Ангелы среди нас - портреты
Есть в этом мире необычные люди. Я назову их Ангелами, и пусть это банально и пошло, ведь по отношению к ним любое название будет таким - банальным, серым эпитетом. Я все равно их так назову. В этой жизни я встречала двух Ангелов и хочу вам о них рассказать.
Ангел Будущего.
Я назвала его, вернее ее так, не потому, что она появиться в будущем, и даже не потому, что такими станут люди через тысячи лет. А просто потому, что она очень быстро бежит. В школе она занималась бегом, хотя совсем не мечтала стать великой спортсменкой. И я не знаю точно, о чем она тогда мечтала, но бег наверняка давал ей возможность догнать собственную душу. Когда она бежала, то оправдывала собственную инаковость, непохожесть, как будто попадала в другое измерение, где все движутся с такой же скоростью. И ей становилось спокойнее. Я даже не думаю что бежала она ОТ чего-то или кого-то. Ведь никто ее не догонял, как бы близко не была финишная лента. Она исчезала для всех тогда, когда набирала свою привычную скорость, исчезала из их сознания, хотя ее номер на майке маячил для тех кто был позади, а пыль из под ног догоняла тех, кто был впереди. Она бежала в будущее.
Я часто пересматривала ее фотоальбомы за несколько десятков лет, пытаясь поймать тот момент когда она стала такой. Почему-то мне не верилось (да и сейчас не верится) что она всегда была светлым Ангелом, даже не белым, а скорее прозрачным, растворяющимся в воздухе и наполняющим все вокруг себя такой стерильностью, что иногда это режет глаза. Я постоянно всматривалась в глаза, выражение лица, позу, пыталась угадать ее мысли в момент фотосъемки. Кажется, ничего необычного. Двигаясь от фото к фото все постепенно меняется в ногу со временем: прическа, фасоны одежды, должность, все больше видна личность, все больше выражен настрой…но… Что-то в ней постоянно как будто убегает… вот здесь глаза смотрят сквозь объектив, а здесь среди веселых беззаботных подруг она слишком серьезна, а здесь... кажется здесь ей так надоело жить этой жизнью. Наверное, ни на одном фото я не видела настоящую ее, ведь на каждой она стояла, сидела…но не бежала.
Ангел Игры.
С ним я знакома совсем недавно. Он никуда не бежит, хотя тоже находится в постоянном движении. Наверное, его движение можно сравнить с неизвестной планетой, которая своим верчением вокруг собственной оси приводит в движение все рядом находящиеся спутники, метеориты, и даже звездную пыль. Они нагреваются ее теплом, поглощают ее энергию, но от этого ее не становится меньше. А может становится?
Иногда я наблюдаю за его игрой с самим собой. Он тогда выглядит как одинокий мальчишка, изображающий жуткую занятость возле старой тысячу раз прокрученной железной дороги только для того, чтобы не оглядываться по сторонам и не замечать, что рядом никого нет. Что вместе с поездом по кругу игрушечных путей колесит и его судьба? неожиданный поворот… темный тоннель… тяжелый подьем и стремительный спуск… тысячный неожиданный поворот, тысячный темный тоннель, тысячный тяжелый подьем и тысячный стремительный спуск. Он наверное представляет себя этим лакированным паровозиком, или машинистом и совсем не замечает, что паровоз не может ехать рядом с другим по этой узкой колее, и машинист в кабине совсем один, все остальные пассажиры уютно разместились в четырех или двухместных купе. А он встречается с ними только когда довозит до места назначения. Они, конечно ему благодарны. Но… Да, он может встретить такого же машиниста, едущего навстречу, всего на несколько секунд и ему становится так невыносимо печально от этого расставания, что он уже давно крепко зажмуривает глаза, едва заслышав стон чужого паровоза.
Таких людей Барбара Энн Бреннан называет шизоидными личностями. И пишет, что это очень древние Души, пришедшие в этот мир уже в последний раз для того, чтобы отдавать этому миру все без остатка. Они пронизывают все насквозь, наполняют вещи смыслом, и все серое и безликое становится контрастным. Темное сразу же чернеет, светлое - искрится.
Рядом с ними я иногда чувствую себя неуютно. Ведь на их белоснежном фоне ты, раньше белый и чистый, кажешься сероватым или желтоватым, на тебе сразу видны пылинки, или того хуже, пятна, старые, давно забытые, с таким трудом стираные пятна. И я всегда стремилась быть рядом с ними, в тени их яркого света забывая о своей неповторимости, своей мечте. Что мои мечты по сравнению с их планами?
