Мои сны, и что из этого получается
Недавно приснился мне любопытный сон, который был настолько ярким что это тут же легло в основу рассказа который я начал писать. Сюжет полная шиза и трэш. Действие разворачивается в нацистской Германии в 1944 году. Главный герой- молодой солдат, который залечивает ранение в госпителе. Он решил сфотографировать своего друга и вдруг вырубился, а когда пришел в себя - началась какая то неизведанная хуйня. Вобщем в лучших традициях.
- Давай же Цейс, фотографируй быстрее!
- Да подожди ты! Дай хоть настроить камеру!- Я зарядил в свою Welt’у цветную пленку, которую мне подарила мама, когда в последний раз навещала меня в этом чертовом госпитале.
Я навел объектив на Ленца и его подругу, которые позировали на фоне больничной кровати и открытого окна, за которым простирался зеленый альпийский пейзаж, резко контрастирующий с голубым кафелем нашей палаты.
Мы познакомились с ним здесь же - в госпитале. Он получил ранение в живот во Франции в первые дни высадки союзников. Я же залечивал простреленную руку - недоумок новобранец случайно пальнул в меня, когда мы возвращались к своим траншеям из ночной разведки. Шел 1944 год, и наш благословенный Рейх трещал по швам. Солдаты давным-давно и думать забыли об «обширных восточных территориях» которые доблестной арийской расе предстояло освободить от орд азиатских варваров и думали лишь о том, как скоро все это закончится. Бравурные марши, звучавшие по радио в начале этой никчемной войны сменили лирические мелодии, прерываемые лишь истерическими воплями фюрера, о каком то таинственном чудо-оружии.
Сегодня Ленца выписывают, и этот счастливый засранец вместе со своей подружкой отправится домой- его комиссовали. Мне же через неделю предстоит увлекательное путешествие на Восточный Фронт. Другими словами в Ад.
- Стой смирно, задница! - ухмыльнулся я, настраивая резкость. - Как никак перед тобой ефрейтор!
Я наконец то поймал в объектив Ленца и нажал на кнопку…
…..Вспышка….Темнота…Звон никелированных инструментов- кажется за мной стоял столик. Я что, упал?...В ушах стучит кровь, слышатся обрывки фраз, какой то электрический гул и шипение радиоволн…Господи, что это?! Я что, сошел сума, или умер?!...........Ритмичный стук подкованных сапог…парад?!.........Марш Хорста Веселя….Ich liebe das Gross reich….Heil!!!…Heil!!!....Вспышка…Вой сирен…еще одна…Белый-черный…белый-черный…белый-черный…Пульсирующая боль в висках…Неужели это я кричу?...Тишина…
Я медленно открыл один глаз. В палате было темно, а за окном уже мерцали звезды, лишь узкая полоска желтого света падала из коридора через приоткрытую дверь. Свет то и дело мигал- судя по всему электроэнергия поступала от дизельгенератора. Я резко сел и вскрикнул, схватившись за затылок - видимо при падении я крепко приложился головой о пресловутый столик с инструментами.
В палате я был один, немного подумав, я решил, что сидеть на месте не имело смысла. Я вышел в коридор и прислушался. Царила гробовая тишина, прерываемая лишь щелканьем мигающих лампочек, что само по себе было странно- обычно слышались стоны или ругань поправляющихся. Отчего то у меня пробежал холодок по спине. Такое случалось у меня на фронте, когда я чувствовал близкую опасность. Я вышел на лестничную площадку. Верхние этажи терялись во мраке, и я раздумывал- подняться ли мне наверх, либо спуститься на шестой этаж - госпиталь был девятиэтажным. Вдруг я услышал шарканье. Как будто шаркало много-много ног одновременно. Меня сковал жуткий страх. Я не мог понять, почему меня так напугало это чертово шарканье. Со всех ног я бросился вниз и остановился только на четвертом этаже. Выскочив в коридор, я увидел двух караульных солдат СС стоявших у отдельной палаты какого то генерала. Они были вооружены- один сжимал армейский карабин, в руках второго была новая штурмовая винтовка Штурмгевер 44, которую мы видели лишь в киножурнале «Die Deutshe Wochenshau».
