История про кота Шилкина.
Это очень банальная история, не претендующая на оригинальность ни разу. Просто пока я собиралась идти загорать, погода окончательно загадилась, небо затянуло ровной серой дымкой и я даже не уверена, что обойдется без дождя. Дождь был бы очень кстати - я как раз выстирала белье и развесила его сушиться в саду, а сама запустила машину со второй порцайкой.
С другой стороны - газоны подстрижены, белье постирано, а розы, как им и положено, вырастут сами.
Произошла эта история в начале 90-х, когда я работала секретаршей в одной кооперативной конторе, занимавщейся всем, что подвернется, от металлопроката (да, я знаю слова швеллер и двутавр) до судоремнта и даже строительства. Офис (хотя язык с трудом поворачивается назвать это офисом) нашей конторы находился в расселенном на капремонт здании на небольшой улочке на задворках Староневского проспекта. Причем, как утверждал наш директор, никакой капремонт нам не грозил - чиновники местной администрации, сдавшие расселенный дом под офисы в надежде насобирать денег на капремонт этого самого дома, успешно раскладывали нашу арендную плату по карманам.
Зато коллектив был хороший, директор веселый и жили мы душа в душу. И остальные арендаторы подобрались вполне приличные, поэтому наш "бизнес-центр" напоминал большую дружную коммуналку - всегда можно было стрельнуть у соседей кофе, бумаги для принтера, таблетку от головы, калькулятор - да все, что угодно.
Наша контора занимала двухкомнатуню квартиру на втором этаже. В бывшей кухне был кабинет директора, в большой комнате сидели мастера и прорабы, а в маленькой - бухгалтерия и я. Причем меня с моей пишушей машинкой "Оптима" народ с удовольствием так и норовил выпихнуть друг к другу - шума мы с ней производили преизрядное количество. Наш главбух утверждал, что когда я печатала приказы, он чувствовал себя на передовой - машинка была старая, хотя и электрическая, грохотала ужасно, стол под ней ходил ходуном, так что клацанье моих ногтей по кнопкам никого не раздражало - это вам не компьютер. Вот сейчас я сижу и тишину нарушают только пение птиц за окном и клацанье моих ногтей - клавиатура у меня почти бесшумная. Да, еще у нас был туалет - по закону подлости расположенный рядом с кухней, так что все желающие его посетить сперва заглядывали к директору с вопросом, можно ли прикрыть директорскую дверку - иначе в туалет было не попасть, и ванная, в которой самой ванны не было, зато была раковина и стол - мы устроили там кухню. Бутерброды все приносили с собой, а на чай-кофе-сахар скидывались в зарплатный день. Вот так мы и жили. Да, еще у нас был довольно длинный и узкий коридор - квартира была так называемой гребенкой - это когда все окна выходят на одну сторону. В коридоре вдоль стены стояли стулья, явно потыренные кем-то из какого-то сельского клуба или дома культуры - деревянные, с поднимающимися сиденьями, скрепленные между собой по четыре штуки. Пользы от этих стульев не было никакой, а вот сколько синяков мы со вторым бухгалтером Ларисой набили об эти деревяшки - не сосчитать.
Обычно я приходила на работу первая, отпускала уборщицу, варила кофе, тут подтягивался остальной народ и начинался трудовой процесс. Уборщица у нас была барышня творческая, непредсказуемая, поэтому иногда она приходила по вечерам, тогда мне приходилось задерживаться, чтобы закрыть контору. Вот в один из таких вечеров эта история и началась. Уборщица наша решила, что она непременно должна помыть окна. Кстати, никто ее об этом не просил, директор наш вообще занавесок в своем кабинете не открывал, а на подоконниках у него лежали горы бумаг и документов чуть не до середины окна высотой. В прорабской комнате одно окно было заколочено гвоздями - рама по осени начала вываливаться из оконного проема вместе с коробкой, вот ее и укрепили, как могли. А в бухгалтерии вообще подход к окну представлялся маловероятным - надо было преодолеть лабиринт столов, шкаф, сейф и вешалку для одежды. Но эту девушку на пути к материальному благополучию остановить было невозможно - она стребовала с директора клятвенное слово, что он заплатит ей за окна премию в размере половины оклада, причем сразу по факту помывки.
