Почему Ганзелка и Зикмунд написали о поездке в СССР только "Спецотчет №4"
Спустя тридцать лет перечитываю книжку путешественников Ганзелки и Зикмунда "От Аргентины до Мексики" любезно подаренную malyanstream
Два отважных чеха объездили весь мир на своей неубиваемо-вездепроходной Татре. Первое путешествие Ганзелки и Зикмунда началось 22 апреля 1947. Их путь вел через Европу на юг, оттуда через всю Афркиру в Кейптаун, оттуда в южную Америку, которую они проехали с юга на север. Во время второго путешествия, которое длилось пять лет, Ганзелка с Зикмундом доехали через Турцию, Ирак, Индию, Китай, Корею в Японию, и обратно в Прагу через Советский Союз. Их путевые записки были переведены на 11 языков и полюбили их миллионы читателей в разных странах мира.
«Татра 87», на которой Ганзелка и Зикмунд объехали почти весь мир, с 1-го января 2006 года внесена в список культурных памятников Чешской Республики, имеющих такое же культурное значение, как, например, коронационные регалии, Карлов мост или Национальный театр.
"...О некоторых странах, которые Ганзелка с Зикмундом посетили во время второго путешествия, путешественники написали так называемые «Специальные рапорты», в которых подробно анализировали политическую и экономическую ситуацию в данных странах. Ганзелка с Зикмундом были настолько известны и популярны, что чувствовали, что они могут позволить себе много, и коммунистическая власть их никак наказывать не будет. Таким образом, чехословацкая цензура позволила издание «Специального рапорта из Японии», в котором сравнивалась ситуация в Японии и Чехословакии. Авторы в этом рапорте дошли к выводу, что социализм как политическая и экономическая система - бездарный. Ганзелку и Зикмунда и их рапорты знали многие - даже в высшем советском руководстве.
Рассказывает Йиржи Ганзелка:
- Как попал наш рапорт о Советском Союзе к Брежневу? Ну вот - мы приехали в Москву как раз в день, когда сняли Хрущева. Нас пригласили на прием в честь третьего и четвертого космонавтов. К нам подошел Брежнев, увел нас в сторону и спросил: «Когда я смогу прочитать ваш рапорт о Советском Союзе?» Ну, когда мы рапорт написали, мы отдали его тогдашнему генсеку чехословацкой компартии Новотному, и попросили его, чтобы он послал один экземпляр Брежневу. И представляете, какая возникла ситуация? Новотный нам сказал, что он сам наш доклад не может послать Брежневу, потому что если нашу работу получат советские товарищи официальной почттой от ЦК КПЧ, в Москве могут подумать, что чехословацкая компартия разделяет вгляд Ганзелки и Зикмунда.
Но Брежнев же лично «заказал» рапорт у Ганзелки и Зикмунда, и для докладчиков стало делом чести доставить свою работу Брежневу.
Рассказывает Мирослав Зикмунд:
- Йиржи пошел на главную почту на Йиндришской улице в Праге и подал телеграмму. Адрес такой: Леонид Ильич Брежнев, Кремль, Москва. Текст такой: Рапорт готов, сообщите, когда можно лично отдать. Женщина буквально вылезла из окошка, посмотреть на человека, который отправляет телеграмму Брежневу. Посмотрела на Йиржи и говорит: «Вы что, с ума сошли? Покажите мне свой паспорт». Йиржи говорит: «А что, запрещено посылать телеграммы Брежневу?
И каково было продолжение истории?
- Потом Брежнев приехал в Прагу как гость 13 съезда компартии. Мне позвонили из ЦК, и сказали, что со мной хочет встретиться Леонид Ильич. Ну, и таким образом я передал наш отчет в руки самого Брежнева. Но Брежнев был не настолько трудолюбивый и любопытный человек, чтобы читать наших 177 страниц. Прочитал кто-то из его секретариата и Брежневу только доложили, что наш рапорт антисоциалистический и реакционный..."
http://www.radio.cz/ru/statja/36156
"...В СССР путешественники были четыре раза - в 1954-м, 1958-м, 1962-м и с сентября 63-го по ноябрь 64-го года. Собирались приехать еще в 67-м или 68-м, а потом написать свою большую книгу о Советском Союзе. Но не приехали и не написали. Написали они нечто другое. Короткое сочинение, содержащее анализ экономического и социального положения советской территории между Дальним Востоком и Уралом. Озаглавлено тоже кратко СО-4 (СО означало "спецотчет"). На каждой странице его - гриф "секретно"...
