Жак Тати - великий комик с лицом Превера на теле де Голля
Дабы отвлечься на минуту от всяческих скорбных мыслей, давайте совершим небольшой экскурс в прошлое. В то относительно недавнее время, когда жил и творил замечательный французский (по линии матери, а по отцу - русский) актер, режиссер и просто хороший человек Жак Тати. В своих первых короткометражках (Тренируй левую и Школа почтальонов) Тати представал в образе этакого долговязого Чарли Чаплина эпохи звукового кино. В первой ленте он показывал чудеса боксерской техники, а во второй его героем стал непоседливый деревенский почтальон Франсуа, который на пару со своим верным спутником - дребезжащим велосипедом - постоянно попадал во всевозможные нелепые ситуации, пытаясь как можно быстрее доставить письма по адресатам. Дебютом Тати в полнометражном кино стал фильм Праздничный день, который, по сути, является расширенной версией Школы почтальонов. В него вошли как новые номера, так и старые скетчи из предыдущей короткометражки. Но главное в этом фильме то, что здесь практически полностью сформировался неповторимый авторский стиль Тати. Первая особенность этого стиля состоит в том, что фильмы Тати практически полностью лишены главного действующего лица (оно как бы и есть, но главным его никак не назовешь). Отсутствует и центральная линия в сюжете, поскольку сюжета, как такового, тоже нет. Объясняется это тем, что Тати не рассказчик, а искуссный наблюдатель. Он подмечает вокруг себя множество забавных мелочей, деталей, нюансов в поведении людей, явлений повседневной жизни и заполняет ими кадр. Во-вторых, здесь со всей ясностью обозначена одна из главных тем будущего творчества Тати - технический прогресс и его влияние на человека. Но самое важное состоит в том, что почтальон Франсуа - это уже без пяти минут господин Юло, который для Тати будет ровно тем, чем, к примеру, для Чаплина был его знаменитый Бродяга.
Первый раз мы встречаемся с господином Юло, когда тот на стареньком трескучем и рассыпающемся на части автомобильчике приезжает отдыхать в небольшой курортный городок, уютно расположившийся на берегу теплого моря. С этого момента жизнь отдыхающих начинает постепенно меняться, поскольку Юло становится для них раздражающим фактором №1. Этот высокий, интеллигентного вида господин в смешном головном уборе, с выглядывающими из-под коротких штанин полосатыми носками и с верной спутницей - курительной трубкой - во рту нарушает размеренный быт отдыхающих не по злому умыслу, но в силу природных особенностей характера. Ведь Юло - самый безобидный, добрый и отзывчивый человек на Земле. Он прекрасно воспитан и вежлив со всеми, не исключая собак и даже неодушевленных предметов, встречающихся у него на пути. Он - галантый и чрезвычайно угодливый человек. Это отражается во всем его облике - в вытянутой и чуть наклоненной вперед фигуре, в походке на цыпочках, а также в жестах и выражении лица. Но эта угодливость проистекает не из желания именно понравиться или, не дай бог, подлизаться с целью получения какой-то выгоды. Все дело в том, что Юло ищет в людях доброту. Поэтому он сам, как бы, прощупывает окружающее его пространство, стараясь обнаружить в ответ на свои действия реакцию в виде искренних, лишенных высокомерия и фальши человеческих отношений. Если задуматься, то единственный "недостаток" Юло заключается в том, что он - наивный до мозга костей, немного рассеянный и ни капли неприспособленный к жизни простак. Везде, где бы он ни очутился, он оказывается в новой для себя обстановке. Всюду он появляется как бы случайно, мимоходом, будто в кадр его задуло сковзняком. Порой он напоминает неуклюжего, но крайне добродушного пса, который забегает в комнату, чтобы поведать всем о своем хорошем настроении, оттого все время вертит хвостом, сталкивая на пол цветы и разбивая вдребезги дорогую посуду. Можно, конечно, погоревать об испорченных вещах и пожаловаться на то, что приходится терпеть присутствие этого разуршительного монстра, но в конченом счете, никак не получается сердиться на жизнелюбивого и полностью вам преданного четвероного любимца. Именно поэтому, когда наступает время собирать чемоданы, все отдыхающие тепло прощаются с господином Юло, надеясь на встречу с ним в следующий отпускной сезон.
В следующем (уже цветном) фильме Мой дядюшка у господина Юло появляются родственники. Его брат - директор фабрики по производству пластиковых труб и резиновых шлангов, живущий вместе с женой и сыном школьного возраста - обустроил свой дом по последнему слову техники. Хитроумные приспособления, призванные повысить качество жизни, встречаются в его ультрасовременном жилище на каждом шагу. Директор обитает в настоящем урбанистическом раю, где каждая мелочь красноречиво свидетельствует о полной и безоговорочой победе разума над человеческими страстями. Однако многое меняется, когда к брату с визитом приезжает господин Юло и начинает вести себя среди всего этого многообразия гаджетов, как слон в посудной лавке. Неуклюжими телодвижениями он выводит из строя большую часть дорогостоящей техники, чем приводит в восторг маленького племянника, уставшего чувствовать себя еще одним бездушным роботом в богато обставленном родительском доме. Тати откровенно высмеивает общество, которое впало в зависимость от достижений научно-технического прогресса, но делает это по-своему - без злобы, мрачных прогнозов и призывов опомниться, пока не поздно. Его бессменный герой - господин Юло - ни разу не дает повода задуматься о том, что он каким-либо образом настроен против техники. Наоборот, он тянется к ней, страясь постичь ее замысловатое устройство, но создается ощущение, что в этих отношениях существует лишь одна заинтересованная сторона. Поэтому, когда брат устраивает Юло к себе на шланговый завод, начинается невообразимое действо в чаплинском духе - столь же смешное, оригинальное и озорное, как и в бессмертных Новых временах. Здесь стоит отмтеить, что в своих фильмах Жак Тати всегда оставался верен традициям немого кино, не забывая, однако, о преимуществах звука. Господин Юло за весь фильм, как правило, произносит от силы одну полноценную фразу, а фильмы Тати снимал длинные, по темпу очень размеренные, тихие и спокойные. Иногда в них по нескольку минут можно не услышать человеческой речи, но этот недостаток компенсируется богатейшей палитрой звуков, которые в фильмах Тати всегда играют особую роль. Всевозможный уличный шум, скрип дверей и кожаных кресел, пение птиц и журчание воды, монотонное электрическое гудение и цоканье женских каблуков по мраморному полу - все это и многое другое напоминает о том, что жизнь никогда не повторяется полностью ни в одном из своих многочисленных проявлений.