- С тобой что случилось, приятель? - С улыбкой спросил один из них. - Такое ощущение, что ты только что видел как минимум сотню красных Комисаров!
-Парни, я не знаю, что за срань здесь происходит, но явно, что-то очень и очень паршивое!- задыхаясь, выдавил я. - Седьмой этаж будто вымер, а на верхних вообще творится что-то непонятное. Как будто кто-то шаркает, но от этого шарканья мороз по коже! Нужно уходить отсюда!
- Да брось, тебе, наверное, вкололи морфина? - Покрутил пальцем вокруг виска парень с карабином. - Вот и привиделась какая-то чертовщина!
- Гюнтер, а ведь и вправду- мы давно никого не видели! - тревожно переступал с ноги на ногу второй караульный. - Да и старик не подает признаков жизни- обычно то пыхтит как паровоз!
- Заткнись черт тебя возьми! - злобно бросил первый солдат СС. - Ты что, будешь верить бредням каждого контуженого психа? А ты проваливай отсюда!
Сказав это, он красноречиво дослал патрон в патронник. Я попятился и побежал к противоположным лестницам - я надеялся, что туда еще не добрались те, кто был наверху. На лестнице горела красная лампа аварийного освещения, я осторожно проскользнул в дверной проем и прислушался. Шарканье. Черт…Значит это не бред! Они предположительно на шестом этаже, но скоро будут здесь, нужно бежать вниз. На третьем этаже комендант госпиталя- нужно доложить ему и эвакуировать тех кто еще остался!
Третий этаж был тоже пуст, но из-за некоторых дверей доносились слабые голоса тяжелораненых. Это меня несколько успокоило, но проклятая дрожь не прошла. Я вошел в комнату. Комендант Шварц задумчиво стоял перед книжным шкафом в одной майке и форменных брюках с подтяжками. Кобура с «люгером» и китель были наброшены на спинку стула.
- Герр комендант! - срывающимся голосом проговорил я.
- Да? - полуобернулся Шварц. - что вы хотели молодой человек?
- Осмелюсь доложить, герр Комендант, в госпитале происходит что-то непонятное! - взволнованно выпалил я. - Верхние этажи как будто вымерли, и еще…Там…что-то страшное…Нам нужно срочно эвакуироваться отсюда!
- Молчать! - прошипел Шварц. - Что за бред вы несете? Вы забываетесь, ефрейтор! Знаете, что полагается за распространение паники в военное время?! Под трибунал захотели?
- Но…
- Никаких но, солдат! Кругом - марш!
Я развернулся и вышел в коридор. За столиком сидела медсестра и что-то быстро писала в журнале. Она даже не обратила на меня внимания. Ну и черт с вами! Пора бы подумать и о своей шкуре. Я торопливо двинулся вдоль запертых дверей, пока не увидел полоску света, падавшую из-за неплотно прикрытой двери. Я вошел и увидел что это перевязочная, приглушенные голоса доносились из смежного помещения.
-…пустили этот хренов излучатель, Рихтер! Они сделали это!!!
- Заткнись, там, кажется, кто-то есть!
Распахнулась дверь, и на меня уставился худощавый доктор, облаченный в помятый и не слишком чистый халат. Из-за его плеча выглядывал его собеседник- приземистый мужчина в общевойсковой форме без знаков различия.
- В чем дело? - неприветливо спросил доктор.- Вы разве не знаете, что сюда нельзя заходить нижним чинам?
-Прошу прощения герр доктор! Я ошибся дверью!
