Уверенность в себе
Вынесено из коммов.
Живое существо в центре бытия ставит своё "я". Потом - "своих". Их всех противопоставляют "чужим". Раз "свой", то как бы уже выше, чем "другие", "не свои".
Это взаимосвязанные вещи, но всё это идёт на таком глубинном, нутряном уровне, что наши слова здесь не вполне адекватно выражают реальность.
Однако, упрощая, всё равно можно сказать, что связь между "свой" и чувством превосходства (то есть, что "я лучше") однозначно есть.
Смотрите. Если они "чужие", то в борьбе за существование я имею право с ними сделать то, что мне надо. Жизнь ведь это борьба за существование? Или ты съедаешь, или тебя. И я имею право убить, поработить, съесть, использовать. Потому что я лучше. Имею право. Этот феномен в принципе равен чувству превосходства, но не является точно им.
Теперь пример, касающийся наличия чувств у животных. Давным-давно я смотрел в супермаркете рекламную видеозапись (она шла по кругу). Как сейчас помню - это был видеомагнитофон и телевизор "Philips Matchline" в корпусе из красного дерева. Я не мог оторваться, стоял чуть не целый час. Анализировал все детали картины. Снимали, очевидно, издалека, со штатива с большим увеличением.
Где-то на Севере, посреди сплошных льдов, расположилась белая медведица, а рядом - совсем маленький медвежонок. Медвежонку скучно, он играет с мамой, хулиганит... А мама устала, просто хочет полежать в покое. И вот, медвежонок ползает вокруг неё, залезает на спину, подлезает под брюхо, пытается укусить за нос, в общем - провоцирует на игру, а она ласково так отмахивается.
И по тому, как она это делала, было видно, что она его любит. По жестам, по морде, по всему. Согласитесь, отмахиваться можно по разному, в этом обязательно проявляется наше чувство, наше отношение? В смысле - то, что мы сейчас испытываем? Отмахиваясь, причём многократно, нельзя его не проявить. Так вот, медведица отмахивалась, и было видно, что буквально в каждом её жесте сквозит любовь. Сразу, с первого взгляда, становилось очевидно, что она это чувствует. Чувствует это. Каждый её жест, каждый поворот головы, каждое действие, даже каждая линия тела - мне казалось, даже выражение морды - показывал, что её движения сглажены любовью. Ибо любовь сглаживает наши жесты, и сглаживает вполне определённым образом. Делает их менее резкими, в них сквозит желание погладить, такой виртуальный довесок поглада в каждом жесте.
Любовь (вообще, любое подлинно сильное чувство) всегда хочет выразить себя. Любовь выражается в погладе. У зверей он проявляется через лизание и ещё ласковое кусание - я тоже иногда подкусываю кота Мурза, так его люблю:)). Моя кошка, когда её котята немного подросли, время от времени бросалась на них и начинала шутливо терзать - без какой-либо связи с их поведением. И я всегда думал: что она при этом чувствует? Она так выражала свою любовь. Так вот, у нас звериное лизание развилось до поглада. Когда зверь любит, он гладит языком.
Если чувство любви есть, то даже в отмахивании будет сквозить поглад. Его легко можно разглядеть при внимательном всматривании. Тот, кто любил, знает, о чём я говорю. Эти вещи нельзя ни подделать, ни спутать с другими. Любовь есть любовь. Её не скроешь.
Медведица любила. Она испытывала любовь к своему медвежонку. Или, вернее будет так сказать: то, что она испытывала, у нас называется любовью.
Для меня это было как озарение. Звери чувствуют любовь? Я совсем недавно снова вернулся к философии, и начал думать, чем это чувство отличается от нашей материнской любви? Чем вообще наши чувства отличаются от звериных, если они тоже могут любить? Чем мы отличаемся от зверей вообще? И вот что сформулировал (тогда, в 1997 году).