Ангел Будущего.
Я назвала его, вернее ее так, не потому, что она появиться в будущем, и даже не потому, что такими станут люди через тысячи лет. А просто потому, что она очень быстро бежит. В школе она занималась бегом, хотя совсем не мечтала стать великой спортсменкой. И я не знаю точно, о чем она тогда мечтала, но бег наверняка давал ей возможность догнать собственную душу. Когда она бежала, то оправдывала собственную инаковость, непохожесть, как будто попадала в другое измерение, где все движутся с такой же скоростью. И ей становилось спокойнее. Я даже не думаю что бежала она ОТ чего-то или кого-то. Ведь никто ее не догонял, как бы близко не была финишная лента. Она исчезала для всех тогда, когда набирала свою привычную скорость, исчезала из их сознания, хотя ее номер на майке маячил для тех кто был позади, а пыль из под ног догоняла тех, кто был впереди. Она бежала в будущее.
Я часто пересматривала ее фотоальбомы за несколько десятков лет, пытаясь поймать тот момент когда она стала такой. Почему-то мне не верилось (да и сейчас не верится) что она всегда была светлым Ангелом, даже не белым, а скорее прозрачным, растворяющимся в воздухе и наполняющим все вокруг себя такой стерильностью, что иногда это режет глаза. Я постоянно всматривалась в глаза, выражение лица, позу, пыталась угадать ее мысли в момент фотосъемки. Кажется, ничего необычного. Двигаясь от фото к фото все постепенно меняется в ногу со временем: прическа, фасоны одежды, должность, все больше видна личность, все больше выражен настрой…но… Что-то в ней постоянно как будто убегает… вот здесь глаза смотрят сквозь объектив, а здесь среди веселых беззаботных подруг она слишком серьезна, а здесь... кажется здесь ей так надоело жить этой жизнью. Наверное, ни на одном фото я не видела настоящую ее, ведь на каждой она стояла, сидела…но не бежала.
Ангел Игры.
С ним я знакома совсем недавно. Он никуда не бежит, хотя тоже находится в постоянном движении. Наверное, его движение можно сравнить с неизвестной планетой, которая своим верчением вокруг собственной оси приводит в движение все рядом находящиеся спутники, метеориты, и даже звездную пыль. Они нагреваются ее теплом, поглощают ее энергию, но от этого ее не становится меньше. А может становится?
Иногда я наблюдаю за его игрой с самим собой. Он тогда выглядит как одинокий мальчишка, изображающий жуткую занятость возле старой тысячу раз прокрученной железной дороги только для того, чтобы не оглядываться по сторонам и не замечать, что рядом никого нет. Что вместе с поездом по кругу игрушечных путей колесит и его судьба? неожиданный поворот… темный тоннель… тяжелый подьем и стремительный спуск… тысячный неожиданный поворот, тысячный темный тоннель, тысячный тяжелый подьем и тысячный стремительный спуск. Он наверное представляет себя этим лакированным паровозиком, или машинистом и совсем не замечает, что паровоз не может ехать рядом с другим по этой узкой колее, и машинист в кабине совсем один, все остальные пассажиры уютно разместились в четырех или двухместных купе. А он встречается с ними только когда довозит до места назначения. Они, конечно ему благодарны. Но… Да, он может встретить такого же машиниста, едущего навстречу, всего на несколько секунд и ему становится так невыносимо печально от этого расставания, что он уже давно крепко зажмуривает глаза, едва заслышав стон чужого паровоза.
Таких людей Барбара Энн Бреннан называет шизоидными личностями. И пишет, что это очень древние Души, пришедшие в этот мир уже в последний раз для того, чтобы отдавать этому миру все без остатка. Они пронизывают все насквозь, наполняют вещи смыслом, и все серое и безликое становится контрастным. Темное сразу же чернеет, светлое - искрится.
Рядом с ними я иногда чувствую себя неуютно. Ведь на их белоснежном фоне ты, раньше белый и чистый, кажешься сероватым или желтоватым, на тебе сразу видны пылинки, или того хуже, пятна, старые, давно забытые, с таким трудом стираные пятна. И я всегда стремилась быть рядом с ними, в тени их яркого света забывая о своей неповторимости, своей мечте. Что мои мечты по сравнению с их планами?