Я развернулся и сделал вид, что иду к выходу. Внизу, если конечно там остался кто ни будь живой, сидит дежурный, которому нужно предъявить пропуск. В противном случае он имеет право арестовать меня, а то и пристрелить. Этого мне совсем не хотелось. Поэтому, как только доктор захлопнул дверь, я бросился к окну и сдернул шторы. Я постарался связать их покрепче- что бы они смогли выдержать мой вес когда я буду удирать через окно. По крайней мере, в кино этот трюк работает безупречно. Получился какой то детский бантик, но у меня не было времени чтобы вязать морские узлы. Я успел открыть окно, и уже привязывал импровизированный канат к батарее парового отопления, как открылась дверь в коридор.
- Куда это вы собрались, солдат? - резко спросил меня Комендант Шварц. Правой рукой он расстегнул кобуру и достал пистолет. - Вы что не знаете, что фюрер издал приказ вешать дезертиров на первом попавшемся столбе? Выйти в коридор!
Я вышел в коридор, и он подтолкнул меня дулом в сторону лестничной клетки. Господи, прошло уже столько времени! Наверняка эти твари уже близко!
- Вы не понимаете!!!- заорал я. - Мы же погибнем!!!
- Вперед, сукин сын! - сквозь стиснутые зубы прошипел Шварц. - Будешь дожидаться военную полицию в подвале.
Мы прошли мимо столика, за которым сидела медсестра. Она с опаской покосилась на Шварца и снова уткнулась в свои записи. Шварц, направив на меня пистолет, сам открыл дверь на лестничную площадку. Это меня и спасло.
В следующую секунду в коменданта вцепилось несколько рук, которые потащили его в темноту. Он закричал и инстинктивно нажал на спусковой крючок. Пуля с жужжанием пронеслась в нескольких сантиметрах от моего уха. Его быстро поглотила масса тел, и крики, перемежаясь с выстрелами, быстро стихли. Я с ужасом смотрел на тех, кого скрывала темнота. Это были существа непонятного пола и возраста, бледные, с перекошенными лицами, глубокими синяками под мертвыми глазами и со спутанными седыми волосами. Они были облачены в какие то грязно-рваные одежды, смахивающие на ночные рубашки. Но страшнее всего были их рты. Как у рыб от уха до уха, с желтыми острыми зубами, а губы и подбородки их были в запекшейся крови. Господи! Они что, сожрали всех раненых?! Откуда вообще появились эти мрази?!
В себя меня привел пронзительный визг медсестры. Я посмотрел на нее, а затем на дверь. В дверном проеме толпились твари, протягивая ко мне свои скрюченные руки. Одной рукой за шкирку я схватил медсестру, в другую взял скорняжный нож- его она использовала в качестве ножа для бумаги. Мы побежали по коридору в противоположное крыло, как вдруг я увидел, что дверь на лестницу медленно открывается, и из прохода появляются все те же скрюченные руки. Мы были окружены. Я заметался в поисках возможного выхода. Черт, почему этот ублюдок просто не выронил пистолет?! Тогда мы могли хотя бы застрелиться! Тут мой взгляд упал на связку ключей, болтавшуюся на поясе у уже совершенно невменяемой медсестры.
- От чего эти ключи?! - я схватил ее за плечи и хорошенько встряхнул, что бы привести в чувство. - Отвечай же, черт тебя возьми!
- О…оот…палат! - заикаясь, пробормотала сестра.
- Так открывай же, мать твою! - я швырнул ее к одной из дверей.
Дрожа и звеня ключами, медсестра склонилась над замком. Я же, в жутком напряжении смотрел на шаркающих тварей, которые медленно, но неумолимо приближались к нам с двух сторон. Наконец, эта корова подобрала нужный ключ, и мы вломились в палату, когда до тварей было несколько шагов. Я не успел закрыть дверь, как почувствовал, что кто-то давит на нее снаружи с нечеловеческой силой. Я упал на пол и уперся ногами в ножку кровати. Медсестра же стояла посреди палаты, зажав руками рот. Сначала я не понял, почему она застыла столбом, но когда разглядел в чем дело, чуть было не заорал во весь голос.
