Пластырь
Их было двое - Зермаков и Басов.
Басов - красавец! И голос под стать фамилии - сочный, плотный, такое глубокое непрерывное вибрато на нижайших частотах, длительное воздействие которого способно вызвать смерть.
Зермаков - тоже красавец, но это своеобразная красота, в своем кино я бы доверила ему роль мерзавца, соблазнителя несовершеннолетних. У него масляные черные глаза и всегда влажные губы. Голос тенороватый, трескучий. Но Зермаков умен, самоуверен, а потому слегка нагл. Он всегда уверен, что ответит на четверку, даже не заглядываяв конспект. С Басовым сложнее, он флегматик: запрягает неспешно, но успешно. Вот только Зермаков не дает ему "приступить к лошади", он трещит без умолку и постоянно отвлекает его. То есть занятия в этой группе всегда проходят при непрерывном сопровождении "ля-ля-ля-ля" Зермакова и "до-до-до-до" Басова.
Однажды, взвинченная до предела, я пообещала принести рулон пластыря и при первом же звуке заклеить рты. Так и сказала: "Даю слово!"
Через неделю я про пластырь забыла, но эту группу снял с занятий деканат. Еще через неделю лил страшный дождь, я почти добежала до универа, но вдруг вспомнила про пластырь и вернулась в аптеку:
-Утро доброе! Мне нужен пластырь.
-А у нас есть только перцовый.
-Ой, мне не подходит! Хотя...
Пакетик с пластырем был вложен в журнал, и я направилась в аудиторию. Пациенты были на месте. Молчали. Неужели помнят? Работали молча, я даже разочаровалась. Потом подсели к моему столу сдавать лабораторки. Отвечали посредственно, особенно Басов. Я объявила им по тройке и стала подписывать работы. И вдруг Зермакова прорвало, он затрещал что-то Басову, снова какой-то непрерывный поток сознания, от которого у меня подступил обморок.
-Басов, хочешь четверку? - подняла я голову.
-Да, а что надо сделать? - вступили в торг низы.
-Распечатай вот это и прилепи по назначению, - кивнула я на Зермакова, доставая пакетик и улыбаясь во все 38 зубов.
-Вы не забыли? - изумился Зермаков, - Перцовый???!!! Так нечееееестно, olaola, мы так не договаривались!
-Тогда договоримся. Басов, с тобой! Пакетик лежит в твоей тетради до конца семестра, при первом же звуке от Зермакова, ты вспоминаешь, для чего он предназначен и осуществляешь предначертанное. А я в случае колебаний с оценкой "колебнусь" в твою пользу.
Басов пластырь взял и положил между страничками тетради.
Вот так, разделяй и властвуй!
Басов - красавец! И голос под стать фамилии - сочный, плотный, такое глубокое непрерывное вибрато на нижайших частотах, длительное воздействие которого способно вызвать смерть.
Зермаков - тоже красавец, но это своеобразная красота, в своем кино я бы доверила ему роль мерзавца, соблазнителя несовершеннолетних. У него масляные черные глаза и всегда влажные губы. Голос тенороватый, трескучий. Но Зермаков умен, самоуверен, а потому слегка нагл. Он всегда уверен, что ответит на четверку, даже не заглядываяв конспект. С Басовым сложнее, он флегматик: запрягает неспешно, но успешно. Вот только Зермаков не дает ему "приступить к лошади", он трещит без умолку и постоянно отвлекает его. То есть занятия в этой группе всегда проходят при непрерывном сопровождении "ля-ля-ля-ля" Зермакова и "до-до-до-до" Басова.
Однажды, взвинченная до предела, я пообещала принести рулон пластыря и при первом же звуке заклеить рты. Так и сказала: "Даю слово!"
Через неделю я про пластырь забыла, но эту группу снял с занятий деканат. Еще через неделю лил страшный дождь, я почти добежала до универа, но вдруг вспомнила про пластырь и вернулась в аптеку:
-Утро доброе! Мне нужен пластырь.
-А у нас есть только перцовый.
-Ой, мне не подходит! Хотя...
Пакетик с пластырем был вложен в журнал, и я направилась в аудиторию. Пациенты были на месте. Молчали. Неужели помнят? Работали молча, я даже разочаровалась. Потом подсели к моему столу сдавать лабораторки. Отвечали посредственно, особенно Басов. Я объявила им по тройке и стала подписывать работы. И вдруг Зермакова прорвало, он затрещал что-то Басову, снова какой-то непрерывный поток сознания, от которого у меня подступил обморок.
-Басов, хочешь четверку? - подняла я голову.
-Да, а что надо сделать? - вступили в торг низы.
-Распечатай вот это и прилепи по назначению, - кивнула я на Зермакова, доставая пакетик и улыбаясь во все 38 зубов.
-Вы не забыли? - изумился Зермаков, - Перцовый???!!! Так нечееееестно, olaola, мы так не договаривались!
-Тогда договоримся. Басов, с тобой! Пакетик лежит в твоей тетради до конца семестра, при первом же звуке от Зермакова, ты вспоминаешь, для чего он предназначен и осуществляешь предначертанное. А я в случае колебаний с оценкой "колебнусь" в твою пользу.
Басов пластырь взял и положил между страничками тетради.
Вот так, разделяй и властвуй!