Things that change
Глава 23
1.
Гарри не знает, что сказать Малфою. Мне жаль, что твой отец все таки жив? Я, черт возьми, прикончу его? Мнение осужденных не учитывается? Скажи, что ты хочешь, чтобы я сделал?
По дому рассеиваются недоуменное молчание и нарастающий хаос. Гарри видит, что Пирра не сводит с него глаз в поисках ответа. Видит, как хмурится Виола. Джеймс так и не понял, что здесь происходило.
Малфой, как призрак, исчезает за дверью спальни.
Пирра уводит Джеймса наверх, обещая помочь надеть пижаму.
Виола, как обычно, запирается в своей комнате. У Гарри сжимается сердце, когда он видит захлопывающуюся дверь.
Что же произошло? - думает он, массируя виски. Следует перенести воспоминания в омут памяти, подаренный Роном и Гермионой пять лет назад, и еще раз просмотреть все случившееся.
Малфой был мертв. Никто не мог пережить падения со стометрового утеса в ледяную воду, патрулируемую дементорами, надзирателями и работниками министерства. Никто.
"Кроме крысы", - бормочет Гарри.
Никто не ест ужин. Гарри даже не осознает это, пока запах подгоревшей еды с облаками черного дыма не проникает из кухни. Детекторы дыма взрываются мерзким писком, пока он, взмахивая палочкой, не кричит: "Силенцио!"
Малфой, похоже, что-то готовил, когда заявился Люциус. Добби тут же материализовался возле шкафа и, запинаясь и низко кланяясь Гарри, забормотал: "Добби все убрать, мастер Гарри, сэр. Добби все убрать".
"Да все нормально, Добби", - отмахнулся Гарри.
"Ох, нет, нет, мастер Гарри, сэр", - Дабби трясет головой, хлопая ушами. - "Добби убрать".
Гарри оставляет Добби на кухне, уходя, он слышит бряцанье кастрюль и то, как открылась и закрылась дверца духовки.
Краем глаза он замечает Абрахаса, пытающегося под шумок незаметно скрыться на втором этаже. Гарри бесшумно идет следом. Абрахас останавливается на лестничной площадке и начинает оборачиваться, когда Гарри ловит его за руку и подталкивает вперед.
Абрахас издает какой-то полузадушенный звук от неожиданности, но не решается посмотреть Гарри в глаза.
Гарри подталкивает Абрахаса к комнате и отпускает его руку только когда закрывает за ними дверь.
По всей комнате разбросаны грязные футболки и носки. Школьный сундук, в изножье кровати, открыт, демонстрируя стопки не очень аккуратных школьных конспектов, обертки от сладостей и удлинители ушей. Вокруг пахло потом, вечно-свежим мылом и чем-то еще, что Гарри никак не мог определить. Собственно, как в обычной комнате подростка.
Горри предпочел не задумываться над этим.
Абрахас отступает к кровати, неосознанно потирая руку в том месте, где его схватил Гарри. Кожа покраснела, но синяка нет. Он морщится, изгиб его губ очень напоминает таковой у Люциуса Малфоя, но далеко не настолько холодный и ужасающий.
Скорее, кающийся. Абрахас краснеет под тяжелым взглядом Гарри, скрестившего руки на груди.
"И давно ты прогуливаешься по Ноктюрн аллее?" - интересуется он низким тоном.
Абрахас швыркает носом. Или всхлипывает. Вытирает нос тыльной стороной ладони, и Гарри с некоторым удивлением замечает слишком ярко блестящие глаза Абрахаса. "Не очень", - бормочет он. Затем, чуть громче и с большей уверенностью, добавляет: "Я просто хотел узнать!"
"Узнать что?" - рявкает Гарри, отталкиваясь от двери и делая шаг вперед.
"Я хотел узнать про папину- про семью со стороны отца! А ты нам никогда ничего не рассказываешь! Я просто-" - он замолкает, проглатывая слова, будто давясь ими, и крепко зажмуривается.
"Что просто?" - настаивает Гарри.
"Вы никогда не говорите про семью Малфоев! Ни ты, ни отец- никто! Я просто хотел знать, что вы скрываете!"
Гарри втягивает воздух сквозь стиснутые зубы. Он не осознает ни слова, пока не слышит, как кричит, выплевывая слова. "Ты хочешь знать о семье Малфоев?" - рявкает он. "О чертовой семье Малфоев? Люциус Малфой пытался убить меня несколько раз- и ему было плевать, что я был всего лишь МАЛЬЧИШКОЙ! Он ненавидел все, связанное со мной так или иначе! Они все ненавидели магглов и магглорожденных- знаешь, как Малфой раньше называл Гермиону?"
Абрахас качает головой, но не раньше, чем Гарри продолжает. А Поттер не может остановиться. Этот гнев, который он сдерживал внутри годами, прорывается на поверхность из-за глупых, глупых действий его сына. Хочется свернуть Абрахасу шею. Хочется навсегда вытрясти из него всю дурь, но он не может. Он подходит еще на шаг ближе, и Абрахас съеживается еще сильнее.
"Он называл ее ГРЯЗНОКРОВКОЙ в школе и СМЕЯЛСЯ ей в лицо- вот, какого он был о ней мнения! Он ненавидел Рона, ненавидел гриффиндорцев, ненавидел меня и завидовал- и, черт возьми, его не оправдывает то, что он был невежественным ребенком! Его драгоценная тетушка УБИЛА Сириуса! Его отец был там, когда УБИЛИ Седрика! Люциус Малфой пытался УБИТЬ Джинни! Он был чертовым ПОЖИРАТЕЛЕМ СМЕРТИ! Он служил ВОЛДЕМОРТУ!"
"Ты хочешь- хочешь узнать?" - кричит Гарри. "Может, и про ДАМБЛДОРА тоже? МАЛФОЙ был там, когда он УМЕР! ВОЛДЕМОРТ ПОСЛАЛ ЕГО убить Дамблдора!" Он замолкает, тяжело дыша. Кровь стучит в ушах, мысли проносятся в голове с безумной скоростью, руки трясутся. Пытаясь успокоиться, он заставляет себя сделать глубокий вдох и говорит: "Эта семья заслуживает Азкабан. Вот, почему мы никогда о них не говорим. Потому что они запятнаны грязью своих собственных действий. И мне плевать, что Боргин, какая-нибудь старая карга или очередной уродец мог тебе сказать- они - гниль".
Гарри захлопывает дверь за собой, но, тем не менее, слышит, как Абрахас шепчет ему вслед сквозь едва сдерживаемые всхлипы: "Не надо меня ненавидеть, пап…"
2.
Малфою словно опять шестнадцать для Гарри. Взгляд такой же отсутствующий, под глазами темные, фиолетовые круги. Кожа, кажется, потеряла даже тот цвет, что был, приобретя тусклый сероватый оттенок. Он почти немедленно съеживается.
В тот же вечер, когда они легли спать Гарри тянется к нему, касаясь плеча. Малфой даже не переоделся. Просто лежит неподвижно, бессмысленно глядя в пустоту перед собой. "Малфой?" - тихо зовет Гарри. Когда никакой реакции не следует, он пробует еще раз: "Драко?"
"Отъебись", - шипит Малфой, но гнев, если таковой и был в его голосе, без остатка съедается пустотой, заставляя сердце Гарри сжиматься. Ему словно тоже опять шестнадцать и, глядя на Малфоя, он чувствует растущую жалость.
"Ты прекрасно обходился без своего отца больше двадцати лет", - медленно говорит Гарри. "Он не станет- он не- ты теперь другой. Ты взрослый и-"
"Отъебись", - бормочет Малфой. Он поворачивается на бок. Гарри прислушивается к его дыханию: слишком размеренному для нормального, но Малфой не хочет утешения, он хочет, чтобы его оставили в покое. Напряженная поза говорит все намного лучше слов.