Пациенты этой палаты были мертвы. Простыни были залиты кровью, сами раненые представляли собой груду фарша, а на их кроватях свернувшись клубочком, сидели новые обитатели палаты. Они были одеты в рваные чулки и лифчики- видимо это когда то были медсестры. Я убедился в своей догадке, когда увидел на одном из чудовищ остатки халата. Глаз у них не было, зато рты были едва ли не больше чем у моих новых знакомых из коридора. Они не шевелились, поэтому я решил, что они спят.
- Тихо…Не вздумай кричать! - прошептал я, сдерживая напор снаружи.
Медсестра повернулась ко мне, и я увидел что дела совсем плохи- глаза ее совсем ничего не выражали, по щекам текли слезы вперемежку с тушью, вдобавок ее сотрясала крупная дрожь. У нас был один единственный шанс.
- Подойди ко мне! - скомандовал я.- И возьми нож. Быстрее!
Сестра медленно направилась ко мне, косясь на существ сидевших на кроватях. Внезапно раздался звон- она задела ногой никелированный зажим, валявшийся на полу. Я напрягся, ожидая что твари проснутся и набросятся на нас, но к счастью этого не произошло. Значит, еще поживем, сказал я сам себе.
- Осторожней, шайзе!! - сделав страшное лицо, прошипел я.
- Что мне делать? - спросила она, несмело взяв нож.
- Медленно и тихо, подходишь к тварям и перерезаешь им глотку. - глядя ей в глаза проговорил я. - я думаю ты знаешь как это сделать что бы не вырвался ни один звук? Вы же изучали это на своих поганых курсах медсестер?
- Я…я не смогу. - черт, она вот-вот разрыдается. - Я не смогу этого сделать!
- Сделаешь, чертова клуша! - шепотом закричал я. - иначе нам тут труба!
Медленно, очень медленно она подошла к первой кровати. Протянула руку с ножом. Мне казалось, что прошла вечность, прежде чем она резко провела лезвием по горлу и тварь выгнулась дугой. Фонтан черной крови ударил ей прямо в лицо. Она отпрянула назад, и я зажмурился, ожидая, что она упадет прямо в лапы твари, которая расположилась на кровати напротив. Но она устояла на ногах. По очереди она перерезала глотки всем своим бывшим «коллегам». Теперь можно было не бояться шума, и я обрушил шкаф, заблокировав им дверь.
Теперь нужно что-то придумать для того, что бы выбраться из этого места. Медсестра сидела на полу, раскачиваясь из стороны в сторону, и что-то монотонно бормотала. Я решил воспользоваться своей неудавшейся идеей, и сдернул шторы. Быстро связав их, я выбил окно табуреткой.
-Эй! - крикнул я, привязывая штору к батарее. - Что с тобой? Нам нужно убираться отсюда.
Медсестра как-то странно дернула головой и посмотрела на меня. В ее глазах не было ни капли осмысленности. Очень медленно она встала на ноги и шагнула в мою сторону. Я увидел, что она все еще сжимает скорняжный нож.
- Эй, спокойно, ведь это же я!- я медленно отступал к окну. - Все в порядке! Ты сделала то, что нужно было сделать! И теперь мы можем уйти отсюда! Тебе совсем не обязательно идти со мной…
Я нащупал рукой штору и, не поворачиваясь к ней спиной, забрался на подоконник. Хрен с ней, нужно самому сваливать. Я поторопился, когда увидел что она направилась в мою сторону. Спускаться вниз было неудобно и страшно, но по настоящему я обмер, когда посмотрел наверх. Эта сука резала штору.
- Эй! Какого хрена ты делаешь? -заорал я судорожно перебирая руками. - А ну перестать мать твоюуууууууууууу…!!!!
Глава 2.
В себя я пришел быстро. Жутко болела спина и затылок - я опять ударился головой. Хорошо хоть упал на штабель с шифером, а не на асфальт. Тогда бы точно сломал позвоночник, и эти твари сожрали бы меня тепленьким. Я осторожно забрался в кусты и принялся осматривать окрестности. Насколько мне было известно, врачи и офицеры, навещающие своих друзей оставляют машины на стоянке перед госпиталем. Можно попытать счастья и постараться завести какую ни будь колымагу.
