, которые они выбрали для себя сами, то есть дворы все эти алкогольные, заборы вдоль ж/д, либо сразу оказывается в галереях актуального искусства, даже не в галереях, а на вставках какого-то утилитарного ширпотреба. То есть вот этот временной интервал между деятельностью на улице, на открытом воздухе, как это было у лэндартистов, он сократился с 20ти лет, 30ти, (хотя сравнивать тех и сегодняшних «художников» не очень правомочно) но сократился до двух дней. Сегодня нарисовал на заброшенном заводе, завтра напечатал на майке и продаёт в магазине таком-то. При чем эта ситуация и в Европе заметна. Может быть это глупо, что мы продолжаем как-то разделять эти явления, будто они находятся в разных областях, может они давно уже всё переплетено и нет никакого свободного пространства для высказывания, из тех и тем образом ограниченных, что были прежде?
К: я считаю, что нет этого пространства. Поэтому я тебе и говорю, что я не хочу вообще рассуждать на любые темы. Я считаю, что нужно просто молчать и всё. Это означает в каком-то смысле просто сдать позиции и просто вообще сдаться. Блядь! Да кому это на хуй надо: сдаться/- не сдаться - какая разница? Можно вообще ничего не делать, что изменится от этого? Да, меня тошнит от этого всего. Ты видел в жж у Апла эти майки его в каком-то берлинском магазине на фоне стены забрызганной, блядь. Ты не смотрел?
Л: да, видел, но я сразу ему сказал, когда он только начал эти майки печатать, что не советую ему этим заниматься и никому не советую участвовать в этих маечных делах. Мне кажется, что в дальнейшем, я тебе сейчас рассказываю такую тотальную постмодернистскую историю в духе «о дивный новый мир». Скоро будут аттракционы в выставочных залах такие: будет кататься уменьшенная или соответствующая реальным размерам модель паровоза. Туда, к поезду будет подбегать делать бэкджамп какой-нибудь бомбер, его будет бить током третьим рельсом или отрезать ноги и всё этот момент и будет являться произведением искусства. И это будет уже не бутафорская кровь и смерть, а, в кавычках, прямое наследование какому-нибудь венскому акционизму. Вот так это будет развиваться. И по случаю смерти этой этого зрелища тут же будет выпускаться куча кроссовок, скейтбордов, маек и специальных коктейлей в таре 400 мл, так похожей на баллончики, и продавать везде, с посвящением этим товарищам 15ти летним, которым ноги поотрезало. И в реальном времени обязательно будет транслироваться на какой-нибудь блог о современной уличной культуре.
К: это у тебя какая-то FUTURAMA.
Л: так оно уже есть
К: да, вот именно так я себе представляю 90е годы, у Бэнкси какую-нибудь выставку. Это уже было, на самом деле. Вот ты мне всё это высказываешь, а это всё, наверняка, уже было, может не так театрально, но происходит уже давным-давно. Но театральность сама по себе, она ничего не улучшает и не ухудшает. То же самое. По сути, оно давно так существует и прогрессирует.
Л: а могли… мугли… рэпперский никнейм како- то МОГЛИ. Была ли вот это практика - понятно, что для тебя лично попыткой такой была, а вообще вот эта практика чистого рисования - неким способом уйти от аттрактивного всего футурамного бестиария?
К: под практикой рисование ты подразумеваешь что?
Л: когда человек рисует, он как-то ограждается от издевательских, противоречивых , мерзких вещей, что его окружают. Это не отменяет, конечно, что после завершения своего рисования, оно уже как готовый продукт окажется тем же самым «футурамным» или, не являясь тем же самым, всё равно извратится очень быстро и окажется там же. Среди этих вещей, скорее всего. Но пока процесс - это арт-терапия.
К: так до сих пор у меня такое присутствует
Л: снятие стресса - пошел, нпорисовал?
К: да какого стресса? Это просто, как имитация какой-то деятельности, когда человек ощущает, что он что-то делает. Что то чистое такое, настоящая деятельность, которая не зависит от внешних каких-то факторов. Я просто делаю что-то, что мне доставляет удовольствие.
Л: какое-то удовольствие ты еще получаешь?
К: да, получаю я же тебе говорю, чем дальше, тем больше я получаю его от самой технологической стороны этого процесса. Или момент нахождения рядом с какими-то людьми. Я не могу уже настроить себя, что сейчас, допустим, суббота - я пойду на завод и нарисую восемь рисунков каких-то таких-то. Во-первых, потому что это уже настолько стало мейнстримом - рисование на заводах и каких-то заброшках, так, что я уже не хочу этим заниматься. При этом, я не смогу уже вылезти в город и сделать то, что я хочу во-первых, потому что я слепой, я боюсь и в третьих - мне лень. В-четвертых тут нет просто места, на котором можно было бы нарисовать - тут урбанизм города вообще другой, не как в Москве, допустим.
