Война и мир...
Колобок сидел на крыльце и покуривал самокрутку. Табак был плохой. Колобок то и дело кашлял, и поглядывал кругом. Невдалеке на пыльной дороге резвилась стайка ребятишек. Босые девчонки в стареньких рубахах и мальчишки в коротеньких залатанных штанишках. Они собрались в кружок и что-то весело обсуждали, поглядывая на Колобка из-за куста бузины.
Оттуда доносились только обрывки разговора:
- да что ты знаешь…
- я-то знаю…он изюминку в бою потерял…
- да сто ты влешь…да у него под повязкой стеклянная…
- ври больше, таких не бывает…
- ты иди…не пойду я…сам иди, дурак…
Колобок ухмыльнулся и почесал седую бороду. Тут из-за куста прямо к крыльцу выскочил мальчонка лет 5. На нем была девчоночья рубаха с длинными рукавами. Он чуть не плача, шепеляво прошептал: «А фто у вас под повязкой?»
Колобок затушил самокрутку о сапог и снял повязку. Дети с криками бросились прочь. Только давешний мальчонка так и стоял возле куста, выл в голос и размазывал длинным рукавом слезы по лицу. А Колобок впервые за долгое время засмеялся. Смех был хриплый, жуткий. Так что и этот малыш не выдержал и, спотыкаясь, побежал.
Да, под повязкой у Колобка не было ничего. Изюминку он потерял в бою при Штрудилице. Он помнил этот бой до мельчайших подробностей.
Его тогда как бы со всего размаха крепкой палкой кто-то, как ему показалось, ударил в голову.
«Что это? Я падаю?», подумал он тогда. Он раскрыл глаза, но ничего не видал. Колобок лежал под небом Штрудилица, над ним не было ничего уже, кроме этого неба - не ясного, но все-таки неизмеримо высокого, с тихо ползущими по нем серыми облаками. И он припомнил тут всю короткую жизнь свою. "Как тихо, спокойно и торжественно, совсем не так, как я остужался на окошке и катился тогда от бабки и деда, - подумал Колобок, - не так, как затеял глупый, бессмысленный спор с Лисой о творчестве Шопенгауэра. Глупо, она ведь все равно выиграла пари, и пришлось петь ей тогда эту пошленькую песенку. Нет, совсем не так теперь ползут облака по этому высокому бесконечному небу. Как же я не видал прежде этого высокого неба? Да! все пустое, все обман, кроме этого бесконечного неба. Ничего, ничего нет, кроме его. Но и того даже нет, ничего нет, кроме тишины, успокоения!..."
На этом Колобку пришлось прервать свои воспоминания. У калитки показалась какая-то тетка в костюме и с бородавкой на носу. Она сжимала в руках портфель и не решалась войти, пока Колобок не пригласил ее.
- Здравствуйте, Колобок Николаевич! Я из управления соц.защиты. Вы знаете, вас наградили медалью за бой при Штрудилице.
Колобок торжественно молчал.
- Ну что же вы, вот она, возьмите.
И тетка протянула Колобку бархатный футляр и какие-то бумажки. Колобок открыл коробочку. В ней помещалась кругленькая золотистая медаль. На ней большими буквами было выгравировано «Сильна земля Русская Колобками. На том стояла и стоять будет!»
Оттуда доносились только обрывки разговора:
- да что ты знаешь…
- я-то знаю…он изюминку в бою потерял…
- да сто ты влешь…да у него под повязкой стеклянная…
- ври больше, таких не бывает…
- ты иди…не пойду я…сам иди, дурак…
Колобок ухмыльнулся и почесал седую бороду. Тут из-за куста прямо к крыльцу выскочил мальчонка лет 5. На нем была девчоночья рубаха с длинными рукавами. Он чуть не плача, шепеляво прошептал: «А фто у вас под повязкой?»
Колобок затушил самокрутку о сапог и снял повязку. Дети с криками бросились прочь. Только давешний мальчонка так и стоял возле куста, выл в голос и размазывал длинным рукавом слезы по лицу. А Колобок впервые за долгое время засмеялся. Смех был хриплый, жуткий. Так что и этот малыш не выдержал и, спотыкаясь, побежал.
Да, под повязкой у Колобка не было ничего. Изюминку он потерял в бою при Штрудилице. Он помнил этот бой до мельчайших подробностей.
Его тогда как бы со всего размаха крепкой палкой кто-то, как ему показалось, ударил в голову.
«Что это? Я падаю?», подумал он тогда. Он раскрыл глаза, но ничего не видал. Колобок лежал под небом Штрудилица, над ним не было ничего уже, кроме этого неба - не ясного, но все-таки неизмеримо высокого, с тихо ползущими по нем серыми облаками. И он припомнил тут всю короткую жизнь свою. "Как тихо, спокойно и торжественно, совсем не так, как я остужался на окошке и катился тогда от бабки и деда, - подумал Колобок, - не так, как затеял глупый, бессмысленный спор с Лисой о творчестве Шопенгауэра. Глупо, она ведь все равно выиграла пари, и пришлось петь ей тогда эту пошленькую песенку. Нет, совсем не так теперь ползут облака по этому высокому бесконечному небу. Как же я не видал прежде этого высокого неба? Да! все пустое, все обман, кроме этого бесконечного неба. Ничего, ничего нет, кроме его. Но и того даже нет, ничего нет, кроме тишины, успокоения!..."
На этом Колобку пришлось прервать свои воспоминания. У калитки показалась какая-то тетка в костюме и с бородавкой на носу. Она сжимала в руках портфель и не решалась войти, пока Колобок не пригласил ее.
- Здравствуйте, Колобок Николаевич! Я из управления соц.защиты. Вы знаете, вас наградили медалью за бой при Штрудилице.
Колобок торжественно молчал.
- Ну что же вы, вот она, возьмите.
И тетка протянула Колобку бархатный футляр и какие-то бумажки. Колобок открыл коробочку. В ней помещалась кругленькая золотистая медаль. На ней большими буквами было выгравировано «Сильна земля Русская Колобками. На том стояла и стоять будет!»