Мирослав Зикмунд: Мы начали писать его еще в 64-м году до падения Хрущева, но теперь часто приходится слышать, что спецотчет заказал у нас Брежнев. Это неправда. (Даже в некоторых энциклопедиях так пишут.)
А дело было так. Наше второе путешествие в СССР в 1959-64-х годах мы совершали под патронажем Чехословацкий Академии наук. В то время мы уже были убеждены, что у нас существуют огромные диспропорции между официальной политикой и правдой. В 1960-м году мы на месяц прервали наше путешествие по Индонезии и вернулись в Чехословакию, чтобы как можно быстрее отдать наши документальные фильмы чехословацкому телевидению. И тогда нам представилась возможность встретиться и поговорить с нашими тогдашними партийными руководителями, включая президента Академии наук. После часовой беседу он сказал нам: "Господа, то, что вы вытворяете в беседах с партийным руководством - это все равно, что дразнить быка на арене". И он посоветовал нам вместо этих разговоров написать им секретные доверительные отчеты. И мы написали Спецотчет № 1 - об Индонезии, № 2 - о Западном Ириане, № 3 - о Японии. Четвертый - об СССР. Эти отчеты мы писали по собственной инициативе. Но высказать тогда критические замечания о Советском Союзе - это было, как положить голову на плаху.
Из секретного отчета Зикмунда и Ганзелки о поездке по Советскому Союзу: "До сих пор не устранены структурные деформации времени сталинского культа в партийной и общественной жизни. Партия стала во многих отношениях инструментом Сталина. Этому помогал менталитет простых советских людей, сформировавшийся веками исторического развития, людей, не познавших буржуазной демократии. Жертвы сталинских репрессий представляют собой фантастическую физическую и интеллектуальную силу, которая была загублена, а все развитие заторможено...
...Во-первых, оказалась стертой грань между правдой и ложью. Во-вторых, в отношениях между людьми массовый террор привел к лицемерию и притворству. В сфере социальной и культурной - к стагнации науки и искусства, введению жесткой административной системы, и монополии на информацию".
В результате, в своем адресованном Брежневу секретном отчете чехословацкие путешественники прямо констатируют "фактическую схожесть" советского режима "с другими диктатурами". По их мнению, и советское прошлое, и настоящее деформируют нормальные и отношения между людьми.
Эта область более всего пострадала от трагического сталинского периода. Десятилетия террора и всеобщего страха перед непредсказуемостью органов госбезопасности, многолетнее чувство бесправия и бессилия, непонятные, но всюду якобы присутствующие "измена" и "предательства", каждодневная противоречивость слов и дел "сильных мира сего" оставили неизгладимый след на этике, частной жизни советских людей и на их взаимоотношениях...
... "Таинственная русская душа - это бессмыслица. На самом деле русская душа до дна прозрачна, но на ней - страшные вековые шрамы".
..."В СССР фантастические ресурсы: новые открытия вольфрамовой руды с 90% чистого металла. Запасы на миллионы лет. В Шкотове 20 метров над поверхностью - слой черного угля, над ним каолин. Фантастическое богатство Якутии обследовано на одну треть. Кальций-флуорид для ракет и атомных реакторов. Забайкальские месторождения неисчерпаемы, богатейшие руды. Чистого золота - сказочное количество. Эти цифры абсолютно засекречены, поэтому мы их не приводим, но мы видели много золотодобывающих шахт, видели Удокан, где три года назад нашли самые крупные в мире залежи меди. Руда в Тальнахе. Огромное количество лосося и икры...
Вместе с тем нерациональное использование экономических возможностей, отсталая сфера услуг, бездействующие машины, недостроенные заводы, потери рабочей силы и материальных ресурсов, безалаберное отношение к времени. Пример: два года назад в СССР был недостаток цемента. Мы посетили гигантский цемзавод в Спасске (Приморский край). Склады ломились от перепроизводства, но на разбитой дороге ломались машины. Тамошняя жизнь представлялась нам, как огромный могучий автомобиль, водитель которого одной ногой жмет на газ до отказа, а другой нажимает на тормоз. Одновременно!...