Л: надо рисовать на машинах
К: а что на них рисовать? То, что я хочу, я не нарисую на машинах. Я могу их поцарапать. Ну, окей.
Л: велосипеды рисовать на машинах. Миша Мост придумал.
К: блядь, как это цинично всё «Миша Мост придумал рисовать велосипеды на машинах».
Л: я к тому, что он рисовал велосипед на нарисованной машине, а можно рисовать велосипед на настоящих машинах. Не настолько «псевдо»
К: блядь, это просто тошнотное...
Л: от этого можно получить удовольствие, удовлетворение от того что ыт делаешь нужное и честное. Я проверял.
К: да? а на каких машинах ты рисуешь велосипеды?
Л: прям сразу так я тебе и покажу, тут идея именно в том, что делать это и говорить про это, но не снимать, не наращивать массу имиджей бессмысленных в сети.
К: на каких машинах?
Л: не на тех, на которых граффитчики мена пишут.
К: на частных автомобилях?
Л: да, на частных
К: а на каких
Л: ну, на каких-то дорогих, я не разбираюсь Лэнд Краузеры какие-то
К: о.к. дорогие автомобили и что?
Л: это просто практика, просто онанизм без нарциссизма. (хотя рассказывая тебе, уже всё равно превращаю в нарциссизм)
К: на самом деле… Смотри... здесь я бы такого делать не мог, во-первых здесь нет такого количества дорогих машин
Л: это уже поняли, что у вас там рай и всей пафосной мерзости представлено по минимуму.
К: (смеется)
К: А, например, во Франции - там традиция рисовать на фургонах на всяких
Л: глупость!
К: там на них рисуют все и это нормально. Например, в Москве такого нет, если в Москве это появляется - то это подражание традиции Парижа. Здесь такого нет вообще
Л: Москва парализована. Транспортные артерии Москвы па-ра-ли-зо-ва-ны этими автомобилистами. Просто невозможно проехать. Ни на чем. Дорогу перейти невозможно. Автомобилистам на светофоре выделяется 2 минуты, пешеходам 15 секунд и бежать, бабкам и всем приходится. В этом городе всё сделано для машин. Не для пешеходов. Люди первым делом в кредит покупают машины и ездят на них и только на них. Я не знаю, зачем я тебе это пересказываю - все и так уже это знают, что москвичи себя скоро просто похоронят под своими машинами.
К: да. Ну, хорошо. Тогда хуячь на машинах. Тебе можно.
Л: спасибо
К: мне нельзя.
Л: а чего вообще можно делать, если ты способен говорить не только за себя, но и так абстрагироваться, что делать человеку, у которого наступил некий кризис, осознание тупиковости или наоборот бесконечности этой индустрии лайфстайл спрей-пейнт, какие у него дальше возможны выходы, в какие сферы? Не лезть в искусство? Не лезть в дизайн? Вообще уйти из творчества? Пойти в ЖКХ работать
К: ты очень сложный вопрос задаешь. Я сам решаю, я сижу думаю постоянно, что делать. Я не делаю ничего.
Л: на что ты живешь.
К: работаю. Ну, вот типа ЖКХ.
Л: граффити закрашиваешь?
К: если бы. Тут не закрашивают граффити просто так. Только в Москве так делают. Тут нельзя закрасить, исторические здания, блядь. Ту смывают, а не закрашивают.
Л: а как ты вообще относишься к такому явлению, которое обозначено мной, с моей страстью к псевдо научным конструкциям языковым, обозначенное как «постбафферинг». Или еще его называют «мета-граффити» - вот это абстрактное полотно, которое получается из постоянно войны пшикалок и тех, кто их перекрашивает?
К: я к этому никак не отношусь. Это феномен какой-то московский, российский. Тут такого нет, и в Европе не встречал такого.
Л: даже на биеннале видео показывали посвященное этому. 2001го года видео
К: это действительно локальные какие-то такие моменты. Я не знаю. Ну, это красиво. Что еще могу сказать?
Л: до ста миллиардов долларов в год тратится на борьбу со всеми этими пшикалками...
К: да. Но не на перекраску, не на перекрашивание вагонов/ составов, а на мытье. Это смывают - это везде в Европе. В России это бабушки перекрашивают валиками.
Л: нет. Бабушек нет. У нас перекрашивают порабощенные из средней азии люди. Таджики и прочие. Захваченные рабы.
