Зарубежная репутация русских
В продолжение полемики о Европе и Америке, bohemicus, проживающий в Центральной Европе, весьма оптимистично высказался о хорошей зарубежной репутации русских (у нормальных людей Запада, а не у больных русофобов):
«Уже почти сто лет делается всё возможное, чтобы русские это забыли. Но делается только внутри страны. В мире все всё прекрасно помнят. …За границей против русских не направлено ничто. Зато на них продолжает работать русская культура. Каждое издание Достоевского, каждая экранизация Толстого, каждая постановка Чехова, каждый концерт Чайковского, каждый компакт-диск с Бородиным работают на русских.
Более того, на русских работают и те достижения, которыми так привыкли гордиться советские. ЖЖ-исты чуть не стёрли в кровь пальцы о клавиатуры, споря по поводу русской и советской идентичности, а мир всё понемногу расставил на свои места. Произошла сепарация. В Европе постепенно стало мейстримом называть павших красноармейцев русскими солдатами, полёты "Союза" - русской космической программой, а "Летят журавли" - русским фильмом. На долю советских достались Сталин, ГУЛАГ и голод. Ещё до гибели России в 1917 году русские заняли своё место в западном сознании. Они остаются там и сейчас, давно покинув первый мир физически». (конец цитаты)
«Приватизация» русскими знаковых достижений и подвигов эпохи СССР - очень хорошая весть. Далее bohemicus разъяснил, что под орками и Мордором Толкиен понимал отнюдь не русских. Русские во «Властелине Колец» представлены всадниками Рохана.
Впрочем, с другими положениями этой заметки согласиться трудно. Так, выход из нынешнего плачевного состояния России автор видит в возвращении страны в число держав-метрополий, «опасных хищников». В пример приводит Японию XIX века. «Можно считать РФ колонией. Но для изменения этого положения нужно думать не о смене метрополии, а о том, как самим стать метрополией. Вероятно, это задача не на одно поколение. Коль уж потеряли место в мироустройстве, завоёванное предками, придётся начинать всё с начала».
Сам автор, правда, не спешит приступать к этой задаче, засучив рукава, - поскольку мы знаем, что он предпочитает жить в мирной маленькой Чехии, у которой отродясь не было ни колоний, ни всемирных амбиций. Родиной Толстого и Чехова автор предпочитает восхищаться с безопасного расстояния. И я его не виню. Боюсь только, что если все умные русские уедут в Чехию или еще куда-нибудь, и будут давать оттуда советы «как вам обустроить Россию», дело с Метрополией не выгорит. Потому что у русских, живущих в России, нет ни малейшего желания быть крутыми колонизаторами и потрясать миры своим величием. О подобных подвигах у нас здесь вещают только платные пропагандоны партии власти. У самих русских в России есть только одно желание: чтобы русское государство представляло собой некий аналог Чехии.
«Уже почти сто лет делается всё возможное, чтобы русские это забыли. Но делается только внутри страны. В мире все всё прекрасно помнят. …За границей против русских не направлено ничто. Зато на них продолжает работать русская культура. Каждое издание Достоевского, каждая экранизация Толстого, каждая постановка Чехова, каждый концерт Чайковского, каждый компакт-диск с Бородиным работают на русских.
Более того, на русских работают и те достижения, которыми так привыкли гордиться советские. ЖЖ-исты чуть не стёрли в кровь пальцы о клавиатуры, споря по поводу русской и советской идентичности, а мир всё понемногу расставил на свои места. Произошла сепарация. В Европе постепенно стало мейстримом называть павших красноармейцев русскими солдатами, полёты "Союза" - русской космической программой, а "Летят журавли" - русским фильмом. На долю советских достались Сталин, ГУЛАГ и голод. Ещё до гибели России в 1917 году русские заняли своё место в западном сознании. Они остаются там и сейчас, давно покинув первый мир физически». (конец цитаты)
«Приватизация» русскими знаковых достижений и подвигов эпохи СССР - очень хорошая весть. Далее bohemicus разъяснил, что под орками и Мордором Толкиен понимал отнюдь не русских. Русские во «Властелине Колец» представлены всадниками Рохана.
Впрочем, с другими положениями этой заметки согласиться трудно. Так, выход из нынешнего плачевного состояния России автор видит в возвращении страны в число держав-метрополий, «опасных хищников». В пример приводит Японию XIX века. «Можно считать РФ колонией. Но для изменения этого положения нужно думать не о смене метрополии, а о том, как самим стать метрополией. Вероятно, это задача не на одно поколение. Коль уж потеряли место в мироустройстве, завоёванное предками, придётся начинать всё с начала».
Сам автор, правда, не спешит приступать к этой задаче, засучив рукава, - поскольку мы знаем, что он предпочитает жить в мирной маленькой Чехии, у которой отродясь не было ни колоний, ни всемирных амбиций. Родиной Толстого и Чехова автор предпочитает восхищаться с безопасного расстояния. И я его не виню. Боюсь только, что если все умные русские уедут в Чехию или еще куда-нибудь, и будут давать оттуда советы «как вам обустроить Россию», дело с Метрополией не выгорит. Потому что у русских, живущих в России, нет ни малейшего желания быть крутыми колонизаторами и потрясать миры своим величием. О подобных подвигах у нас здесь вещают только платные пропагандоны партии власти. У самих русских в России есть только одно желание: чтобы русское государство представляло собой некий аналог Чехии.