Прекрасный теплый вечер в конце апреля. Уборщица моет окна, а я брожу по конторе и маюсь, потому что все дела на неделю вперед уже переделала, помогать ей с окнами не хочу из принципа, а хочу вовсе даже домой - валяться с ребенком на диване и читать книжки. И тут меня посетила гениальная идея - я заперла эту маньячку чистых стекол в конторе, а сама пошла пройтись по окрестным магазинам в надежде прикупить чего-нибудь вкусного или полезного в дом, потому что прикинула, что к тому времени, когда она покончит с окнами, еды я смогу купить только в ларьке у метро, втридорога и неизвестно, какого качества.
Шоппинг я провернула быстро и успешно, даже купила бутылочку дагестанского коньяка в недавно открывшемся на Староневском проспекте магазине "Шилкин" - до сих пор не знаю, почему у фирменного магазина "Дагвино" было такое странное название. Весь процесс занял у меня не больше часа, когда я возвращалась, барышня моя домывала последнее окно, помахала мне тряпкой и сказала, что заканчивает. Не предполагая плохого, я вошла в подъезд и тут из темноты на меня с жутким воплем бросилась огромная крыса. С еще более жутким воплем я вылетела обратно на улицу, но не проявила достаточного проворства и крыса выскочила вместе со мной. И оказалась при свете дня котенком месяцев двух самой что ни на есть дворянско-полосатой раскраски.
Я не могу сказать, что тогда я была таким уж крутым специалистом по котятам - да я и теперь в них практически ничего не смыслю - но такого тощего, длинноногого, ушастого и носатого животного мне до этого видеть не приходилось. Его вполне можно было бы использования в качестве закладки в книге - таким он был плоским. Однако, при своей вопиющей худобе, он был невероятно голосист, и изо всех сил демонстрировал свои незаурядные вокальные данные, учуяв сосиски у меня в пакете. Пришлось отрвать сосиску от семьи, и скормить ее оголодавшему животному. Животное при этом подпрыгивало чуть не на метр, цеплялось за меня своими мелкими острыми когтями и сожрало бы сосиску целиком в один присест, если бы я предусмотрительно не порвала ее на кусочки. Одной сосиской животное не удовлетворилось, но я сопоставила размеры продукта и размеры кота и решила, что с него хватит. Тут как раз уборщица заорала сверху, что она закончила и можно закрывать контору, я быстренько сбегала наверх за сумкой, мы заперли двери офиса и подъезда - у нас так полагалось, на ночь подъезд всегда запирали на ключ, и отправились в сторону метро. Недовольный ненасытный зверь проводил нас громким мявом, но съеденная сосика придавила его к газону - попытки догнать нас он не предпринял.
На следующее утро директор разбудил меня телефонным звонком и осчастливил новостью, что он забыл ключи от конторы на даче, поэтому через 10 минут заедет ко мне за запасным комплектом, а заодно мог бы отвезти меня на работу. На работе делать мне было решительно нечего, я все переделала накануне, но кто же откажется прокатиться на новеньком красном мерседесе? Кстати, если бы я была мужчиной двухметрового роста и богатырского телосложения, я ни за что не купила бы себе мерседес такого веселенького цвета.
Собраться на выход за 10 минут я и сейчас запросто еще могу, а тогда у меня это получалось и вовсе виртуозно. Крикнув бабуле, чтоба она сделала мне какой-нибудь бутерброд, я нырнула в душ, из душа в костюм, так что к моменту прибытия красного мерседеса я уже стояла на тротуаре с сумочкой в одной руке и пакетом бутербродами в другой, надеясь, что утренние кофе с сигаретой вполне могут подождать до работы. Но тут меня поджидал сюрприз. Точнее - нас, мы же приехали вдвоем с директором. Не успела я отпереть дверь подъезда, как из нее со страшным криком выкатился вчерашний заморыш. Он мгновенно определил, кто здесь главный, и с истошным мявом полез вверх по диреторской штанине. Директор, бедняга, с трудом отцепил от себя орущую полосатую тварь, и, держа ее двумя пальцами за шкирку, спросил меня (меня!!!) что мы будем с этим делать. Я идобразила сложно-неопределенное двидение плечами и лицом одновременно, споровождая это все неким нечленораздельным звуком. Поняв, что от меня толку не будет, директор зашагал вверх по лестнице, неся перед собой кота (по прежнему, за шкирку). Кот притих и изобразил крайнюю степень покорности судьбы.