К: захваченные рабы перекрашивают. А раньше бабушки были.
Л: может тебе памятны случаи, когда человек разделался с этой практикой и ушел куда-то в сторону?
К: ушел в офис?
Л: почему в офис? Может еще куда-нибудь
К: не знаю, Дюшан ушел играть в шахматы. (пауза в почти минуту) А какой-нибудь Марк Эко ушел одежду делать. Конечно, эти сравнения недопустимо, но ведь в разные области можно уйти.
К: я б хотел например стать садовником
Л: это мы слышали еще год назад (кстати, можешь рассказать, почему именно садовником), а не твои пример есть какие-то?
К: запоминающиеся нет. Куда все уходят - в рекламные агентства и архитектура. Не далеко, то есть в принципе.
Л: ну, еще некоторые начинают снимать фильмы про граффити или делать краску.
К: это мне неинтересно, такие люди. Это слишком близко. Значит, они не уходят ни фига.
Л: ты писал в одном из писем, что на твой взгляд этот феномен - он банально возрастной
К: да
Л: «возрастной» в каком смысле
К: я говорил об определенной группе людей, об этих «бомберах»
Л: но откуда тогда берутся бомберы, которым сорок лет?
К: это исключение из правил, подтверждающее правило.
Какие бомберы, которым сорок?
Л: ну, есть какие-то есть же. Я не запоминаю их, мне как художники они по отдельности неинтересны. Но они есть, как некое явление, иначе бы вопроса такого не было
К: я не верю, что они настолько активны, эти бомберы. Да, они есть. Тот же COPE 2, который не только «бомбер», но, допустим « …ещё и бомбер». Он не настолько активен. Это всё уже какой-то такой расслабон.
Л: а вообще, как ты предполагаешь, глядя со стороны в России возможно построение такой индустрии с иерархической пирамидой, во главе которой будут люди, рисующие долго, до такого возраста как SEEN или не рисующие, но продолжающие служить ориентирами, раздавать интервью, светится на тусовках, давать видео-уроки рисования. То есть всячески паразитировать на своей бурной юности? Или здесь настолько непредсказуемая жизнь, что нельзя в этом уютненьком как бы экстремальном спорте вариться до бесконечности?
К: я думаю, что это не вопрос какой-то географический «в России может или не может так быть», а вопрос «может ли сейчас вообще сегодня хоть где-то такое произойти». Так как Москва не отличается сейчас настолько сильно от Европы, от каких-то традиций и закономерностей, которые везде. Я понятия не имею, что может быть. Я надеюсь, что какая-нибудь, блядь, бомба свалится с чьей бы то ни было стороны куда-то и, блядь, уничтожит всю эту планету. И тогда нигде ничего не будет продолжаться больше. Я действительно искренне в это верю
Л: ты в это веришь или ты этого ждешь? Тебе свойственна вообще эсхатологическая парадигма? Или ты только недавно стал под нее подстраивать своё мышление?
К: год или два назад
(дальше я объясняю, чем отличается вера в циклическое мироустройство от принятой у рационалистов диалектической картины мира и почему сейчас опять в умах властвует та или иная эсхатологическая. Думаю, это не очень важно, т.к. звучит слишком менторски. Ты же говоришь, что веришь в предсказания Ванги, что в 2070 году будет во всём мире коммунизм, но при этом, оговариваешься, что скорее будет, все таки, бомба)
И обещаешь дополнять расшифровку, потому что, тебе кажется, что ты ничего толкового не сказал.
Вообще, как завершение - про бомбу мне нравится.
К: это, который рисует такие рожицы на ножках?
Л: нет, рожицы это Андре. А ZEVS, который делают коллаборацию нарочитую коллаборацию двух компаний. Он рисует ночью логотип chanel на бутике armani, за что на него armani подала в суд, предъявила иск на сумму 200.000 долларов
К: я даже не знаю эту историю, так что я ничего не могу сказать.
Л: ладно, хорошо
К: блядь, это какая-то хуйня полная. Такие вопросы даже не стоит задавать. Потому что во-первых я... окей, ты не знал, что я этого не знаю, но это же такое говно, Кирилл.
Л: может, быть ты об этом думал, не сразу же так решил «говно»...
К: как об этом можно думать? Это же вообще не важно. Это как называется по-русски какие-то мышиные войны
Л: хорошо. Оставим сегодняшних мышей-мегаломанов. Может быть, в своей академии художественной ты изучал же историю искусств самую разную. Такие персонажи как ЖАН ФАШЕ, БЛЕК ЛЕ РЭТ, ЭРНЕСТ ПИНЬОН ЭРНЕСТ. Эти художники интересны или тоже, об этом лучше не говорить с тобой?
