Мемуар про бабушек
В детстве у меня было две бабушки. Одну из них звали - Бабалина, другую - Бабавиля. Ни у кого из моих друзей не было бабушек с такими харизматическими именами. Меня переспрашивали и даже пытались спорить про таких имен не бывает. Постепенно мне стало ясно, что Бабувилю зовут Вильгельмина. Бабалина раскодированию не подлежала и осталась Линой.
Вильгельмина Сикорская и Лина Степанова были заточены под свои имена большими мастерами. Образ Вильгельмины вместе с ее именем, привычками и манерами придумал генеральный продюсер сериалов Валентин Эпштейн (Мексика). Ее можно было брать пинцетом и впускать в пространство телевизора хоть в первой серии, хоть в середине сто двадцать второй. Сюжетообразующей героиней она бы не стала, но в ситуации сориентировалась бы быстро и реплики бы своей не упустила. (Бабавиля вообще была хороша на реплики.) Итак, Вильгельмина дышала духами и туманами вперемешку с дымом длинных папирос и была авантажна. Я видывал ее молодые фотографии.
Баба же Лина, напротив, сколько я знаю, сладок кус не доедала, селедкой ей в харю тыкали и на бал не взяли. Ее породили Николай Островский, певец Оливера Твиста Че Диккенс и партийная литература. Внушительное количество отцов не дало ожидаемого перехода в качество конечного продукта, и у семи нянек это дитя со спичками вышло не то что бы вовсе без глаза, но с некоторыми анатомическими погрешностями противу правил. Так, например, телесной массы ей отпустили примерно вдвое меньше общепринятых масштабов. В утешение природа одарила Бабулину таким бушпритом, что Кристина О., убоявшись конкуренции… впрочем, не Кристине этот панегирик.
Натурально, если говорить о носе Бабылины, то без военно-морской терминологии обойтись невозможно. Когда бегущая по волнам входила в бухту, саундтрек рождался в голове против воли:
Входит в гавань черный клипер.
Пуш, бойз! Пуш, бойз!
Интересно, кто там шкипер?
Пуш, бойз! Пуш, бойз!
Носовая рубка радикально увеличивала ее парусность, и злые норд-осты и зюйд-весты против воли меняли ее курс, когда ударяли бакштаг.
В общем, была некоторая изюминка в обеих этих пожилых женщинах, была… Не без того…
Почему я вспоминаю их? Почему, так сказать, пепел Клааса не прекращает своих синкоп?
Просто я с удивлением и против воли обнаруживаю их присутствие в себе. Это не характер, не словечки и не фамильная шишечка на черепе… Это какой-то сволочной зов предков. И этого зова с годами становится как-то больше. Это мне не нравится. Эти две старухи тянут меня, каждая в свою сторону. Я совершаю свои поступки и принимаю свои решения. Но за первыми спонтанными реакциями чернеют эти шапоклячно-изергилевые тени. Так будь же ты проклят, Фрейд, отец лжи и будь ты проклята, продажная девка генетика.
А ведь были еще и дедушки..
Обе мои бабушки были, по благосклонной воле мироздания, матримониально обслужены. Дедов своих я не застал, знаю их понаслышке.
Бабелине достался, натурально, принц.
Жила она допреж ванькой жуковым у дальних родственников, как бежала через мосточек - ухватила калины листочек, работала много, а ништяков ей доставалось скудно, и в плане расслабиться судьба постоянно пускала ее по бороде. Я действительно думаю, что ей повезло: на месте деда Жоры мог оказаться первый-любой, и Бабалина повелась бы на этого первого-любого как здравствуй, потому что край.
Но это оказался именно дед Георгий. Думаю, что бал, который он устроил этой золушке по мере сил и возможностей, был во многом благотворительным. Дед, сколько я знаю, был щедр на эмоции. Обстоятельства их встречи неизвестны мне, но хочется думать, что дедушка плакал, впервые узрев этого эльфа. И сука-любовь свила свое гнездо в его сердце.
За неимением коня альбиноса, дед закосил под кентавра, лично рыл копытом, сбивался на иноходь и косил лиловым глазом с-под вороных кудрей.
Женщина с профилем морского конька сказала ему да, и они зарегистрировали свои отношения, хотя и вопреки межвидовому барьеру.
Лав-стори вышла проста, как правда и привела к прогнозируемым результатам, а конкретно - к рождению двух дочерей.
Бабавиля и ее избранник прямых путей не выбирали и жили свою половую жизнь в стиле барокко.
Примерно посреди двух мировых войн своенравная полячка зацепила алым маникюром неведому зверюшку: ынженера. Имя ему было - Сан Саныч, происхождение он имел не меньше чем немецкое, и умен был, пес-рыцарь: в тенета брака - ни ногой.
То есть днем юзал в свое удовольствие на службе пиратский Автокад, а как тьма опустится на город, так он тем же корсарским манером - шасть, вражина, к Бабевиле, ака Вильгельмине. И абордаж всему. А в ЗАГС не стал ходить.
Бабавиля же, против ожиданий, проявила философический подход. Ей тот ЗАГС тоже не уперся.
Бабавиля игрывала вечерами в кункен, не чуждалась вина и, подозреваю, для ради чувственных удовольствий она тож не стала ждать, пока немцы придут.
Но против барокки не попрешь, и вскоре в их жизнь вошел элемент рококо: ангелок с сообразными стилю ямочками и крылушками.