Директор мой, как большинство крупных и очень сильных людей, был очень добрым. Иногда даже слишком. Вместо кофе с сигаретой я поехала с нашим новым домашним любимцем в ближайщую ветеринарку, чтобы мне там сказали, что у него нет лишая. Директорский агрумент был непрошибаемый: девочки с первого этажа видели мышь, поэтому кот - этот как раз именно то, чего нам совершенно не хватает для полного благополучия в жизни. В ветеринарке лишая не нашли, зато нашли кучу блох, ушного клеща и глистов - сказали, что даже анализа брать не будут, потому как "с первого взгляда становилось ясно" (с). Так что обратно в контору я вернулась с шампунем от блох, каплями от клеща, таблетками от глистов и по-прежнему с котом. Уныло бредя мимо фирменного коньячного магазина, я подумала, что назову-ка я его Шилкин - кота, разумеется, магазин уже без меня назвали.
Остаток дня прошел в санитарно-гигиенических процедурах - мы с Ларисой купали кота в раковине (три раза, до последней блохи), капали ему в уши капли, потом вся бухгалтерия долго считала, какую часть таблетки следует дать этому мерзавцу - прорабы по очереди взвешивали его на руке и сошлись во мнении, что вес объекта составляет от трехсот до четырехсот граммов, а таблетка полагалась на пятикилограммовое животное. Кто-то сгонял в магазин и купил коту лоток, пару мисок и пакет корма. В качестве места жительства ему определили коридор и туалет, потому как на ночь мы закрывали двери всех комнат и сдавали помещение на охрану. Одно из сидений зафиксировали в горизонтальном положении гвоздем - веса нашего нового кота не хватало - положили на него старый шарфик, забытый кем-то в бухгалтерии еще зимой, и кот угнездился в нашем офисе.
Надо отдать ему должное - про туалет он сообразил моментально и ни разу не прокололся за все время жизни у нас. С питанием было сложнее - его угощали все, плюс он ел корм, который в его миску подсыпали опять же все, так что за две недели он вырос чуть не вдвое, округлился и даже слегка распушистился. Самое же забавное было с досугом: целые дни Шилкин проводил, болтаясь по конторе из комнаты в комнату, присматривая, у кого бы на коленях ему вздремнуть. Прорабы относились к нему трепетно, тот, кто удостоился чести послужить коту спальным местом, даже курить не выходил, чтобы не потревожить наше драгоценное животное. Особенно внимательно следили за дверью и окнами - форточки затянули сеткой, чтобы кот не выпрыгнул, а дверь наконец-то стали запирать, чтобы кот не сбежал. Через месяц никто уже представить себе не мог, как мы жили без кота, и что это была за жизнь. Чем наш кот занимался ночью - никто не знал, но никакого беспорядка по утрам в конторе не было, так что по ночам кот, видимо, вел себя прилично. Или научился ловко заметать следы своего бесчинства.
А потом Шилкин поймал мышь. Причем поймал он ее, видимо, ночью, и где-то спрятал, потому что торжественный вынос мыши на директорский стол состоялся как раз в обеденное время, когда к нашему шефу забежал шеф из соседней конторы - попить кофейку и поболтать за жизнь арендаторов. Шилкин очень изящно вспрыгнул на подоконник и красиво расположил свой улов между вазочкой с печеньем и тарелочкой с лимоном. Наше руководство слегка подавилось кофе, а когда перестало кашлять, спросило, за что ему такая честь - по-моему, глупый вопрос, кот прекрасно понимал, что такое субординация. После этого мыши на директорский стол стали поступать с завидной регулярностью. Мы только дивились - где он их берет, потому как никаких следов жизнедеятельности грызунов в нашей конторе не замечали. Нашла источник уборщица - оказалось, что мыши, привлеченные, видимо, запахом кошачьего корма, прогрызли малюсенькую дырочку в плинтусе за батареей, как раз напротив Шилкинской миски. Там-то они их и отлавливал. Дырка была зацементирована, и, как сказал директор, "ритуальным жертвоприношениям положен конец".
Так кот прожил у нас все лето. Когда я была в отпуске, он ухитрился поймать крысу. Когда наши прорабы рассказывали мне об этом событии, получалось, что крыса была размером где-то с немецкую овчарку, никак не меньше.
