Разлучи нас.

[nevalyashka]

-Ну, что, погнали?



Стайка тинейджеров, хихикая, спускается с крыльца, кто-то закуривает. Поглядывают с интересом в мою сторону.
Я не реагирую. Занята.
Я жду ее.
Минуты текут сквозь ноги прохожих - когда стоишь на ступеньках кафе, почему-то именно ноги привлекают внимание. Я заворожено разглядываю варианты ботиночек, кроссовок и туфелек, и страстно мечтаю о том, как решусь и уйду. Вот прямо сейчас. Даже звонить не буду - зачем же звонить человеку, которого не хочешь видеть? А я не хочу ее видеть. Совсем. Абсолютно.
К сожалению, это не взаимно.
Она любит меня. И это не оговорка, не вольное допущение.
Она хочет нравиться - мне.
Она хочет заслужить похвалу и признание - мои.
Она, черт побери, дарит мне цветы, которые я покорно принимаю. И совершенно не представляю, что с этим делать.
Когда-то мы были близки. Когда один любит, а другой дружит, некоторое время все хорошо. Причем очень длительное время. Не могу посчитать точно, но не меньше восьми лет. Я была ее "карманным психоаналитиком", лучшей жилеткой, самым ярким человеком в окружении, а временами, просто смыслом жизни. Она делилась со мной своим домом, своим опытом, всей своей жизнью. Это было интересно.
Было.

По ступенькам шагают туфельки на вооот таком каблуке. Очень неуверенно шагают. Ноги у девушки растут от ушей, и на секунду кажется, что она упадет. Но нет, пронесло.

Она никогда не наденет такие каблуки.
Она чудо как хороша. После рождения ребенка она похудела, позволила себе отказаться от ученических одежек, и за пару месяцев превратилась в изящную томную брюнетку, слегка развратную и совсем чуть-чуть порочную. И манера поведения - томность, затуманенный взгляд. И подлость. И радость от причиненной боли.
Это было странно. Притягательно. Невероятно.
Я с очень близкого расстояния наблюдала историю выбора второго мужа, хотя на тот момент, в числе ближайших друзей не числилась - тогда в это число входили только мужчины. Череда влюбленностей, несколько трагедий, четкая установка на семейные ценности.
Выбор удивил меня своей точностью.
Скорость разочарования удивила тоже. Помнится, я очень долго не могла понять - что же происходит. Почему то, что так радостно начиналось, так паршиво продолжается. И почему это называют любовью. И счастьем тоже называют.

Смотрю на часы. Пятнадцать минут. Ну что ж, еще столько же точно жду. Странно, правда? Я жду человека, которым брезгую. Которого никогда не посвящу ни во что личное.
Жду, чтобы выслушать. И принять. И соврать. Словом, взглядом, жестом. Телом. Душой.
А ночью плакать и ненавидеть себя.
Впрочем, я и сейчас плачу. Почти. И ненавижу.

После замужества я не видела ее пару лет - рожала дочку, уезжала в другой город. Но встретились мы как самые близкие люди. Буквально с первого же мгновения на меня выплеснулся поток рассказов «пражизнь». Встречи, разлуки, второй ребенок, конфликты с родителями, ссоры с друзьями, измены мужу, измены любовнику… «Ах, я не могу его бросить». Ну не бросай, соглашалась я, зачем бросать? А что муж? Она отводила глаза и переключала разговор на меня.
Ее внимание завораживало. Звериным чутьем она угадывала чего именно не хватает в жизни жертвы и выдавала это на гора. Слово, жест, поступок. Поступок.
Именно она первая купила что-то превращающее меня из симпатичной девушки в красивую женщину. Маленькое красное платье - и ты вдруг чувствуешь себя королевой. И другие ведут себя так, будто ты - королева. Как тут не быть благодарной? Как не отдаривать взамен? Не считаясь с ценой, временем, последствиями… Принципами. Желаниями.
Впрочем, вру. Желание было обоюдным.
Когда я хочу оправдать себя, то просто смотрю на ее фотографию. Она необычайно фотогенична, недостатки не выпячиваются, а сглаживаются, ее красота статична и не нуждается в оживлении. Не нуждается в жизни.
Как и я. Мы с ее красотой похожи - нам не нужна живая хозяйка.

