Мороженое для Снегурочки
Первая неделя Нового года в нашей семье - это неделя непрерывных праздников и гостей. И пока меня затянула реальная жизнь и не отпускает в интернет, выкладываю обещанную новогоднюю историю, которую я по традиции писала в декабре для нашей местной газеты. Ее опубликовали 31 декабря, и теперь могу поделиться с вами:)
Мороженое для Снегурочки
Юлю часто дразнили Снегурочкой. Потому что кожа белоснежная, будто не видевшая солнца, и глаза большие, голубые, как ясное январское небо, и коса почти до пояса. «Натуральная блондинка, везет же тебе, мужчины за такими бегают!», - завидовали подружки-одноклассницы. Вот только время шло, подружки - брюнетки, шатенки, рыжие, - одна за другой выскакивали замуж и рожали ребятишек, а белокурая Снегурочка все так же оставалась одна. Часто смотрела на себя в зеркало и думала: «Может, я не Снегурочка? Может, Снежная королева? Почему ко мне подойти боятся?».
И в самом деле, несмотря на сдержанные наряды и неброский макияж, Юля выглядела по-королевски. Высокая, статная, она шла по коридорам большого завода, где работала инженером, или по улицам родного города, и многие мужчины оглядывались ей вслед, но вот подойти и познакомиться никто не решался. «Видно, у такой красавицы и запросы огого», - думали все. А Юле всего-то хотелось, чтобы рядом был близкий, родной человек. Сама она приехала в областной центр из небольшого городка, выучилась с отличием, выбилась в люди, мама и папа не могли нарадоваться. Да только ей уже немного за тридцать, и все чаще родители спрашивали, когда же, Юлечка, когда ты нас на свадьбу позовешь? Когда малыша привезешь понянчить? И с каждым таким вопросом ей все меньше хотелось ехать домой на праздники или в отпуск… Ведь хвастаться ей нечем… В люди-то выбилась, да среди людей - совсем одна…
Она настолько привыкла к своему одиночеству, что, когда в столовой к ней за столик подсел Сергей, новый инженер из соседнего отдела, Юля вздрогнула от неожиданности. «Не помешаю?» - по-мальчишески открыто улыбаясь, спросил он, и сердце Снегурочки растаяло.
Они стали всегда обедать вместе. Разговаривали, смеялись, отыскивали все больше и больше общего. Юля сама не замечала, как хорошеет во время этих встреч, как румянятся ее щеки, сияют глаза. «Наша-то Снежная королева наконец снизошла до простых смертных», - перешептывались коллеги, наблюдая за медленно развивавшимся романом. Пролетела весна, промчалось лето, шумела золотыми листьями осень. Это был год, когда Юля наконец-то чувствовала себя счастливой и не одинокой. Они с Сергеем еще не говорили о любви, не делали громких признаний, но Юля чувствовала, что у них все всерьез. И все чаще задерживала взгляд на витринах свадебных салонов. Белоснежное платье, фата, букет невесты… Неужели все это случится и с ней?
Правда, странным, очень странным был их с Сергеем роман. Они каждый день общались на работе - и очень редко на выходных. По вечерам Сергей подвозил Юлю домой, но никогда не оставался выпить кофе или поужинать, ссылаясь на срочные дела. Кольца на пальце нет, свободный, одинокий, и куда ему спешить по вечерам? С кем он выходные проводит?
Юля задумывалась, грустила, а прямо спросить боялась, чтобы не разрушить, не спугнуть волшебство и нежность их отношений. Но в ноябре, когда осыпалась золотая листва и по свинцовому небу побежали хмурые, сердитые тучи, девушка получила ответ на все свои невысказанные вопросы…
Волшебство было разбито и втоптано в грязь одним дождливым утром, когда Юлю таинственно вызвала к себе приятельница-разведенка из отдела кадров. «Что я узнала, Юль, не поверишь! Вот, читай!», - и она придвинула к девушке личное дело Сергея. Юля оторопела. «Зачем?». Приятельница ткнула щедро наманикюренным пальцем в нужные строки, и у Юли все поплыло перед глазами. Женат. Он женат. «И ребенок есть», - услужливо подсказала «доброжелательница» то ли сочувственным, то ли торжествующим голосом. - Так устроен мир, моя дорогая, мужчинам только одно и нужно от нас, женщин, а уж жениться он точно на тебе не собирается!».
