Германия. Часть 2.
Прелесть многих немецких городов в том, что центральный вокзал находится в непосредственной близости от исторического центра. Примерно в районе Лубянской площади в пересчёте на наши деньги. Счастливым исключением является Берлин, да и то лишь потому, что исторический центр сильно размазан. Во всех же остальных городах от вокзала до "осмотровой зоны" ходится пешком. А в каждом городе, само собой, есть ратуша и собор. Как правило, несколько соборов. И на каждом прибита табличка, мол, построен тогда-то перестраивался тогда-то, после войны восстановлен и открыт тогда-то. Практически на всех без исключения. То есть практически все соборы во время войны были частично или полностью разрушены. На некоторых даже указаны подробности, мол "19 октября 1944 года в купол собора попали две тяжёлых авиабомбы, вся городская инфраструктура была уничтожена, поэтому тушить начавшийся пожар было нечем, собор был полностью уничтожен огнём". И фотография. И в таком виде всё это историческое и культурное наследие оставалось долгие годы уже после окончания войны, поскольку (не будем забывать об огромных репарациях) восстанавливать его было просто не на что. А кроме того, когда практически полностью уничтожен жилой фонд и та самая инфраструктура, кто выделит деньги на восстановление объекта далеко не первой необходимости? Редко где восстановительные работы начинались раньше 48-49 года, то есть ещё по меньшей мере десятилетие после войны исторические центры прекрасных и величественных немецких городов представляли собой в самом лучшем случае гигантскую стройку, а многие города восстанавливали десятки лет. Весь исторический центр и около 75% зданий в Дрездене были полностью разрушены в результате англо-американских бомбардировок в середине февраля 45-го, когда передовые части Красной армии находились в непосредственной близости от города, а сам город был переполнен беженцами и практически не оказывал сопротивления. Вполне очевидно, досталось всем, не только немцам... Но кажется, нигде масштабы разрушений не были столь велики - число городов, не подвергшихся бомбардировкам столь ничтожно, что все они на слуху. И туристам, брезгующим новоделом, говорят, мол, езжайте в Бамберг, его не бомбили...
К чему я это всё? К тому, что больше всего в Германии меня поразило не величие Кёльнского собора или красота Альп и альпийских замков и озёр, а то, как немцы отстроили после войны свои города. То, какой волей и духом должен обладать народ, проигравший великую войну, чтобы поднять свою страну из руин, полностью восстановить её экономику и сделать пресловутым "локомотивом евросоюза". Каким патриотизмом должны были обладать побеждённые и униженные немцы, чтобы сделать всё это? И то, как вырождается теперь этот народ, боясь собственной национальной самоидентификации... Народ, стыдящийся слов собственного гимна и любых, даже малейших, намёков на нацистскую риторику. Конечно же никто не отменяет и не оправдывает преступлений нацизма, ни боже мой! Но как должно быть уныло жить, не имея права чувствовать преемственность с великой германской нацией в условиях, когда с одной стороны всячески поощряется внутренний сепаратизм, а с другой, когда каждому немцу в детстве ставят на лоб клеймо потомка нацистов.
Отака хуйня, малятки
К чему я это всё? К тому, что больше всего в Германии меня поразило не величие Кёльнского собора или красота Альп и альпийских замков и озёр, а то, как немцы отстроили после войны свои города. То, какой волей и духом должен обладать народ, проигравший великую войну, чтобы поднять свою страну из руин, полностью восстановить её экономику и сделать пресловутым "локомотивом евросоюза". Каким патриотизмом должны были обладать побеждённые и униженные немцы, чтобы сделать всё это? И то, как вырождается теперь этот народ, боясь собственной национальной самоидентификации... Народ, стыдящийся слов собственного гимна и любых, даже малейших, намёков на нацистскую риторику. Конечно же никто не отменяет и не оправдывает преступлений нацизма, ни боже мой! Но как должно быть уныло жить, не имея права чувствовать преемственность с великой германской нацией в условиях, когда с одной стороны всячески поощряется внутренний сепаратизм, а с другой, когда каждому немцу в детстве ставят на лоб клеймо потомка нацистов.
Отака хуйня, малятки