То, что внутри медведицы, чувственно переживается как наша любовь. Чувственно, на физиологическом уровне, это равно любви. Обслуживается теми же самыми гормонами. Но есть некоторая разница - оно не может назвать себя любовью, так как не имеет сознания и языка. Это как бы тёмная любовь, смутное чувство, не освящённое сознанием. Я называю это "как бы любовь", поскольку как мы иначе это назовём? Переживается же оно точно так же. Самая любовь и есть. С другой стороны, это слово не вполне применимо к животному. В философии есть такое понятие, "определение через указание". Так вот, то, на что я показываю, и называю "как бы любовь". Чувственно, на физиологическом уровне оно переживается как наша любовь, но, однако, не определяется зверем сознательно, а это несколько меняет дело. Звери испытывают чувства, но не осознают этого, они так и варятся у них в глубине.
То же самое и с чувством превосходства. Любой зверь, я уверен, чувствует своё превосходство над другими. Если выпустить зверя из клетки, то он не будет испытывать благодарности. Он будет чувствовать, что "он этого достоин", то есть весь такой из себя крутой, что выбрался. Это он достиг, он преодолел, а не стал объектом позитивного воздействия со стороны другого существа. Он не понимает такого: "для меня сделали" - для этого уже нужно наше сознание. Всё, что с ним происходит, делает он сам. Либо он ест, либо его едят, третьего не дано. Зверь, выпущенный из клетки, виртуально съел открывшего дверь, проявившего слабость. Помните это, друзья мои, вступая в отношения с кавказцами! А ещё женщинами...
У зверя не будет даже чувства "офигеть, как мне повезло". Возможно, он будет испытывать также чувство восторга освобождения, эдакой эйфории - важное чувство, я не раз останавливался на нём в текстах, в частности, советские люди переживали его в 1990 году, а майдановцы переживают на своё Майдане - но здесь не могу говорить наверняка, есть ли оно у него. Не знаю. А вот чувство любви - и следовательно, вообще основные чувства - точно есть.
Мы говорим прежде всего о чувстве превосходства. Так вот, то, что чувствует зверь - он выше тех, кто его выпустил. По любому выше. Посадили в клетку "злые-другие", но он преодолел напасть. И каждый зверь считает себя "как бы выше" других. Это позволяет ему сохранять "как-бы-уверенность" в борьбе с другими зверями. Вот эта чувственная сторона. Она тоже есть у зверя, он не бесчувственная машина. Звери чувствуют, они переживают наши чувства. И пример с медведицей подтверждает это. Если есть чувство любви, переживаемое медведицей-мамой по отношению к медвежонку, и необходимое ей для заботы о нём, то почему не может быть чувства превосходства над другими особями и врагами, необходимое для борьбы с ними? Имею в виду - эта борьба, точно так же, как и материнство, чувственно поддерживается, подкрепляется на физиологическом уровне.
Звериха не просто заботиться о зверёнке, но получает удовольствие от заботы. То есть, её забота физиологически подкреплена. Зверь не просто борется за существование как тупой механизм - эта борьба доставляет ему удовольствие. Звери живут удовольствиями, они стремятся прежде всего к ним. Когда зверь жертвует собой ради того, чтобы спасти детёныша - он не думает о самопожертвовании, о чувстве долга, и о продолжении рода, для него даже проблемы такой нет. Он не мыслит, не ориентирует себя сознательно, но всего лишь стремится к приятному. Ему приятнее пожертвовать собой, чем убежать. Природа всё очень мудро рассчитала. Что бы ни делали и люди, и звери, они стремятся к удовольствиям. Всё подкреплено на физиологическом уровне. Это касается и ощущения превосходства над другими. Зверь испытывает такое чувство всегда, но оно не определяется в его сознании. Да и у многих людей тоже, честно говоря.
Итак, чувство превосходства над другими также, как и любовь, тёмное, оно не просвещено сознанием, не выражает себя в языке, в образах и символах. Тем не менее, оно чувственно переживается как наше превосходство, поэтому вполне правомерно назвать его именно так. Подразумевая именно чувство как таковое, его чувственную сторону. Комплект гормонов, выделяемых корой надпочечников. В обоих случаях он одинаковый.