Покинул нас Шилкин по осени - пришла секретарша из конторы с третьего этажа и слезно попросила кота на недельку, потому что в их с мамой квартире появились мыши. Наташа была девочка хорошая, поэтому кота ей дали. Снаряжали Шилкина всей конторой - просто картина "проводы невесты из отчего дома", а директор даже отправил своего водителя, чтобы тот отвез Шилкина, его приданое, а заодно и Наташу к месту новой дислокации нашего драгоценного существа. Водитель потом рассказывал, что "квартирка бедненькая, но чистенькая, и мама у Наташи хорошая, котика нашего не обидят!" И котика действительно не обидели, но и не вернули - Наташина мама сама приезжала просить нашего директора отдать Шилкина насовсем, так она к нему привязалась. Мы посовещались всем трудовым коллективом и решили, что коту в семье всяко лучше, чем в офисе, тем более, что "спит он на Наташенькиной подушечке" и "кушает на тумбочке, а то по полу сквозняк".
Больше я его живьем не видела, но через некоторое время Наталья принесла фотографий, из которых одна совершенно меня поразила: Шилкин был запечатлен на своем любимом месте. Представьте себе достаточно старую, практически антикварную хрустальную вазу для фруктов - такое блюдо с полметра диаметром на высокой серебряной ноге. Получилось? Теперь представьте, что в вазе лежит кружевная салфеточка ручной работы, игриво свешиваясь уголками. Есть? А теперь представьте себе, что на этой салфеточке лежит кот-мордоворот с ряхой шире плеч, вытянув лапы, каждая в руку толщиной, и изящно обмахивается хвостищем. После этого прорабы сказали, что кот определенно попал в хорошие руки.
А буквально вскорости Шилкин пристроил Наталью замуж. Дело было так: вывезенный на дачу на лето, он мгновенно обзавелся несколькими нарядными клещами на макушке, так что рыдающая Наталья сгребла свое сокровище в переноску - даже такая редкая по тем временам вещь, как переноска, была куплена для этого оглоеда - и понеслась с ним в ветеринарку. И там в очереди на прием познакомилась с молодым человеком, который привез найденного в подъзде котенка проверить на предмет лищая. Через полгода они поженились, потом Наташа ушла в декрет, а я уволилась, так что больше мы с ней не встречались. С тех пор прошло уже больше пятнадцати лет, а я нет-нет, да вспомню огромного серо-полосатого кота в вазе для фруктов...
Автор картинки - 22sobaki , большое ему спасибо!
С другой стороны - газоны подстрижены, белье постирано, а розы, как им и положено, вырастут сами.
Произошла эта история в начале 90-х, когда я работала секретаршей в одной кооперативной конторе, занимавщейся всем, что подвернется, от металлопроката (да, я знаю слова швеллер и двутавр) до судоремнта и даже строительства. Офис (хотя язык с трудом поворачивается назвать это офисом) нашей конторы находился в расселенном на капремонт здании на небольшой улочке на задворках Староневского проспекта. Причем, как утверждал наш директор, никакой капремонт нам не грозил - чиновники местной администрации, сдавшие расселенный дом под офисы в надежде насобирать денег на капремонт этого самого дома, успешно раскладывали нашу арендную плату по карманам.
Зато коллектив был хороший, директор веселый и жили мы душа в душу. И остальные арендаторы подобрались вполне приличные, поэтому наш "бизнес-центр" напоминал большую дружную коммуналку - всегда можно было стрельнуть у соседей кофе, бумаги для принтера, таблетку от головы, калькулятор - да все, что угодно.
Наша контора занимала двухкомнатуню квартиру на втором этаже. В бывшей кухне был кабинет директора, в большой комнате сидели мастера и прорабы, а в маленькой - бухгалтерия и я. Причем меня с моей пишушей машинкой "Оптима" народ с удовольствием так и норовил выпихнуть друг к другу - шума мы с ней производили преизрядное количество. Наш главбух утверждал, что когда я печатала приказы, он чувствовал себя на передовой - машинка была старая, хотя и электрическая, грохотала ужасно, стол под ней ходил ходуном, так что клацанье моих ногтей по кнопкам никого не раздражало - это вам не компьютер. Вот сейчас я сижу и тишину нарушают только пение птиц за окном и клацанье моих ногтей - клавиатура у меня почти бесшумная. Да, еще у нас был туалет - по закону подлости расположенный рядом с кухней, так что все желающие его посетить сперва заглядывали к директору с вопросом, можно ли прикрыть директорскую дверку - иначе в туалет было не попасть, и ванная, в которой самой ванны не было, зато была раковина и стол - мы устроили там кухню. Бутерброды все приносили с собой, а на чай-кофе-сахар скидывались в зарплатный день. Вот так мы и жили. Да, еще у нас был довольно длинный и узкий коридор - квартира была так называемой гребенкой - это когда все окна выходят на одну сторону. В коридоре вдоль стены стояли стулья, явно потыренные кем-то из какого-то сельского клуба или дома культуры - деревянные, с поднимающимися сиденьями, скрепленные между собой по четыре штуки. Пользы от этих стульев не было никакой, а вот сколько синяков мы со вторым бухгалтером Ларисой набили об эти деревяшки - не сосчитать.
