Узкоколейка
(совсем ноябрьская сказка, так что я с ней немного опоздала - но в ноябре сочинялось другое...)
Прослушать или скачать Anonymous Track 13 бесплатно на Простоплеер
По бывшим городским окраинам на берегу извилистой грязноватой реки, среди заросших бурьяном и чертополохом пустырей, старых полузаброшенных заводских корпусов из тёмно-красного, закопчённого кирпича,и каких-то уже совсем развалин - то ли особняк это когда-то был, то ли доходный дом, непонятно, и на крыше растут чахлые берёзки, и стены позеленели от плесени, и чернеют глазницы давно разбитых окон, мимо нескольких блочных жилых домов (мрачноватое соседство, не повезло обитателям), мимо чахлого сквера и ограды старинного чумного кладбища тянется эта узкоколейка, каких несколько в городе - когда-то застраивались ткацкими, стеклянными, кирпичными фабриками речные берега, и жизнь здесь кипела - а теперь стоят эти дороги заброшенные, и кое-где кустарники растут прямо посередине пути, и эта дорога - не отличается от всех прочих, и эти городские кварталы над рекой - такие же как и любые другие старые кварталы вокруг камер-коллежского вала.
Да не совсем.
Странная это земля.
И дорога эта - не простая узкоколейка.
И не вовсе она заброшенная.
По ней ходит иногда поезд. Так, не поезд, один вагон. Да только такой, которому и кусты, растущие на дороге, не помеха совсем.
Тёмными, влажными ноябрьскими ночами зоркие глаза городского странника, сумасшедшего, полуночника или мечтателя, а то и просто припозднившегося прохожего, если не совсем занят он своими будничными мыслями, могут увидеть - едет узенький старомодный грузовой вагон, вот как от игрушечной железной дороги - только большой, а вот везёт его то ли давно списанный, музейный паровозик-кукушка, то ли он наподобие конки запряжён - только не лошадь в упряжке, а кто-то едва видимый в мокрой туманной мгле - кто-то чешуйчатый и крылатый, не то дракон, не то гиппогриф, не то какой-то давно вымерший ящер.
На самом-то деле, он появляется здесь часто, довольно регулярно - в ночь, когда начинает расти луна, и в ночь, когда она идёт на убыль, и в лунные затмения тоже, и когда листопад начинается, и когда трава прорастает, и когда ветер сильный, и когда туман с реки слишком густой, но только во все остальные времена года он совсем невидим, а в ноябрьскую тёмную пору видимость и действительность как бы тоньше и прозрачней, и год истрепался, до прорех сносился, и вот в эти прорехи лезет всякое, чего не видно обычно.
В такое время, когда листья уже все опали, и голые ветки в рыже-чёрном городском небе, и до первого снега ещё ждать…
И спрыгивает - то ли со спины этого ящера, то ли с места машиниста в паровозике - кто-то бородатый, в ушанке, старинном долгополом кафтане и с длиннющей метлой (и как она помещалась в паровоз?), и начинает сгребать и бросать охапками в вагончик невидимые обрывки снов, пустых надежд, забытых обещаний и прочего хлама.
Потому бессонник-полуночник и видит его, а кто другой вряд ли.
И вот станет чисто и пусто, и будут прорастать новые сны, пустые - мягким вьюнком, вещие - колючим чертополохом.
А ящер, а не то просто паровозик-кукушка, уедет со старыми снами - и растает в ноябрьском тумане - до следующего раза.
И низко, гулко, тоскливо погудит на прощание.
Вот гудок его слышен многим - но думают, что это ветер так заунывно свистит холодными ночами.
Тёмный, безумный ноябрь, терпкий запах опавшей листвы, ледок в луже, туман над грязной речной водой.
Прослушать или скачать Anonymous Track 13 бесплатно на Простоплеер
По бывшим городским окраинам на берегу извилистой грязноватой реки, среди заросших бурьяном и чертополохом пустырей, старых полузаброшенных заводских корпусов из тёмно-красного, закопчённого кирпича,и каких-то уже совсем развалин - то ли особняк это когда-то был, то ли доходный дом, непонятно, и на крыше растут чахлые берёзки, и стены позеленели от плесени, и чернеют глазницы давно разбитых окон, мимо нескольких блочных жилых домов (мрачноватое соседство, не повезло обитателям), мимо чахлого сквера и ограды старинного чумного кладбища тянется эта узкоколейка, каких несколько в городе - когда-то застраивались ткацкими, стеклянными, кирпичными фабриками речные берега, и жизнь здесь кипела - а теперь стоят эти дороги заброшенные, и кое-где кустарники растут прямо посередине пути, и эта дорога - не отличается от всех прочих, и эти городские кварталы над рекой - такие же как и любые другие старые кварталы вокруг камер-коллежского вала.
Да не совсем.
Странная это земля.
И дорога эта - не простая узкоколейка.
И не вовсе она заброшенная.
По ней ходит иногда поезд. Так, не поезд, один вагон. Да только такой, которому и кусты, растущие на дороге, не помеха совсем.
Тёмными, влажными ноябрьскими ночами зоркие глаза городского странника, сумасшедшего, полуночника или мечтателя, а то и просто припозднившегося прохожего, если не совсем занят он своими будничными мыслями, могут увидеть - едет узенький старомодный грузовой вагон, вот как от игрушечной железной дороги - только большой, а вот везёт его то ли давно списанный, музейный паровозик-кукушка, то ли он наподобие конки запряжён - только не лошадь в упряжке, а кто-то едва видимый в мокрой туманной мгле - кто-то чешуйчатый и крылатый, не то дракон, не то гиппогриф, не то какой-то давно вымерший ящер.
На самом-то деле, он появляется здесь часто, довольно регулярно - в ночь, когда начинает расти луна, и в ночь, когда она идёт на убыль, и в лунные затмения тоже, и когда листопад начинается, и когда трава прорастает, и когда ветер сильный, и когда туман с реки слишком густой, но только во все остальные времена года он совсем невидим, а в ноябрьскую тёмную пору видимость и действительность как бы тоньше и прозрачней, и год истрепался, до прорех сносился, и вот в эти прорехи лезет всякое, чего не видно обычно.
В такое время, когда листья уже все опали, и голые ветки в рыже-чёрном городском небе, и до первого снега ещё ждать…
И спрыгивает - то ли со спины этого ящера, то ли с места машиниста в паровозике - кто-то бородатый, в ушанке, старинном долгополом кафтане и с длиннющей метлой (и как она помещалась в паровоз?), и начинает сгребать и бросать охапками в вагончик невидимые обрывки снов, пустых надежд, забытых обещаний и прочего хлама.
Потому бессонник-полуночник и видит его, а кто другой вряд ли.
И вот станет чисто и пусто, и будут прорастать новые сны, пустые - мягким вьюнком, вещие - колючим чертополохом.
А ящер, а не то просто паровозик-кукушка, уедет со старыми снами - и растает в ноябрьском тумане - до следующего раза.
И низко, гулко, тоскливо погудит на прощание.
Вот гудок его слышен многим - но думают, что это ветер так заунывно свистит холодными ночами.
Тёмный, безумный ноябрь, терпкий запах опавшей листвы, ледок в луже, туман над грязной речной водой.