(no subject)
Серая кошка
Жёлто-янтарные глаза, чёрные зрачки - она глядит на огонь, и зрачки становятся как узкие щёлочки. Но если приглядеться: в чёрном кошачьем зрачке отражается и вся комната с камином, и сидящий в кресле, кутающийся в плащ человек, измученный мигренью и лихорадкой. У него тонкий красивый профиль, а сам он слишком худой и бледный, и из-за этого кажется ещё моложе своих непозволительно юных для этой должности лет.
Как же дымит камин, и какое всё в этом так называемом дворце негодное, старое, обветшалое… Резиденция, дворец - а на самом деле здесь не спрятаться от зимнего холода, и, пожалуй, какой-нибудь лавочник в своём домишке меньше страдает от непогоды, чем епископ в своём дворце. Впрочем, какой там дворец, одно название - он весь обветшал, он рассыпается, стены - в паутине трещин, в пятнах плесени. Сырой воздух, сырые дрова в камине - от них больше дыма, нежели огня, тепла.
Слишком долго собирался из столицы уехать в эту глушь, и вот - приехал посреди влажной, снежной, зябкой зимы. Скверный городишко, самая нищая епархия Франции… Представлял себе, что он станет началом карьеры - но если продлится промозглая погода, от которой усиливаются головные боли, лихорадка и кашель - то как бы ему не стать завершением и карьеры, и довольно короткой жизни…
Приступ кашля прерывает печальные размышления.
Приходит серая кошка, прыгает на колени, громко мурлыкает, отгоняет бессонницу, мигрень и тревогу.
Ночью все кошки серы, а вот в сумерках? Может быть, дымчаты. Или туманны. Как лес вдалеке. Как тиканье старых часов. Как сны или воспоминания. Как потемневшее от времени матовое серебро. Как сами сумерки.
Этот котёнок был дымчатый, с благородным холодным оттенком бархатного меха. Не заурядный дворовый котейка, не деревенская кошка-крысоловка, а шартрез - ну, или помесь, скорее всего, шартрезской кошки с кем-то попроще - для шартрезки она крупновата, худа и очень громко мяукает - те-то тихони... Усмехается - забавно, эти кошки происходят из того аббатства, куда удалился братец - оставив ему разбираться с долгами семьи, этим наследством, другими сложностями… Хорошо ему, видите ли, предпочесть мирную созерцательную жизнь, а вот каково отказываться ради блага семьи от мечты от военной карьере? Увы.
Он подобрал котёнка случайно, по дороге сюда - так и ехал в карете с котёнком, свернувшимся клубком на коленях, мирно дрыхнущим.
Шептались, что вот же, представьте, завёл кошку… Нет, понятно, что наверное мыши - и без этих бесовских тварей с мышами не справится, но с другой стороны, какие в пустующем и разрушавшемся дворце, где нет никаких припасов, мыши, откуда бы? И не к лицу как-то епископу - кошка. Всё ж таки колдовские это создания, нечистые.
Да и вообще, какие у этого семейства наследные права на эту епархию?
Впрочем, и простым жителям, и местному духовенству скорее понравился новый епископ - дельный, умный. И проповедь его на следующий день после приезда понравилась. Но всё-таки - его странности, его нелюдимость, перепады настроения… И всё-таки - слишком молод.
Тихо в зимних сумерках в маленьком городке, затерянном среди лесов и болот, тихо.
Громко мурлыкает серая кошка. Серая кошка приходит в сумерках к тем, кто устал и болен, кто измучен головной болью, серая кошка тихо ступает мягкими лапами по рассохшемуся паркету, серая кошка отгоняет тоску и страх, серая кошка сумерек.
Она исчезла, когда он уехал в столицу. Ну да, ведь кошки обычно привыкают к местам - будь это даже такое забытое Богом место, как этот городок, а не к людям. Хотя вообще-то ему иногда казалось, что это не совсем обычная кошка и все же - исчезла…
По возвращении сюда через два года - грустное возвращение, ссылка, отставка - нашёл дворец ещё более развалившимся, и кошки, конечно, там не было…
А всё-таки она приходила потом. Той страшной зимой в Авиньоне, самой безысходной и жуткой, приходил сумеречный бархатный зверь, отгонял отчаяние и смягчал страшную боль… Откуда бы там, далеко от места своего исчезновения, появиться вдруг серой кошке, которую он считал умершей? Не галлюцинация ли… Но нет, она тяжело, вовсе не как призрак, плюхнулась ему на колени, свернулась клубком, замурчала, тёплая, серая, бархатная - какой же призрак? Но всё же и не совсем обычная кошка.
Она и потом появлялась, изредка - утишись особо сильную мигрень, предупредить об опасности…
Кошка-не-кошка. Теперь никто больше её не видел. Люди-то ладно, они никогда ничего не замечают, но ведь и другие кошки как будто не совсем её видели.
А ведь и остальные кошки, которые теперь во множестве бродили по анфиладам, лестницам и чердакам нового дворца, были хороши. Трехцветная красавица Газетт, белоснежная глухая ангорка Мими, пушистый кот из Московии, и рыжий Леон, золотая голова не только мастью - в этой кошачьей голове куда больше разума, чем у некоторых сподвижничков, и другие - черный Люцифер, серенький англичанин Фелимор, и все другие - этим созданиям доверяешь больше чем людям. Они не предадут, не разболтают ни секретов, ни об этих вспышках отчаяния, тоски, немощи и тревоги, не выдадут. Тёплым мурлыканьем лихорадку прогонят, куда там придворному лекарю.
А по чьим теперь снам бродит серая кошка?
Но когда задумаешься бессонной мучительной порой о смертном часе (что это будет - болезнь, яд, кинжал в спину?), почему-то подумается, что из сумерек и небытия выйдет, огромными бархатными лапами бесшумно ступая, серая кошка, провожатая и успокоительница, и сразу станет нестрашно и спокойно…
Наконец-то дрова в камине подсохли, разгорелись ярче, пламя бросает на стены рыжие и алые отблески. У камина сидит молодой человек, кутаясь в фиолетовый плащ. На него смотрит янтарными глазами серая кошка, отгоняет усталость, мигрень, лихорадку и безумие. За окном идёт мокрый снег. Ещё почти ничего не произошло - всё произойдёт, всё так, как должно - и чего только не будет дальше, а пока - почти ничего нет.
Только сумерки, снег и туман, и треск поленьев в камине.