Мысли об интердикции - 5
Увеличение мозга троглодитов осуществлялось, главным образом, за счет затылочной доли (только у кроманьонцев мозг перераспределил свой объем в лобную долю). Поскольку в затылочной доле расположены зрительные центры (на схеме можно посмотреть здесь), постольку можно сказать, что в эволюции семейства троглодитид "утилизация" интердикции шла параллельно усилению зрения. А зачем, спрашивается, животному виду усиливать какие-то свои возможности, если не для того, чтобы их использовать? Об этом свойстве неандертальца (как, впрочем, и о том, что он был покрыт шерстью и, таким образом, совсем не похож на свои изображения в журналах и на сайтах) не вспоминает официальная наука, но, по всей видимости, палеоантроп - вид, у которого использование интердикции дошло до возможного предела, - был ночным животным. На это же указывают и описания реликтовых палеоантропов.
Связь развития использования возможностей интердикции с преимуществами ночного образа жизни, если задуматься, вполне очевидна. В самом деле, ведь интердикция возникла и долгое время развивалась как межвидовая интердикция, и интердиктивными сигналами для нее служили сымитированные троглодитами звуковые сигналы животных других видов (при перенесении интердикции внутрь вида сигналами стали преимущественно жесты), и, таким образом, успех интердикции во многом зависел от того, чтобы палеоантроп сам оставался невидимым для животного, на которое направлялся его сигнал. Отсюда необходимо следует ночной и пещерный (днем) его образ жизни.
К тому же, конкуренция за падаль ночью гораздо меньше, т.к. в это время суток из нее стопроцентно выбывают все крупные (т.е. парящие) птицы-падальщики, которым, чтобы подняться в небо, нужны восходящие потоки воздуха, и поэтому они вылетают из гнезд достаточно поздно, когда земля нагреется и рассеется туман. Учитывая преимущество поиска с большой высоты, скорость, с которой птицы способны добраться до обнаруженной ими пищи, и прожорливость (несколько грифов съедают в Тибете труп человека за полчаса, объедают до скелета труп яка за 2 часа), они могут быть серьезными конкурентами. Не удивительно, что автралопитекам - самым примитивным из троглодитид - приходилось довольствоваться костным мозгом.
Кстати, сумеречное (ночное) зрение достаточно развито и у человека. Пробыв какое-то время в темноте, наши глаза к ней "привыкают" - какие-то механизмы в мозгу переключаются, и преимущество трафика по афферентным нервным волокнам от специализированных рецепторов-колбочек, передающих все буйство красок дневного мира, переходит к более простым по своему строению, но зато и более светочувствительным рецепторам-палочкам. Такая двойственность не характерна для животного мира: у дневных животных, как правило, в сетчатке очень мало палочек, а у ночных - почти нет колбочек. Но, если верно, что в процессе своей эволюции параллельно "утилизации" интердикции троглодитиды переходили к ночному образу жизни, то человеку в ходе дивергенции перейти обратно к дневному образу жизни было уже не сложно.
Связь развития использования возможностей интердикции с преимуществами ночного образа жизни, если задуматься, вполне очевидна. В самом деле, ведь интердикция возникла и долгое время развивалась как межвидовая интердикция, и интердиктивными сигналами для нее служили сымитированные троглодитами звуковые сигналы животных других видов (при перенесении интердикции внутрь вида сигналами стали преимущественно жесты), и, таким образом, успех интердикции во многом зависел от того, чтобы палеоантроп сам оставался невидимым для животного, на которое направлялся его сигнал. Отсюда необходимо следует ночной и пещерный (днем) его образ жизни.
К тому же, конкуренция за падаль ночью гораздо меньше, т.к. в это время суток из нее стопроцентно выбывают все крупные (т.е. парящие) птицы-падальщики, которым, чтобы подняться в небо, нужны восходящие потоки воздуха, и поэтому они вылетают из гнезд достаточно поздно, когда земля нагреется и рассеется туман. Учитывая преимущество поиска с большой высоты, скорость, с которой птицы способны добраться до обнаруженной ими пищи, и прожорливость (несколько грифов съедают в Тибете труп человека за полчаса, объедают до скелета труп яка за 2 часа), они могут быть серьезными конкурентами. Не удивительно, что автралопитекам - самым примитивным из троглодитид - приходилось довольствоваться костным мозгом.
Кстати, сумеречное (ночное) зрение достаточно развито и у человека. Пробыв какое-то время в темноте, наши глаза к ней "привыкают" - какие-то механизмы в мозгу переключаются, и преимущество трафика по афферентным нервным волокнам от специализированных рецепторов-колбочек, передающих все буйство красок дневного мира, переходит к более простым по своему строению, но зато и более светочувствительным рецепторам-палочкам. Такая двойственность не характерна для животного мира: у дневных животных, как правило, в сетчатке очень мало палочек, а у ночных - почти нет колбочек. Но, если верно, что в процессе своей эволюции параллельно "утилизации" интердикции троглодитиды переходили к ночному образу жизни, то человеку в ходе дивергенции перейти обратно к дневному образу жизни было уже не сложно.