Когда Сергей привычно подошел к ее столику в обеденный перерыв, девушка встала ему навстречу. Сказала тихо: «Я все знаю! Знаю, к кому ты так спешишь по вечерам! Как ты мог меня обмануть?!» и ушла, не дожидаясь ответа. Сергей не стал ее догонять и устраивать публичных сцен. Но вечером, дома, она получила от него смс: «Я боялся тебе говорить, не знал, как отреагируешь». Юля написала ответ: «Теперь знаешь. Забудь меня. Все кончено» и стерла номер Сергея из своего телефона.
Она плакала и тосковала несколько дней. Потом пришла в себя, успокоилась. И больше не ходила на обед в столовую, просиживая с утра до вечера в своем кабинете…
Наступил декабрь, снежный и праздничный. Зажглись елки в витринах магазинов, всюду продавали новогодние игрушки, сверкали огни. Юля собирала посылку с гостинцами для родителей и прощалась с городом: она собиралась уволиться в январе и уехать домой, в родные края. Хороший инженер и там без работы не останется. А ходить по этим улицам и вспоминать свое разбитое счастье она больше не могла…
В конце декабря в отдел, где работала Юля, зашла председательница профсоюза, дама преклонных лет с высокой прической-ракушкой и массивными золотыми серьгами в ушах. Всех поздравила с наступающим, поинтересовалась, кто как Новый год встречать будет. Ответы были разные. Кто-то едет в загородный домик с банькой и шашлыками, кто-то у родителей большой дружной семьей собирается, у кого дети малые, утренники да подарки, у кого гости и весь день у плиты.
«А ты, Юленька?». Девушка не любила врать. И хотя еще больше не любила сочувственные взгляды, но сказала правдиво: «Я буду дома, одна». - «Значит, готовить не будешь много?» - вкрадчиво допытывалась профсоюзная дама. - «Вот и отлично! На 31 декабря я тебя записываю!». - «Куда записываете?» - не поняла Юля. - «В Снегурочки!».
Оказалось, это давняя традиция предприятия. Дедом Морозом у них дядя Коля-завхоз, уже много лет, а в помощницы ему выбирают девочек помоложе да помиловиднее. Последние два года Снегурочкой была секретарша Лена, но она ушла в декрет. Тоже своего рода традиция. Дама из профсоюза подмигнула: «Вот поработаешь Снегурочкой - и тоже в декрет уйдешь. Хотя сначала мы тебя замуж выдадим, конечно!». Юля только вздохнула.
И вот 31 декабря в 9 утра дядя Коля уже звонил в домофон. «Ты готова, дочка? Детишки ждут!». Он показал мешок с подарками: «Пятнадцать заказов! Успеть бы! Ты только под Снегурочкину шубку свитер теплый надень! Подкладка-то из рыбьего меха, озябнешь!».
Наряд оказался впору. Искусственную косу Юля цеплять не стала, заплела свою, почти до пояса. Нарумянила щеки, подкрасила ресницы, блестками мазнула для сказочности. Дядя Коля зацокал языком восхищенно: «Ну Снегурочка! Ну как настоящая!». И они покатили - с личным водителем, на служебной машине, дарить сказку детям. Все шло своим чередом - поздравления, стишки, подарки. Дед Мороз работал с огоньком, шутки и прибаутки отлетали у него от зубов, малыши замирали восхищенно, а родители довольно посмеивались и совали Деду в рукав свернутые купюры, а то и бутылёк да сверток с пирогами вручали «на дорожку».
В одном доме они со Снегурочкой задержались, присели за праздничный стол. «Уж больно тут кулебяку вкусную готовят», - прошептал дядя Коля сквозь усы, а в другом доме подмигнул: «Ох и хороша наливочка!», и опрокинул стопочку, шутливо погрозив хозяевам пальцем: «Одну - и все, для душевности! Нам еще в два дома ехать! Как бы моя внучка не растаяла!».
Когда они ехали по последнему, пятнадцатому адресу, уже стемнело. Юля чувствовала усталость. Скорей бы домой. Она нальет себе шампанского, включит «Новогодний огонек», уляжется на диване и будет праздновать в своем уютном, но таком тоскливом одиночестве.
Они поднялись на лифте и позвонили в дверь.
«Кто там?» - спросил из-за двери детский голос. - «Дед Мороз!» - прогрохотал дядя Коля. - Где тут хорошая девочка Света?».