"Например: дилетантизм и равнодушие на Амуркабеле в Хабаровске. Пятый год директора говорят: "Осваиваем". Лесопромышленный комплекс в Хоре (Хабаровский край) располагает прекрасным таежным деревом, но столярное производство как десятилетия назад.
Белогорск у Благовещенска (Амурская область) - силикатный завод устарел уже при постройке, доменная печь обрушилась на торжественном испытательном пуске. Разбивают кирпич при сбрасывании его с грузовиков.
В Междуреченске Кемеровской области добывают кокс (его калорийность 7000-9000 калорий) лишь бы получить премии. А эти премии дают за уничтожение национального богатства. Добытый уголь растаптывается машинами.
Тысячи кубометров первоклассного леса загнивают на отмелях рек, годами там лежат без внимания. А еще тысячи кубометров мешают в лесу, потому что торчат там в виде пней высотой больше метра. Печален вид яблоневых садов на Урале и в Средней Азии. Никто, без исключения, не умеет подрезать ветви, и яблони растут, как веники.
В Голодной степи на полях стояли комбайны, а комбайнеры сладко спали под ними. По нашей просьбе они продемонстрировали (а мы засняли на пленку) уборку урожая, а потом снова залезли под комбайны и погрузились в сон.
В 1962-63-м годах на целине было потеряно полмиллиарда новых рублей. На рыбокомбинате в Усть-Камчатске на один человеко-день приходилось в 1928-м году 68,8 килограмма обработанной рыбы, а в 1963-м году - 30,8 килограмма.
В Жупановке (Камчатская область) - лучшая сельдь в мире. Но отрыв пятикилограммовую банку с этим настоящим деликатесом, видишь такое, что теряешь аппетит. Причину такого гигантского экономического кровотечения в СССР мы видим в принципе и практике планирования. Оно убедительно опрокидывает представления о научности советского экономического планирования...
...Услуги на уровне развивающихся стран. Если западное общество можно назвать обществом массового потребления, то советское - это общество массового доставания, массового спроса и очередей, обществом поиска нужных вещей.
В 1953-м году во всей Сибири было только 47 километров асфальтовых и бетонных дорог. Недоступное богатство - это не богатство! Ежегодно прямые потери составляют три миллиона новых рублей вследствие плохих и недостаточных дорог".
..."Помощь советских товарищей из Центра была безграничной. Наши сопровождающие почти ежедневно информировали ЦК и МВД о ходе и работе экспедиции. Сначала стиль работы был таков, что видели мы многое, но не много. Это был смотр успехов, в большинстве случаев очень идиллический, почти беспроблемный. Результатом такого смотра стало: во-первых, оторванность от жизни, во-вторых, масса времени проводилась за столом, где ели и пили, много говорили, а мы испытывали муки совести, так как не выполняли главное задание экспедиции - узнать и понять все до дна. В-третьих, чрезвычайно формальные встречи. Нам объясняли - "так принято". Нас бесконечно восхваляли за нашу предыдущую работу, но не давали возможности новой активной и полезной работы."
Мирослав Зикмунд: По всей трассе от Владивостока до Москвы в наших машинах ехали с нами какие-то "сотрудники" Академии наук СССР. Это были, конечно, Сотрудники КГБ. Открою вам секрет. Наш старый знакомый проник в какой-то московской архив, теперь они снова стали недоступными. В начале 90-х годов он приехал ко мне в Злин и сказал: "Я читал часть отчетов этих ваших сопровождающих лиц. Их отчеты гораздо толще, чем ваш спецотчет № 4".
... когда в 68-м году после советской оккупации Чехословакии я вернулся в Злин из Праги, я по-русски выступил в новой злинской студии, где в театре была новая прекрасная аппаратура. Это была десятиминутная речь, с которой я обратился к Брежневу, к Капице, к Евтушенко. Это была эмоциональная речь, где я требовал от Брежнева, чтобы он прекратил оккупацию, если он хочет спасти свою репутацию, если не хочет вырыть себе могилу и не хочет унижать Чехословакию - то пусть лучше немедленно покинет страну...