К: это кто? (смеется)
Л: ну. БЛЕК ЛЕ РЭТ это старейший во Франции из живых стрит артист, 56 лет ему или сколько, который где-то там учился актуальному искусству, в 84 году увидел STYLE WARS, месяц порисовал какой-то свой никнейм, потом подумал, что «нам в Париже не надо никаких никнеймов» и стал рисовать крыс. Потому что крысы единственные, кто был свободен на тот момент в городе, по его мнению и как раз его центральный сюжет потом воспроизвёл Банкси, но только он стал их делать в конце девяностых, а БЛЕК ЛЕ РЭТ на 15 лет раньше
К: этого я не знал. А остальные?
Л: ЖАН ФАШЕ это.. тебе лучше должно быть известно, как правильно назвать то, чем он занимался. В общем, тоже начал в восьмидесятых, если не раньше, стал клеить огромные постеры, перекрывать рекламу с какими-то гротескными фигурками, что-то в духе Миро и т.д. То есть это всё французские отцы не никнейм традиции (ПИНЬОН ЭРНЕСТ ПИНЬОН вообще с середины шестидесятых)
К: может меня просто не интересует не никнейм традиция?
Л: а к никнейм традиции. Ты участвовал в фестивале RIP или что это такое было, посвящение этому IN THE WIZ. Это что за история?
К: это было алкогольное опьянение
Л: это был фестиваль, инициированный кем-то или это ваша была затея пойти нарисовать?
К: это был фестиваль просто граффити рисования. Я не помню, что там даже происходило внутри. Какая-то выставка там была еще, хуёвая.
Л: посвященная кому? Ему?
К: нет. Мы просто набухались и втроём, какую-то краску размутили где-то и просто нарисовали, потому что он умер, мы написали его имя.
Л: то есть это спонтанно принятое было решение?
К: да. Так бы могли ничего не рисовать.
Л: я был настолько, не напуган, а настолько у меня уже паранойя относительно эксплуатации компаниями всего и вся, что я уж подумал, это какая-то презентация кроссовок или чего-то кастомизированного приуроченного к деятельности, к смерти этого парня. Выпускаются, наверное, уже где-то баллончики с RIP’ами всем этим товарищам погибшим?
К: наверняка выпускают, думаешь, нет? Что значит «погибшим»? Умершим.
Л: и умершим, и погибшим
К: а он погиб что ли? Он умер.
Л: да, этот умер. А какие-нибудь, которых третьим рельсом убило, почему им, как героям этой войнушки, не выпускаются посвящения на баллончиках?
К: наверное, выпускаются уже, мне кажется. Нет еще?
Л: не знаю, вот из интересных прецедентов кастомизации Оливер Стак сделал баллончики «еще один инструмент для создания ненавистоной вами наружной рекламы». Они, все остальные сделали какие-то свои дизайны, а он сделал просто такую надпись. Правда, в Москве не продаётся именно этот limited edition.
К: блядь, да что это за пиздец. Слава богу? что не продаётся. Ну ?это ж настолько всё цинично, блядь. Я не воспринимаю просто от этих людей этого. Если бы он сделал свой стиль, своё имя «STAK», хотя он его не делает, стайл какой то на баллончиках, я бы и то воспринял более позитивно, нежели вот это.
Л: так. Что-то я у тебя забыл спросить.
К: мне кажется, я ничего важного не сказал.
Л: ну и что . Достаточно того, что ты важная фигура, ничего важного не говоришь.
К: очень важно.
Л: скажи пожалуйста, я сейчас делюсь своими с тобой какими-то наивными убеждениями, которые у меня были, сегодня я от них отошел, а когда-то пытался их даже навязать, также наивно и нагло, остальным участникам команды или своим знакомым. Всё, что делается - оно делается для улицы. Если это наклейка, то она для улицы. Если это рисование, то оно для улицы. А как ты к этому относишься, было у тебя отношение/нет. К тому, что люди начинают коллекционировать какие-то наклейки, обклеивать ими холодильники, скетчбуки и всячески оттаскивать эту силу с улицы. Или для тебя эта проблема надуманной кажется?
К: для меня эта проблема незнакома. Во-первых, я не знаю тех случаев, когда кто-то коллекционирует что-то с улицы. Наклейки хотя бы.
Л: нет, нет. Они их с улицы не отдирают. Нет, смотри. Я их делал, очень много делал и хэндмейд наклейки, и когда работал в типографии, и на ксероксе постоянно их тиражировал. Клеил что-то сам, а что-то раздавал и объяснял, что это надо наклеить на улице. Или в метро. И очень был, конечно, разочарован когда обнаруживал, что это всё наклеено на холодильниках в каких-то тетрадках, паспортах и т.д.