За дверью ойкнули, и через миг на пороге возникла маленькая девочка в пышном кружевном платьице. Юля вполне спокойно относилась к детям, но тут совершенно растрогалась при виде этой крохи с белокурыми хвостиками и серьезными темно-серыми глазами. «Мне бы такую дочку», - подумала с грустью.
«Ну показывай, показывай, красавица, елку-то нарядила? Пирогов напекла?» - гремел Дед Мороз, его и усталость не брала. Они вошли в квартиру, и Юля оглядела гостиную. Да, тут все было готово к встрече Нового года: гирлянда мигала огоньками, под елкой лежали подарки, а на столе возвышались ваза с шоколадными конфетами и салатница с оливье. Снегурочка почувствовала грусть: ей бы тоже сейчас суетиться на кухне, заправлять майонезом салат, делать бутерброды с семгой, доставать шампанское из холодильника, и чтобы муж и дети крутились рядышком. Кстати, где же родители белокурой Светланки? Не иначе, на кухне, колдуют над каким-нибудь гусем в яблоках…
И точно, в комнату, вытирая руки о передник, вошел мужчина. Юля вздрогнула. Ей понадобилось усилие, чтобы остаться на ногах и не осесть по стеночке прямо здесь, в этой нарядной гостиной с кожаным диваном и дорогим ковром. Потому что папа Светы, такой красивый, домашний, чуть перепачканный мукой, - это был Сергей, собственной персоной. И пока малышка старательно читала Деду Морозу стишок, Юля молилась только об одном - чтобы не вышла из кухни нарядная и счастливая мама девочки, потому что этого Юля бы уже не перенесла.
А Сергей смотрел на нее, словно не узнавая. «Ох, да он и правда не узнал!» - с облегчением поняла девушка. И постаралась помалкивать, чтобы не выдать себя. Это было непросто, ведь девочка не отходила от нее. Залезла на руки, обняла, положила голову Снегурочке на плечо. «Так вот, оказывается, что такое дети, - подумала Юля. - «Это теплая и приятная тяжесть, которую не хочется спускать с рук».
Когда водитель уже вез Деда Мороза и притихшую Снегурочку по домам, дядя Коля сказал с укором:
«Ты, дочка, устала, наверное? То песни распевала с детишками в каждом доме, а то напоследок совсем замолкла. А могла б и поласковей быть с этой крохой. Матери-то у нее нет. Меня еще в профсоюзе предупредили - про маму не спрашивать. Я рассказать тебе запамятовал. Уехала у них мама, бросила дочку, поминай как звали. Еще пара месяцев, и можно Сергей Иванычу разводиться, как с без вести пропавшей. Да, хлебнул человек горя, - он помолчал и сам себе возразил: - Хотя, какое ж это горе, когда дома такой чижик бегает и щебечет. Это счастье все-таки».
У Юли по щекам потекли слезы. «Ну полно, дочка, не расстраивайся, всякое в жизни бывает», - бормотал дядя Коля. А она тихонько всхлипывала, только сейчас осознав, как обидела Сергея, бросив ему в лицо: «Я все знаю!». Ничего она тогда не знала, ничего, поверила наговорам чужого человека, а у родного и любимого спросить побоялась...
У подъезда дядя Коля расцеловал Снегурочку в обе щеки, пожелал счастливого Нового года и укатил. А она забежала домой, сгребла в пакет шампанское, мандарины и плюшевого медведя, что Сергей выиграл для нее летом в парке, и помчалась на остановку, твердя про себя адрес. Какой этаж-то был? Какой номер квартиры? Только в троллейбусе, поймав на себе множество веселых взглядов, взглянула на отражение в окошке. Оказывается, она все еще была в наряде Снегурочки.
Юля позвонила в дверь и замерла. Открыл ей Сергей. Она стояла молча и не знала, что сказать: то ли попросить прощения, то ли сбивчиво все объяснить. И он молча смотрел на нее, улыбаясь той самой мальчишеской улыбкой, в которую она влюбилась еще весной.
«Кто там, папа? - из гостиной выглянула девочка. - Ой, Снегурочка вернулась! Значит, не зря ты третью тарелку и бокал поставил!». - «Я же говорил тебе, что она вернется, - сказал он тихо. - И может быть, мы уговорим Снегурочку, чтобы она осталась с нами навсегда?». - «А она не растает летом? - обеспокоенно спросила Светланка и тут же придумала выход. - А мы будем кормить ее мороженым! Ты любишь мороженое, Снегурочка?» - «Больше всего на свете, - с улыбкой сквозь слезы проговорила Юля. - Больше всего на свете!».