Обычно я приходила на работу первая, отпускала уборщицу, варила кофе, тут подтягивался остальной народ и начинался трудовой процесс. Уборщица у нас была барышня творческая, непредсказуемая, поэтому иногда она приходила по вечерам, тогда мне приходилось задерживаться, чтобы закрыть контору. Вот в один из таких вечеров эта история и началась. Уборщица наша решила, что она непременно должна помыть окна. Кстати, никто ее об этом не просил, директор наш вообще занавесок в своем кабинете не открывал, а на подоконниках у него лежали горы бумаг и документов чуть не до середины окна высотой. В прорабской комнате одно окно было заколочено гвоздями - рама по осени начала вываливаться из оконного проема вместе с коробкой, вот ее и укрепили, как могли. А в бухгалтерии вообще подход к окну представлялся маловероятным - надо было преодолеть лабиринт столов, шкаф, сейф и вешалку для одежды. Но эту девушку на пути к материальному благополучию остановить было невозможно - она стребовала с директора клятвенное слово, что он заплатит ей за окна премию в размере половины оклада, причем сразу по факту помывки.
Прекрасный теплый вечер в конце апреля. Уборщица моет окна, а я брожу по конторе и маюсь, потому что все дела на неделю вперед уже переделала, помогать ей с окнами не хочу из принципа, а хочу вовсе даже домой - валяться с ребенком на диване и читать книжки. И тут меня посетила гениальная идея - я заперла эту маньячку чистых стекол в конторе, а сама пошла пройтись по окрестным магазинам в надежде прикупить чего-нибудь вкусного или полезного в дом, потому что прикинула, что к тому времени, когда она покончит с окнами, еды я смогу купить только в ларьке у метро, втридорога и неизвестно, какого качества.
Шоппинг я провернула быстро и успешно, даже купила бутылочку дагестанского коньяка в недавно открывшемся на Староневском проспекте магазине "Шилкин" - до сих пор не знаю, почему у фирменного магазина "Дагвино" было такое странное название. Весь процесс занял у меня не больше часа, когда я возвращалась, барышня моя домывала последнее окно, помахала мне тряпкой и сказала, что заканчивает. Не предполагая плохого, я вошла в подъезд и тут из темноты на меня с жутким воплем бросилась огромная крыса. С еще более жутким воплем я вылетела обратно на улицу, но не проявила достаточного проворства и крыса выскочила вместе со мной. И оказалась при свете дня котенком месяцев двух самой что ни на есть дворянско-полосатой раскраски.
Я не могу сказать, что тогда я была таким уж крутым специалистом по котятам - да я и теперь в них практически ничего не смыслю - но такого тощего, длинноногого, ушастого и носатого животного мне до этого видеть не приходилось. Его вполне можно было бы использования в качестве закладки в книге - таким он был плоским. Однако, при своей вопиющей худобе, он был невероятно голосист, и изо всех сил демонстрировал свои незаурядные вокальные данные, учуяв сосиски у меня в пакете. Пришлось отрвать сосиску от семьи, и скормить ее оголодавшему животному. Животное при этом подпрыгивало чуть не на метр, цеплялось за меня своими мелкими острыми когтями и сожрало бы сосиску целиком в один присест, если бы я предусмотрительно не порвала ее на кусочки. Одной сосиской животное не удовлетворилось, но я сопоставила размеры продукта и размеры кота и решила, что с него хватит. Тут как раз уборщица заорала сверху, что она закончила и можно закрывать контору, я быстренько сбегала наверх за сумкой, мы заперли двери офиса и подъезда - у нас так полагалось, на ночь подъезд всегда запирали на ключ, и отправились в сторону метро. Недовольный ненасытный зверь проводил нас громким мявом, но съеденная сосика придавила его к газону - попытки догнать нас он не предпринял.
