Продали за колбасу.
В начале июля 1946 года президент Трумэн, готовясь к публичному выступлению, гневно вывел следующие строки:
"Эти алчные промышленники и лидеры профсоюзов, которые сейчас кричат, требуя говядины и копченой свиной грудинки, не жертвовали ничем, они ничего от себя не оторвали во благо победы в этой войне. Им платили по полуторной ставке, они наслаждались гарантированными прибылями и сейчас они убедили вас, граждан, являющихся по сути нашим правительством, что они теперь также должны получить и те прибыли, от которых мы до поры до времени удерживали их в стороне, сохранив их в качестве награды и нашего признания за всю пролитую кровь и жертвоприношение для тех храбрых людей, которые шли с открытой грудью на встречу пулям; и вот теперь эти громогласные промышленники и профсоюзные деятели завладели вашим вниманием. Вы покинули своего президента ради плошки похлебки, куска говядины, ломтя бекона... Я более не могу исполнять закон, который вы не хотите продолжать поддерживать и который сверх того был с неохотой перекроен, покромсан и криво сшит заново сопротивляющимся Конгрессом. Вы перешли на сторону эгоизма и жадности, и поэтому я принял решение убрать контроль за ценами на мясо и я продолжу последовательно отменять режим контроля над прочими товарами так скоро как только смогу".
В конце черновика этой речи Трумэн оставил приписку для самого себя: «Опиши им, что произойдет в результате всего этого, и подай в отставку». Несколько успокоившись и стравив пар, президент решил воздержаться от эмоций и отправил этот черновик в стол.
Война поспособствовала росту личных сбережений граждан США в виде банковских депозитов и правительственных облигаций. Общий объем этих средств равнялся $136 миллиардам. Администрация Рузвельта позволила сбережениям вырасти так значительно, потому что ничто так не повышает мораль граждан как вовремя выплаченная зарплата и повышение оной. Рационирование предотвращало выход этой денежной массы на рынки, а контроль над ценами, зарплатами и ставками аренды жилья только способствовал укреплению этого режима. Стоило войне закончится, так сразу же возникла опасность того, что удержать цены на низком уровне не удастся. ВНП страны в 1945 году равнялся всего 215 миллиардам долларов, и на военное производство приходилось больше его половины. Разумеется, бизнесмены пребывали в нетерпении, желая оседлать отложенный спрос, по-быстрее сжать сноп прибылей, начать стремительное развитие своих компаний, и будь что будет с инфляцией. Профсоюзы желали роста зарплат. В тот год членство в профсоюзах было самым высоким за всю историю США - 14 миллионов, или треть всей рабочей силы. Из-за ограничений военного времени рабочие в профсоюзах не заработали столько, сколько они надеялись заработать, а послевоенное сокращение рабочей недели с 48 часов до 40 (за счет внеурочных часов, которые оплачивались с коэффициентом 1.5), означало, что их зарплаты уменьшались почти на одну треть. Задача же президента сводилась к тому, чтобы удерживать всю эту денежную массу на счетах до поры до времени и подталкивать программу по реконверсии (увеличение выпуска гражданских товаров и сворачивание оборонной промышленности), нащупывая тот временной предел, после которого контроль за ценами будет явным анахронизмом, и до которого преждевременный отпуск цен приведет к бессмысленной всепожирающей галопирующей инфляции. И раздражительность Трумэна в середине 1946 года, видимо, была связана с тем, что реконверсия продвигалась не так быстро, как его правительство надеялось, и тем, что общественность заставляет его слишком рано отпустить цены.
