МАРКС, ДИАЛЕКТИКА БЮРОКРАТИЯ/КОРПОРАЦИЯ.
23.06.2014. Автор:РУСЛАН НАЗАРОВ /http://levshestov.ru/marks-i-byurokratiya//
/подредактированно мной/
«Корпорации представляют собой материализм бюрократии, а бюрократия есть спиритуализм корпораций.»
«…Тот же дух, который создаёт в обществе корпорацию, создаёт в государстве бюрократию. Угроза корпоративному духу есть, таким образом, и угроза духу бюрократии, и если бюрократия раньше боролась против существования корпораций, чтобы обеспечить себе место для своего собственного существования, то теперь она старается насильственно сохранить существование корпораций, чтобы спасти корпоративный дух, свой собственный дух.»
/»К критике Гегелевской Философии права» от стр. 269/
В работе «Оправдание мозельского корреспондента»К.Маркс пишет:
«Тот же взгляд, будто начальство все лучше знает, и тоже противопоставление администрации объекту ее управления существует и внутри самого бюрократического мира. Подобном тому как в своей оценке положения примозельского края бюро кадастров главным образом отстаивает непогрешимость кадастра; подобно тому как министерство финансов утверждает, что корень зла лежит не в «налоговых причинах, а «в совершенно других», - так и администрация вообще находит причину бедствия не в своей деятельности, а вне ее».
Читаешь это и понимаешь, что слова Маркса полностью подходят к нашим временам. Подходят, потому что сущность государства и власти не изменилась. Но вот еще более поразительное место (позволю себя привести его полностью)
«Чиновник думает, что вопрос о том, все ли обстоит благополучно в его крае, есть прежде всего вопрос о том, хорошо ли он управляет краем. Хороши ли вообще самые принципы управления и самые учреждения, - этот вопрос не входит в его компетенцию, об этом могут судить только высшие сферы, обладающие более всесторонними и более глубокими знаниями об официальной природе вещей, то есть об их связи с государством.
Высшие административные коллегии должны, естественно, доверять своим чиновникам больше, чем управляемым ими лицам, у которых нельзя предположить равного официального разумения. Высшая коллегиальная инстанция имеет, кроме того, свои традиции. Она имеет также и в отношении примозельского края свои раз навсегда установленные положения, она имеет в кадастре официальную картину края, она располагает официальными данными о доходах и расходах; наряду с реальной действительностью высшая коллегиальная инстанция везде имеет перед собой бюрократическую действительность, которая сохраняет свой авторитет, как бы ни менялись времена. К этому присоединяется ещё следующее: оба эти обстоятельства, а именно закон бюрократической иерархии и теория, согласно которой граждане государства делятся на две категории - на категорию активных, сознательных граждан, которые управляют, и пассивных, несознательных граждан, которыми управляют, - оба эти обстоятельства взаимно дополняют друг друга. В силу того принципа, по которому сознательное и активное бытие государства воплощено в органах управления, всякий представитель власти будет рассматривать состояние какого-нибудь края, - поскольку речь идёт о государственной стороне дела, - как результат деятельности своего предшественника. По закону иерархии, этот предшественник в большинстве случаев будет занимать к тому времени уже более высокий пост, а нередко явится даже непосредственным начальством своего преемника. Наконец, правительственная власть в том или ином округе руководствуется, с одной стороны, действительно государственным взглядом, что государство имеет законы, которые оно обязано проводить в жизнь вопреки всем частным интересам; с другой стороны, она, в качестве отдельной административной власти, призвана не создавать законы и установления, а только применять их. Администрация может поэтому пытаться реформировать не само управление, а только объекты управления. Она не может приспособить свои законы к особенностям примозельского края, она может только, в пределах установленных норм управления, пытаться способствовать благу этого края. Чем усерднее и искреннее поэтому какая-нибудь администрация стремится, - в пределах уже принятых, над ней самой властвующих принципов управления и установлений, - устранить то или иное бедствие, охватившее целый край; чем упорнее это бедствие не поддаётся воздействию, принимая, несмотря на хорошее управление, ещё более широкие размеры, - тем сильнее, искреннее и глубже будет убеждение администрации, что недуг неисцелим, что управление, т. е. государство, ничего изменить не может, что всякое изменение должно, напротив, исходить от самих управляемых.