К: я, например, нашел у себя, может, полгода назад в каком-то блокнотике наклейки «зачем» года 2003го. Go Vegas там и что-то еще. И наклейку «зачем», которую мне Стас давал когда-то давно в 2002м по-моему, которая мне больше всех нравится из всех зачемовских наклеек. Такая, где рожа нарисованная как будто в paint’е, такая кривая. Птица какая-то еще.
Л: в профиль и в фас?
К: да
К: я ее наклеил себе на плакат на стену. В квартире. Конечно, бессмысленно куда-то клеить ее на улице. Потому что тут не прочитает ее даже никто, не поймёт. Это нахуй никому не надо. Я считаю что место этому всему, блядь, в мусорном ведре, а не на улице или на холодильнике.
Л: ты сейчас так считаешь и когда ты считал по-другому?
К: года с 2005 считаю так. До этого считал по другому. В 2003м какие-то наклейки делал. Сейчас я не могу вспомнить, почему и для чего . Просто это был какой-то вариант тиражирования имени по городу, а все эти... Сейчас и давно уже я считаю, что место этому, блядь, в печи. Где угодно, только не там, где это находится.
Л: интересны тебе вопросы про граффити видео.
К: (ржет)
Л: или про кинематограф. Как он использует граффити или как граффити его использует
К: я не могу ничего об этом сказать, потому что мне непонятно это. Этот феномен.
Л: ты что никогда фильмов не смотрел с граффити?
К: смотрел, но мне он непонятен. Это всё равно, что... Ну, смотри, я не знаю, как какое то скейтерское видео. Тоже самое, же.
Л: ты же, как человек, который обучался актуальному искусству, знаешь, что есть такое направление видео-арт? Есть.
К: (перебивая) Ну, ты мне кажется, всё это прямо за волосы притягиваешь и объединяешь в одно. Это совсем другое. Какой видео-арт? Какие там граффитчики могут еще видеоартом заниматься?
Л: сейчас есть фильмы, нарезки, где делается анимация на основе рисунка на стене. Не только БЛУ, это было и раньше. Я не помню просто авторов всех. РОБИН РОД, еще кто-то. Нарисовал, снял, перерисовал и в таком духе.
К: Гомер сейчас делает.
Л: Гомер делает гифы да
К: хуёвые
Л: а никаких интересных прецедентов такого анимированного стритстайла ты не припомнишь?
К: блядь!!! Просто... Кирилл, ты издеваешься надо мной же, видимо. Что значит «интересные прецеденты анимированного стритстайла»? Блядь, ты вдумайся, что ты сказал.
(Дружно ржём).
К: разве, может быть, если ОС ДЖИМЕОС постарались что-нибудь санимировать, то может быть, это и было бы кому-то интересно. Такую ты хочешь версию?
Не знаю просто, что это за формат. Снять, нарисовать, придти на улицу, нарисовать, срисовать со скетча, переснять, скинуть в компьютер, санимировать еще потом в компьютере и выложить в блоге… Блядь.
Л: (ржет)
К: потом еще можно переснять с монитора, записать на DVD и включить в телевизор себе. Я не знаю какой... Послать в космос, блядь, космонавтам на космическую станцию чтобы они там смотрели
Л: можно из телевизоров выстроить некую стену в духе Нам Джун Пайка и эту стену потом приделать к вагонам, холлкаром, оборотными сторонами телевизоров к стёклам и заставить пассажиров увидеть «граффити с обратной стороны».
К: (ржёт) блядь… Да, а потом взорвётся мозг. У автора
Л: мы что-нибудь не обсудили? Может, ты сам про что хотел сказать, а я тебе не дал своими вопросами7
К: я что-то думал сегодня утром. Ну, я хотел поговорить про стритарт выставочную деятельность
Л: да, у тебя есть на этот счёт своё мнение. Выскажи его пожалуйста.
К: я просто подумал недавно, что это уже... Сейчас же проходит до хуя этих выставок идиотских
Л: вот сейчас идёт выставка Баррим Макджи еще чья-то. Слушай их три или четыре сейчас идет одновременно, это только известных - я не беру «звездное небо» и всякую подмосковную движуху.
К: ну, да. Я подумал, что это уже не то, что, как все говорят стритарт или граффити - это искусство, тем самым эта сфера этого файн-арта перетягивает и затягивает в себя это всё. На самом деле это выставляется как специфический жанр уже, это уже какой-то отдельный жанр «стритарт в галерее». т.е. «Выставка стритарта». Это совсем другое, блядь. Мне нечего по этому поводу сказать. Не знаю, зачем я поднял эту тему. Я могу рассуждать над конкретными какими-то проектами, а так абстрактно я не знаю, что можно сказать. Это просто хуйня. Да, вообще все галереи надо сжечь, а граффитчиков, блядь, повесить этих.