Мороженое для Снегурочки
Юлю часто дразнили Снегурочкой. Потому что кожа белоснежная, будто не видевшая солнца, и глаза большие, голубые, как ясное январское небо, и коса почти до пояса. «Натуральная блондинка, везет же тебе, мужчины за такими бегают!», - завидовали подружки-одноклассницы. Вот только время шло, подружки - брюнетки, шатенки, рыжие, - одна за другой выскакивали замуж и рожали ребятишек, а белокурая Снегурочка все так же оставалась одна. Часто смотрела на себя в зеркало и думала: «Может, я не Снегурочка? Может, Снежная королева? Почему ко мне подойти боятся?».
И в самом деле, несмотря на сдержанные наряды и неброский макияж, Юля выглядела по-королевски. Высокая, статная, она шла по коридорам большого завода, где работала инженером, или по улицам родного города, и многие мужчины оглядывались ей вслед, но вот подойти и познакомиться никто не решался. «Видно, у такой красавицы и запросы огого», - думали все. А Юле всего-то хотелось, чтобы рядом был близкий, родной человек. Сама она приехала в областной центр из небольшого городка, выучилась с отличием, выбилась в люди, мама и папа не могли нарадоваться. Да только ей уже немного за тридцать, и все чаще родители спрашивали, когда же, Юлечка, когда ты нас на свадьбу позовешь? Когда малыша привезешь понянчить? И с каждым таким вопросом ей все меньше хотелось ехать домой на праздники или в отпуск… Ведь хвастаться ей нечем… В люди-то выбилась, да среди людей - совсем одна…
Она настолько привыкла к своему одиночеству, что, когда в столовой к ней за столик подсел Сергей, новый инженер из соседнего отдела, Юля вздрогнула от неожиданности. «Не помешаю?» - по-мальчишески открыто улыбаясь, спросил он, и сердце Снегурочки растаяло.
Они стали всегда обедать вместе. Разговаривали, смеялись, отыскивали все больше и больше общего. Юля сама не замечала, как хорошеет во время этих встреч, как румянятся ее щеки, сияют глаза. «Наша-то Снежная королева наконец снизошла до простых смертных», - перешептывались коллеги, наблюдая за медленно развивавшимся романом. Пролетела весна, промчалось лето, шумела золотыми листьями осень. Это был год, когда Юля наконец-то чувствовала себя счастливой и не одинокой. Они с Сергеем еще не говорили о любви, не делали громких признаний, но Юля чувствовала, что у них все всерьез. И все чаще задерживала взгляд на витринах свадебных салонов. Белоснежное платье, фата, букет невесты… Неужели все это случится и с ней?
Правда, странным, очень странным был их с Сергеем роман. Они каждый день общались на работе - и очень редко на выходных. По вечерам Сергей подвозил Юлю домой, но никогда не оставался выпить кофе или поужинать, ссылаясь на срочные дела. Кольца на пальце нет, свободный, одинокий, и куда ему спешить по вечерам? С кем он выходные проводит?
Юля задумывалась, грустила, а прямо спросить боялась, чтобы не разрушить, не спугнуть волшебство и нежность их отношений. Но в ноябре, когда осыпалась золотая листва и по свинцовому небу побежали хмурые, сердитые тучи, девушка получила ответ на все свои невысказанные вопросы…
Волшебство было разбито и втоптано в грязь одним дождливым утром, когда Юлю таинственно вызвала к себе приятельница-разведенка из отдела кадров. «Что я узнала, Юль, не поверишь! Вот, читай!», - и она придвинула к девушке личное дело Сергея. Юля оторопела. «Зачем?». Приятельница ткнула щедро наманикюренным пальцем в нужные строки, и у Юли все поплыло перед глазами. Женат. Он женат. «И ребенок есть», - услужливо подсказала «доброжелательница» то ли сочувственным, то ли торжествующим голосом. - Так устроен мир, моя дорогая, мужчинам только одно и нужно от нас, женщин, а уж жениться он точно на тебе не собирается!».
