Уроки Художки
«Так и не знаю - победила ль,
Побеждена ль?»
(Марина Цветаева)
Все закончилось давно. Выгорели обиды, потускнели восторги, успокоилось сердце. Мне остался выцветший, как старая фотография, гаснущий мир, где я была художницей и могла почти всё.
Где не было «не могу», и «не умею», а только «не знаю - как». Где я - десятками, сотнями - видела в воображении, в голове картины, которые нуждались лишь в воплощении, я мыслила образами, готовыми к проявлению. Я никогда не успею нарисовать все то, что увидела перед экраном закрытых глаз за эти тридцать лет изгнания.
Несравненный опыт… Зачем он мне?
Чтобы по-иному чувствовать и видеть.
Я просто не знаю, какой бы я была без Художки, я не знаю себя и своего детства вне ее, без этих странных семи лет, странных людей и занятий.
Быть никому не известной и не интересной расторможенной девочкой.
Стать одной из лучших и любимых учениц, побеждать во всероссийском конкурсе, видеть свои работы на выставках в музеях… В боготворимом мною Музее имени Пушкина… Слышать скупые похвалы и строгую критику.
Снова - вернуться в Ничто, растаять, как эхо своего хриплого голоса под сводами Художки, зарасти чужими обидами, затеряться в них.
Жалеть, страдать, испытывать чувство облегчения, горькую радость быть отверженной, но свободной.
Не оправдывать надежд, не вызывать чувств, ступать бесшумно и дышать легко.
Покой! Простор!
Долгожданная внутренняя тишина. Возможность ничего не знать о себе - слишком рано, до срока плененной представлениями о себе в чужих глазах. Слишком рано определившейся, прибившейся до срока - от незрелости и страха перед жизнью.
Все, Таня. Все позади, беги...
Теперь я могу спокойно рисовать. Или - не рисовать.
Теперь я могу не знать - кто я, не обязана быть никем. Никому не обязанной.
Дать волю своему любопытству. Испытать судьбу.
Забыть, как держат карандаш.
Начать - сначала.
Я начала с любопытства. Оно удовлетворено.
Я стою на цоколе.
Окна Художки постепенно замерзают - я перестаю тереть их горячей ладошкой. Белые, холодные цветы затягивают кусочек реальности, где мальчики и девочки пишут красками чудесный и странный натюрморт…Одна из них - та, с толстой косой, в клетчатых брюках и джемпере с искоркой - я.
Все. Окошко замерзло.
Я спрыгиваю с цоколя. Пойдем, папа! Я устала…
Это - не единственное окно, в которое я хотела заглянуть. И за каждым - жизнь и тайна.
За каждым я встречу саму себя…
И все-таки я никогда не забуду мою Художку.
Побеждена ль?»
(Марина Цветаева)
Все закончилось давно. Выгорели обиды, потускнели восторги, успокоилось сердце. Мне остался выцветший, как старая фотография, гаснущий мир, где я была художницей и могла почти всё.
Где не было «не могу», и «не умею», а только «не знаю - как». Где я - десятками, сотнями - видела в воображении, в голове картины, которые нуждались лишь в воплощении, я мыслила образами, готовыми к проявлению. Я никогда не успею нарисовать все то, что увидела перед экраном закрытых глаз за эти тридцать лет изгнания.
Несравненный опыт… Зачем он мне?
Чтобы по-иному чувствовать и видеть.
Я просто не знаю, какой бы я была без Художки, я не знаю себя и своего детства вне ее, без этих странных семи лет, странных людей и занятий.
Быть никому не известной и не интересной расторможенной девочкой.
Стать одной из лучших и любимых учениц, побеждать во всероссийском конкурсе, видеть свои работы на выставках в музеях… В боготворимом мною Музее имени Пушкина… Слышать скупые похвалы и строгую критику.
Снова - вернуться в Ничто, растаять, как эхо своего хриплого голоса под сводами Художки, зарасти чужими обидами, затеряться в них.
Жалеть, страдать, испытывать чувство облегчения, горькую радость быть отверженной, но свободной.
Не оправдывать надежд, не вызывать чувств, ступать бесшумно и дышать легко.
Покой! Простор!
Долгожданная внутренняя тишина. Возможность ничего не знать о себе - слишком рано, до срока плененной представлениями о себе в чужих глазах. Слишком рано определившейся, прибившейся до срока - от незрелости и страха перед жизнью.
Все, Таня. Все позади, беги...
Теперь я могу спокойно рисовать. Или - не рисовать.
Теперь я могу не знать - кто я, не обязана быть никем. Никому не обязанной.
Дать волю своему любопытству. Испытать судьбу.
Забыть, как держат карандаш.
Начать - сначала.
Я начала с любопытства. Оно удовлетворено.
Я стою на цоколе.
Окна Художки постепенно замерзают - я перестаю тереть их горячей ладошкой. Белые, холодные цветы затягивают кусочек реальности, где мальчики и девочки пишут красками чудесный и странный натюрморт…Одна из них - та, с толстой косой, в клетчатых брюках и джемпере с искоркой - я.
Все. Окошко замерзло.
Я спрыгиваю с цоколя. Пойдем, папа! Я устала…
Это - не единственное окно, в которое я хотела заглянуть. И за каждым - жизнь и тайна.
За каждым я встречу саму себя…
И все-таки я никогда не забуду мою Художку.