Л: это не новость. Смотри, была ситуация группа, к которой я хорошо отношусь коллективные действия делали в конце семидесятых, начале восьмидесятых серию акций. Там еще нечто подобное ТОТАРТ делали, ГНЕЗДО делали, и это было распространено не олшько в союзе но и во всей восточной Европе с транах соцлагеря, но достаточно коллективных действий для примера. Я про несанкционированный лэндарт и тому подобное
К: ну
Л: Спустя двадцать лет единственным местом, где возможно восприятие этой акции является галерея, даже лучше музей или является теоретический труд «каширское шоссе». А сейчас мы видим обратную ситуацию, у нас нет, по крайней мере, в Москве, его (искусства, стритарта, граффити) очень мало на улицах. И они (стритарт и граффити) всё больше концентрируются в тех резервациях, которые они выбрали для себя сами, то есть дворы все эти алкогольные, заборы вдоль ж/д, либо сразу оказывается в галереях актуального искусства, даже не в галереях, а на вставках какого-то утилитарного ширпотреба. То есть вот этот временной интервал между деятельностью на улице, на открытом воздухе, как это было у лэндартистов, он сократился с 20ти лет, 30ти, (хотя сравнивать тех и сегодняшних «художников» не очень правомочно) но сократился до двух дней. Сегодня нарисовал на заброшенном заводе, завтра напечатал на майке и продаёт в магазине таком-то. При чем эта ситуация и в Европе заметна. Может быть это глупо, что мы продолжаем как-то разделять эти явления, будто они находятся в разных областях, может они давно уже всё переплетено и нет никакого свободного пространства для высказывания, из тех и тем образом ограниченных, что были прежде?
К: я считаю, что нет этого пространства. Поэтому я тебе и говорю, что я не хочу вообще рассуждать на любые темы. Я считаю, что нужно просто молчать и всё. Это означает в каком-то смысле просто сдать позиции и просто вообще сдаться. Блядь! Да кому это на хуй надо: сдаться/- не сдаться - какая разница? Можно вообще ничего не делать, что изменится от этого? Да, меня тошнит от этого всего. Ты видел в жж у Апла эти майки его в каком-то берлинском магазине на фоне стены забрызганной, блядь. Ты не смотрел?
Л: да, видел, но я сразу ему сказал, когда он только начал эти майки печатать, что не советую ему этим заниматься и никому не советую участвовать в этих маечных делах. Мне кажется, что в дальнейшем, я тебе сейчас рассказываю такую тотальную постмодернистскую историю в духе «о дивный новый мир». Скоро будут аттракционы в выставочных залах такие: будет кататься уменьшенная или соответствующая реальным размерам модель паровоза. Туда, к поезду будет подбегать делать бэкджамп какой-нибудь бомбер, его будет бить током третьим рельсом или отрезать ноги и всё этот момент и будет являться произведением искусства. И это будет уже не бутафорская кровь и смерть, а, в кавычках, прямое наследование какому-нибудь венскому акционизму. Вот так это будет развиваться. И по случаю смерти этой этого зрелища тут же будет выпускаться куча кроссовок, скейтбордов, маек и специальных коктейлей в таре 400 мл, так похожей на баллончики, и продавать везде, с посвящением этим товарищам 15ти летним, которым ноги поотрезало. И в реальном времени обязательно будет транслироваться на какой-нибудь блог о современной уличной культуре.
К: это у тебя какая-то FUTURAMA.
Л: так оно уже есть
К: да, вот именно так я себе представляю 90е годы, у Бэнкси какую-нибудь выставку. Это уже было, на самом деле. Вот ты мне всё это высказываешь, а это всё, наверняка, уже было, может не так театрально, но происходит уже давным-давно. Но театральность сама по себе, она ничего не улучшает и не ухудшает. То же самое. По сути, оно давно так существует и прогрессирует.
Л: а могли… мугли… рэпперский никнейм како- то МОГЛИ. Была ли вот это практика - понятно, что для тебя лично попыткой такой была, а вообще вот эта практика чистого рисования - неким способом уйти от аттрактивного всего футурамного бестиария?
К: под практикой рисование ты подразумеваешь что?