Он идет в душ, песок с пляжа до сих пор обнаруживается в разных местах. Старательно отскребает его отовсюду, вымывает из волос. День, который начинался так замечательно, солнечный, с голубым небом и теплым морем, превратился во что-то мрачное и отвратительное, и все из-за визита одного волшебника.
"Черт бы тебя побрал", - произносит он, стоя под душем. - "Черт бы тебя побрал, Люциус Малфой!" Он со всей силы бьет кулаком в стену, хотя прекрасно понимает, что Люциус Малфой не почувствует и толики растущего внутри гнева. Все, что остается ему после этого срыва - жуткая боль в руке.
Гарри лежит в постели на удобных прохладных простынях. Внутренне же никакого удобства он не ощущает. Вслепую, он тянется на вторую половину кровати, но там пусто. Он моргает. Без очков в полумраке комнаты он видит только размытые очертания. В неясном свете, льющемся из окна, он едва различает очертания сидящего на подоконнике Малфоя, который, не шевелясь, смотрит в окно.
"Иди в постель," - говорит Гарри. - "Он того не стоит".
Долгое время Малфой ничего не говорит. Наступает утро, первое, после произошедшего, Гарри находит Малфоя сидящим все там же, на подоконнике. Бледный свет делает круги под его глазами еще более заметными.
"Ты меня совсем не знаешь", - бормочет Малфой.
Малфой ведет себя как зомби. Гарри знает, что он постоянно о чем-то думает. Он закрывается в спальне, ванной. Ничего не ест. Ничего не говорит. Не спит- он не делает вообще ничего.
Гарри хочет спросить, о чем тот думает и может ли он чем-нибудь помочь, хотя и так знает, что не может. И до понедельника он не сможет связаться с министерством по поводу ограничения подключения каминной сети. Мысленно он костерит себя на все лады за то, что не подумал заранее отключить Ноктюрн аллею. Но он и предположить не мог, что Абрахас захочет туда попасть. Или Виола. Или Пирра.
"Почему ты НИЧЕГО не сказал, если знал?" - кричит он Малфою. "Ты знал, куда он уходит, но НЕ ОСТАНОВИЛ ЕГО!" - Он бьет кулаком в стену. Костяшки разбиты в кровь, но больше он ничего сделать не может. Хватает Малфоя за плечи и толкает к стене. Хочется встряхнуть его и закричать- Это твоя вина, что Люциус Малфой нашел Абрахаса. Это твоя вина, что он нашел тебя здесь. Ты мне не скзал!
Он хочет толкнуть Малфоя к стене, схватить за волосы, задрать мятую мантию и оттрахать, чтобы заставить кричать, причинить боль, заставить делать хоть что-то, а не только прятаться, забившись в угол. Стояк такой, что больно, и то, что он прижимается к бедру Малфоя не облегчает состояние.
В груди тоже болит, и, чем больше он об этом думает, тем тверже становится его член, тем хуже он себя чувствует из-за того, что представляет, как трахает вжатого в стену Малфоя.
"Я- он не-" - Малфой качает головой и смеется, смех с привкусом горечи отдается в ушах Гарри. "В его возрасте я делал то же самое. Нет ничего ужасного на Ноктюрн аллее", - бормочет он, пустой безжизненный голос пытается замаскировать боль, которая, Гарри знает, растет внутри.
"ТАМ ВСТРЕЧАЕТСЯ ДЕРЬМО, ВРОДЕ ТВОЕГО ОТЦА!" - кричит Гарри. - "Боже- ты совсем-"
Гарри замолкает, когда слышит этот звук. Он медленно отпускает мантию Малфоя, его пальцы разжимаются. Малфой сползает по стенке на пол, кривит губы, из горла вырывается полузадушенный всхлип. Гарри закрывает глаза, и секунду ненавидит себя за то, что хочет обнять Малфоя, крепко прижать к себе и целовать соленые щеки.
Вместо этого он следует за звуком. Он не помнит, накладывал ли сегодня на спальню заглушающее заклинание. Дети- они могли слышать все это, но, когда он перешагивает порог, он чувствует знакомое прикосновение магии, как легкий бриз на коже, и он понимает, что дело не в этом.
Но звук не прекращается. Кто-то не спит. Раздается звон, дребезжание и скрип мебели, а следом - три удара.
Гарри вспоминает про упыря на чердаке Норы. Он вытаскивает палочку из нагрудного кармана пижамной куртки и тихо идет по коридору. Ковер скрадывает звуки шагов, пока Гарри не останавливается напротив комнаты Виолы. Стук прекратился, хотя другие звуки не исчезли. Шуршание продолжается и скребущий звук - дерево по дереву - как когда двигают мебель.
Он стукнул костяшками по двери пару раз. "Виола?" - стараясь не повышать голос, зовет он. Упырь или нет, но сейчас далеко за полночь.
Что-то валится на пол с грохотом. Он слышит, как Виола выругалась, и опять что-то прошуршало.
"Какого…" - бормочет он, но инстинкты срабатывают быстрее, и Гарри толкает дверь. Замок заперт. Он взмахивает палочкой: "Алохомора!" Дверная ручка не шевелится. Он пробует снова, и третий раз, затем более мощное запирающее заклинание, выученное на шестом курсе. Но она запросто могла прочитать учебники Пирры.
Дверь поддается, когда он толкает ее плечом.
Посреди комнаты в горе простыней на полу лежит Виола, пытаясь из этих самых простыней выпутаться. Никаких разодранных подушек, шкафов, придвинутых вплотную к дверям. И тяжелой мебели в стены никто не бросал. Ее школьный сундук спокойно стоит в углу, на нем - несколько свитков и старый учебник Гарри.
"Ты в порядке?" - спрашивает он, протягивая ей руку и помогая встать на ноги. - "Что происходит?"
"Все нормально, пап", - отвечает Виола.
Гарри чешет висок. Ее тон ровный и обходительный, совсем как у Малфоя до всей этой неразберихи с его отцом.
"Здесь нет никаких упырей?" - взвешенно произносит Гарри. Он взмахивает палочкой, люмос освещает голубоватым светом темные углы.
"Нет", - отвечает Виола. Неосознанно копируя Гарри, она чешет висок, оглядывается. "Может, это ветер или что-то типа того. У нас ведь чары обнаружения упырей на доме?"
Гарри качает головой. "Я их не установил. Может, здесь боггарт?" - спрашивает он, задерживая внимание на книжном шкафу. Книги буквально вываливаются с полок, Гарри узнает некоторые: старые учебники, как трансфигурация почти двадцатилетней давности.
"Нет", - настаивает Виола. Теперь она начинает хмуриться, знакомый подростковый антагонизм снова вылазит наружу, когда она недобро прищуривается. - "Могу я уже идти спать?"
"Да, конечно", - соглашается Гарри. Взгляд еще раз проходится по комнате, но не обнаруживает ничего криминального. Ни боггартов, ни упырей - ничего.
Когда он возвращается в уют собственной спальни, Малфой вновь обнаруживается сидящим у окна в ожидании очередной бессонной ночи. Он смотрит на сад на заднем дворе, укрытый чернильными тенями и подсвеченный жутковатым оранжевым светом уличного фонаря.
А ведь ветра сегодня тоже нет, - думает Гарри.
3.
Это не должно быть так.
Гарри планировал, что устроит себе летний отпуск. Вместо этого в середине недели он стоит перед офисом министра магии, с ненавистью глядя на вычурную золотую табличку.
