Анна Достоевская, "Дневник"
Вообще моя электронная книжка претенциозно называется "Мой муж - Федор Достоевский. Жизнь в тени гения" из серии "Я помню его таким..." (непременно с многозначительным троеточием в конце), но мне больше нравится просто "Дневник" из других версий издания.
Про книжку я узнала случайно, залила ее в читалку "чтоб было", а читать начала от нечего делать: не зная, за что взяться после Кейна с его нуаром, ткнула в Анну Достоевскую просто чтобы упереть во что-нибудь взгляд. Особых надежд на автобиографические заметки не возлагала, потому что, например, "Письма к брату Тео" Ван Гога, отрецензированные то ли френдлентой, то ли что-читателями весьма положительно, у меня забуксовали на первых же страницах. Однако записки Анны Григорьевны Достоевской (Сниткиной) увлекли с первых строк, и я просидела у лампы до позднего вечера и в следующие дни периодически вспоминала, что у меня есть отличное чтение, и радовалась этому.
А чтение и впрямь отличное. Конечно, дневники Анны Григорьевны Достоевской не лишены некоторой сентиментальности - то ли свойственной лично ей, то ли просто являющейся частью литературного стиля того времени - а еще в них периодически встречаются повторы (иногда - прямо на соседних страницах), немножко нудные комментарии и другие шероховатости, но все это ерунда. А главное в них - любящий взгляд на близкого человека, отпечаток личности самого автора и многочисленные приметы времени - разные мелочи, касающиеся образа мысли, быта, отношений между людьми второй половины девятнадцатого века. А еще - специфика языка, вышедшие из употребления словечки, забавные выражения и конструкции, которые неизменно наполняют мою душу филологическим упоением. И еще, конечно, сам Федор Михайлович, которому невозможно не симпатизировать. И пронизывающий невский ветер, который так и дует со страниц, и осознание того, что я представляю себе маршруты героев "Дневника", что я неоднократно заходила в храм, где они венчались, и была у Достоевского "в гостях": смотрела на угловые окна его квартиры, поднималась по лестнице, была в комнате, в которой он умер, и знаю, сколько надо было пройти от Владимирского собора до квартиры священнику, принимавшему его последнюю исповедь. Потрясающе. Это не состояние "я провалилась в реальность книги" или "книжная реальность выплеснулась в мой мир", а просто реальность у нас одна, только разминулись мы на сто лет с небольшим. А так - один воздух, хоть и изрядно загрязненный сейчас, одна земля, одна, не побоюсь этого слова, культура и одно духовное пространство.
Особенно мне понравилась первая часть, в которой рассказывается история знакомства и жениховства уже именитого русского писателя и его стенографистки: в ней много юного, наивного, веселого и смешного, и я смеялась от души - и над ситуациями, и над формулировками, и над самоироничными комментариями А.Г. Потом жизнь стала посложнее, и такого пенящегося шампанского юности уже не было, но все равно и в описании самых трудных времен всегда можно найти согревающие или вызывающие улыбку эпизоды. А вот во время чтения заключительной части о смерти Достоевского я сначала переживала, как в кино, "хоть бы все обошлось" (хотя ясно было, что ничего не обойдется), а потом долго сидела и молчала, потому что по записям сложилось впечатление, что со смертью любимого мужа закончилась и жизнь самой Анны Григорьевны (в некотором смысле так оно и есть), и присутствовать при этом, пусть даже и всего лишь мысленно, довольно тяжело.
А еще "Дневник" - это рецепт счастливого брака. Начинался, правда, он примерно так: здравствуй, мама, я выхожу замуж, мы знакомы полтора месяца, он старше меня на пятнадцать лет, у него пасынок моего возраста от предыдущего брака, он в долгах как в шелках, а еще он припадочный, но он - любовь всей моей жизни, и мы будем счастливы вместе. Думается мне, что первая реакция любой матери была бы "окстись, доча", но доча не окстилась, и эти четырнадцать лет с Достоевским стали самыми важными из всей ее семидесятилетней жизни, потому что, несмотря на все материальные затруднения и сложности во взаимоотношениях (в том числе и в отношениях с довольно неприятными или беспардонными родственниками Достоевского), эти годы были наполнены совместной работой, радостью духовного и душевного общения, нежной заботой, взаимными подшучиваниями, уважительным отношением к заскокам друг друга - и большой любовью.