На следующее утро директор разбудил меня телефонным звонком и осчастливил новостью, что он забыл ключи от конторы на даче, поэтому через 10 минут заедет ко мне за запасным комплектом, а заодно мог бы отвезти меня на работу. На работе делать мне было решительно нечего, я все переделала накануне, но кто же откажется прокатиться на новеньком красном мерседесе? Кстати, если бы я была мужчиной двухметрового роста и богатырского телосложения, я ни за что не купила бы себе мерседес такого веселенького цвета.
Собраться на выход за 10 минут я и сейчас запросто еще могу, а тогда у меня это получалось и вовсе виртуозно. Крикнув бабуле, чтоба она сделала мне какой-нибудь бутерброд, я нырнула в душ, из душа в костюм, так что к моменту прибытия красного мерседеса я уже стояла на тротуаре с сумочкой в одной руке и пакетом бутербродами в другой, надеясь, что утренние кофе с сигаретой вполне могут подождать до работы. Но тут меня поджидал сюрприз. Точнее - нас, мы же приехали вдвоем с директором. Не успела я отпереть дверь подъезда, как из нее со страшным криком выкатился вчерашний заморыш. Он мгновенно определил, кто здесь главный, и с истошным мявом полез вверх по диреторской штанине. Директор, бедняга, с трудом отцепил от себя орущую полосатую тварь, и, держа ее двумя пальцами за шкирку, спросил меня (меня!!!) что мы будем с этим делать. Я идобразила сложно-неопределенное двидение плечами и лицом одновременно, споровождая это все неким нечленораздельным звуком. Поняв, что от меня толку не будет, директор зашагал вверх по лестнице, неся перед собой кота (по прежнему, за шкирку). Кот притих и изобразил крайнюю степень покорности судьбы.
Директор мой, как большинство крупных и очень сильных людей, был очень добрым. Иногда даже слишком. Вместо кофе с сигаретой я поехала с нашим новым домашним любимцем в ближайщую ветеринарку, чтобы мне там сказали, что у него нет лишая. Директорский агрумент был непрошибаемый: девочки с первого этажа видели мышь, поэтому кот - этот как раз именно то, чего нам совершенно не хватает для полного благополучия в жизни. В ветеринарке лишая не нашли, зато нашли кучу блох, ушного клеща и глистов - сказали, что даже анализа брать не будут, потому как "с первого взгляда становилось ясно" (с). Так что обратно в контору я вернулась с шампунем от блох, каплями от клеща, таблетками от глистов и по-прежнему с котом. Уныло бредя мимо фирменного коньячного магазина, я подумала, что назову-ка я его Шилкин - кота, разумеется, магазин уже без меня назвали.
Остаток дня прошел в санитарно-гигиенических процедурах - мы с Ларисой купали кота в раковине (три раза, до последней блохи), капали ему в уши капли, потом вся бухгалтерия долго считала, какую часть таблетки следует дать этому мерзавцу - прорабы по очереди взвешивали его на руке и сошлись во мнении, что вес объекта составляет от трехсот до четырехсот граммов, а таблетка полагалась на пятикилограммовое животное. Кто-то сгонял в магазин и купил коту лоток, пару мисок и пакет корма. В качестве места жительства ему определили коридор и туалет, потому как на ночь мы закрывали двери всех комнат и сдавали помещение на охрану. Одно из сидений зафиксировали в горизонтальном положении гвоздем - веса нашего нового кота не хватало - положили на него старый шарфик, забытый кем-то в бухгалтерии еще зимой, и кот угнездился в нашем офисе.
Надо отдать ему должное - про туалет он сообразил моментально и ни разу не прокололся за все время жизни у нас. С питанием было сложнее - его угощали все, плюс он ел корм, который в его миску подсыпали опять же все, так что за две недели он вырос чуть не вдвое, округлился и даже слегка распушистился. Самое же забавное было с досугом: целые дни Шилкин проводил, болтаясь по конторе из комнаты в комнату, присматривая, у кого бы на коленях ему вздремнуть. Прорабы относились к нему трепетно, тот, кто удостоился чести послужить коту спальным местом, даже курить не выходил, чтобы не потревожить наше драгоценное животное. Особенно внимательно следили за дверью и окнами - форточки затянули сеткой, чтобы кот не выпрыгнул, а дверь наконец-то стали запирать, чтобы кот не сбежал. Через месяц никто уже представить себе не мог, как мы жили без кота, и что это была за жизнь. Чем наш кот занимался ночью - никто не знал, но никакого беспорядка по утрам в конторе не было, так что по ночам кот, видимо, вел себя прилично. Или научился ловко заметать следы своего бесчинства.