Дж. Мерлон Фокс, Министр магии
"Черт побери", - едва слышно шипит Гарри.
Секретарь позади шуршит бумажками. Гарри на миг оглядывается, она ему улыбается, сверкая глазами поверх очков в золотой оправе. Она кокетливо накручивает на палец локон темных с фиолетовым отливом волос. - "Уже скоро он сможет уделить вам минутку, Мистер Поттер. Министр старается встречаться лично с каждым волшебником, настаивающим на встрече".
"Это не светский визит", - рявкает Гарри. - "Так что лучше бы ему найти на меня время".
"Министр ценит ваше терпение", - щебечет секретарь. Она постукивает ярко-зеленым пером по стопке документов, улыбка становится все менее и менее естественной с каждой минутой вынужденного ожидания.
У Гарри внутренности сводит от предвкушения, разочарование нарастает, и тут он слышит щелчок замка двери, а из кабинета министра выходит какой-то человек. Посетитель кивает Гарри, на миг его глаза расширяются, когда он понимает, что это сам Гарри Поттер встретился ему в приемной. Гарри к такому уже привык, но все равно каждый раз хочется отреагировать как ребенку и рыкнуть: "Хватит пялиться!"
Проскальзывая мимо неизвестного, Гарри врывается в кабинет министра, захлопывая за собой дверь - магия от нетерпения сама рвется наружу, даже заклинания не понадобились.
"Мистер Поттер, как я могу-"
"Заткнись", - рявкает Гарри даже раньше, чем министр успевает к нему полностью повернуться. Фокс, из-за своих густых усов, очень напоминал Гарри дядю Вернона, хотя в остальном был очень средним по всем параметрам человеком. В виду своей должности, все-таки министр, высшая позиция в британском министерстве, иначе как принца Фокс себя не воспринимал и вел соответствующе, хотя Гарри смотрел на него сверху вниз. Обычно разницу в росте компенсировали выпяченная грудь и сверкающая улыбка.
Но не в этот раз.
Гарри наклоняется над столом, упираясь ладонями в столешницу и сминая какие-то свитки с документами. Ноздри раздуваются от гнева, дыхание тяжелое, взгляд недобро прищуренных глаз направлен на сидящего в кожаном кресле Фокса.
"Сколько, черт вас дери, вы платите Люциусу Малфою, чтобы заткнуть его рот?" - спрашивает Гарри. - "Как вы, бля, додумались до такой низости?"
В темных глазах Фокса отразилось понимание. Он улыбается, тонкие губы растягиваются, полностью скрываясь под густыми усами, и качает головой: "Мистер Поттер, я не уверен, что понимаю, о чем вы-"
"Вы ЧЕРТОВСКИ ХОРОШО понимаете, о чем я говорю!" - кричит Гарри. Лампа позади него мигает, стекло трескается. - "Люциус Малфой не умер, а вы это покрываете!"
Фокс, не выдавая никаких эмоций, смотрит на Гарри. Складывает руки вместе. "Мистер Поттер", - медленно произносит он, на мгновение прикусывая губу, а затем продолжая, - "какие у вас есть доказательства, чтобы подкрепить подобные обвинения? Люциус Малфой был заключенным-"
"Я ЗНАЮ, КЕМ ОН БЫЛ!" - Гарри бьет кулаком по столу. Фокс подпрыгивает в кресле отодвигаясь подальше от агрессивного визитера. - "И ЗНАЮ, ЧТО ОН ЖИВ, СВОБОДЕН, А ВЫ ПОМОГАЕТЕ СКРЫВАТЬ ЭТО!"
"Даже если бы ваши обвинения были верными, Мистер Поттер, какая лично вам разница, что сейчас с Люциусом Малфоем?" - спрашивает Фокс. Он приподнимает бровь, когда Гарри, моргнув, отступает. - "Видите ли, у министерства имеются собственные потенциальные обвинения, касающиеся некоторых не совсем законных действий, совершенных вами. И, в таком случае, мне кажется- даже если предположить, что Люциус Малфой жив по сей день, в чем я сильно сомневаюсь- с вашей стороны было бы разумным решением никому об этом не говорить."
У Гарри буквально челюсть отвисает. "Понятия не имею, о чем вы говорите!" - рявкает он. В то же самое время, он чувствует, как к щекам приливает кровь, от воспоминаний о длинных ночах, проведенных в министерском архиве за исправлением документов, о Ромильде Вейн и скандале, о Малфое, сбежавшем домой, туда, где когда-то жил его отец. И теперь снова живет.
Губы Фокса подрагивают в едва заметной усмешке. - "Не думаю, что вы захотите обвинить министерство в противоправных действиях. Вопросы, касающиеся семей заключенных Азкабана, причастных к скандалу по поводу жестокого обращения, давно были решены. А у Люциуса Малфоя официально нет живых родственников, не так ли?"
"Ты чертова сволочь", - едва слышно бормочет Гарри, выходя из кабинета.
"Мои дела не хуже ваших", - отвечает ему вслед Фокс.
"Приятного дня!" - щебечет секретарша Фокса, когда Гарри пролетает по приемной. Он закрывает глаза и на мгновение задумывается, что будет, если он сейчас развернется, зайдет обратно в кабинет и приставит к голове министра палочку.
Оно того не стоит.
4.
Дома у Рона и Гермионы пахнет детским дерьмом и хлебом. Рон протягивает Гарри сливочное пиво и плюхается рядом с ним на диван, вытяивая ноги перед собой и открывая свою бутылку.
"Поверить не могу, что чертово министерство укрывает Люциуса Малфоя", - возмущается Рон между глотками. - "А следовало бы догадаться. Шесть месяцев назад я разговаривал с Альтеей Кинг из финансового департамента, и она жаловалась, что прибавилось документов из-за перенаправления бюджетных средств. Надо было проверить".
"Мне тоже следовало иметь в виду", - говорит Гарри, - "что они попытаются шантажировать меня использованием того заклинания. Я должен был знать, что они знают".
"Чертовы ублюдки", - ворчит Рон.
"Рон!" - шипит Гермиона позади них. Она выходит из кухни с младшим сыном едва шести месяцев от роду на руках. Дочка Джинни, не так давно научившаяся ходить, ковыляет следом. "Вы можете хотя бы попробовать воздержаться от подобных выражений в их присутствии?" - говорит она, кивая на сына и племянницу.
Рон пожимает плечами и бормочет, извиняясь: "Не то чтобы остальные двое этих слов не слышали". Буквально час назад два его старших сына, едва поприветствовав только что вошедшего Гарри, сбежали играть в квиддич.
"Я рада, что ты зашел сегодня, Гарри", - говорит Гермиона, передавая Эндрю Рону. Она скрещивает руки на груди и прислоняется к краю стола. "Даже представить не могу, что думает обо всем этом Малфой. Его отец совершенно точно должен был быть мертв, а он появляется у вас дома".
"Я хотел убить его", - произносит Рон, поигрывая палочкой. - "Тогда, то заклятие должно было убить чертова- э…его".
"Поверь, я бы тоже предпочла знать, что Люциус Малфой мертв", - говорит Гермиона. - "Что, если он попытается промыть мозги вашим детям?"
"Не попытается!" - яростно отзывается Гарри. - "Он даже близко к моему дому больше не подойдет. И к детям. И к Малфою тоже".
"Ты же не хочешь сказать, что Малфой все свои грехи искупил", - произносит Рон. Он встает, кривя губы и размахивая руками, - "Он, черт возьми, заслужил срок в Азкабане так же, как и Снейп. Он преступник, на равнее со своим папашей. Понятия не имею, что ты-"
"Заткнись!" - кричит Гарри. - "Заткнись, ты ни хрена о нем не знаешь-"
"Гарри!" - возмущается Гермиона.