Первое противоречие возникло вокруг контроля над ценами и зарплатами. Во время войны Управление по регулированию цен (OPA) контролировало или пыталось контролировать список из восьми миллионов товаров и услуг, и благодаря рационированию система работала. Но в послевоенный период красные, зеленые и прочие талоны были отменены, и правительство теперь пыталось удержать цены на низком уровне только лишь через механизм контроля над ценами и зарплатами. Ни деловое сообщество ни труд не желали сохранения этого контроля, и вскоре правительству пришлось принять бой. В 1945-46 годах против OPA была развернута обширная кампания, в результате чего среди самих чиновников в Вашингтоне возник раскол. В частности разгорелся конфликт о полномочиях и подотчетности между главой Управления по военной мобилизации и реконверсии Джоном Снайдером (давним другом Трумэна) и главой OPA Честером Боулсом. Снайдер считал, что его Управление должно контролировать OPA, иначе процесс реконверсии не удастся довести до конца. Боулс сопротивлялся передаче своего ведомства Снайдеру, так как считал, что тот будет слишком консервативен в отношении контроля за ценами. Последний на встрече у Трумэна эмоционально пустил слезу, поэтому президент решил в пользу своего старого знакомого - Снайдера. Произошла рокировка: Боулса вытурили из OPA, на его место поставили Пола Портера, который, предположительно, был готов сотрудничать со Снайдером.
В феврале 1946 года Трумэн вынужденно решил приступить к реорганизации механизма контроля над ценами, заручившись поддержкой и пониманием со стороны всех основных высокопоставленных чиновников своего кабинета, включая государственного секретаря Бирнса и посредника в переговорах с профсоюзами Стилмана. Время поджимало. Срок действия закона, принятого в военное время, истекал, и от Конгресса потребовалось вновь узаконить контроль над ценами. Июньский результат обескураживал. Конгресс согласился сохранить OPA, но покромсал полномочия Управления. Трумэна подталкивали подписать этот закон, но он решил ветировать, и поэтому весь механизм контроля за ценами был выброшен в окно 30 июня (выше процитированный черновик относится к этому периоду).
Для потребителей это означало, что каждый теперь был сам за себя. Цены в среднем выросли на 6 процентов в июле 1946 года, еще на 7% в ноябре. Стоимость отбивных котлет из телятины подскочила с 50 центов за фунт до 95, молоко с 16 центов за кварту до 20 всего за пару недель. Потребители начал проявлять свое недовольство публично (незамутненно требуя от правительства реквизировать скот на бойнях или взять под свой контроль мясоперерабатывающие комбинаты), и Конгресс быстро провел новый закон, который раздраженный Трумэн на сей раз подписал, но, как и предыдущий документ, этот был хрупким и неосновательным, а зияющая брешь в исполнительном редуте (отсутствие конкретного органа, который мог бы исполнить его и проверить исполнение) уничтожила фактический механизм контроля за ценами, оставив формальную скорлупу требований OPA.
Осенью расцвел черный рынок мяса с вездесущими бутлегерами, в официальной продаже наметился дефицит мясных изделий, на мясоперерабатывающих заводах начались массовые сокращения. Трумэн, получив неформальные отчеты о состоянии дел с реальными ценами на туши в глубинках по стране, решил окончательно и бесповоротно покончить с этим полуразложившимся административным зомби в военном берете. Девятого ноября президент положил конец страданиям агонизирующей программы по контролю за инфляцией, разом пристрелив ее остатки (за исключением цен на сахар, рис и аренду жилья). В следующие два года, 47-48, цены выросли еще на 25 процентов. С июня 1946 года до декабря 1948 года они поднялись с отметки в 132 пункта (если за 100 брать средний уровень 1935-40 годов) до 170.
Проблемы с демобилизацией, миллионная забастовка, ссора с профсоюзными деятелями, инфляция, потеря демократами Конгресса в промежуточных выборах, едкие нападки прессы Херста-Маккормика и республиканцев, публичный раскол с Генри Уоллесом и рост напряжения в отношениях с некоторыми другими чиновниками из рузвельтовской обоймы, падение рейтинга одобрения до 32%, дефицит продовольствия, нахрапистые телодвижения СССР в Иране, Турции и Китае (Маньчжурии), призрак голода и экономического коллапса в Западной Европе - 1946 отнюдь не был самым простым годом в карьере чиновника, прозванного « миссурийским компромиссом».