Когда Сергей привычно подошел к ее столику в обеденный перерыв, девушка встала ему навстречу. Сказала тихо: «Я все знаю! Знаю, к кому ты так спешишь по вечерам! Как ты мог меня обмануть?!» и ушла, не дожидаясь ответа. Сергей не стал ее догонять и устраивать публичных сцен. Но вечером, дома, она получила от него смс: «Я боялся тебе говорить, не знал, как отреагируешь». Юля написала ответ: «Теперь знаешь. Забудь меня. Все кончено» и стерла номер Сергея из своего телефона.
Она плакала и тосковала несколько дней. Потом пришла в себя, успокоилась. И больше не ходила на обед в столовую, просиживая с утра до вечера в своем кабинете…
Наступил декабрь, снежный и праздничный. Зажглись елки в витринах магазинов, всюду продавали новогодние игрушки, сверкали огни. Юля собирала посылку с гостинцами для родителей и прощалась с городом: она собиралась уволиться в январе и уехать домой, в родные края. Хороший инженер и там без работы не останется. А ходить по этим улицам и вспоминать свое разбитое счастье она больше не могла…
В конце декабря в отдел, где работала Юля, зашла председательница профсоюза, дама преклонных лет с высокой прической-ракушкой и массивными золотыми серьгами в ушах. Всех поздравила с наступающим, поинтересовалась, кто как Новый год встречать будет. Ответы были разные. Кто-то едет в загородный домик с банькой и шашлыками, кто-то у родителей большой дружной семьей собирается, у кого дети малые, утренники да подарки, у кого гости и весь день у плиты.
«А ты, Юленька?». Девушка не любила врать. И хотя еще больше не любила сочувственные взгляды, но сказала правдиво: «Я буду дома, одна». - «Значит, готовить не будешь много?» - вкрадчиво допытывалась профсоюзная дама. - «Вот и отлично! На 31 декабря я тебя записываю!». - «Куда записываете?» - не поняла Юля. - «В Снегурочки!».
Оказалось, это давняя традиция предприятия. Дедом Морозом у них дядя Коля-завхоз, уже много лет, а в помощницы ему выбирают девочек помоложе да помиловиднее. Последние два года Снегурочкой была секретарша Лена, но она ушла в декрет. Тоже своего рода традиция. Дама из профсоюза подмигнула: «Вот поработаешь Снегурочкой - и тоже в декрет уйдешь. Хотя сначала мы тебя замуж выдадим, конечно!». Юля только вздохнула.
И вот 31 декабря в 9 утра дядя Коля уже звонил в домофон. «Ты готова, дочка? Детишки ждут!». Он показал мешок с подарками: «Пятнадцать заказов! Успеть бы! Ты только под Снегурочкину шубку свитер теплый надень! Подкладка-то из рыбьего меха, озябнешь!».
Наряд оказался впору. Искусственную косу Юля цеплять не стала, заплела свою, почти до пояса. Нарумянила щеки, подкрасила ресницы, блестками мазнула для сказочности. Дядя Коля зацокал языком восхищенно: «Ну Снегурочка! Ну как настоящая!». И они покатили - с личным водителем, на служебной машине, дарить сказку детям. Все шло своим чередом - поздравления, стишки, подарки. Дед Мороз работал с огоньком, шутки и прибаутки отлетали у него от зубов, малыши замирали восхищенно, а родители довольно посмеивались и совали Деду в рукав свернутые купюры, а то и бутылёк да сверток с пирогами вручали «на дорожку».
В одном доме они со Снегурочкой задержались, присели за праздничный стол. «Уж больно тут кулебяку вкусную готовят», - прошептал дядя Коля сквозь усы, а в другом доме подмигнул: «Ох и хороша наливочка!», и опрокинул стопочку, шутливо погрозив хозяевам пальцем: «Одну - и все, для душевности! Нам еще в два дома ехать! Как бы моя внучка не растаяла!».
Когда они ехали по последнему, пятнадцатому адресу, уже стемнело. Юля чувствовала усталость. Скорей бы домой. Она нальет себе шампанского, включит «Новогодний огонек», уляжется на диване и будет праздновать в своем уютном, но таком тоскливом одиночестве.
Они поднялись на лифте и позвонили в дверь.
«Кто там?» - спросил из-за двери детский голос. - «Дед Мороз!» - прогрохотал дядя Коля. - Где тут хорошая девочка Света?».
За дверью ойкнули, и через миг на пороге возникла маленькая девочка в пышном кружевном платьице. Юля вполне спокойно относилась к детям, но тут совершенно растрогалась при виде этой крохи с белокурыми хвостиками и серьезными темно-серыми глазами. «Мне бы такую дочку», - подумала с грустью.