"Ничего он не искупил! Наверняка сам же и сказал Абрахасу идти на Ноктюрн аллею- почему еще держать это втайне, приятель?" - выплевывает Рон. Его лицо красное, краснее даже, чем волосы, когда он кричит: "Да он наверняка опять сбежит к папочке, а ты окажешься в жопе-"
"Ты ни хрена его не знаешь! Ты понятия не имеешь, КАКОЙ ОН!"
"Я ЗНАЮ, ЧТО ОН ЧЕРТОВ ПРЕДАТЕЛЬ, И Я НЕ ХОЧУ ВИДЕТЬ, КАК ТЫ СТРАДАЕШЬ!"
"ДА ПОШЕЛ ТЫ!" - рявкает Гарри. Он подлетает к Рону и хватает того за грудки с явным намерением приложить того о стену, врезать в живот и заткнуть, но Рон хватает его за плечи и отталкивает. Гарри слышит, как кто-то из детей начинает плакать - неприятные завывания на одной ноте - пока они с Роном плюются друг в друга оскорблениями.
"Он КОЗЕЛ! ВСЕГДА ИМ БЫЛ!"
"Ты просто хочешь, чтобы я его бросил и ЖЕНИЛСЯ НА ТВОЕЙ СЕСТРЕ!"
"Может, это не так уж и ПЛОХО!"
"Заткнитесь-заткнитесь-ЗАТКНИТЕСЬ ЖЕ!" - кричит Гермиона. Что-то трескается, взрывается лампочка и осколки стекла острыми ножами разлетаются по всей комнате. Гарри чувствует, как они впиваются в руки, лицо, как попадают в Рона тоже, и кровь из порезов начинает заливать лицо.
Он отпускает его и отступает. Грудь неприятно сжимается, а, когда он видит потерянное выражение лица Гермионы - дрожащие брови и слезы в глазах, ощущение только усиливается. Она берет ребенка на руки и всхлипывает."Вы оба хуже детей", - шипит она. - "Рон- не смей ставить под сомнение выбор Гарри!"
Рон виновато смотрит на ботинки. Гарри ощущает триумф, пока Гермиона не тыкает в него пальцем, рявкая: "А ты, Гарри- может, тебе стоит время от времени прислушиваться ко мнению друзей. Малфой не проблема, и мы это знаем, но это не значит, что мы начнем с ним обниматься. Ты зациклен на своем маленьком мире и всегда будешь пытаться самостоятельно разобраться со своими проблемами! И, знаешь что- может, вместо того, чтобы пытаться избегать Малфоя, заявляясь сюда, тебе стоит спросить у него, что он чувствует?"
Как только Гермиона скрывается где-то в глубине дома, Гарри виновато шаркает кроссовкой по полу. "Прости", - в конце концов бормочет он после нескольких минут настороженного молчания.
"Прости", - вторит Рон, чувствующий себя ровно настолько же не в своей тарелке. Он поднимает взгляд и неуверенно улыбается. - "Если что, Люциуса Малфоя я ненавижу больше, чем Малфоя".
"Я тоже", - соглашается Гарри.
Он уходит перед ужином, не смотря на то, что Питер и Пол буквально виснут на нем с просьбами остаться и рассказать что-нибудь смешное про родителей.
"Простите", - говорит он. - "Мне надо домой, помогу Добби с ужином, а то у него постоянно все подгорает в последнее время".
Слова Гермионы всплыли в мыслях, когда он вернулся домой - поговори с Малфоем.
Я его не избегаю, - думает Гарри. Но как только он замечает скользнувшую по коридору высокую тонкую тень, желудок сжимается и опускается от осознания, что, может быть, он действительно пытается его избегать иногда, потому что теперь, после визита Люциуса Малфоя, дом не воспринимается как раньше. Малфой - пустая оболочка прежнего себя, безэмоциональная, мрачная, страдающая от бессонницы и отчаяния.
Да он и сам не лучше, когда наедине с Малфоем, шаги детей затихают с заходом солнца, кроваво-красный свет заливает комнаты через большие окна, погружая дом в мрачную сияющую тьму. Когда сам он идет спать, комната Джеймса уже темная, дверь слегка приоткрыта, но все равно мягкий свет льется из-под дверей Абрахаса и Пирры. Из комнаты Виолы раздаются приглушенные звуки.
У Гарри только одно предположение - Виола, еще в школе, купила себе очередное изобретение Фреда и Джорджа, упыря-в-коробке. Нет признаков того, что в доме находится настоящий гуль или боггарт, и под мантией-невидимкой никто не прячется. Он сам установил локальные чары обнаружения пару ночей назад. Никто их так и не потревожил.
Малфой - персональные чары Гарри. Стоит ему зайти в комнату, как поза Малфоя сразу становится напряженной. Сегодня он хотя бы переоделся в пижаму и сидит на кровати, обняв руками колено и положив на него подбородок.
С того места, откуда смотрит Гарри, видно как тонкая ткань обтягивает пах, выдавая очертания члена. Поттер сглатывает, потому что в горле пересыхает, а собственный член твердеет. Переводит ищущий взгляд на лицо Малфоя, но тот не замечает.
Гарри подходит ближе. Лунный свет, падающий на лицо Малфоя, рисует причудливые жемчужные тени, очерчивая скулы, а волосы подсвечены, словно нимб. Возбуждение отзывается тяжестью внизу живота. Хочется прикоснуться к Малфою, взять в руку его член прямо через пижаму и ласкать, пока Малфой не начнет умолять, задыхаясь от возбуждения, пока все не станет так, как должно быть.
Он даже не осознает, что мысли больше не являются просто мыслями, пока не слышит судорожного вздоха Малфоя и не чувствует его тела под собой, прижатого к постели.
"Что ты делаешь?" - шипит Малфой. Он упирается ладонями в грудь Гарри, отталкивая, но не достаточно убедительно. - "Слезь с меня!"
Гарри вжимается в него бедрами, руками перехватывает его руки, пытаясь заставить лежать на месте. Наклоняется за поцелуем, но Малфой отворачивается и вскрикивает, потому что вместо поцелуя Гарри проводит языком по его уху и прикусывает мочку.
"Перестань!"
"Нет!" - настаивает Гарри. - "Я хочу тебя".
"Отвали от меня!" - кричит Малфой. "Акцио па-"
"Десистере!" - перебивает Гарри, взмахивая рукой. Палочка Малфоя падает на пол, недолетая до кровати. Гарри толкается бедрами вперед, он хочет, чтобы все стало, как раньше, до всего этого бардака. Хочет, чтобы Малфой со стонами выгибался навстречу.
Но Малфой не стонет. Он тяжело дышит сквозь стиснутые зубы. Его тело напряжено, он сопротивляется, пытаясь вырвать из захвата руки, коленями отпихнуть Поттера в сторону, стараясь хоть как-то их двоих разделить, а потом внезапно все прекращается. Он лежит абсолютно неподвижно, взгляд затуманен и безжизнен.
Гарри тоже останавливается, садится, тянет Малфоя за собой, прижимая к груди. Оставленный без внимания напряженный член болит не так сильно, как все внутри, сжимающееся все сильнее и сильнее с каждым задушенным всхлипом Малфоя.
Я не могу так, - думает Гарри. "Прости", - бормочет он. - "Прости. Все как-то через жопу, и я- я не знаю, как это исправить", - говорит он. - "Мне жаль".
"Ты не можешь ничего исправить", - бормочет уткнувшийся в рубашку Гарри Малфой, слова едва слышны. Больше не сдерживаемые слезы расползаются по пижаме Поттера мокрым пятном.