Но если низшие административные власти доверяют бюрократическому разумению вышестоящих, признающих общие принципы управления совершенными, и сами отвечают за добросовестное применение их в каждом отдельном случае, - то высшие административные власти непоколебимо уверены в правильности своих общих принципов и доверяют своим подчинённым органам в том, что те имеют правильное, вытекающее из их служебного опыта суждение о каждом случае в отдельности, о чём, впрочем, свидетельствуют вдобавок их служебные официальные донесения».
Итак, когда чиновника спрашивают о проблемах в регионе, в котором он управляет, чиновник понимает это так: какие есть проблемы в его управлении. То есть чиновник не может объективно подойти к процессам, происходящим в регионе. Чиновник все процессы понимает как объекты его управления.
Далее, задумываться о принципах управления чиновнику не надо, ведь за него думают «московские начальники» и т.п. При этом сам чиновник управляет отменно. И если даже есть проблемы в регионе, то связаны они не с управлением, не с государством, {, а те кем и чем они управляют. Т.е. проблемой является кто/что говорит о проблеме, а не ее причины}. Нет, эти проблемы случайны, неизбежны и т.д. Таким образом, для чиновника существует только официальный {официальноспиритуальный} мир, а мира обычного, для всех привычного - нет.
Можно не продолжать. Маркс четко описал, как работает бюрократических аппарат. Смело можно прикладывать это описание к любому региону страны, к любому чиновнику (см. как пример здесь про Хабаровский край).
В завершении еще одна цитата:
«…административные власти, по своей бюрократической сущности, усматривают причины бедственного положения не в сфере управления, а в лежащей вне её природной и частногражданской сфере. Административные власти, при самых благих намерениях, при самом большом усердии по части гуманности и при самом сильном интеллекте, не могут найти разрешение для коллизии, не являющейся чем-то мгновенным и преходящим, - для той постоянной коллизии, которая существует между действительностью и принципами управления. Да это и не входит в задачу административной власти; к тому же, даже при самых благих её намерениях, для неё невозможно сломить силу этих существенных отношений или, если хотите, этого рока. Этими существенными отношениями являются отношения бюрократические как внутри самого организма управления, так и между ним и управляемым организмом.»
Цитату, которая приведена ниже, можно разбить на основные моменты «разоблачающие» таинство бюрократии. К.Маркс сумел отлично подметить главное в самой бюрократии, в ее роли в государстве:
"Действительная цель государства представляется, таким образом, бюрократии противогосударственной целью. Бюрократия считает себя конечной целью государства. Так как бюрократия делает свои "формальные" цели своим содержанием, то она всюду вступает в конфликт с "реальными" целями. Она вынуждена поэтому выдавать формальное за содержание, а содержание - за нечто формальное. Государственные задачи превращаются в канцелярские задачи, а канцелярские задачи - в государственные.
Бюрократия есть круг, из которого некто не может выскочить. Её иерархия есть иерархия знания. Верхи полагаются на низшие круги во всём, что касается знания частностей; низшие же круги доверяют верхам во всём, что касается понимания всеобщего, и, таким образом, они взаимно вводят друг друга в заблуждение.
Бюрократия есть мнимое государство наряду с реальным государством, она есть спиритуализм государства. Всякая вещь поэтому приобретает двойственное значение: реальное и бюрократическое, равно как и знание (а также и воля) становится двойственным - реальным и бюрократическим. Но реальная сущность рассматривается бюрократией сквозь призму бюрократической сущности, сквозь призму потусторонней, спиритуалистической сущности.
Бюрократия имеет в своем обладании государство, спиритуалистическую сущность общества, она есть ее частная собственность.
Всеобщий дух бюрократии есть тайна, таинство. Соблюдение этого таинства обеспечивается в ее собственной вреде ее иерархической организацией, а по отношению к внешнему миру - ее замкнутым корпоративным характером.
Открытый дух государства, а также и государственное мышление представляется поэтому бюрократии предательством по отношению к ее тайне. Авторитет есть поэтому принцип её знания, и обоготворение авторитета есть её образ мыслей. Но в её собственной среде спиритуализм превращается в грубый материализм, в материализм слепого подчинения, веры в авторитет, в механизм твёрдо установленных формальных действий, готовых принципов, воззрений, традиций.