«Ну показывай, показывай, красавица, елку-то нарядила? Пирогов напекла?» - гремел Дед Мороз, его и усталость не брала. Они вошли в квартиру, и Юля оглядела гостиную. Да, тут все было готово к встрече Нового года: гирлянда мигала огоньками, под елкой лежали подарки, а на столе возвышались ваза с шоколадными конфетами и салатница с оливье. Снегурочка почувствовала грусть: ей бы тоже сейчас суетиться на кухне, заправлять майонезом салат, делать бутерброды с семгой, доставать шампанское из холодильника, и чтобы муж и дети крутились рядышком. Кстати, где же родители белокурой Светланки? Не иначе, на кухне, колдуют над каким-нибудь гусем в яблоках…
И точно, в комнату, вытирая руки о передник, вошел мужчина. Юля вздрогнула. Ей понадобилось усилие, чтобы остаться на ногах и не осесть по стеночке прямо здесь, в этой нарядной гостиной с кожаным диваном и дорогим ковром. Потому что папа Светы, такой красивый, домашний, чуть перепачканный мукой, - это был Сергей, собственной персоной. И пока малышка старательно читала Деду Морозу стишок, Юля молилась только об одном - чтобы не вышла из кухни нарядная и счастливая мама девочки, потому что этого Юля бы уже не перенесла.
А Сергей смотрел на нее, словно не узнавая. «Ох, да он и правда не узнал!» - с облегчением поняла девушка. И постаралась помалкивать, чтобы не выдать себя. Это было непросто, ведь девочка не отходила от нее. Залезла на руки, обняла, положила голову Снегурочке на плечо. «Так вот, оказывается, что такое дети, - подумала Юля. - «Это теплая и приятная тяжесть, которую не хочется спускать с рук».
Когда водитель уже вез Деда Мороза и притихшую Снегурочку по домам, дядя Коля сказал с укором:
«Ты, дочка, устала, наверное? То песни распевала с детишками в каждом доме, а то напоследок совсем замолкла. А могла б и поласковей быть с этой крохой. Матери-то у нее нет. Меня еще в профсоюзе предупредили - про маму не спрашивать. Я рассказать тебе запамятовал. Уехала у них мама, бросила дочку, поминай как звали. Еще пара месяцев, и можно Сергей Иванычу разводиться, как с без вести пропавшей. Да, хлебнул человек горя, - он помолчал и сам себе возразил: - Хотя, какое ж это горе, когда дома такой чижик бегает и щебечет. Это счастье все-таки».
У Юли по щекам потекли слезы. «Ну полно, дочка, не расстраивайся, всякое в жизни бывает», - бормотал дядя Коля. А она тихонько всхлипывала, только сейчас осознав, как обидела Сергея, бросив ему в лицо: «Я все знаю!». Ничего она тогда не знала, ничего, поверила наговорам чужого человека, а у родного и любимого спросить побоялась...
У подъезда дядя Коля расцеловал Снегурочку в обе щеки, пожелал счастливого Нового года и укатил. А она забежала домой, сгребла в пакет шампанское, мандарины и плюшевого медведя, что Сергей выиграл для нее летом в парке, и помчалась на остановку, твердя про себя адрес. Какой этаж-то был? Какой номер квартиры? Только в троллейбусе, поймав на себе множество веселых взглядов, взглянула на отражение в окошке. Оказывается, она все еще была в наряде Снегурочки.
Юля позвонила в дверь и замерла. Открыл ей Сергей. Она стояла молча и не знала, что сказать: то ли попросить прощения, то ли сбивчиво все объяснить. И он молча смотрел на нее, улыбаясь той самой мальчишеской улыбкой, в которую она влюбилась еще весной.
«Кто там, папа? - из гостиной выглянула девочка. - Ой, Снегурочка вернулась! Значит, не зря ты третью тарелку и бокал поставил!». - «Я же говорил тебе, что она вернется, - сказал он тихо. - И может быть, мы уговорим Снегурочку, чтобы она осталась с нами навсегда?». - «А она не растает летом? - обеспокоенно спросила Светланка и тут же придумала выход. - А мы будем кормить ее мороженым! Ты любишь мороженое, Снегурочка?» - «Больше всего на свете, - с улыбкой сквозь слезы проговорила Юля. - Больше всего на свете!».