Я хорошо помню, как первый раз ударила ее. Было бы прекрасно добавить «это стало началом конца», но зачем врать? Это ничем не стало. Она причинила мне боль, я ответила. От ее действия меня трясет до сих пор, от моего ответа не появился даже синяк. Я умею бить сильно, но не больного человека, не в послеоперационной палате. Не того, кто твердо уверен, что поступил правильно. «Я боялась, что ты захочешь мужчину». Она разоружила меня этим признанием. Заставила почувствовать себя невнимательной дурой. Почти заставила забыть, как прошлой ночью я отбивалась от ее нетрезвого мужа, твердо уверенного, что в этот раз я пришла не к ней. Да уж, после такого она еще долго могла не волноваться о мужчинах в моей жизни! И ведь как забавно - любое из возможных последствий шло ей на пользу. Я простила ее - не себя. И ах, как она упивалась моей виной! Я действительно поверила, что дала причину думать - и этого было оказалось достаточно, чтобы страдать и просить прощения. Даже пощечина ничего не испортила - только добавила остроты.
Первую ночь после больницы она провела со мной. Было море слез и признаний (у нее всегда находится, в чем признаться), и так напугавшая меня фраза: «Не бросай меня. Лучше убей». Напугавшая и привязавшая.
Прошло еще два года, прежде чем я первый раз попыталась бросить ее.

Итак, ровно тридцать минут назад она должна была прийти, но появляется только сейчас. Длинное черное пальто, немного влажные волосы. Никакой косметики.
-Здравствуй милая, ты не замерзла?
-Замерзла.
Некоторое время мы молча стоим, будто привыкая к друг другу, потом заходим в кафе.
Игра началась.
-Принесите два кофе.
Она искоса поглядывает в мою сторону. «Два кофе», ну, конечно же, «два кофе»! Ведь я обожаю этот напиток, буквально не могу без него жить! Как это мелко - заставлять меня пить горькую бурду. Но я не спорю - я никогда не спорю с ней на людях, это некрасиво заканчивается. Моя очередь придет позже. А пока я просто молчу и жду заказ. И слушаю. Потому что она - говорит.
-Знаешь, ему двадцать девять, но он выглядит почти мальчиком, я сперва сомневалась, но меня переубедили. У него такой холеный вид, пальцы как у музыканта!
Я не реагирую. Интересно, какое отношение пальцы имеют к профессиональности юриста? Или теперь мы поиграем в «ревнуй меня быстро»? Мне почти надоело. Почти. И я могу сказать ей об этом.
-У тебя есть еще десять минут.
Ее губы слегка дрожат. Я смотрю.
-Но кофе горячий…
-Значит, обжигайся!
Она поднимает чашку и начинает пить мелкими глоточками.
Я смотрю.
Через две минуты мы уходим.

-Потому что ты никогда не сделаешь мне плохо.
Именно эта фраза не дала мне уйти в первый раз. Она буквально пригвоздила меня к месту. Тому место, которое было отведено мне этой глуповатой злюкой, самой прекрасной женщиной из тех, кого я знаю.
-Почему ты не даешь мне уйти?
-Потому что ты никогда не сделаешь мне плохо…
Через месяц после этого я едва не сломаю ей руку, но и тогда не смогу уйти. Очень трудно спорить с тем, кто стоит на коленях и плачет. Почти невозможно. Такого человека можно только ударить. А потом утешать. Долго.