ИМХИ по книжкам
Про книжку я узнала случайно, залила ее в читалку "чтоб было", а читать начала от нечего делать: не зная, за что взяться после Кейна с его нуаром, ткнула в Анну Достоевскую просто чтобы упереть во что-нибудь взгляд. Особых надежд на автобиографические заметки не возлагала, потому что, например, "Письма к брату Тео" Ван Гога, отрецензированные то ли френдлентой, то ли что-читателями весьма положительно, у меня забуксовали на первых же страницах. Однако записки Анны Григорьевны Достоевской (Сниткиной) увлекли с первых строк, и я просидела у лампы до позднего вечера и в следующие дни периодически вспоминала, что у меня есть отличное чтение, и радовалась этому.
А чтение и впрямь отличное. Конечно, дневники Анны Григорьевны Достоевской не лишены некоторой сентиментальности - то ли свойственной лично ей, то ли просто являющейся частью литературного стиля того времени - а еще в них периодически встречаются повторы (иногда - прямо на соседних страницах), немножко нудные комментарии и другие шероховатости, но все это ерунда. А главное в них - любящий взгляд на близкого человека, отпечаток личности самого автора и многочисленные приметы времени - разные мелочи, касающиеся образа мысли, быта, отношений между людьми второй половины девятнадцатого века. А еще - специфика языка, вышедшие из употребления словечки, забавные выражения и конструкции, которые неизменно наполняют мою душу филологическим упоением. И еще, конечно, сам Федор Михайлович, которому невозможно не симпатизировать. И пронизывающий невский ветер, который так и дует со страниц, и осознание того, что я представляю себе маршруты героев "Дневника", что я неоднократно заходила в храм, где они венчались, и была у Достоевского "в гостях": смотрела на угловые окна его квартиры, поднималась по лестнице, была в комнате, в которой он умер, и знаю, сколько надо было пройти от Владимирского собора до квартиры священнику, принимавшему его последнюю исповедь. Потрясающе. Это не состояние "я провалилась в реальность книги" или "книжная реальность выплеснулась в мой мир", а просто реальность у нас одна, только разминулись мы на сто лет с небольшим. А так - один воздух, хоть и изрядно загрязненный сейчас, одна земля, одна, не побоюсь этого слова, культура и одно духовное пространство.
Особенно мне понравилась первая часть, в которой рассказывается история знакомства и жениховства уже именитого русского писателя и его стенографистки: в ней много юного, наивного, веселого и смешного, и я смеялась от души - и над ситуациями, и над формулировками, и над самоироничными комментариями А.Г. Потом жизнь стала посложнее, и такого пенящегося шампанского юности уже не было, но все равно и в описании самых трудных времен всегда можно найти согревающие или вызывающие улыбку эпизоды. А вот во время чтения заключительной части о смерти Достоевского я сначала переживала, как в кино, "хоть бы все обошлось" (хотя ясно было, что ничего не обойдется), а потом долго сидела и молчала, потому что по записям сложилось впечатление, что со смертью любимого мужа закончилась и жизнь самой Анны Григорьевны (в некотором смысле так оно и есть), и присутствовать при этом, пусть даже и всего лишь мысленно, довольно тяжело.
А еще "Дневник" - это рецепт счастливого брака. Начинался, правда, он примерно так: здравствуй, мама, я выхожу замуж, мы знакомы полтора месяца, он старше меня на пятнадцать лет, у него пасынок моего возраста от предыдущего брака, он в долгах как в шелках, а еще он припадочный, но он - любовь всей моей жизни, и мы будем счастливы вместе. Думается мне, что первая реакция любой матери была бы "окстись, доча", но доча не окстилась, и эти четырнадцать лет с Достоевским стали самыми важными из всей ее семидесятилетней жизни, потому что, несмотря на все материальные затруднения и сложности во взаимоотношениях (в том числе и в отношениях с довольно неприятными или беспардонными родственниками Достоевского), эти годы были наполнены совместной работой, радостью духовного и душевного общения, нежной заботой, взаимными подшучиваниями, уважительным отношением к заскокам друг друга - и большой любовью.
ИМХИ по книжкам