Источник: Robert H. Ferrell, Harry S. Truman: A Life
"Эти алчные промышленники и лидеры профсоюзов, которые сейчас кричат, требуя говядины и копченой свиной грудинки, не жертвовали ничем, они ничего от себя не оторвали во благо победы в этой войне. Им платили по полуторной ставке, они наслаждались гарантированными прибылями и сейчас они убедили вас, граждан, являющихся по сути нашим правительством, что они теперь также должны получить и те прибыли, от которых мы до поры до времени удерживали их в стороне, сохранив их в качестве награды и нашего признания за всю пролитую кровь и жертвоприношение для тех храбрых людей, которые шли с открытой грудью на встречу пулям; и вот теперь эти громогласные промышленники и профсоюзные деятели завладели вашим вниманием. Вы покинули своего президента ради плошки похлебки, куска говядины, ломтя бекона... Я более не могу исполнять закон, который вы не хотите продолжать поддерживать и который сверх того был с неохотой перекроен, покромсан и криво сшит заново сопротивляющимся Конгрессом. Вы перешли на сторону эгоизма и жадности, и поэтому я принял решение убрать контроль за ценами на мясо и я продолжу последовательно отменять режим контроля над прочими товарами так скоро как только смогу".
В конце черновика этой речи Трумэн оставил приписку для самого себя: «Опиши им, что произойдет в результате всего этого, и подай в отставку». Несколько успокоившись и стравив пар, президент решил воздержаться от эмоций и отправил этот черновик в стол.
Война поспособствовала росту личных сбережений граждан США в виде банковских депозитов и правительственных облигаций. Общий объем этих средств равнялся $136 миллиардам. Администрация Рузвельта позволила сбережениям вырасти так значительно, потому что ничто так не повышает мораль граждан как вовремя выплаченная зарплата и повышение оной. Рационирование предотвращало выход этой денежной массы на рынки, а контроль над ценами, зарплатами и ставками аренды жилья только способствовал укреплению этого режима. Стоило войне закончится, так сразу же возникла опасность того, что удержать цены на низком уровне не удастся. ВНП страны в 1945 году равнялся всего 215 миллиардам долларов, и на военное производство приходилось больше его половины. Разумеется, бизнесмены пребывали в нетерпении, желая оседлать отложенный спрос, по-быстрее сжать сноп прибылей, начать стремительное развитие своих компаний, и будь что будет с инфляцией. Профсоюзы желали роста зарплат. В тот год членство в профсоюзах было самым высоким за всю историю США - 14 миллионов, или треть всей рабочей силы. Из-за ограничений военного времени рабочие в профсоюзах не заработали столько, сколько они надеялись заработать, а послевоенное сокращение рабочей недели с 48 часов до 40 (за счет внеурочных часов, которые оплачивались с коэффициентом 1.5), означало, что их зарплаты уменьшались почти на одну треть. Задача же президента сводилась к тому, чтобы удерживать всю эту денежную массу на счетах до поры до времени и подталкивать программу по реконверсии (увеличение выпуска гражданских товаров и сворачивание оборонной промышленности), нащупывая тот временной предел, после которого контроль за ценами будет явным анахронизмом, и до которого преждевременный отпуск цен приведет к бессмысленной всепожирающей галопирующей инфляции. И раздражительность Трумэна в середине 1946 года, видимо, была связана с тем, что реконверсия продвигалась не так быстро, как его правительство надеялось, и тем, что общественность заставляет его слишком рано отпустить цены.