Что касается отдельного бюрократа, то государственная цель превращается в его личную цель, в погоню за чинами, в делание карьеры. Во-первых, этот отдельный бюрократ рассматривает действительную жизнь как материальную, ибо дух этой жизни имеет своё обособившееся существование в бюрократии. Бюрократия поэтому должна стремиться к тому, чтобы сделать жизнь возможно более материальной. Во-вторых, эта действительная жизнь для самого бюрократа, - т. е. поскольку она становится объектом его бюрократической деятельности, - является материальной, ибо дух этой жизни ей предписан, её цель лежит вне её, её бытие есть канцелярское бытие. Государство существует уже лишь в виде различных определённых бюрократических сил, связанных между собой посредством субординации и слепого подчинения.
Действительная наука представляется бюрократу бессодержательной, как действительная жизнь - мертвой, ибо это мнимое значение и мнимая жизнь принимается им за самую сущность. Бюрократ должен поэтому относиться по-иезуитски к действительному государству, будет ли это иезуитство сознательным или бессознательным. Но, имея своей противоположностью знание, это иезуитство по необходимости должно также достигнуть самосознания и стать намеренным иезуитством.
Если бюрократия, с одной стороны, есть воплощение грубого материализма, то, с другой стороны, она обнаруживает свой столь же грубый спиритуализм в том, что хочет всё сотворить, т. е. что она возводит волю в causa prima [первопричину], ибо её существование находит своё выражение лишь в деятельности, содержание для которой бюрократия получает извне; следовательно, лишь формированием этого содержания, его ограничением она может доказать своё существование. Для бюрократа мир есть просто объект его деятельности.{Другими словами, для Бюрократии Государство есть снятое по отношению к себе. Она содержит в себе реальный мир в формализованной, бюрократической форме и, тем самым, отрицает реальный мир как таковой. И старается «устранить» его, описывая его как можно подробней.}
Упразднение бюрократии возможно лишь при том условии, что всеобщий интерес становится особым интересом в действительности, а не только - как у Гегеля - в мысли, в абстракции; это, в свою очередь, возможно лишь при том условии, что особый интерес становится в действительности всеобщим. Гегель исходит из недействительной противоположности и приходит поэтому лишь к мнимому тождеству, которое на самом деле снова содержит в себе противоположность. Таким тождеством является бюрократия."
/Маркс К., Энгельс Ф. Соч.. Т.1 - с 271-272/
/подредактированно мной/
«Корпорации представляют собой материализм бюрократии, а бюрократия есть спиритуализм корпораций.»
«…Тот же дух, который создаёт в обществе корпорацию, создаёт в государстве бюрократию. Угроза корпоративному духу есть, таким образом, и угроза духу бюрократии, и если бюрократия раньше боролась против существования корпораций, чтобы обеспечить себе место для своего собственного существования, то теперь она старается насильственно сохранить существование корпораций, чтобы спасти корпоративный дух, свой собственный дух.»
/»К критике Гегелевской Философии права» от стр. 269/
В работе «Оправдание мозельского корреспондента»К.Маркс пишет:
«Тот же взгляд, будто начальство все лучше знает, и тоже противопоставление администрации объекту ее управления существует и внутри самого бюрократического мира. Подобном тому как в своей оценке положения примозельского края бюро кадастров главным образом отстаивает непогрешимость кадастра; подобно тому как министерство финансов утверждает, что корень зла лежит не в «налоговых причинах, а «в совершенно других», - так и администрация вообще находит причину бедствия не в своей деятельности, а вне ее».
Читаешь это и понимаешь, что слова Маркса полностью подходят к нашим временам. Подходят, потому что сущность государства и власти не изменилась. Но вот еще более поразительное место (позволю себя привести его полностью)
«Чиновник думает, что вопрос о том, все ли обстоит благополучно в его крае, есть прежде всего вопрос о том, хорошо ли он управляет краем. Хороши ли вообще самые принципы управления и самые учреждения, - этот вопрос не входит в его компетенцию, об этом могут судить только высшие сферы, обладающие более всесторонними и более глубокими знаниями об официальной природе вещей, то есть об их связи с государством.