А потом Шилкин поймал мышь. Причем поймал он ее, видимо, ночью, и где-то спрятал, потому что торжественный вынос мыши на директорский стол состоялся как раз в обеденное время, когда к нашему шефу забежал шеф из соседней конторы - попить кофейку и поболтать за жизнь арендаторов. Шилкин очень изящно вспрыгнул на подоконник и красиво расположил свой улов между вазочкой с печеньем и тарелочкой с лимоном. Наше руководство слегка подавилось кофе, а когда перестало кашлять, спросило, за что ему такая честь - по-моему, глупый вопрос, кот прекрасно понимал, что такое субординация. После этого мыши на директорский стол стали поступать с завидной регулярностью. Мы только дивились - где он их берет, потому как никаких следов жизнедеятельности грызунов в нашей конторе не замечали. Нашла источник уборщица - оказалось, что мыши, привлеченные, видимо, запахом кошачьего корма, прогрызли малюсенькую дырочку в плинтусе за батареей, как раз напротив Шилкинской миски. Там-то они их и отлавливал. Дырка была зацементирована, и, как сказал директор, "ритуальным жертвоприношениям положен конец".
Так кот прожил у нас все лето. Когда я была в отпуске, он ухитрился поймать крысу. Когда наши прорабы рассказывали мне об этом событии, получалось, что крыса была размером где-то с немецкую овчарку, никак не меньше.
Покинул нас Шилкин по осени - пришла секретарша из конторы с третьего этажа и слезно попросила кота на недельку, потому что в их с мамой квартире появились мыши. Наташа была девочка хорошая, поэтому кота ей дали. Снаряжали Шилкина всей конторой - просто картина "проводы невесты из отчего дома", а директор даже отправил своего водителя, чтобы тот отвез Шилкина, его приданое, а заодно и Наташу к месту новой дислокации нашего драгоценного существа. Водитель потом рассказывал, что "квартирка бедненькая, но чистенькая, и мама у Наташи хорошая, котика нашего не обидят!" И котика действительно не обидели, но и не вернули - Наташина мама сама приезжала просить нашего директора отдать Шилкина насовсем, так она к нему привязалась. Мы посовещались всем трудовым коллективом и решили, что коту в семье всяко лучше, чем в офисе, тем более, что "спит он на Наташенькиной подушечке" и "кушает на тумбочке, а то по полу сквозняк".
Больше я его живьем не видела, но через некоторое время Наталья принесла фотографий, из которых одна совершенно меня поразила: Шилкин был запечатлен на своем любимом месте. Представьте себе достаточно старую, практически антикварную хрустальную вазу для фруктов - такое блюдо с полметра диаметром на высокой серебряной ноге. Получилось? Теперь представьте, что в вазе лежит кружевная салфеточка ручной работы, игриво свешиваясь уголками. Есть? А теперь представьте себе, что на этой салфеточке лежит кот-мордоворот с ряхой шире плеч, вытянув лапы, каждая в руку толщиной, и изящно обмахивается хвостищем. После этого прорабы сказали, что кот определенно попал в хорошие руки.
А буквально вскорости Шилкин пристроил Наталью замуж. Дело было так: вывезенный на дачу на лето, он мгновенно обзавелся несколькими нарядными клещами на макушке, так что рыдающая Наталья сгребла свое сокровище в переноску - даже такая редкая по тем временам вещь, как переноска, была куплена для этого оглоеда - и понеслась с ним в ветеринарку. И там в очереди на прием познакомилась с молодым человеком, который привез найденного в подъзде котенка проверить на предмет лищая. Через полгода они поженились, потом Наташа ушла в декрет, а я уволилась, так что больше мы с ней не встречались. С тех пор прошло уже больше пятнадцати лет, а я нет-нет, да вспомню огромного серо-полосатого кота в вазе для фруктов...
Автор картинки - 22sobaki , большое ему спасибо!