...После 68-го года мы вместе с небольшой горсткой чехословацких писателей назвали во всеуслышание "братскую помощь" оккупацией. Тем самым мы подписали себе приговор на 20 лет. Нам было запрещено издавать книги, выступать по радио и телевидению, запрещено выезжать за границу - нас, путешественников, посадили в клетку, за ограду.
Годы мы писали в ящик. Но когда пишете в ящик, то у вас нет обратной связи с читателями, с издателями, никто вас не подгоняет, из редакции не звонят и не ругаются: почему не сдаете рукопись, где корректура? И у вас нет стимула писать. Поэтому за исключением спецотчетов мы ничего не написали не только о Советском Союзе, но и о Японии, об Индонезии.
В 1963-м году они начали свое большое путешествие по СССР, вступили в Компартию Чехословакии, в год "пражской весны", в 68-м, были избраны делегатами на 14-й съезд КПЧ. Они были активными сторонниками преобразований 68-го года - "людьми Дубчека". Таких на съезде было большинство, но он проходил уже подпольно и без Дубчика. В Праге уже были советские танки, а арестованный вместе с другими возглавителями "пражской весны" Александр Дубчек был насильственно вывезен в Москву. На съезде, проходившем в пражском районе Высочаны, делегаты осудили советскую оккупацию, а Ганзелку и Зикмунда избрали в ЦК. Но решения съезда по требованию "Старшего Брата" вскоре объявили недействительными, а все высочанское ЦК немедля разогнали, а вскоре и исключили из компартии.
С 69-го Ганзелка, который за год до этого был одним из кандидатов на пост Президента ЧССР, работал садовником в Праге. В 2003 году Йиржи Ганзелка умер. Мирослав Зикмунд по-прежнему в Злине, маленьком городке в Южной Моравии, где раньше они с Ганзелкой жили в соседних домах.
http://www.svoboda.org/programs/TD/2002/TD.111702.asp
Вот, еще нашлось, репортаж о путешествиях печатался в журнале "Вокруг Света" №№ 1-4
http://www.vokrugsveta.ru/vs/year/1960/
Два отважных чеха объездили весь мир на своей неубиваемо-вездепроходной Татре. Первое путешествие Ганзелки и Зикмунда началось 22 апреля 1947. Их путь вел через Европу на юг, оттуда через всю Афркиру в Кейптаун, оттуда в южную Америку, которую они проехали с юга на север. Во время второго путешествия, которое длилось пять лет, Ганзелка с Зикмундом доехали через Турцию, Ирак, Индию, Китай, Корею в Японию, и обратно в Прагу через Советский Союз. Их путевые записки были переведены на 11 языков и полюбили их миллионы читателей в разных странах мира.
«Татра 87», на которой Ганзелка и Зикмунд объехали почти весь мир, с 1-го января 2006 года внесена в список культурных памятников Чешской Республики, имеющих такое же культурное значение, как, например, коронационные регалии, Карлов мост или Национальный театр.
"...О некоторых странах, которые Ганзелка с Зикмундом посетили во время второго путешествия, путешественники написали так называемые «Специальные рапорты», в которых подробно анализировали политическую и экономическую ситуацию в данных странах. Ганзелка с Зикмундом были настолько известны и популярны, что чувствовали, что они могут позволить себе много, и коммунистическая власть их никак наказывать не будет. Таким образом, чехословацкая цензура позволила издание «Специального рапорта из Японии», в котором сравнивалась ситуация в Японии и Чехословакии. Авторы в этом рапорте дошли к выводу, что социализм как политическая и экономическая система - бездарный. Ганзелку и Зикмунда и их рапорты знали многие - даже в высшем советском руководстве.