1.
Гарри не знает, что сказать Малфою. Мне жаль, что твой отец все таки жив? Я, черт возьми, прикончу его? Мнение осужденных не учитывается? Скажи, что ты хочешь, чтобы я сделал?
По дому рассеиваются недоуменное молчание и нарастающий хаос. Гарри видит, что Пирра не сводит с него глаз в поисках ответа. Видит, как хмурится Виола. Джеймс так и не понял, что здесь происходило.
Малфой, как призрак, исчезает за дверью спальни.
Пирра уводит Джеймса наверх, обещая помочь надеть пижаму.
Виола, как обычно, запирается в своей комнате. У Гарри сжимается сердце, когда он видит захлопывающуюся дверь.
Что же произошло? - думает он, массируя виски. Следует перенести воспоминания в омут памяти, подаренный Роном и Гермионой пять лет назад, и еще раз просмотреть все случившееся.
Малфой был мертв. Никто не мог пережить падения со стометрового утеса в ледяную воду, патрулируемую дементорами, надзирателями и работниками министерства. Никто.
"Кроме крысы", - бормочет Гарри.
Никто не ест ужин. Гарри даже не осознает это, пока запах подгоревшей еды с облаками черного дыма не проникает из кухни. Детекторы дыма взрываются мерзким писком, пока он, взмахивая палочкой, не кричит: "Силенцио!"
Малфой, похоже, что-то готовил, когда заявился Люциус. Добби тут же материализовался возле шкафа и, запинаясь и низко кланяясь Гарри, забормотал: "Добби все убрать, мастер Гарри, сэр. Добби все убрать".
"Да все нормально, Добби", - отмахнулся Гарри.
"Ох, нет, нет, мастер Гарри, сэр", - Дабби трясет головой, хлопая ушами. - "Добби убрать".
Гарри оставляет Добби на кухне, уходя, он слышит бряцанье кастрюль и то, как открылась и закрылась дверца духовки.
Краем глаза он замечает Абрахаса, пытающегося под шумок незаметно скрыться на втором этаже. Гарри бесшумно идет следом. Абрахас останавливается на лестничной площадке и начинает оборачиваться, когда Гарри ловит его за руку и подталкивает вперед.
Абрахас издает какой-то полузадушенный звук от неожиданности, но не решается посмотреть Гарри в глаза.
Гарри подталкивает Абрахаса к комнате и отпускает его руку только когда закрывает за ними дверь.
По всей комнате разбросаны грязные футболки и носки. Школьный сундук, в изножье кровати, открыт, демонстрируя стопки не очень аккуратных школьных конспектов, обертки от сладостей и удлинители ушей. Вокруг пахло потом, вечно-свежим мылом и чем-то еще, что Гарри никак не мог определить. Собственно, как в обычной комнате подростка.
Горри предпочел не задумываться над этим.
Абрахас отступает к кровати, неосознанно потирая руку в том месте, где его схватил Гарри. Кожа покраснела, но синяка нет. Он морщится, изгиб его губ очень напоминает таковой у Люциуса Малфоя, но далеко не настолько холодный и ужасающий.
Скорее, кающийся. Абрахас краснеет под тяжелым взглядом Гарри, скрестившего руки на груди.
"И давно ты прогуливаешься по Ноктюрн аллее?" - интересуется он низким тоном.
Абрахас швыркает носом. Или всхлипывает. Вытирает нос тыльной стороной ладони, и Гарри с некоторым удивлением замечает слишком ярко блестящие глаза Абрахаса. "Не очень", - бормочет он. Затем, чуть громче и с большей уверенностью, добавляет: "Я просто хотел узнать!"
"Узнать что?" - рявкает Гарри, отталкиваясь от двери и делая шаг вперед.
"Я хотел узнать про папину- про семью со стороны отца! А ты нам никогда ничего не рассказываешь! Я просто-" - он замолкает, проглатывая слова, будто давясь ими, и крепко зажмуривается.
"Что просто?" - настаивает Гарри.
"Вы никогда не говорите про семью Малфоев! Ни ты, ни отец- никто! Я просто хотел знать, что вы скрываете!"
Гарри втягивает воздух сквозь стиснутые зубы. Он не осознает ни слова, пока не слышит, как кричит, выплевывая слова. "Ты хочешь знать о семье Малфоев?" - рявкает он. "О чертовой семье Малфоев? Люциус Малфой пытался убить меня несколько раз- и ему было плевать, что я был всего лишь МАЛЬЧИШКОЙ! Он ненавидел все, связанное со мной так или иначе! Они все ненавидели магглов и магглорожденных- знаешь, как Малфой раньше называл Гермиону?"
Абрахас качает головой, но не раньше, чем Гарри продолжает. А Поттер не может остановиться. Этот гнев, который он сдерживал внутри годами, прорывается на поверхность из-за глупых, глупых действий его сына. Хочется свернуть Абрахасу шею. Хочется навсегда вытрясти из него всю дурь, но он не может. Он подходит еще на шаг ближе, и Абрахас съеживается еще сильнее.
"Он называл ее ГРЯЗНОКРОВКОЙ в школе и СМЕЯЛСЯ ей в лицо- вот, какого он был о ней мнения! Он ненавидел Рона, ненавидел гриффиндорцев, ненавидел меня и завидовал- и, черт возьми, его не оправдывает то, что он был невежественным ребенком! Его драгоценная тетушка УБИЛА Сириуса! Его отец был там, когда УБИЛИ Седрика! Люциус Малфой пытался УБИТЬ Джинни! Он был чертовым ПОЖИРАТЕЛЕМ СМЕРТИ! Он служил ВОЛДЕМОРТУ!"
"Ты хочешь- хочешь узнать?" - кричит Гарри. "Может, и про ДАМБЛДОРА тоже? МАЛФОЙ был там, когда он УМЕР! ВОЛДЕМОРТ ПОСЛАЛ ЕГО убить Дамблдора!" Он замолкает, тяжело дыша. Кровь стучит в ушах, мысли проносятся в голове с безумной скоростью, руки трясутся. Пытаясь успокоиться, он заставляет себя сделать глубокий вдох и говорит: "Эта семья заслуживает Азкабан. Вот, почему мы никогда о них не говорим. Потому что они запятнаны грязью своих собственных действий. И мне плевать, что Боргин, какая-нибудь старая карга или очередной уродец мог тебе сказать- они - гниль".
Гарри захлопывает дверь за собой, но, тем не менее, слышит, как Абрахас шепчет ему вслед сквозь едва сдерживаемые всхлипы: "Не надо меня ненавидеть, пап…"
2.
Малфою словно опять шестнадцать для Гарри. Взгляд такой же отсутствующий, под глазами темные, фиолетовые круги. Кожа, кажется, потеряла даже тот цвет, что был, приобретя тусклый сероватый оттенок. Он почти немедленно съеживается.
В тот же вечер, когда они легли спать Гарри тянется к нему, касаясь плеча. Малфой даже не переоделся. Просто лежит неподвижно, бессмысленно глядя в пустоту перед собой. "Малфой?" - тихо зовет Гарри. Когда никакой реакции не следует, он пробует еще раз: "Драко?"
"Отъебись", - шипит Малфой, но гнев, если таковой и был в его голосе, без остатка съедается пустотой, заставляя сердце Гарри сжиматься. Ему словно тоже опять шестнадцать и, глядя на Малфоя, он чувствует растущую жалость.
"Ты прекрасно обходился без своего отца больше двадцати лет", - медленно говорит Гарри. "Он не станет- он не- ты теперь другой. Ты взрослый и-"
"Отъебись", - бормочет Малфой. Он поворачивается на бок. Гарри прислушивается к его дыханию: слишком размеренному для нормального, но Малфой не хочет утешения, он хочет, чтобы его оставили в покое. Напряженная поза говорит все намного лучше слов.