Л: когда человек рисует, он как-то ограждается от издевательских, противоречивых , мерзких вещей, что его окружают. Это не отменяет, конечно, что после завершения своего рисования, оно уже как готовый продукт окажется тем же самым «футурамным» или, не являясь тем же самым, всё равно извратится очень быстро и окажется там же. Среди этих вещей, скорее всего. Но пока процесс - это арт-терапия.
К: так до сих пор у меня такое присутствует
Л: снятие стресса - пошел, нпорисовал?
К: да какого стресса? Это просто, как имитация какой-то деятельности, когда человек ощущает, что он что-то делает. Что то чистое такое, настоящая деятельность, которая не зависит от внешних каких-то факторов. Я просто делаю что-то, что мне доставляет удовольствие.
Л: какое-то удовольствие ты еще получаешь?
К: да, получаю я же тебе говорю, чем дальше, тем больше я получаю его от самой технологической стороны этого процесса. Или момент нахождения рядом с какими-то людьми. Я не могу уже настроить себя, что сейчас, допустим, суббота - я пойду на завод и нарисую восемь рисунков каких-то таких-то. Во-первых, потому что это уже настолько стало мейнстримом - рисование на заводах и каких-то заброшках, так, что я уже не хочу этим заниматься. При этом, я не смогу уже вылезти в город и сделать то, что я хочу во-первых, потому что я слепой, я боюсь и в третьих - мне лень. В-четвертых тут нет просто места, на котором можно было бы нарисовать - тут урбанизм города вообще другой, не как в Москве, допустим.
Л: надо рисовать на машинах
К: а что на них рисовать? То, что я хочу, я не нарисую на машинах. Я могу их поцарапать. Ну, окей.
Л: велосипеды рисовать на машинах. Миша Мост придумал.
К: блядь, как это цинично всё «Миша Мост придумал рисовать велосипеды на машинах».
Л: я к тому, что он рисовал велосипед на нарисованной машине, а можно рисовать велосипед на настоящих машинах. Не настолько «псевдо»
К: блядь, это просто тошнотное...
Л: от этого можно получить удовольствие, удовлетворение от того что ыт делаешь нужное и честное. Я проверял.
К: да? а на каких машинах ты рисуешь велосипеды?
Л: прям сразу так я тебе и покажу, тут идея именно в том, что делать это и говорить про это, но не снимать, не наращивать массу имиджей бессмысленных в сети.
К: на каких машинах?
Л: не на тех, на которых граффитчики мена пишут.
К: на частных автомобилях?
Л: да, на частных
К: а на каких
Л: ну, на каких-то дорогих, я не разбираюсь Лэнд Краузеры какие-то
К: о.к. дорогие автомобили и что?
Л: это просто практика, просто онанизм без нарциссизма. (хотя рассказывая тебе, уже всё равно превращаю в нарциссизм)
К: на самом деле… Смотри... здесь я бы такого делать не мог, во-первых здесь нет такого количества дорогих машин
Л: это уже поняли, что у вас там рай и всей пафосной мерзости представлено по минимуму.
К: (смеется)
К: А, например, во Франции - там традиция рисовать на фургонах на всяких
Л: глупость!
К: там на них рисуют все и это нормально. Например, в Москве такого нет, если в Москве это появляется - то это подражание традиции Парижа. Здесь такого нет вообще
Л: Москва парализована. Транспортные артерии Москвы па-ра-ли-зо-ва-ны этими автомобилистами. Просто невозможно проехать. Ни на чем. Дорогу перейти невозможно. Автомобилистам на светофоре выделяется 2 минуты, пешеходам 15 секунд и бежать, бабкам и всем приходится. В этом городе всё сделано для машин. Не для пешеходов. Люди первым делом в кредит покупают машины и ездят на них и только на них. Я не знаю, зачем я тебе это пересказываю - все и так уже это знают, что москвичи себя скоро просто похоронят под своими машинами.
К: да. Ну, хорошо. Тогда хуячь на машинах. Тебе можно.
Л: спасибо
К: мне нельзя.
Л: а чего вообще можно делать, если ты способен говорить не только за себя, но и так абстрагироваться, что делать человеку, у которого наступил некий кризис, осознание тупиковости или наоборот бесконечности этой индустрии лайфстайл спрей-пейнт, какие у него дальше возможны выходы, в какие сферы? Не лезть в искусство? Не лезть в дизайн? Вообще уйти из творчества? Пойти в ЖКХ работать
К: ты очень сложный вопрос задаешь. Я сам решаю, я сижу думаю постоянно, что делать. Я не делаю ничего.
Л: на что ты живешь.
К: работаю. Ну, вот типа ЖКХ.
Л: граффити закрашиваешь?
К: если бы. Тут не закрашивают граффити просто так. Только в Москве так делают. Тут нельзя закрасить, исторические здания, блядь. Ту смывают, а не закрашивают.