Рассказывает Йиржи Ганзелка:
- Как попал наш рапорт о Советском Союзе к Брежневу? Ну вот - мы приехали в Москву как раз в день, когда сняли Хрущева. Нас пригласили на прием в честь третьего и четвертого космонавтов. К нам подошел Брежнев, увел нас в сторону и спросил: «Когда я смогу прочитать ваш рапорт о Советском Союзе?» Ну, когда мы рапорт написали, мы отдали его тогдашнему генсеку чехословацкой компартии Новотному, и попросили его, чтобы он послал один экземпляр Брежневу. И представляете, какая возникла ситуация? Новотный нам сказал, что он сам наш доклад не может послать Брежневу, потому что если нашу работу получат советские товарищи официальной почттой от ЦК КПЧ, в Москве могут подумать, что чехословацкая компартия разделяет вгляд Ганзелки и Зикмунда.
Но Брежнев же лично «заказал» рапорт у Ганзелки и Зикмунда, и для докладчиков стало делом чести доставить свою работу Брежневу.
Рассказывает Мирослав Зикмунд:
- Йиржи пошел на главную почту на Йиндришской улице в Праге и подал телеграмму. Адрес такой: Леонид Ильич Брежнев, Кремль, Москва. Текст такой: Рапорт готов, сообщите, когда можно лично отдать. Женщина буквально вылезла из окошка, посмотреть на человека, который отправляет телеграмму Брежневу. Посмотрела на Йиржи и говорит: «Вы что, с ума сошли? Покажите мне свой паспорт». Йиржи говорит: «А что, запрещено посылать телеграммы Брежневу?
И каково было продолжение истории?
- Потом Брежнев приехал в Прагу как гость 13 съезда компартии. Мне позвонили из ЦК, и сказали, что со мной хочет встретиться Леонид Ильич. Ну, и таким образом я передал наш отчет в руки самого Брежнева. Но Брежнев был не настолько трудолюбивый и любопытный человек, чтобы читать наших 177 страниц. Прочитал кто-то из его секретариата и Брежневу только доложили, что наш рапорт антисоциалистический и реакционный..."
http://www.radio.cz/ru/statja/36156
"...В СССР путешественники были четыре раза - в 1954-м, 1958-м, 1962-м и с сентября 63-го по ноябрь 64-го года. Собирались приехать еще в 67-м или 68-м, а потом написать свою большую книгу о Советском Союзе. Но не приехали и не написали. Написали они нечто другое. Короткое сочинение, содержащее анализ экономического и социального положения советской территории между Дальним Востоком и Уралом. Озаглавлено тоже кратко СО-4 (СО означало "спецотчет"). На каждой странице его - гриф "секретно"...
Мирослав Зикмунд: Мы начали писать его еще в 64-м году до падения Хрущева, но теперь часто приходится слышать, что спецотчет заказал у нас Брежнев. Это неправда. (Даже в некоторых энциклопедиях так пишут.)
А дело было так. Наше второе путешествие в СССР в 1959-64-х годах мы совершали под патронажем Чехословацкий Академии наук. В то время мы уже были убеждены, что у нас существуют огромные диспропорции между официальной политикой и правдой. В 1960-м году мы на месяц прервали наше путешествие по Индонезии и вернулись в Чехословакию, чтобы как можно быстрее отдать наши документальные фильмы чехословацкому телевидению. И тогда нам представилась возможность встретиться и поговорить с нашими тогдашними партийными руководителями, включая президента Академии наук. После часовой беседу он сказал нам: "Господа, то, что вы вытворяете в беседах с партийным руководством - это все равно, что дразнить быка на арене". И он посоветовал нам вместо этих разговоров написать им секретные доверительные отчеты. И мы написали Спецотчет № 1 - об Индонезии, № 2 - о Западном Ириане, № 3 - о Японии. Четвертый - об СССР. Эти отчеты мы писали по собственной инициативе. Но высказать тогда критические замечания о Советском Союзе - это было, как положить голову на плаху.
Из секретного отчета Зикмунда и Ганзелки о поездке по Советскому Союзу: "До сих пор не устранены структурные деформации времени сталинского культа в партийной и общественной жизни. Партия стала во многих отношениях инструментом Сталина. Этому помогал менталитет простых советских людей, сформировавшийся веками исторического развития, людей, не познавших буржуазной демократии. Жертвы сталинских репрессий представляют собой фантастическую физическую и интеллектуальную силу, которая была загублена, а все развитие заторможено...