Он идет в душ, песок с пляжа до сих пор обнаруживается в разных местах. Старательно отскребает его отовсюду, вымывает из волос. День, который начинался так замечательно, солнечный, с голубым небом и теплым морем, превратился во что-то мрачное и отвратительное, и все из-за визита одного волшебника.
"Черт бы тебя побрал", - произносит он, стоя под душем. - "Черт бы тебя побрал, Люциус Малфой!" Он со всей силы бьет кулаком в стену, хотя прекрасно понимает, что Люциус Малфой не почувствует и толики растущего внутри гнева. Все, что остается ему после этого срыва - жуткая боль в руке.
Гарри лежит в постели на удобных прохладных простынях. Внутренне же никакого удобства он не ощущает. Вслепую, он тянется на вторую половину кровати, но там пусто. Он моргает. Без очков в полумраке комнаты он видит только размытые очертания. В неясном свете, льющемся из окна, он едва различает очертания сидящего на подоконнике Малфоя, который, не шевелясь, смотрит в окно.
"Иди в постель," - говорит Гарри. - "Он того не стоит".
Долгое время Малфой ничего не говорит. Наступает утро, первое, после произошедшего, Гарри находит Малфоя сидящим все там же, на подоконнике. Бледный свет делает круги под его глазами еще более заметными.
"Ты меня совсем не знаешь", - бормочет Малфой.
Малфой ведет себя как зомби. Гарри знает, что он постоянно о чем-то думает. Он закрывается в спальне, ванной. Ничего не ест. Ничего не говорит. Не спит- он не делает вообще ничего.
Гарри хочет спросить, о чем тот думает и может ли он чем-нибудь помочь, хотя и так знает, что не может. И до понедельника он не сможет связаться с министерством по поводу ограничения подключения каминной сети. Мысленно он костерит себя на все лады за то, что не подумал заранее отключить Ноктюрн аллею. Но он и предположить не мог, что Абрахас захочет туда попасть. Или Виола. Или Пирра.
"Почему ты НИЧЕГО не сказал, если знал?" - кричит он Малфою. "Ты знал, куда он уходит, но НЕ ОСТАНОВИЛ ЕГО!" - Он бьет кулаком в стену. Костяшки разбиты в кровь, но больше он ничего сделать не может. Хватает Малфоя за плечи и толкает к стене. Хочется встряхнуть его и закричать- Это твоя вина, что Люциус Малфой нашел Абрахаса. Это твоя вина, что он нашел тебя здесь. Ты мне не скзал!
Он хочет толкнуть Малфоя к стене, схватить за волосы, задрать мятую мантию и оттрахать, чтобы заставить кричать, причинить боль, заставить делать хоть что-то, а не только прятаться, забившись в угол. Стояк такой, что больно, и то, что он прижимается к бедру Малфоя не облегчает состояние.
В груди тоже болит, и, чем больше он об этом думает, тем тверже становится его член, тем хуже он себя чувствует из-за того, что представляет, как трахает вжатого в стену Малфоя.
"Я- он не-" - Малфой качает головой и смеется, смех с привкусом горечи отдается в ушах Гарри. "В его возрасте я делал то же самое. Нет ничего ужасного на Ноктюрн аллее", - бормочет он, пустой безжизненный голос пытается замаскировать боль, которая, Гарри знает, растет внутри.
"ТАМ ВСТРЕЧАЕТСЯ ДЕРЬМО, ВРОДЕ ТВОЕГО ОТЦА!" - кричит Гарри. - "Боже- ты совсем-"
Гарри замолкает, когда слышит этот звук. Он медленно отпускает мантию Малфоя, его пальцы разжимаются. Малфой сползает по стенке на пол, кривит губы, из горла вырывается полузадушенный всхлип. Гарри закрывает глаза, и секунду ненавидит себя за то, что хочет обнять Малфоя, крепко прижать к себе и целовать соленые щеки.
Вместо этого он следует за звуком. Он не помнит, накладывал ли сегодня на спальню заглушающее заклинание. Дети- они могли слышать все это, но, когда он перешагивает порог, он чувствует знакомое прикосновение магии, как легкий бриз на коже, и он понимает, что дело не в этом.
Но звук не прекращается. Кто-то не спит. Раздается звон, дребезжание и скрип мебели, а следом - три удара.
Гарри вспоминает про упыря на чердаке Норы. Он вытаскивает палочку из нагрудного кармана пижамной куртки и тихо идет по коридору. Ковер скрадывает звуки шагов, пока Гарри не останавливается напротив комнаты Виолы. Стук прекратился, хотя другие звуки не исчезли. Шуршание продолжается и скребущий звук - дерево по дереву - как когда двигают мебель.
Он стукнул костяшками по двери пару раз. "Виола?" - стараясь не повышать голос, зовет он. Упырь или нет, но сейчас далеко за полночь.
Что-то валится на пол с грохотом. Он слышит, как Виола выругалась, и опять что-то прошуршало.
"Какого…" - бормочет он, но инстинкты срабатывают быстрее, и Гарри толкает дверь. Замок заперт. Он взмахивает палочкой: "Алохомора!" Дверная ручка не шевелится. Он пробует снова, и третий раз, затем более мощное запирающее заклинание, выученное на шестом курсе. Но она запросто могла прочитать учебники Пирры.
Дверь поддается, когда он толкает ее плечом.
Посреди комнаты в горе простыней на полу лежит Виола, пытаясь из этих самых простыней выпутаться. Никаких разодранных подушек, шкафов, придвинутых вплотную к дверям. И тяжелой мебели в стены никто не бросал. Ее школьный сундук спокойно стоит в углу, на нем - несколько свитков и старый учебник Гарри.
"Ты в порядке?" - спрашивает он, протягивая ей руку и помогая встать на ноги. - "Что происходит?"
"Все нормально, пап", - отвечает Виола.
Гарри чешет висок. Ее тон ровный и обходительный, совсем как у Малфоя до всей этой неразберихи с его отцом.
"Здесь нет никаких упырей?" - взвешенно произносит Гарри. Он взмахивает палочкой, люмос освещает голубоватым светом темные углы.
"Нет", - отвечает Виола. Неосознанно копируя Гарри, она чешет висок, оглядывается. "Может, это ветер или что-то типа того. У нас ведь чары обнаружения упырей на доме?"
Гарри качает головой. "Я их не установил. Может, здесь боггарт?" - спрашивает он, задерживая внимание на книжном шкафу. Книги буквально вываливаются с полок, Гарри узнает некоторые: старые учебники, как трансфигурация почти двадцатилетней давности.
"Нет", - настаивает Виола. Теперь она начинает хмуриться, знакомый подростковый антагонизм снова вылазит наружу, когда она недобро прищуривается. - "Могу я уже идти спать?"
"Да, конечно", - соглашается Гарри. Взгляд еще раз проходится по комнате, но не обнаруживает ничего криминального. Ни боггартов, ни упырей - ничего.
Когда он возвращается в уют собственной спальни, Малфой вновь обнаруживается сидящим у окна в ожидании очередной бессонной ночи. Он смотрит на сад на заднем дворе, укрытый чернильными тенями и подсвеченный жутковатым оранжевым светом уличного фонаря.
А ведь ветра сегодня тоже нет, - думает Гарри.
3.
Это не должно быть так.
Гарри планировал, что устроит себе летний отпуск. Вместо этого в середине недели он стоит перед офисом министра магии, с ненавистью глядя на вычурную золотую табличку.