Зачем мы встречаемся у кафе, если нашей целью всегда является постель? «Так романтичнее», говорит она, «У нас же свидание», говорит она. «А вдруг мне понадобится тебе что-то сказать. Сначала. Перед тем, как…». Можно подумать во время секса она молчит.
-Знаешь, я должна тебе кое в чем признаться…
Я обреченно киваю. Разве у меня есть выбор? Заткнуть ей рот? Уже было. Ей нравится. Никакого толку.
-Этот мальчик… ну, которому двадцать девять.
Я насильно целую ее, все и так понятно. Разве можно не переспать с человеком, который занимается твоим разводом? Разве это не единственный способ гарантировать правильное течение процесса? Ах, милая, что мне за дело до твоих мальчиков! Меня мучаешь ты, а не они.
-Нет, погоди, я должна рассказать. Это было забавно, тебе понравится.
А если я сейчас действительно остановлюсь, она спросит «ты чего?», и обидится.

Последний год мы видимся не так часто, как ей хочется. Новая работа отбирает у меня время и силы, так что моя красавица придумала себе новое развлечение - теперь она разводится. Естественно, для того, чтобы потом быть со мной. Ведь только ее муж стоит между нами? Значит, прогоним мужа и будем счастливы! И никакие намеки на то, что у меня есть своя жизнь, услышаны не будут. Моя жизнь ей не нужна. Она свято верит, что я ничего не рассказываю потому, что мне нечего рассказывать, а не потому, что не доверяю ей. Разве это она поссорила меня с родителями, унизила перед коллегами, отбила поклонника? Нет, если поставить вопрос ребром она со всем согласится. Но не почувствует себя виноватой ни одной секунды. Ей этого не надо.

Еще несколько минут, и я смогу рассуждать здраво, вспомню о делах, хотя бы посмотрю на часы.
-Дорогая, а где мы будем жить?
Я все еще слишком счастлива, и поэтому глупа.
-Ты о чем?
Она довольно смеется.
-Еще месяц и я буду свободна, разве ты забыла?
Нет, не забыла. И это еще одна причина нашей встречи.
-Мы не будем жить вместе.
Она потягивается. Смотрит на мою реакцию.
-Ты передумаешь.
Ее голос полон спокойствием, а я с ужасом осознаю, что она права. Конечно, я передумаю. Разве я вольна распоряжаться своей жизнью? Нет. Пока она со мной - нет.
-Ты можешь убить меня, но не можешь бросить.
Я согласно киваю. А так как я никогда не сделаю ей плохо, то круг замыкается. Впрочем, это она так думает.
-Хочешь вина?
-Чуть-чуть.
Она довольна - я сменила тему. Сдалась.
-Я хочу тебя бросить.
Я это сказала. Я!
-Ну, милая… Только смерть разлучит нас.
-Хорошо.
Маленький пакетик шуршит в пальцах, и я бережно высыпаю порошок в бокал. Взбалтываю.
В комнате повисает нехорошая тишина.
-Я хочу бросить тебя.
-Нет!
В ее глазах слезы. Но не страх. Эта игра ей нравится. Она любит такое. И меня любит.
-Хочешь вина? - я улыбаюсь.
Она внимательно смотрит на меня, тянется к бокалу. Ах, моя любовь, прости, прости… Я почти готова остановиться, но опаздываю.
Тишина.
-Там ничего не было! - ее голос полон триумфа.
-Еще рано. Подожди пару минут.
Она пугается, но еще не готова показать это.
-Да ладно. Что это было?
Меня бьет дрожь. И подташнивает.
-Афродизиак?
-Нет.
А вот это уже страх, который может все испортить. Она пытается встать, но я мешаю. Это так похоже на игру, так напоминает страсть.
А потом она теряет сознание.
одеться и уйти. Если делать все быстро, займет три минуты.

Я медленно иду по улице, жду звонка. Даже не знаю, изменится ли что-то. Если она успела поверить, что в бокале был яд, если, очнувшись, испугается, то, возможно, я стану свободна.
А если нет… ну что ж. Смерть таки разлучит нас.

если вы видите здесь ошибки - укажите в коментах. потому что я не вижу, а они наверняка есть :(