...Во-первых, оказалась стертой грань между правдой и ложью. Во-вторых, в отношениях между людьми массовый террор привел к лицемерию и притворству. В сфере социальной и культурной - к стагнации науки и искусства, введению жесткой административной системы, и монополии на информацию".
В результате, в своем адресованном Брежневу секретном отчете чехословацкие путешественники прямо констатируют "фактическую схожесть" советского режима "с другими диктатурами". По их мнению, и советское прошлое, и настоящее деформируют нормальные и отношения между людьми.
Эта область более всего пострадала от трагического сталинского периода. Десятилетия террора и всеобщего страха перед непредсказуемостью органов госбезопасности, многолетнее чувство бесправия и бессилия, непонятные, но всюду якобы присутствующие "измена" и "предательства", каждодневная противоречивость слов и дел "сильных мира сего" оставили неизгладимый след на этике, частной жизни советских людей и на их взаимоотношениях...
... "Таинственная русская душа - это бессмыслица. На самом деле русская душа до дна прозрачна, но на ней - страшные вековые шрамы".
..."В СССР фантастические ресурсы: новые открытия вольфрамовой руды с 90% чистого металла. Запасы на миллионы лет. В Шкотове 20 метров над поверхностью - слой черного угля, над ним каолин. Фантастическое богатство Якутии обследовано на одну треть. Кальций-флуорид для ракет и атомных реакторов. Забайкальские месторождения неисчерпаемы, богатейшие руды. Чистого золота - сказочное количество. Эти цифры абсолютно засекречены, поэтому мы их не приводим, но мы видели много золотодобывающих шахт, видели Удокан, где три года назад нашли самые крупные в мире залежи меди. Руда в Тальнахе. Огромное количество лосося и икры...
Вместе с тем нерациональное использование экономических возможностей, отсталая сфера услуг, бездействующие машины, недостроенные заводы, потери рабочей силы и материальных ресурсов, безалаберное отношение к времени. Пример: два года назад в СССР был недостаток цемента. Мы посетили гигантский цемзавод в Спасске (Приморский край). Склады ломились от перепроизводства, но на разбитой дороге ломались машины. Тамошняя жизнь представлялась нам, как огромный могучий автомобиль, водитель которого одной ногой жмет на газ до отказа, а другой нажимает на тормоз. Одновременно!...
"Например: дилетантизм и равнодушие на Амуркабеле в Хабаровске. Пятый год директора говорят: "Осваиваем". Лесопромышленный комплекс в Хоре (Хабаровский край) располагает прекрасным таежным деревом, но столярное производство как десятилетия назад.
Белогорск у Благовещенска (Амурская область) - силикатный завод устарел уже при постройке, доменная печь обрушилась на торжественном испытательном пуске. Разбивают кирпич при сбрасывании его с грузовиков.
В Междуреченске Кемеровской области добывают кокс (его калорийность 7000-9000 калорий) лишь бы получить премии. А эти премии дают за уничтожение национального богатства. Добытый уголь растаптывается машинами.
Тысячи кубометров первоклассного леса загнивают на отмелях рек, годами там лежат без внимания. А еще тысячи кубометров мешают в лесу, потому что торчат там в виде пней высотой больше метра. Печален вид яблоневых садов на Урале и в Средней Азии. Никто, без исключения, не умеет подрезать ветви, и яблони растут, как веники.
В Голодной степи на полях стояли комбайны, а комбайнеры сладко спали под ними. По нашей просьбе они продемонстрировали (а мы засняли на пленку) уборку урожая, а потом снова залезли под комбайны и погрузились в сон.
В 1962-63-м годах на целине было потеряно полмиллиарда новых рублей. На рыбокомбинате в Усть-Камчатске на один человеко-день приходилось в 1928-м году 68,8 килограмма обработанной рыбы, а в 1963-м году - 30,8 килограмма.
В Жупановке (Камчатская область) - лучшая сельдь в мире. Но отрыв пятикилограммовую банку с этим настоящим деликатесом, видишь такое, что теряешь аппетит. Причину такого гигантского экономического кровотечения в СССР мы видим в принципе и практике планирования. Оно убедительно опрокидывает представления о научности советского экономического планирования...
...Услуги на уровне развивающихся стран. Если западное общество можно назвать обществом массового потребления, то советское - это общество массового доставания, массового спроса и очередей, обществом поиска нужных вещей.