Дж. Мерлон Фокс, Министр магии
"Черт побери", - едва слышно шипит Гарри.
Секретарь позади шуршит бумажками. Гарри на миг оглядывается, она ему улыбается, сверкая глазами поверх очков в золотой оправе. Она кокетливо накручивает на палец локон темных с фиолетовым отливом волос. - "Уже скоро он сможет уделить вам минутку, Мистер Поттер. Министр старается встречаться лично с каждым волшебником, настаивающим на встрече".
"Это не светский визит", - рявкает Гарри. - "Так что лучше бы ему найти на меня время".
"Министр ценит ваше терпение", - щебечет секретарь. Она постукивает ярко-зеленым пером по стопке документов, улыбка становится все менее и менее естественной с каждой минутой вынужденного ожидания.
У Гарри внутренности сводит от предвкушения, разочарование нарастает, и тут он слышит щелчок замка двери, а из кабинета министра выходит какой-то человек. Посетитель кивает Гарри, на миг его глаза расширяются, когда он понимает, что это сам Гарри Поттер встретился ему в приемной. Гарри к такому уже привык, но все равно каждый раз хочется отреагировать как ребенку и рыкнуть: "Хватит пялиться!"
Проскальзывая мимо неизвестного, Гарри врывается в кабинет министра, захлопывая за собой дверь - магия от нетерпения сама рвется наружу, даже заклинания не понадобились.
"Мистер Поттер, как я могу-"
"Заткнись", - рявкает Гарри даже раньше, чем министр успевает к нему полностью повернуться. Фокс, из-за своих густых усов, очень напоминал Гарри дядю Вернона, хотя в остальном был очень средним по всем параметрам человеком. В виду своей должности, все-таки министр, высшая позиция в британском министерстве, иначе как принца Фокс себя не воспринимал и вел соответствующе, хотя Гарри смотрел на него сверху вниз. Обычно разницу в росте компенсировали выпяченная грудь и сверкающая улыбка.
Но не в этот раз.
Гарри наклоняется над столом, упираясь ладонями в столешницу и сминая какие-то свитки с документами. Ноздри раздуваются от гнева, дыхание тяжелое, взгляд недобро прищуренных глаз направлен на сидящего в кожаном кресле Фокса.
"Сколько, черт вас дери, вы платите Люциусу Малфою, чтобы заткнуть его рот?" - спрашивает Гарри. - "Как вы, бля, додумались до такой низости?"
В темных глазах Фокса отразилось понимание. Он улыбается, тонкие губы растягиваются, полностью скрываясь под густыми усами, и качает головой: "Мистер Поттер, я не уверен, что понимаю, о чем вы-"
"Вы ЧЕРТОВСКИ ХОРОШО понимаете, о чем я говорю!" - кричит Гарри. Лампа позади него мигает, стекло трескается. - "Люциус Малфой не умер, а вы это покрываете!"
Фокс, не выдавая никаких эмоций, смотрит на Гарри. Складывает руки вместе. "Мистер Поттер", - медленно произносит он, на мгновение прикусывая губу, а затем продолжая, - "какие у вас есть доказательства, чтобы подкрепить подобные обвинения? Люциус Малфой был заключенным-"
"Я ЗНАЮ, КЕМ ОН БЫЛ!" - Гарри бьет кулаком по столу. Фокс подпрыгивает в кресле отодвигаясь подальше от агрессивного визитера. - "И ЗНАЮ, ЧТО ОН ЖИВ, СВОБОДЕН, А ВЫ ПОМОГАЕТЕ СКРЫВАТЬ ЭТО!"
"Даже если бы ваши обвинения были верными, Мистер Поттер, какая лично вам разница, что сейчас с Люциусом Малфоем?" - спрашивает Фокс. Он приподнимает бровь, когда Гарри, моргнув, отступает. - "Видите ли, у министерства имеются собственные потенциальные обвинения, касающиеся некоторых не совсем законных действий, совершенных вами. И, в таком случае, мне кажется- даже если предположить, что Люциус Малфой жив по сей день, в чем я сильно сомневаюсь- с вашей стороны было бы разумным решением никому об этом не говорить."
У Гарри буквально челюсть отвисает. "Понятия не имею, о чем вы говорите!" - рявкает он. В то же самое время, он чувствует, как к щекам приливает кровь, от воспоминаний о длинных ночах, проведенных в министерском архиве за исправлением документов, о Ромильде Вейн и скандале, о Малфое, сбежавшем домой, туда, где когда-то жил его отец. И теперь снова живет.
Губы Фокса подрагивают в едва заметной усмешке. - "Не думаю, что вы захотите обвинить министерство в противоправных действиях. Вопросы, касающиеся семей заключенных Азкабана, причастных к скандалу по поводу жестокого обращения, давно были решены. А у Люциуса Малфоя официально нет живых родственников, не так ли?"
"Ты чертова сволочь", - едва слышно бормочет Гарри, выходя из кабинета.
"Мои дела не хуже ваших", - отвечает ему вслед Фокс.
"Приятного дня!" - щебечет секретарша Фокса, когда Гарри пролетает по приемной. Он закрывает глаза и на мгновение задумывается, что будет, если он сейчас развернется, зайдет обратно в кабинет и приставит к голове министра палочку.
Оно того не стоит.
4.
Дома у Рона и Гермионы пахнет детским дерьмом и хлебом. Рон протягивает Гарри сливочное пиво и плюхается рядом с ним на диван, вытяивая ноги перед собой и открывая свою бутылку.
"Поверить не могу, что чертово министерство укрывает Люциуса Малфоя", - возмущается Рон между глотками. - "А следовало бы догадаться. Шесть месяцев назад я разговаривал с Альтеей Кинг из финансового департамента, и она жаловалась, что прибавилось документов из-за перенаправления бюджетных средств. Надо было проверить".
"Мне тоже следовало иметь в виду", - говорит Гарри, - "что они попытаются шантажировать меня использованием того заклинания. Я должен был знать, что они знают".
"Чертовы ублюдки", - ворчит Рон.
"Рон!" - шипит Гермиона позади них. Она выходит из кухни с младшим сыном едва шести месяцев от роду на руках. Дочка Джинни, не так давно научившаяся ходить, ковыляет следом. "Вы можете хотя бы попробовать воздержаться от подобных выражений в их присутствии?" - говорит она, кивая на сына и племянницу.
Рон пожимает плечами и бормочет, извиняясь: "Не то чтобы остальные двое этих слов не слышали". Буквально час назад два его старших сына, едва поприветствовав только что вошедшего Гарри, сбежали играть в квиддич.
"Я рада, что ты зашел сегодня, Гарри", - говорит Гермиона, передавая Эндрю Рону. Она скрещивает руки на груди и прислоняется к краю стола. "Даже представить не могу, что думает обо всем этом Малфой. Его отец совершенно точно должен был быть мертв, а он появляется у вас дома".
"Я хотел убить его", - произносит Рон, поигрывая палочкой. - "Тогда, то заклятие должно было убить чертова- э…его".
"Поверь, я бы тоже предпочла знать, что Люциус Малфой мертв", - говорит Гермиона. - "Что, если он попытается промыть мозги вашим детям?"
"Не попытается!" - яростно отзывается Гарри. - "Он даже близко к моему дому больше не подойдет. И к детям. И к Малфою тоже".
"Ты же не хочешь сказать, что Малфой все свои грехи искупил", - произносит Рон. Он встает, кривя губы и размахивая руками, - "Он, черт возьми, заслужил срок в Азкабане так же, как и Снейп. Он преступник, на равнее со своим папашей. Понятия не имею, что ты-"
"Заткнись!" - кричит Гарри. - "Заткнись, ты ни хрена о нем не знаешь-"
"Гарри!" - возмущается Гермиона.
