Шекспир. Макбет / Гамлет
Шекспир У. Макбет в переводе Владимира Гандельсмана
Гамлет в переводе Алексея Цветкова, Новое издательство, 2010.
Настоящее издание представляет новые переводы двух трагедий Шекспира, принадлежащие признанным современным поэтам - Владимиру Гандельсману («Макбет») и Алексею Цветкову («Гамлет»).
<...>Когда-то в комментариях к роману Уильяма Фолкнера «Шум и ярость» (перевод О.П. Сороки) я прочел цитату из «Макбета», указывающую на происхождение названия романа: «Жизнь - <...> рассказ, рассказанный кретином, полный шума и ярости, но ничего не значащий». Это было очень давно, и, конечно, такие слова должны были произвести неотразимое впечатление на молодого человека. Не говоря о самом романе, замечательном и любимом поныне. Другим сильным впечатлением был фильм Акиры Куросавы «Трон в крови», снятый по мотивам трагедии. Эти две частности в сочетании с желанием приблизиться к великим англий ским стихам привели меня к попытке перевести «Макбета».<...>
Владимир Гандельсман
Переводы, представленные под этой обложкой, были задуманы и предприняты мной и Владимиром Гандельсманом независимо друг от друга. Поэтому каждый из нас вправе снабдить свою часть труда отдельным послесловием, поясняя свои мотивы.
Мотивы, собственно говоря, очевидны, хотя в случае «Гамлета» они несколько затуманены тем фактом, что с некоторых пор существует нечто вроде «канонического» перевода - я имею, в виду, конечно, перевод Бориса Пастернака. Такая ситуация кажется мне совершенно ненормальной. Любой перевод должен быть лишь вехой, преодолимым рекордом или препятствием, как на это ни смотри. Канонизация перевода может быть только свидетельством потери интереса к автору.
Шекспир писал на языке, который в настоящее время воспринимается как архаичный, что в намерения автора, конечно, не входило. Гораздо более значимые характеристики - это невероятный стилистический и лексический диапазон, не имеющий, может быть, прецедентов ни в английской литературе, ни в какой либо другой. Именно на этом и следует делать акцент переводчику, перелагая архаику в живой язык. Делать это надо тем более регулярно, что Шекспир, помимо книжных переплетов, принадлежит еще и сцене. Многие из прежних переводов безнадежно устарели именно по этой причине, независимо от своего качества. <...>
Алекесей Цветков
На той же книжной полке:
Сабуров Евгений "Незримое звено"
http://lapadom.livejournal.com/772925.html
Гамлет в переводе Алексея Цветкова, Новое издательство, 2010.
Click to viewНастоящее издание представляет новые переводы двух трагедий Шекспира, принадлежащие признанным современным поэтам - Владимиру Гандельсману («Макбет») и Алексею Цветкову («Гамлет»).
<...>Когда-то в комментариях к роману Уильяма Фолкнера «Шум и ярость» (перевод О.П. Сороки) я прочел цитату из «Макбета», указывающую на происхождение названия романа: «Жизнь - <...> рассказ, рассказанный кретином, полный шума и ярости, но ничего не значащий». Это было очень давно, и, конечно, такие слова должны были произвести неотразимое впечатление на молодого человека. Не говоря о самом романе, замечательном и любимом поныне. Другим сильным впечатлением был фильм Акиры Куросавы «Трон в крови», снятый по мотивам трагедии. Эти две частности в сочетании с желанием приблизиться к великим англий ским стихам привели меня к попытке перевести «Макбета».<...>
Владимир Гандельсман
Переводы, представленные под этой обложкой, были задуманы и предприняты мной и Владимиром Гандельсманом независимо друг от друга. Поэтому каждый из нас вправе снабдить свою часть труда отдельным послесловием, поясняя свои мотивы.
Мотивы, собственно говоря, очевидны, хотя в случае «Гамлета» они несколько затуманены тем фактом, что с некоторых пор существует нечто вроде «канонического» перевода - я имею, в виду, конечно, перевод Бориса Пастернака. Такая ситуация кажется мне совершенно ненормальной. Любой перевод должен быть лишь вехой, преодолимым рекордом или препятствием, как на это ни смотри. Канонизация перевода может быть только свидетельством потери интереса к автору.
Шекспир писал на языке, который в настоящее время воспринимается как архаичный, что в намерения автора, конечно, не входило. Гораздо более значимые характеристики - это невероятный стилистический и лексический диапазон, не имеющий, может быть, прецедентов ни в английской литературе, ни в какой либо другой. Именно на этом и следует делать акцент переводчику, перелагая архаику в живой язык. Делать это надо тем более регулярно, что Шекспир, помимо книжных переплетов, принадлежит еще и сцене. Многие из прежних переводов безнадежно устарели именно по этой причине, независимо от своего качества. <...>
Алекесей Цветков
На той же книжной полке:
Сабуров Евгений "Незримое звено"
http://lapadom.livejournal.com/772925.html