Коляски и БГ.
Главный вывод, который я сделала в очередной раз - что ни фига я не борец. На фразу обычного толстомордого вохровца у входа в храм: женщина, вы в своем уме? я не знаю, что ответить. Ну, не обо мне речь.
Все про инвалидов понятно, никому они на фиг не нужны, никто о них не думает, ничего для них специального не делают. Ну то есть, если даже в целях безопасности граждан отгораживается участок тротуара, над которым в доме проходят высотные работы, то никому даже в голову не приходит сделать пандусный объезд этого участка, да, просто никому не приходит в голову! Потому что все привыкли уже к тому, что их нет. Они где-то прячутся. Давно вы на улице обгоняли колясочника? Только на больших перекрестках, да и то я при этом на машине, а он милостыню просит. Но мы же все теперь имеем возможность сравнивать, вот в чем ужас-то. Ведь все были за границей и видели и колясочников, и разных курьеров с синдромом Дауна, и пандусы, и автобусы приспособленные... Ну, ладно, это все я и до акции БГ знала. Меня другое расстроило, честно говоря. Меня главным образом расстроила мысль, что мы все равно валим с больной головы на еще более больную. Потому что это все у каждого из нас в голове - отсутствие сопереживания к близкому. Ведь вот что самое ужасное при сравнении двух миров: ну ладно, доехал у нас этот инвалид через все колдобины и тротуары до Храма, поднялся через две, пусть и маленькие, но все-таки ступеньки, встал оторопело перед окончательно уничижающими ступенищами, ведущими в самое лоно, метнулся напрасно к неработающему подъемнику, хрен с ним, не привыкать унижаться - докричался до охраны, вот тут-то бы и его встретить, под белы рученьки подхватить, легонько внести да и перед иконкой поставить, удалившись с почтением и без звука лишнего. Потому что ему и так хреново по жизни, да еще он по-просту устал, ему бы с богом поговорить сейчас. Но все, что он видит, пройдя все свои мучения - это свинячьи глазки надменного самоуверенного холуя, который ему, как бы это правильнее сказать, - ну скажу так: НЕ РАД. Мы им не рады - и это их главная на нас обида. Мы их бежим, мы их не хотим, они нам мешают, мы не хотим о них знать. Мы ни в какую не хотим думать, что в ЛЮБОЙ момент можем оказаться в их мире. В мире, где ты смотришь на всех снизу вверх, где ты полностью зависим, где ты мечтаешь о том, чтобы хоть один день, хоть половинку побыть просто одному, какие бы прекрасные люди тебя не окружали.
Когда ты становишься инвалидом и приносишь об этом справку в соотв. органы, тебе выдают бесплатно коляску. Для закупок колясок проводятся тендеры. В России выдают коляски китайские, самые дешевые, очень тяжелые, которые приходят в негодность через полгода, это в лучшем случае. Ремонт не предусматривается. Следующую коляску выдадут только через пять лет. Если, конечно, ты захочешь еще столько прожить в мире, где тебе не рады.
Все про инвалидов понятно, никому они на фиг не нужны, никто о них не думает, ничего для них специального не делают. Ну то есть, если даже в целях безопасности граждан отгораживается участок тротуара, над которым в доме проходят высотные работы, то никому даже в голову не приходит сделать пандусный объезд этого участка, да, просто никому не приходит в голову! Потому что все привыкли уже к тому, что их нет. Они где-то прячутся. Давно вы на улице обгоняли колясочника? Только на больших перекрестках, да и то я при этом на машине, а он милостыню просит. Но мы же все теперь имеем возможность сравнивать, вот в чем ужас-то. Ведь все были за границей и видели и колясочников, и разных курьеров с синдромом Дауна, и пандусы, и автобусы приспособленные... Ну, ладно, это все я и до акции БГ знала. Меня другое расстроило, честно говоря. Меня главным образом расстроила мысль, что мы все равно валим с больной головы на еще более больную. Потому что это все у каждого из нас в голове - отсутствие сопереживания к близкому. Ведь вот что самое ужасное при сравнении двух миров: ну ладно, доехал у нас этот инвалид через все колдобины и тротуары до Храма, поднялся через две, пусть и маленькие, но все-таки ступеньки, встал оторопело перед окончательно уничижающими ступенищами, ведущими в самое лоно, метнулся напрасно к неработающему подъемнику, хрен с ним, не привыкать унижаться - докричался до охраны, вот тут-то бы и его встретить, под белы рученьки подхватить, легонько внести да и перед иконкой поставить, удалившись с почтением и без звука лишнего. Потому что ему и так хреново по жизни, да еще он по-просту устал, ему бы с богом поговорить сейчас. Но все, что он видит, пройдя все свои мучения - это свинячьи глазки надменного самоуверенного холуя, который ему, как бы это правильнее сказать, - ну скажу так: НЕ РАД. Мы им не рады - и это их главная на нас обида. Мы их бежим, мы их не хотим, они нам мешают, мы не хотим о них знать. Мы ни в какую не хотим думать, что в ЛЮБОЙ момент можем оказаться в их мире. В мире, где ты смотришь на всех снизу вверх, где ты полностью зависим, где ты мечтаешь о том, чтобы хоть один день, хоть половинку побыть просто одному, какие бы прекрасные люди тебя не окружали.
Когда ты становишься инвалидом и приносишь об этом справку в соотв. органы, тебе выдают бесплатно коляску. Для закупок колясок проводятся тендеры. В России выдают коляски китайские, самые дешевые, очень тяжелые, которые приходят в негодность через полгода, это в лучшем случае. Ремонт не предусматривается. Следующую коляску выдадут только через пять лет. Если, конечно, ты захочешь еще столько прожить в мире, где тебе не рады.