Первое противоречие возникло вокруг контроля над ценами и зарплатами. Во время войны Управление по регулированию цен (OPA) контролировало или пыталось контролировать список из восьми миллионов товаров и услуг, и благодаря рационированию система работала. Но в послевоенный период красные, зеленые и прочие талоны были отменены, и правительство теперь пыталось удержать цены на низком уровне только лишь через механизм контроля над ценами и зарплатами. Ни деловое сообщество ни труд не желали сохранения этого контроля, и вскоре правительству пришлось принять бой. В 1945-46 годах против OPA была развернута обширная кампания, в результате чего среди самих чиновников в Вашингтоне возник раскол. В частности разгорелся конфликт о полномочиях и подотчетности между главой Управления по военной мобилизации и реконверсии Джоном Снайдером (давним другом Трумэна) и главой OPA Честером Боулсом. Снайдер считал, что его Управление должно контролировать OPA, иначе процесс реконверсии не удастся довести до конца. Боулс сопротивлялся передаче своего ведомства Снайдеру, так как считал, что тот будет слишком консервативен в отношении контроля за ценами. Последний на встрече у Трумэна эмоционально пустил слезу, поэтому президент решил в пользу своего старого знакомого - Снайдера. Произошла рокировка: Боулса вытурили из OPA, на его место поставили Пола Портера, который, предположительно, был готов сотрудничать со Снайдером.
В феврале 1946 года Трумэн вынужденно решил приступить к реорганизации механизма контроля над ценами, заручившись поддержкой и пониманием со стороны всех основных высокопоставленных чиновников своего кабинета, включая государственного секретаря Бирнса и посредника в переговорах с профсоюзами Стилмана. Время поджимало. Срок действия закона, принятого в военное время, истекал, и от Конгресса потребовалось вновь узаконить контроль над ценами. Июньский результат обескураживал. Конгресс согласился сохранить OPA, но покромсал полномочия Управления. Трумэна подталкивали подписать этот закон, но он решил ветировать, и поэтому весь механизм контроля за ценами был выброшен в окно 30 июня (выше процитированный черновик относится к этому периоду).
Для потребителей это означало, что каждый теперь был сам за себя. Цены в среднем выросли на 6 процентов в июле 1946 года, еще на 7% в ноябре. Стоимость отбивных котлет из телятины подскочила с 50 центов за фунт до 95, молоко с 16 центов за кварту до 20 всего за пару недель. Потребители начал проявлять свое недовольство публично (незамутненно требуя от правительства реквизировать скот на бойнях или взять под свой контроль мясоперерабатывающие комбинаты), и Конгресс быстро провел новый закон, который раздраженный Трумэн на сей раз подписал, но, как и предыдущий документ, этот был хрупким и неосновательным, а зияющая брешь в исполнительном редуте (отсутствие конкретного органа, который мог бы исполнить его и проверить исполнение) уничтожила фактический механизм контроля за ценами, оставив формальную скорлупу требований OPA.
Осенью расцвел черный рынок мяса с вездесущими бутлегерами, в официальной продаже наметился дефицит мясных изделий, на мясоперерабатывающих заводах начались массовые сокращения. Трумэн, получив неформальные отчеты о состоянии дел с реальными ценами на туши в глубинках по стране, решил окончательно и бесповоротно покончить с этим полуразложившимся административным зомби в военном берете. Девятого ноября президент положил конец страданиям агонизирующей программы по контролю за инфляцией, разом пристрелив ее остатки (за исключением цен на сахар, рис и аренду жилья). В следующие два года, 47-48, цены выросли еще на 25 процентов. С июня 1946 года до декабря 1948 года они поднялись с отметки в 132 пункта (если за 100 брать средний уровень 1935-40 годов) до 170.
Проблемы с демобилизацией, миллионная забастовка, ссора с профсоюзными деятелями, инфляция, потеря демократами Конгресса в промежуточных выборах, едкие нападки прессы Херста-Маккормика и республиканцев, публичный раскол с Генри Уоллесом и рост напряжения в отношениях с некоторыми другими чиновниками из рузвельтовской обоймы, падение рейтинга одобрения до 32%, дефицит продовольствия, нахрапистые телодвижения СССР в Иране, Турции и Китае (Маньчжурии), призрак голода и экономического коллапса в Западной Европе - 1946 отнюдь не был самым простым годом в карьере чиновника, прозванного « миссурийским компромиссом».
Источник: Robert H. Ferrell, Harry S. Truman: A Life