Не знаю, к чему я все это… Вдруг наметился какой-то сюжет, чего изначально не предполагалось.
Выходит, придется ждать развязки.
Вильгельмина Сикорская и Лина Степанова были заточены под свои имена большими мастерами. Образ Вильгельмины вместе с ее именем, привычками и манерами придумал генеральный продюсер сериалов Валентин Эпштейн (Мексика). Ее можно было брать пинцетом и впускать в пространство телевизора хоть в первой серии, хоть в середине сто двадцать второй. Сюжетообразующей героиней она бы не стала, но в ситуации сориентировалась бы быстро и реплики бы своей не упустила. (Бабавиля вообще была хороша на реплики.) Итак, Вильгельмина дышала духами и туманами вперемешку с дымом длинных папирос и была авантажна. Я видывал ее молодые фотографии.
Баба же Лина, напротив, сколько я знаю, сладок кус не доедала, селедкой ей в харю тыкали и на бал не взяли. Ее породили Николай Островский, певец Оливера Твиста Че Диккенс и партийная литература. Внушительное количество отцов не дало ожидаемого перехода в качество конечного продукта, и у семи нянек это дитя со спичками вышло не то что бы вовсе без глаза, но с некоторыми анатомическими погрешностями противу правил. Так, например, телесной массы ей отпустили примерно вдвое меньше общепринятых масштабов. В утешение природа одарила Бабулину таким бушпритом, что Кристина О., убоявшись конкуренции… впрочем, не Кристине этот панегирик.
Натурально, если говорить о носе Бабылины, то без военно-морской терминологии обойтись невозможно. Когда бегущая по волнам входила в бухту, саундтрек рождался в голове против воли:
Входит в гавань черный клипер.
Пуш, бойз! Пуш, бойз!
Интересно, кто там шкипер?
Пуш, бойз! Пуш, бойз!
Носовая рубка радикально увеличивала ее парусность, и злые норд-осты и зюйд-весты против воли меняли ее курс, когда ударяли бакштаг.
В общем, была некоторая изюминка в обеих этих пожилых женщинах, была… Не без того…
Почему я вспоминаю их? Почему, так сказать, пепел Клааса не прекращает своих синкоп?
Просто я с удивлением и против воли обнаруживаю их присутствие в себе. Это не характер, не словечки и не фамильная шишечка на черепе… Это какой-то сволочной зов предков. И этого зова с годами становится как-то больше. Это мне не нравится. Эти две старухи тянут меня, каждая в свою сторону. Я совершаю свои поступки и принимаю свои решения. Но за первыми спонтанными реакциями чернеют эти шапоклячно-изергилевые тени. Так будь же ты проклят, Фрейд, отец лжи и будь ты проклята, продажная девка генетика.
А ведь были еще и дедушки..
Обе мои бабушки были, по благосклонной воле мироздания, матримониально обслужены. Дедов своих я не застал, знаю их понаслышке.
Бабелине достался, натурально, принц.
Жила она допреж ванькой жуковым у дальних родственников, как бежала через мосточек - ухватила калины листочек, работала много, а ништяков ей доставалось скудно, и в плане расслабиться судьба постоянно пускала ее по бороде. Я действительно думаю, что ей повезло: на месте деда Жоры мог оказаться первый-любой, и Бабалина повелась бы на этого первого-любого как здравствуй, потому что край.
Но это оказался именно дед Георгий. Думаю, что бал, который он устроил этой золушке по мере сил и возможностей, был во многом благотворительным. Дед, сколько я знаю, был щедр на эмоции. Обстоятельства их встречи неизвестны мне, но хочется думать, что дедушка плакал, впервые узрев этого эльфа. И сука-любовь свила свое гнездо в его сердце.
За неимением коня альбиноса, дед закосил под кентавра, лично рыл копытом, сбивался на иноходь и косил лиловым глазом с-под вороных кудрей.
Женщина с профилем морского конька сказала ему да, и они зарегистрировали свои отношения, хотя и вопреки межвидовому барьеру.
Лав-стори вышла проста, как правда и привела к прогнозируемым результатам, а конкретно - к рождению двух дочерей.
Бабавиля и ее избранник прямых путей не выбирали и жили свою половую жизнь в стиле барокко.
Примерно посреди двух мировых войн своенравная полячка зацепила алым маникюром неведому зверюшку: ынженера. Имя ему было - Сан Саныч, происхождение он имел не меньше чем немецкое, и умен был, пес-рыцарь: в тенета брака - ни ногой.
То есть днем юзал в свое удовольствие на службе пиратский Автокад, а как тьма опустится на город, так он тем же корсарским манером - шасть, вражина, к Бабевиле, ака Вильгельмине. И абордаж всему. А в ЗАГС не стал ходить.
Бабавиля же, против ожиданий, проявила философический подход. Ей тот ЗАГС тоже не уперся.
Бабавиля игрывала вечерами в кункен, не чуждалась вина и, подозреваю, для ради чувственных удовольствий она тож не стала ждать, пока немцы придут.
Но против барокки не попрешь, и вскоре в их жизнь вошел элемент рококо: ангелок с сообразными стилю ямочками и крылушками.
Не знаю, к чему я все это… Вдруг наметился какой-то сюжет, чего изначально не предполагалось.
Выходит, придется ждать развязки.