Высшие административные коллегии должны, естественно, доверять своим чиновникам больше, чем управляемым ими лицам, у которых нельзя предположить равного официального разумения. Высшая коллегиальная инстанция имеет, кроме того, свои традиции. Она имеет также и в отношении примозельского края свои раз навсегда установленные положения, она имеет в кадастре официальную картину края, она располагает официальными данными о доходах и расходах; наряду с реальной действительностью высшая коллегиальная инстанция везде имеет перед собой бюрократическую действительность, которая сохраняет свой авторитет, как бы ни менялись времена. К этому присоединяется ещё следующее: оба эти обстоятельства, а именно закон бюрократической иерархии и теория, согласно которой граждане государства делятся на две категории - на категорию активных, сознательных граждан, которые управляют, и пассивных, несознательных граждан, которыми управляют, - оба эти обстоятельства взаимно дополняют друг друга. В силу того принципа, по которому сознательное и активное бытие государства воплощено в органах управления, всякий представитель власти будет рассматривать состояние какого-нибудь края, - поскольку речь идёт о государственной стороне дела, - как результат деятельности своего предшественника. По закону иерархии, этот предшественник в большинстве случаев будет занимать к тому времени уже более высокий пост, а нередко явится даже непосредственным начальством своего преемника. Наконец, правительственная власть в том или ином округе руководствуется, с одной стороны, действительно государственным взглядом, что государство имеет законы, которые оно обязано проводить в жизнь вопреки всем частным интересам; с другой стороны, она, в качестве отдельной административной власти, призвана не создавать законы и установления, а только применять их. Администрация может поэтому пытаться реформировать не само управление, а только объекты управления. Она не может приспособить свои законы к особенностям примозельского края, она может только, в пределах установленных норм управления, пытаться способствовать благу этого края. Чем усерднее и искреннее поэтому какая-нибудь администрация стремится, - в пределах уже принятых, над ней самой властвующих принципов управления и установлений, - устранить то или иное бедствие, охватившее целый край; чем упорнее это бедствие не поддаётся воздействию, принимая, несмотря на хорошее управление, ещё более широкие размеры, - тем сильнее, искреннее и глубже будет убеждение администрации, что недуг неисцелим, что управление, т. е. государство, ничего изменить не может, что всякое изменение должно, напротив, исходить от самих управляемых.
Но если низшие административные власти доверяют бюрократическому разумению вышестоящих, признающих общие принципы управления совершенными, и сами отвечают за добросовестное применение их в каждом отдельном случае, - то высшие административные власти непоколебимо уверены в правильности своих общих принципов и доверяют своим подчинённым органам в том, что те имеют правильное, вытекающее из их служебного опыта суждение о каждом случае в отдельности, о чём, впрочем, свидетельствуют вдобавок их служебные официальные донесения».
Итак, когда чиновника спрашивают о проблемах в регионе, в котором он управляет, чиновник понимает это так: какие есть проблемы в его управлении. То есть чиновник не может объективно подойти к процессам, происходящим в регионе. Чиновник все процессы понимает как объекты его управления.
Далее, задумываться о принципах управления чиновнику не надо, ведь за него думают «московские начальники» и т.п. При этом сам чиновник управляет отменно. И если даже есть проблемы в регионе, то связаны они не с управлением, не с государством, {, а те кем и чем они управляют. Т.е. проблемой является кто/что говорит о проблеме, а не ее причины}. Нет, эти проблемы случайны, неизбежны и т.д. Таким образом, для чиновника существует только официальный {официальноспиритуальный} мир, а мира обычного, для всех привычного - нет.
Можно не продолжать. Маркс четко описал, как работает бюрократических аппарат. Смело можно прикладывать это описание к любому региону страны, к любому чиновнику (см. как пример здесь про Хабаровский край).
В завершении еще одна цитата:
«…административные власти, по своей бюрократической сущности, усматривают причины бедственного положения не в сфере управления, а в лежащей вне её природной и частногражданской сфере. Административные власти, при самых благих намерениях, при самом большом усердии по части гуманности и при самом сильном интеллекте, не могут найти разрешение для коллизии, не являющейся чем-то мгновенным и преходящим, - для той постоянной коллизии, которая существует между действительностью и принципами управления. Да это и не входит в задачу административной власти; к тому же, даже при самых благих её намерениях, для неё невозможно сломить силу этих существенных отношений или, если хотите, этого рока. Этими существенными отношениями являются отношения бюрократические как внутри самого организма управления, так и между ним и управляемым организмом.»
