Когда схема разрешения конфликтов не работает
Есть идеальная схема разрешения конфликтов. Она предполагает, что все участники конфликта, пусть два, не будем усложнять, входят в конфликт, с пониманием своих интересов и возможностью их выразить, и при этом они в курсе, что у другой стороны есть собственные интересы.
Что они делают? Сначала уточняют, где разошлись во мнениях, а потом думают, что предпринять. Это может продолжаться достаточно долго, причем иногда первая фаза длиннее второй. Бывает смешно, когда выясняется, что конфликт возник на почве разницы терминологий. И одну и ту же вещь люди называли разными словами. В этом случае никаких дальнейших действий не нужно, конфликт тут же и заканчивается. Но если дело не только в этом, начинается поиск решения. В идеале они находят такое решение, где полностью соблюдены интересы обоих. Когда это возможно? Когда находятся варианты, которых сразу не увидели. Ценность его в том, что обе стороны добровольно отрабатывают максимум возможного. Нам, помешанным на власти, поверить в такое трудно, но вообще это хорошо.
Итак, это абсолютно реальная возможность. Но к ней невозможно прийти, если вы находитесь внутри высокого контекста.
Особенность высокого контекста в том, что в нем содержится информация о вещах, отношениях и событиях в концентрированном виде. Это значит, что интересы всегда сложнее, чем два-три пункта, которые легко удержать в голове. Более того, чем более личные отношения между конфликтующими, тем меньше вещей проговаривается открытым текстом. Каждая сторона надеется, что другая сторона считает истинное сообщение. Чего, разумеется, не происходит.
Посмотрим на эту ситуацию на примере фильма «Еще один год». Сцена хороша тем, что конфликт развивается строго по американскому учебнику. Только результат совсем не тот. Это не потому, что учебник плохой. Это потому, что когда в качестве примера предлагают эту схему, то не учитывают, что люди будут ее реализовывать в состоянии обиды или ярости.
В сцене происходит банальнейшая вещь. Пара не может договориться, что делать вечером. Она хочет пойти в клуб, он хочет остаться дома и играть в компьютерную игру. Она говорит, тогда я пошла в клуб, а ты оставайся. Все строго по учебнику. Вот ровно эта штука там и описана, только еще людям рекомендуют договориться встретиться в каком-нибудь 24-часовом ресторане на midnight snack. Теоретически конфликт должен был бы разрешиться, но этого не происходит. Наоборот, после того, как она ушла, он почувствовал себя брошенным, отправился за ней и устроил скандал.
Что было не так? Они обсуждали не «куда пойти», а «любишь ли ты меня?», но при этом не осознавали этого. И ни один из вариантов не был идеальным даже для той стороны, которая его предлагала. Никаких позитивных сдвигов бы не произошло, даже если бы победил какой-то один вариант. Она хотела доказательств, что они куда-то движутся, а не гибнут в стагнации, а он хотел безопасности, потому что не был уверен в себе, и не мог понять, что предпринять. Но пара некорректно считала сообщения друг друга и не ответила друг другу на незаданные вопросы. Чтобы перевести этот конфликт в описанную ранее схему, им нужно было бы выйти в низкий контекст. Однако переход к низкому контексту потребовал бы от обоих невероятной честности, с которой в наших краях не очень, а без выхода туда никакого прозрачного урегулирования не получится.
Схема разрешения конфликтов по учебнику подходит только людям, которые находятся в здравом уме, находятся в ситуации, которую можно компактно описать, и умеют выходить в низкий контекст. И тогда она работает. Но наши люди, измученные многослойными конфликтами, не верят в то, что конфликт - вещь естественная, и что для его разрешения существуют типовые процедуры. Не верят настолько, что под русское поведение на переговорах в американских учебниках теперь есть отдельная вставка. Про это, я думаю, нужно будет написать отдельно.
Что они делают? Сначала уточняют, где разошлись во мнениях, а потом думают, что предпринять. Это может продолжаться достаточно долго, причем иногда первая фаза длиннее второй. Бывает смешно, когда выясняется, что конфликт возник на почве разницы терминологий. И одну и ту же вещь люди называли разными словами. В этом случае никаких дальнейших действий не нужно, конфликт тут же и заканчивается. Но если дело не только в этом, начинается поиск решения. В идеале они находят такое решение, где полностью соблюдены интересы обоих. Когда это возможно? Когда находятся варианты, которых сразу не увидели. Ценность его в том, что обе стороны добровольно отрабатывают максимум возможного. Нам, помешанным на власти, поверить в такое трудно, но вообще это хорошо.
Итак, это абсолютно реальная возможность. Но к ней невозможно прийти, если вы находитесь внутри высокого контекста.
Особенность высокого контекста в том, что в нем содержится информация о вещах, отношениях и событиях в концентрированном виде. Это значит, что интересы всегда сложнее, чем два-три пункта, которые легко удержать в голове. Более того, чем более личные отношения между конфликтующими, тем меньше вещей проговаривается открытым текстом. Каждая сторона надеется, что другая сторона считает истинное сообщение. Чего, разумеется, не происходит.
Посмотрим на эту ситуацию на примере фильма «Еще один год». Сцена хороша тем, что конфликт развивается строго по американскому учебнику. Только результат совсем не тот. Это не потому, что учебник плохой. Это потому, что когда в качестве примера предлагают эту схему, то не учитывают, что люди будут ее реализовывать в состоянии обиды или ярости.
В сцене происходит банальнейшая вещь. Пара не может договориться, что делать вечером. Она хочет пойти в клуб, он хочет остаться дома и играть в компьютерную игру. Она говорит, тогда я пошла в клуб, а ты оставайся. Все строго по учебнику. Вот ровно эта штука там и описана, только еще людям рекомендуют договориться встретиться в каком-нибудь 24-часовом ресторане на midnight snack. Теоретически конфликт должен был бы разрешиться, но этого не происходит. Наоборот, после того, как она ушла, он почувствовал себя брошенным, отправился за ней и устроил скандал.
Click to viewЧто было не так? Они обсуждали не «куда пойти», а «любишь ли ты меня?», но при этом не осознавали этого. И ни один из вариантов не был идеальным даже для той стороны, которая его предлагала. Никаких позитивных сдвигов бы не произошло, даже если бы победил какой-то один вариант. Она хотела доказательств, что они куда-то движутся, а не гибнут в стагнации, а он хотел безопасности, потому что не был уверен в себе, и не мог понять, что предпринять. Но пара некорректно считала сообщения друг друга и не ответила друг другу на незаданные вопросы. Чтобы перевести этот конфликт в описанную ранее схему, им нужно было бы выйти в низкий контекст. Однако переход к низкому контексту потребовал бы от обоих невероятной честности, с которой в наших краях не очень, а без выхода туда никакого прозрачного урегулирования не получится.
Схема разрешения конфликтов по учебнику подходит только людям, которые находятся в здравом уме, находятся в ситуации, которую можно компактно описать, и умеют выходить в низкий контекст. И тогда она работает. Но наши люди, измученные многослойными конфликтами, не верят в то, что конфликт - вещь естественная, и что для его разрешения существуют типовые процедуры. Не верят настолько, что под русское поведение на переговорах в американских учебниках теперь есть отдельная вставка. Про это, я думаю, нужно будет написать отдельно.