ВЕНОК СОНЕТОВ.
1
Изнанки жизни серое сукно,
Изнанки смерти алая заплата,
Мятежный ангел в небесах распятый
И лопнувшее вечности звено.
Забыть и спать совсем немудрено,
Как воск растаять в пламени заката,
Оставив след, короткий как цитата,
И брякнуть как костяшка домино.
Спуститься в ад по лестнице из терний
И дым вдохнуть вонючий, едкий, серный,
Покрыться коркой мысленной гангрены.
И наблюдать, как паутина тленья,
Та, что струится с первых дней творенья,
Мир заполняет тихо, постепенно.
2
Мир заполняет тихо, постепенно
То, что выходит из горнила страсти,
И негасимым жалом автогена
Слабые души чиркает на части.
Смотрю на них с бездушьем манекена.
А кто, в конце концов, достоин счастья?
В запасе что имеет для обмена?
Лишь только крови струйку из запястья.
Дыханье спёрло. Ночь. В глазах темно.
Вдруг замирает жизнь в застывших жилах.
Я пальцем веки приподнять не в силах.
И чей-то нож холодной синей стали,
Которого совсем-совсем не ждали,
Крадётся к горлу уж давным-давно.
3
Крадётся к горлу уж давным-давно
Громила цепкий, изверг задушевный,
В глазу своём не видящий бревно,
Кудесник с чудной палочкой волшебной.
Но он не страшен, ибо всё равно.
Лишь отзвук в сердце отзовётся гневный.
Катятся кости. Стол зелёный. Казино.
Рулетка круг свой завершает ежедневный.
Удачи козырное ремесло,
Успеха напряжённое число
И проигрыша гомон непечатный.
Как запустить бы всё на ход обратный?
Даже когда и море по колено,
Роняет яд с клыков своих измена.
4
Роняет яд с клыков своих измена,
Затягивает в мрак и хмарь трясина.
Наплывы звуков, тёмных чувств лавина,
Удары гулким лбом в глухую стену.
Выходит мнительность на сцену.
Давлю сачка, тяну резину,
В костре сжигаю крестовину,
Всегда готов оспорить цену.
Настойчивость блуждает кругом,
Запряжена быками цугом.
Настырность вместе с злобой заодно.
И потихоньку мирно отдаляясь,
В густой пурге прошедших дней теряясь,
Мелькают лица-кадры как в кино.
5
Мелькают лица-кадры как в кино,
И свет совсем заволокло ненастье,
И некому воскликнуть громко: здрасьте,
И не к кому из тьмы взглянуть в окно.
Жужжит и вертится веретено,
Накручивая новые напасти,
Влачащим дни в своей нижайшей касте,
Не смеющим стряхнуть с себя ярмо.
Песок овсу неважная замена,
И чуда ждать от неба очень глупо,
В святые лики вглядываясь тупо.
Извилины прочистят кислотою,
И как-то раз осеннею порою
Насквозь прожгут мозги лучи рентгена.
6
Насквозь прожгут лучи рентгена,
В наивность пулей выстрелят солдаты,
Осколки дум начнут глодать гиены,
Поднимет руку брат, как встарь на брата.
Рабы нагие убегут из плена,
Рванёт досель знакомая граната,
И не найдёшь валюты для обмена,
И не получишь чека для оплаты.
И тишина взорвётся воплем диким,
Расколет небо на две части криком.
И выскочат слова как на параде,
Не правды, но нужды насущной ради.
На зачумлённое гнилое жизни дно
Стекает, пенясь, юности вино.
7
Стекает, пенясь, юности вино,
По черепу бьёт зрелости дубина.
Хоть золотое выкрано руно,
Но замерзает сердце словно льдина.
Приятно думать о приятном, но,
Обламывает вечно кайф судьбина.
Клюя прошедших светлых дней пшено,
Оцениваешь жизни середину.
И то, что не сбылось, конечно, гложет.
Никто второй попытки не подарит.
Взбухают от напора чувства вены.
Сознанье пониманья не поможет.
И зелье, что в котле алхимик варит,
Вдруг исчезает меж камней мгновенно.
8
Вдруг исчезает меж камней мгновенно
Дарящий миру мир покой напевный.
Порок восторжествует повседневный,
Цветенье занавесит мглою тлена.
Зовёт на гибель сладкая сирена,
И ждёт итог печальный и плачевный,
И не спастись микстурою целебной,
И выпьешь водки яду непременно.