Цитату, которая приведена ниже, можно разбить на основные моменты «разоблачающие» таинство бюрократии. К.Маркс сумел отлично подметить главное в самой бюрократии, в ее роли в государстве:
"Действительная цель государства представляется, таким образом, бюрократии противогосударственной целью. Бюрократия считает себя конечной целью государства. Так как бюрократия делает свои "формальные" цели своим содержанием, то она всюду вступает в конфликт с "реальными" целями. Она вынуждена поэтому выдавать формальное за содержание, а содержание - за нечто формальное. Государственные задачи превращаются в канцелярские задачи, а канцелярские задачи - в государственные.
Бюрократия есть круг, из которого некто не может выскочить. Её иерархия есть иерархия знания. Верхи полагаются на низшие круги во всём, что касается знания частностей; низшие же круги доверяют верхам во всём, что касается понимания всеобщего, и, таким образом, они взаимно вводят друг друга в заблуждение.
Бюрократия есть мнимое государство наряду с реальным государством, она есть спиритуализм государства. Всякая вещь поэтому приобретает двойственное значение: реальное и бюрократическое, равно как и знание (а также и воля) становится двойственным - реальным и бюрократическим. Но реальная сущность рассматривается бюрократией сквозь призму бюрократической сущности, сквозь призму потусторонней, спиритуалистической сущности.
Бюрократия имеет в своем обладании государство, спиритуалистическую сущность общества, она есть ее частная собственность.
Всеобщий дух бюрократии есть тайна, таинство. Соблюдение этого таинства обеспечивается в ее собственной вреде ее иерархической организацией, а по отношению к внешнему миру - ее замкнутым корпоративным характером.
Открытый дух государства, а также и государственное мышление представляется поэтому бюрократии предательством по отношению к ее тайне. Авторитет есть поэтому принцип её знания, и обоготворение авторитета есть её образ мыслей. Но в её собственной среде спиритуализм превращается в грубый материализм, в материализм слепого подчинения, веры в авторитет, в механизм твёрдо установленных формальных действий, готовых принципов, воззрений, традиций.
Что касается отдельного бюрократа, то государственная цель превращается в его личную цель, в погоню за чинами, в делание карьеры. Во-первых, этот отдельный бюрократ рассматривает действительную жизнь как материальную, ибо дух этой жизни имеет своё обособившееся существование в бюрократии. Бюрократия поэтому должна стремиться к тому, чтобы сделать жизнь возможно более материальной. Во-вторых, эта действительная жизнь для самого бюрократа, - т. е. поскольку она становится объектом его бюрократической деятельности, - является материальной, ибо дух этой жизни ей предписан, её цель лежит вне её, её бытие есть канцелярское бытие. Государство существует уже лишь в виде различных определённых бюрократических сил, связанных между собой посредством субординации и слепого подчинения.
Действительная наука представляется бюрократу бессодержательной, как действительная жизнь - мертвой, ибо это мнимое значение и мнимая жизнь принимается им за самую сущность. Бюрократ должен поэтому относиться по-иезуитски к действительному государству, будет ли это иезуитство сознательным или бессознательным. Но, имея своей противоположностью знание, это иезуитство по необходимости должно также достигнуть самосознания и стать намеренным иезуитством.
Если бюрократия, с одной стороны, есть воплощение грубого материализма, то, с другой стороны, она обнаруживает свой столь же грубый спиритуализм в том, что хочет всё сотворить, т. е. что она возводит волю в causa prima [первопричину], ибо её существование находит своё выражение лишь в деятельности, содержание для которой бюрократия получает извне; следовательно, лишь формированием этого содержания, его ограничением она может доказать своё существование. Для бюрократа мир есть просто объект его деятельности.{Другими словами, для Бюрократии Государство есть снятое по отношению к себе. Она содержит в себе реальный мир в формализованной, бюрократической форме и, тем самым, отрицает реальный мир как таковой. И старается «устранить» его, описывая его как можно подробней.}
Упразднение бюрократии возможно лишь при том условии, что всеобщий интерес становится особым интересом в действительности, а не только - как у Гегеля - в мысли, в абстракции; это, в свою очередь, возможно лишь при том условии, что особый интерес становится в действительности всеобщим. Гегель исходит из недействительной противоположности и приходит поэтому лишь к мнимому тождеству, которое на самом деле снова содержит в себе противоположность. Таким тождеством является бюрократия."
/Маркс К., Энгельс Ф. Соч.. Т.1 - с 271-272/