"Ничего он не искупил! Наверняка сам же и сказал Абрахасу идти на Ноктюрн аллею- почему еще держать это втайне, приятель?" - выплевывает Рон. Его лицо красное, краснее даже, чем волосы, когда он кричит: "Да он наверняка опять сбежит к папочке, а ты окажешься в жопе-"
"Ты ни хрена его не знаешь! Ты понятия не имеешь, КАКОЙ ОН!"
"Я ЗНАЮ, ЧТО ОН ЧЕРТОВ ПРЕДАТЕЛЬ, И Я НЕ ХОЧУ ВИДЕТЬ, КАК ТЫ СТРАДАЕШЬ!"
"ДА ПОШЕЛ ТЫ!" - рявкает Гарри. Он подлетает к Рону и хватает того за грудки с явным намерением приложить того о стену, врезать в живот и заткнуть, но Рон хватает его за плечи и отталкивает. Гарри слышит, как кто-то из детей начинает плакать - неприятные завывания на одной ноте - пока они с Роном плюются друг в друга оскорблениями.
"Он КОЗЕЛ! ВСЕГДА ИМ БЫЛ!"
"Ты просто хочешь, чтобы я его бросил и ЖЕНИЛСЯ НА ТВОЕЙ СЕСТРЕ!"
"Может, это не так уж и ПЛОХО!"
"Заткнитесь-заткнитесь-ЗАТКНИТЕСЬ ЖЕ!" - кричит Гермиона. Что-то трескается, взрывается лампочка и осколки стекла острыми ножами разлетаются по всей комнате. Гарри чувствует, как они впиваются в руки, лицо, как попадают в Рона тоже, и кровь из порезов начинает заливать лицо.
Он отпускает его и отступает. Грудь неприятно сжимается, а, когда он видит потерянное выражение лица Гермионы - дрожащие брови и слезы в глазах, ощущение только усиливается. Она берет ребенка на руки и всхлипывает."Вы оба хуже детей", - шипит она. - "Рон- не смей ставить под сомнение выбор Гарри!"
Рон виновато смотрит на ботинки. Гарри ощущает триумф, пока Гермиона не тыкает в него пальцем, рявкая: "А ты, Гарри- может, тебе стоит время от времени прислушиваться ко мнению друзей. Малфой не проблема, и мы это знаем, но это не значит, что мы начнем с ним обниматься. Ты зациклен на своем маленьком мире и всегда будешь пытаться самостоятельно разобраться со своими проблемами! И, знаешь что- может, вместо того, чтобы пытаться избегать Малфоя, заявляясь сюда, тебе стоит спросить у него, что он чувствует?"
Как только Гермиона скрывается где-то в глубине дома, Гарри виновато шаркает кроссовкой по полу. "Прости", - в конце концов бормочет он после нескольких минут настороженного молчания.
"Прости", - вторит Рон, чувствующий себя ровно настолько же не в своей тарелке. Он поднимает взгляд и неуверенно улыбается. - "Если что, Люциуса Малфоя я ненавижу больше, чем Малфоя".
"Я тоже", - соглашается Гарри.
Он уходит перед ужином, не смотря на то, что Питер и Пол буквально виснут на нем с просьбами остаться и рассказать что-нибудь смешное про родителей.
"Простите", - говорит он. - "Мне надо домой, помогу Добби с ужином, а то у него постоянно все подгорает в последнее время".
Слова Гермионы всплыли в мыслях, когда он вернулся домой - поговори с Малфоем.
Я его не избегаю, - думает Гарри. Но как только он замечает скользнувшую по коридору высокую тонкую тень, желудок сжимается и опускается от осознания, что, может быть, он действительно пытается его избегать иногда, потому что теперь, после визита Люциуса Малфоя, дом не воспринимается как раньше. Малфой - пустая оболочка прежнего себя, безэмоциональная, мрачная, страдающая от бессонницы и отчаяния.
Да он и сам не лучше, когда наедине с Малфоем, шаги детей затихают с заходом солнца, кроваво-красный свет заливает комнаты через большие окна, погружая дом в мрачную сияющую тьму. Когда сам он идет спать, комната Джеймса уже темная, дверь слегка приоткрыта, но все равно мягкий свет льется из-под дверей Абрахаса и Пирры. Из комнаты Виолы раздаются приглушенные звуки.
У Гарри только одно предположение - Виола, еще в школе, купила себе очередное изобретение Фреда и Джорджа, упыря-в-коробке. Нет признаков того, что в доме находится настоящий гуль или боггарт, и под мантией-невидимкой никто не прячется. Он сам установил локальные чары обнаружения пару ночей назад. Никто их так и не потревожил.
Малфой - персональные чары Гарри. Стоит ему зайти в комнату, как поза Малфоя сразу становится напряженной. Сегодня он хотя бы переоделся в пижаму и сидит на кровати, обняв руками колено и положив на него подбородок.
С того места, откуда смотрит Гарри, видно как тонкая ткань обтягивает пах, выдавая очертания члена. Поттер сглатывает, потому что в горле пересыхает, а собственный член твердеет. Переводит ищущий взгляд на лицо Малфоя, но тот не замечает.
Гарри подходит ближе. Лунный свет, падающий на лицо Малфоя, рисует причудливые жемчужные тени, очерчивая скулы, а волосы подсвечены, словно нимб. Возбуждение отзывается тяжестью внизу живота. Хочется прикоснуться к Малфою, взять в руку его член прямо через пижаму и ласкать, пока Малфой не начнет умолять, задыхаясь от возбуждения, пока все не станет так, как должно быть.
Он даже не осознает, что мысли больше не являются просто мыслями, пока не слышит судорожного вздоха Малфоя и не чувствует его тела под собой, прижатого к постели.
"Что ты делаешь?" - шипит Малфой. Он упирается ладонями в грудь Гарри, отталкивая, но не достаточно убедительно. - "Слезь с меня!"
Гарри вжимается в него бедрами, руками перехватывает его руки, пытаясь заставить лежать на месте. Наклоняется за поцелуем, но Малфой отворачивается и вскрикивает, потому что вместо поцелуя Гарри проводит языком по его уху и прикусывает мочку.
"Перестань!"
"Нет!" - настаивает Гарри. - "Я хочу тебя".
"Отвали от меня!" - кричит Малфой. "Акцио па-"
"Десистере!" - перебивает Гарри, взмахивая рукой. Палочка Малфоя падает на пол, недолетая до кровати. Гарри толкается бедрами вперед, он хочет, чтобы все стало, как раньше, до всего этого бардака. Хочет, чтобы Малфой со стонами выгибался навстречу.
Но Малфой не стонет. Он тяжело дышит сквозь стиснутые зубы. Его тело напряжено, он сопротивляется, пытаясь вырвать из захвата руки, коленями отпихнуть Поттера в сторону, стараясь хоть как-то их двоих разделить, а потом внезапно все прекращается. Он лежит абсолютно неподвижно, взгляд затуманен и безжизнен.
Гарри тоже останавливается, садится, тянет Малфоя за собой, прижимая к груди. Оставленный без внимания напряженный член болит не так сильно, как все внутри, сжимающееся все сильнее и сильнее с каждым задушенным всхлипом Малфоя.
Я не могу так, - думает Гарри. "Прости", - бормочет он. - "Прости. Все как-то через жопу, и я- я не знаю, как это исправить", - говорит он. - "Мне жаль".
"Ты не можешь ничего исправить", - бормочет уткнувшийся в рубашку Гарри Малфой, слова едва слышны. Больше не сдерживаемые слезы расползаются по пижаме Поттера мокрым пятном.