Разумеется, самый факт освещения чувства сознанием, возможностью осознать его, выразить в слове (возможно, последовательность обратная - сначала выразить в слове, а потом осознать, учитывая концепцию интериоризации Гальперина: сознание вторично от вербалики), в корне меняет дело, как бы даёт ему простор, выносит из тёмной и узкой комнаты. Позволяет ему развиваться из центрального чувственного ядра, обрастать нюансами, обратным образом влиять на чувства. Однако чувственное ядро у нас и у зверей одно и то же.
У нас есть более сложные чувства, самое существование которых связано с сознанием напрямую (например, чувство благодарности, восхищение красотой, воспоминания об утраченных радостях, или восторг открытия нового). Однако основные наши чувства, в самой физиологической их составляющей, ничем не отличаются от животных. У нас точно такое же чувство превосходства, как и у них. Не следует переоценивать человечность человека. Всё это уже философские тонкости, я просто имел их в виду при написании текста "Чувство превосходства".
Так вот, общий вывод: то чувство, которое мы называем "уверенность в себе" у нас и у животных переживается, испытывается, ощущается внутри именно как превосходство над другими. Ощущение себя, чувство "своего" - значит, лучше "других", "ненаших", выше их, не тварь дрожащая, но имеющая право. Не было бы этого чувство превосходства, если бы борьба с другими не подкреплялась физиологически чуввствами - не было бы уверенности в себе и победы. Раз побеждают "другого", вступают с ним в борьбу - то, на чувственном уровне, ощущают превосходство над ним. Иначе - какой смысл начинать борьбу? Заранее чувствуя, что проиграешь?
Раз есть "другие" то я уже превосхожу их, по факту их наличия. Раз есть "другой", то "я" - выше. "Я" всегда ставит себя выше всего, оно так устроено. Смирить его может лишь осознание бытия Бога. То есть "абсолютного Я", образом и подобием Которого мы являемся.
Скажу более - уверенность в себе и есть чувство превосходства над другими. Ибо наше "я" - всегда и связано с другими, но также и противопоставлено им. Человеческое сознание имеет общественную природу, а наши чувства коренятся в животном мире. "Я" - это "другие". Сартр неправ, говоря, что другие это ад, наоборот, они есть часть меня, часть моего сознания. Без "других" нет "я". Тех самых других, некоторые из которых являются "своими". Наше сознание находится не только в единстве с другими (и с нашим телом), но и в той самой гегелевской борьбе противоположностей.
Возникнув, как неразрывно связанное с другими, с социумом, обществом, с языком, и - что немаловажно - со Словом, сознание нашего "я" приобретает самостоятельное значение. И это за счёт нашей телесности. Именно тело противопоставляет нас другим. Ибо оно досталось нам от животного мира.
Чувство превосходства над "другим" по сути дела равно чувству уверенности в себе. Это одно и то же. Раз есть "другой", "другие", "иные", "не-я", то, чтобы жить в этом, среди этого, мы должны испытывать уверенность в себе, быть выше.
Мы равны другим в чувстве превосходства над ними. Или вот так: у нас у всех есть чувство превосходства, и в этом мы равны))) Уверенность в себе - это животное чувство превосходства, сглаженное, просвещённое сознанием. И это чувство позволяет нам вступать во взаимодействие с другими, достигая нужных для нас результатов. Это своего рода подкрепление нашей деятельности в обществе на физиологическом уровне - точно так же, как материнская забота о малыше подкрепляется удовольствием. Побеждая других, мы также получаем удовольствие, физиологический экстаз.
Мы всего лишь именуем чувство превосходства "уверенностью в себе", на самом деле оно связано не столько с самими нами, как к нашему отношению к другим. Потому что сознание индивида произошло от "других". В этом выражается амбивалентность нашего к ним отношения. Дело не во мне, дело в тебе других. Фразу "ад - это другие" не мог сказать человек, так могло сказать лишь животное. Деление на свой "свой - чужой" относится к природе как человека, так и животного, и к превосходству имеет отношение самое непосредственное, можно сказать, что коренится в нём. Человек сказал бы - "ад - это отсутствие других".
Человек является человеком потому, что у него есть общество и Слово.