С заката снова принесёт грозу
И кипятком эмоций мозг ошпарит,
На сковородке адской мозг поджарит,
Тугими путами уверено стреножит.
Ещё ты можешь дёргаться? Ну что же,
Вон некто в чёрном отточил косу.
9
Вон некто в чёрном отточил косу,
Но ты его особо не пугайся.
Сиди, гляди на неба бирюзу,
На брошенный намёк не попадайся.
Пройди очередную полосу
Как можно меньшей кровью, постарайся.
Слизни с листа предчувствия росу
И о грехах не думай. И не кайся.
Любуйся солнца ярким бликом,
Наплюй на тех, кто злобен, тёмен ликом,
Смешай все карты в роковой колоде.
Пиши в заветной в клеточку тетради,
Забудь о тех, кто, мысля о награде,
По грани жизни тяжким шагом ходит.
10
По грани жизни тяжким шагом ходит
Путём войны холодный самурай.
Он собирает смерти урожай.
Кружатся жизни в вечном хороводе.
А я сижу, мечтая о свободе.
Не нужен ад мне и не нужен рай.
И задеваю встречных невзначай,
Считая птиц на синем небосводе.
Срываю с древа яблоки рукою,
Играю в прятки я с самим собою,
Как мотылёк о пламя обжигаюсь.
Не думать постоянно я стараюсь
О той беде, что рьяно, в самом деле,
В свой колокол звонит среди недели.
11
В свой колокол звонит среди недели,
Раззявив варежку, беспечный ротозей,
Прислушиваясь к до-ре-ми капели,
Подняв свои стишата как трофей.
Держась на допинге, глаголя на пределе,
Гной изливая из души, елей,
Качая до неба крылатые качели
И предлагая яблоко как змей.
При свете рампы фарс играет группа,
В награду получив тарелку супа.
И рукоплещет публика внизу.
Поёт, бренчит паяц, трепло,
Утративший своё мурло,
В потёмках в зачарованном лесу.
12
В потёмках в зачарованном лесу
Свершает представленье лицедей.
Спешит чудак. Скорей, быстрей, скорей!
Наплёл намёков, закатил бузу.
Прищучат ведь, наверно, егозу -
Зачем прилип к одежде как репей?
Какой там из него к шутам злодей?
Прихлопнут как жужжащую осу.
Запутавшийся в выходе и входе,
Всегда готовый снова на попятный,
Понятный, в то же время непонятный,
И одержимый мозговым недугом,
И движимый экстазом и испугом
Мой ум тропы, чтоб выйти не находит.
13
Мой ум тропы, чтоб выйти, не находит.
А кажется так просто - поезжай!
Слыхали о таком вы сумасброде?
Чего добиться хочет краснобай?
Меня от твёрдой линии уводит.
Скачу по буеракам - и пускай.
Застигнут я врасплох на ледоходе,
И в спину псов ощерившихся лай.
Как я ни жажду лёгкого паренья
И как ни жду сверкающей медали,
Всё завывают зимние метели,
И сыплются из рук наземь поленья.
И как успеть к началу ни алкали,
Мои слова к началу не успели.
14
Мои слова к началу не успели.
Ну что же, поклонись и распрощайся.
Не сникни под конец и не продайся,
А прочь спеши, покуда не раздели.
За стенкою с сопением храпели.
Не слушай их, пойди и налакайся.
И быстро протрезветь не обещайся
И вспомнить про эспандер и гантели.
Великие умы лежат в могилах,
Уставшие от этой жизни скверной.
Над ними дождь поёт порой вечерней.
А мы рассматриваем, матерясь уныло,
Разглядываем, молвя: вот чудно,
Изнанки жизни серое сукно.
15
Изнанки жизни серое сукно
Мир заполняет тихо, постепенно.
Крадётся к горлу уж давным-давно,
Роняет яд с своих клыков измена.
Мелькают лица-кадра как в кино,
Насквозь прожгут мозги лучи рентгена,
Стекает, пенясь, юности вино,
Вдруг исчезает меж камней мгновенно.
Вон некто в чёрном отточил косу,
По грани жизни тяжким шагом ходит,
В свой колокол звоня среди недели.
В потёмках в зачарованном лесу
Мой ум тропы, чтоб выйти не находит,
Мои слова к началу не успели.