Вершиной творчества Жака Тати, по скромному мнению автора этих строк, стал фильм Время развлечений, масштаб и детальная проработанность которого поражает воображение. Сам Тати дал фильму такое описание: "Группа иностранных туристов приезжает в Париж. Аэропорт Орли почти ничем не отличается от аэропортов, которые они видели в Мюнхене, Лондоне или Чикаго. Они садятся в автобус, ничем не отличающийся от того, в котором они ездили в Риме или Гамбурге, и едут по улице, по сторонам которой стоят те же фонари и билдинги, что и в их столицах. Они оказываются в том же архитектурном стиле, который был создан для того, чтобы жить по команде «Смирно!»". Иными словами, Тати рисует мир (правда, на примере Парижа, но сделать обобщение не составляет труда), где международный туризм теряет смысл, ибо лучшие города мира перестали различаться между собой. Люди, одетые в одннобразные серые плащи и шляпы, однотипные автомобили, здания, и даже произведения искусства - все обезличено, подчинено принципам рационального расхода времени и усилий. Единственным видимым проявлением старого Парижа посреди городской суеты и торжества наукоемких технологий становится одинокая палатка цветочницы, в то время как все известные достопримечательности (Эйфелева башня, Триумфальная арка и прочие памятники архитектуры) присутствуют в жизни людей лишь иллюзорно - отражаясь в стеклянных поверхностях витрин и автоматических дверей. Однако и здесь Тати не столь пессимистичен, как это может показаться на первый взгляд. Конечно, он выступает против засилия искусственности и отнюдь не воспевает прогресс, который вынудил человека гнаться за техническими новинками, позабыв о себе самом, но и до злобной сатиры ему далеко. Тати в этом отношении занимает промежуточную и, надо сказать, очень мудрую позицию. По его мнению, все в нашем мире идет своим чередом. Осовобождаться из-под власти машин, конечно, нужно, но для этого нет необходимости возвращаться в каменный век. Все дело в сознании, потому как ни техника, ни механизация с информатизацией никогда не смогут убить в людях человеческое. Ведь во все времена у людей было множество возможностей потерять лицо (страшные войны тому пример). Но пока мы не разучились смотреть на мир широко открытыми глазами, всегда остается шанс жить полной жизнью в гармонии друг с другом и самими собой. А техника в этом деле, если захотеть, может выступить в качестве надежного помощника и проводника.
И словно подтверждая эту мысль, в последнием своем фильме - Трафик - господин Юло становится проектировщиком новейших автофургонов, включающих в себя умопомрачительный функционал. На одном из таких чудес техники Юло вместе с водителем и женщиной из рекламного отдела отправляется на автомобильную выставку из Парижа в Амстердам. В пути героев ждет настоящий калейдоскоп приключений, а начиная с определенного момента фильм оборачивается расширенной версией одного из эпизодов феллиневского Рима, в котором (как все мы помним) с величайшим размахом нарисована картина дорожного апокалипсиса на подступах к Вечному городу. Впрочем, Тати не видит ничего страшного в столпотворении машин, превративших мир в одну большую дорожную пробку. Люди за рулем по-прежнему остаются людьми, и если отбросить в сторону предрассудки, даже здесь можно найти много всего интересного, просто наблюдая за тем, как жизнь плетет свои замысловатые кружева. При этом сам господин Юло как-то тихо и незаметно устраняется из повествования. В противовес какому-нибудь Вуди Аллену, который любит ставить себя любимого в центр своих фильмов, Тати если и присутствует в кадре, то очень скромно и ненавязчиво, будто стесняется отвлечь зрителя от основного действа. В этом заключается одна из упомянутых выше особенностей кинематографа самобытного французского режиссера, который снимал исключительно добрые фильмы. Сам Тати, если судить по тем картинам, которые он оставил после себя, был человеком красивой души, проницательного ума, большого сердца и тонкого чувства юмора. Иного, если честно, и представить себе нельзя. К тому же, все это становится очевидным, если посмотреть любую из его полнометражных работ. Конечно, Тати не был столь творчески плодовит, как Чарли Чаплин. Его фильмография насчитывает несколько короткометражек, пять полнометражных фильмов и один телеспектакль, но это не помешало Жаку Тати внести в кинематограф и зрительские сердца особый вклад, значение которого трудно переоценить.
