Алексей Слаповский. Народный фронт
Click to view
.
.
Отрывок из книги:
Двадцать Четвертого числа исполняющий обязан-
ности Главврача Виталий Иванович Попченко собрал
коллектив психиатрической больницы № 1 города С.
и сказал:
- Нам спущена разнарядка создать клиническое
отделение Народного Фронта в количестве не менее
двадцати восьми человек.
Минутку, но я ведь не объяснил то, что Вас навер-
няка сразу же больше всего заинтересовало: почему
он исполняющий обязанности? А потому, что настоя-
щий наш Главврач подобен Богу: в него все верят, но
его никто не видел. Он сидит где-то на третьем адми-
нистративном этаже, пьет чай, смотрит в окно и ни-
чего не делает, потому что он умный человек и знает,
что ничего сделать уже нельзя. Раньше я тоже так ду-
мал, теперь изменился, но об этом потом. Остальные
в нашем отделении уверены, что от него все зависит.
Они страдают, обижаются, плачут, просят показать
Главврача, чтобы он все решил. И выходит вот этот
самый Виталий Иванович Попченко и представляется
Главврачом. Он выходит, он обходит палаты, он выслу-
шивает и дает указания. И эти несчастные радуются:
думают, он и есть Главврач. Но меня-то не проведешь.
Главврач должен быть высокого роста, немного с жи-
вотом, но не слишком, с короткими черными волоса-
ми и пронзительными черными глазами, он должен
широко и решительно ходить, говорить твердо, но
доб росердечно. Со знанием дела. А Попченко - ма-
ленький, рыжеватый, конопатый, говорит тихо и сип-
ло, будто всегда простыл, но основная улика того, что
он не Главврач, - от него ничего не зависит. Я специ-
ально наблюдал: после его обходов ничего не меняет-
ся. Абсолютно. Вы можете представить, чтобы после
пришествия Бога или его Сына, как это утверждает
религия, ничего не изменилось? Нет? И правильно!
Какие же еще нужны доказательства того, что Поп-
ченко - не Главврач? Не говоря уже о фамилии, кото-
рой не может быть у Главврача.
Итак, этот самозванец объявил о создании Народ-
ного Фронта. И я…
Наверное, сказываются волнение и отвычка связно
излагать свои мысли: я даже не представился! Впрочем,
вряд ли это имеет большое значение. Важно не мое
имя, а то, что я Центр Вселенной. И это не мания ве-
личия, а простая констатация факта. Центр Вселенной
находится там, где находится Человек, говорящий или
думающий о Вселенной. Из чего следует, что в данный
момент он совпадает с психиатрической лечебницей
города С., потому что там нахожусь я, а я постоянно ду-
маю о Вселенной. Логика безупречная, не правда ли?
Ведь без Человека никакой Вселенной вообще нет.
Если о чем-то никто не думает, не видит, не слышит,
если оно само по себе, то его будто и нет. То есть оно
есть, но ему все равно, есть оно или нет, большое оно
или маленькое, горячее или холодное. Атому напле-
вать, на сколько частиц он делится и делится ли во-
обще. А Человек тем и отличается от всего остального,
в том числе от Вселенной, что ему не все равно.
Итак, Двадцать Четвертого числа, о чем можно бы
и не говорить, потому что, кроме Двадцать Четвертого
числа, все остальные числа условны, я ведь попал сюда
Двадцать Четвертого числа, и время остановилось, -
следовательно, Двадцать Пятое наступит тогда, когда
я отсюда выйду. Двадцать Четвертого числа Попченко
собрал коллектив врачей в конференц-зале и сделал за-
явление, о котором я упомянул выше. Я был там в углу,
но меня никто не тронул, потому что я глухонемой. Это
и есть моя болезнь: я не слышу и не говорю. На самом
деле, конечно, я слышу и говорю, но они считают, что
я не слышу и не говорю, причем именно в психозном
плане, то есть не потому, что оглох и онемел, а потому,
что сошел с ума. Я им с самого начала сказал, что они
ошибаются:
- Вот же, я же говорю, я слышу, Вы что, не видите?
А они сказали:
- Нет, это Вам только так кажется, что Вы говори-
те и слышите, на самом деле Вы глухонемой.
- Как же я глухонемой, если я слышу, что Вы мне
вот сейчас сказали, что я глухонемой? Вы же ведь это
сказали, а не про то, что на улице плохая погода, кото-
рая действительно дрянь?
Они сказали:
- Вот видите, Вы пытаетесь говорить про погоду,
хотя Вам говорили про другое, Вы симулируете слух,
которого у Вас нет, и речь, которой нет тем более.
Я изумился:
- Какое же тем более? А что я сейчас делаю, если
не говорю?
- Вы воображаете, что говорите!
- А как же Вы слышите?
- Это Вам кажется, что мы слышим. На самом деле
мы ничего не слышим, потому что Вы ничего не гово-
рите.
Тогда я догадался, что это всё отговорки. Взяли
меня не за это, а за то, что я Центр Вселенной и от меня
все зависит. Они меня взяли, чтобы я не изменил Все-
ленную к лучшему. Их можно понять. Больше того, я
считаю, что они поступили правильно: дай мне волю,
так я действительно изменю Вселенную к лучшему -
и что им тогда делать? И всем остальным людям? Луч-
шее - враг Хорошего, значит Хорошее - друг Плохо-
го. Почему? Потому, что враг моего врага - мой друг.
И я согласился, что, действительно, надо меня как-
то изолировать. Трудно ведь удержаться самому от из-
менения Вселенной. Человеку вообще трудно самому
отказаться от всего. От вина, курения, денег, работы,
обжорства, Женщин и еще 1000 пунктов в алфавит-
ном порядке, которые я бы привел, но Жизнь коротка.
Самый легкий способ излечиться от вина, курения, де-
нег, работы, обжорства, Женщин и других 1000 пунк-
тов - изолировать от них Человека. Странно, что это
так мало применяется. Я бы за один-два года вылечил
всех от всего вредного.
Но даже если бы я слушал, меня бы, наверно, не убра-
ли, потому что у наших врачей нет секретов от больных.
Больные, считают они, все равно ничего не понимают,
поэтому при них можно говорить что попало. И вести
себя как попало: они при нас спокойно переодеваются,
флиртуют, обсуждают личные интимные дела.
Правда, точно так же поступают на воле работники
и работницы большинства тех учреждений, где тол-
пится чего-то взыскующий народ, из чего следует, что
они тоже считают Людей идиотами.
Вернемся к событию. Попченко Виталий Иванович
созвал коллектив и сказал:
- Нам спущена разнарядка создать клиническое
отделение Народного Фронта в количестве не менее
двадцати восьми человек. Кто хочет вступить в Народ-
ный Фронт, поднимите руки!