В 1953-м году во всей Сибири было только 47 километров асфальтовых и бетонных дорог. Недоступное богатство - это не богатство! Ежегодно прямые потери составляют три миллиона новых рублей вследствие плохих и недостаточных дорог".
..."Помощь советских товарищей из Центра была безграничной. Наши сопровождающие почти ежедневно информировали ЦК и МВД о ходе и работе экспедиции. Сначала стиль работы был таков, что видели мы многое, но не много. Это был смотр успехов, в большинстве случаев очень идиллический, почти беспроблемный. Результатом такого смотра стало: во-первых, оторванность от жизни, во-вторых, масса времени проводилась за столом, где ели и пили, много говорили, а мы испытывали муки совести, так как не выполняли главное задание экспедиции - узнать и понять все до дна. В-третьих, чрезвычайно формальные встречи. Нам объясняли - "так принято". Нас бесконечно восхваляли за нашу предыдущую работу, но не давали возможности новой активной и полезной работы."
Мирослав Зикмунд: По всей трассе от Владивостока до Москвы в наших машинах ехали с нами какие-то "сотрудники" Академии наук СССР. Это были, конечно, Сотрудники КГБ. Открою вам секрет. Наш старый знакомый проник в какой-то московской архив, теперь они снова стали недоступными. В начале 90-х годов он приехал ко мне в Злин и сказал: "Я читал часть отчетов этих ваших сопровождающих лиц. Их отчеты гораздо толще, чем ваш спецотчет № 4".
... когда в 68-м году после советской оккупации Чехословакии я вернулся в Злин из Праги, я по-русски выступил в новой злинской студии, где в театре была новая прекрасная аппаратура. Это была десятиминутная речь, с которой я обратился к Брежневу, к Капице, к Евтушенко. Это была эмоциональная речь, где я требовал от Брежнева, чтобы он прекратил оккупацию, если он хочет спасти свою репутацию, если не хочет вырыть себе могилу и не хочет унижать Чехословакию - то пусть лучше немедленно покинет страну...
...После 68-го года мы вместе с небольшой горсткой чехословацких писателей назвали во всеуслышание "братскую помощь" оккупацией. Тем самым мы подписали себе приговор на 20 лет. Нам было запрещено издавать книги, выступать по радио и телевидению, запрещено выезжать за границу - нас, путешественников, посадили в клетку, за ограду.
Годы мы писали в ящик. Но когда пишете в ящик, то у вас нет обратной связи с читателями, с издателями, никто вас не подгоняет, из редакции не звонят и не ругаются: почему не сдаете рукопись, где корректура? И у вас нет стимула писать. Поэтому за исключением спецотчетов мы ничего не написали не только о Советском Союзе, но и о Японии, об Индонезии.
В 1963-м году они начали свое большое путешествие по СССР, вступили в Компартию Чехословакии, в год "пражской весны", в 68-м, были избраны делегатами на 14-й съезд КПЧ. Они были активными сторонниками преобразований 68-го года - "людьми Дубчека". Таких на съезде было большинство, но он проходил уже подпольно и без Дубчика. В Праге уже были советские танки, а арестованный вместе с другими возглавителями "пражской весны" Александр Дубчек был насильственно вывезен в Москву. На съезде, проходившем в пражском районе Высочаны, делегаты осудили советскую оккупацию, а Ганзелку и Зикмунда избрали в ЦК. Но решения съезда по требованию "Старшего Брата" вскоре объявили недействительными, а все высочанское ЦК немедля разогнали, а вскоре и исключили из компартии.
С 69-го Ганзелка, который за год до этого был одним из кандидатов на пост Президента ЧССР, работал садовником в Праге. В 2003 году Йиржи Ганзелка умер. Мирослав Зикмунд по-прежнему в Злине, маленьком городке в Южной Моравии, где раньше они с Ганзелкой жили в соседних домах.
http://www.svoboda.org/programs/TD/2002/TD.111702.asp
Вот, еще нашлось, репортаж о путешествиях печатался в журнале "Вокруг Света" №№ 1-4
http://www.vokrugsveta.ru/vs/year/1960/