Л: а как ты вообще относишься к такому явлению, которое обозначено мной, с моей страстью к псевдо научным конструкциям языковым, обозначенное как «постбафферинг». Или еще его называют «мета-граффити» - вот это абстрактное полотно, которое получается из постоянно войны пшикалок и тех, кто их перекрашивает?
К: я к этому никак не отношусь. Это феномен какой-то московский, российский. Тут такого нет, и в Европе не встречал такого.
Л: даже на биеннале видео показывали посвященное этому. 2001го года видео
К: это действительно локальные какие-то такие моменты. Я не знаю. Ну, это красиво. Что еще могу сказать?
Л: до ста миллиардов долларов в год тратится на борьбу со всеми этими пшикалками...
К: да. Но не на перекраску, не на перекрашивание вагонов/ составов, а на мытье. Это смывают - это везде в Европе. В России это бабушки перекрашивают валиками.
Л: нет. Бабушек нет. У нас перекрашивают порабощенные из средней азии люди. Таджики и прочие. Захваченные рабы.
К: захваченные рабы перекрашивают. А раньше бабушки были.
Л: может тебе памятны случаи, когда человек разделался с этой практикой и ушел куда-то в сторону?
К: ушел в офис?
Л: почему в офис? Может еще куда-нибудь
К: не знаю, Дюшан ушел играть в шахматы. (пауза в почти минуту) А какой-нибудь Марк Эко ушел одежду делать. Конечно, эти сравнения недопустимо, но ведь в разные области можно уйти.
К: я б хотел например стать садовником
Л: это мы слышали еще год назад (кстати, можешь рассказать, почему именно садовником), а не твои пример есть какие-то?
К: запоминающиеся нет. Куда все уходят - в рекламные агентства и архитектура. Не далеко, то есть в принципе.
Л: ну, еще некоторые начинают снимать фильмы про граффити или делать краску.
К: это мне неинтересно, такие люди. Это слишком близко. Значит, они не уходят ни фига.
Л: ты писал в одном из писем, что на твой взгляд этот феномен - он банально возрастной
К: да
Л: «возрастной» в каком смысле
К: я говорил об определенной группе людей, об этих «бомберах»
Л: но откуда тогда берутся бомберы, которым сорок лет?
К: это исключение из правил, подтверждающее правило.
Какие бомберы, которым сорок?
Л: ну, есть какие-то есть же. Я не запоминаю их, мне как художники они по отдельности неинтересны. Но они есть, как некое явление, иначе бы вопроса такого не было
К: я не верю, что они настолько активны, эти бомберы. Да, они есть. Тот же COPE 2, который не только «бомбер», но, допустим « …ещё и бомбер». Он не настолько активен. Это всё уже какой-то такой расслабон.
Л: а вообще, как ты предполагаешь, глядя со стороны в России возможно построение такой индустрии с иерархической пирамидой, во главе которой будут люди, рисующие долго, до такого возраста как SEEN или не рисующие, но продолжающие служить ориентирами, раздавать интервью, светится на тусовках, давать видео-уроки рисования. То есть всячески паразитировать на своей бурной юности? Или здесь настолько непредсказуемая жизнь, что нельзя в этом уютненьком как бы экстремальном спорте вариться до бесконечности?
К: я думаю, что это не вопрос какой-то географический «в России может или не может так быть», а вопрос «может ли сейчас вообще сегодня хоть где-то такое произойти». Так как Москва не отличается сейчас настолько сильно от Европы, от каких-то традиций и закономерностей, которые везде. Я понятия не имею, что может быть. Я надеюсь, что какая-нибудь, блядь, бомба свалится с чьей бы то ни было стороны куда-то и, блядь, уничтожит всю эту планету. И тогда нигде ничего не будет продолжаться больше. Я действительно искренне в это верю
Л: ты в это веришь или ты этого ждешь? Тебе свойственна вообще эсхатологическая парадигма? Или ты только недавно стал под нее подстраивать своё мышление?
К: год или два назад
(дальше я объясняю, чем отличается вера в циклическое мироустройство от принятой у рационалистов диалектической картины мира и почему сейчас опять в умах властвует та или иная эсхатологическая. Думаю, это не очень важно, т.к. звучит слишком менторски. Ты же говоришь, что веришь в предсказания Ванги, что в 2070 году будет во всём мире коммунизм, но при этом, оговариваешься, что скорее будет, все таки, бомба)
И обещаешь дополнять расшифровку, потому что, тебе кажется, что ты ничего толкового не сказал.
Вообще, как завершение - про бомбу мне нравится.