Сверху донесся грохот, звон и нечеловеческий визг. Я передернул плечами- твари все таки добрались до медсестры. Осторожно я выбрался из кустов и чертыхаясь побежал к изгороди- больничные тапочки я потерял острые камни то и дело впивались в ступни. Оглянувшись на госпиталь я вскрикнул- из всех темных окон на меня смотрели белесые фигуры. Тут уж я плюнул на осторожность и ринулся к стоянке напролом.
На пустынной стоянке я увидел два Ситроена, громадный черный Хорьх, и больничный грузовичок. Я направился прямиком к Хорьху. Подергав ручку я недолго думая разбил стекло, и открыл дверцу изнутри. У него был новомодный электростартер, что было весьма кстати- я выдернул два проводка, и через мгновение мощный мотор заревел набирая обороты. В темноте, среди деревьев парка окружающего госпиталь я разглядел какие то размытые фигуры. Включив фары я вздрогнул- все пространство за стволами деревьев заполонили фигуры больничных тварей. Я включил скорость и вывернул на шоссе. Химмельготт, вовремя же я свалил оттуда! Теперь нужно было определиться с тем, куда ехать. Госпиталь находился неподалеку от Зальцбурга, поэтому вокруг кроме маленьких деревушек и фольварков нихрена нет. Нужно ехать в Германию…В Мюнхен, или еще лучше в Берлин. Наверное, там остался кто живой. К тому же доктор говорил о каком то излучателе…Возможно там я найду ответ на то, что произошло !
Мерно гудя двигателем, автомобиль уносил меня все дальше от страшного госпиталя. За окном мелькали темные силуэты деревьев и завывал ветер, а в кабине уютно светились приборы. Я включил радио и покрутил колесико настройки. На всех частотах только помехи. Я что, остался один?! Содрогнувшись, я отогнал эту мысль и выключил приемник. Ведь в госпитале остались живые люди, после того как все это произошло. Значит и еще где-то должны быть. Должно быть какое-то укрытие! Я крутил руль и думал о тех беднягах, которые не смогли сбежать из этого проклятого госпиталя и погибли жуткой смертью.
Через пару часов, когда начало светать, я остановился метрах в пятидесяти перед заправочной станцией. Нужно было заправить машину, иначе через пару десятков километров мне пришлось бы продолжить свой путь пешком. Я решил обследовать машину на предмет какого ни будь оружия. Под сиденьем я нашел монтировку, и, бросив ее на переднее сиденье, оглянулся назад. На заднем сиденье лежала скатанная офицерская шинель и белая коробка с надписью «SALAMANDER». Я присвистнул и открыл коробку- внутри была пара лакированных туфель. Размер был слегка великоват, но выбирать не приходилось. Я натянул туфли и развернул шинель- хотя и была весна, воздух в горах был все таки холодным. Мда, конечно вид у меня был тот еще- черная шинель офицера СС, лакированные гражданские туфли и рваная больничная пижама. Сняв машину с ручника, я подъехал к бензоколонке и настороженно посмотрел на домик заправщика. Никто не вышел. Перехватив по удобнее монтировку я вышел из машины. Я открыл бак, вставил пистолет, и принялся качать помпу, настороженно озираясь по сторонам. Когда бак был наполнен, я подумал о том, что было бы неплохо набрать бензина про запас.
Лезть в домик в поисках канистры мне совсем не хотелось. Помедлив с минуту и выругавшись, я все же направился к домику. Сначала я попытался рассмотреть что либо через окна. Но видимо протирали их последний раз еще при Кайзере, поэтому кроме смутных очертаний я не увидел ничего. Я толкнул входную дверь, и она с чудовищным скрипом открылась.
Тут же на меня набросилось то, что раньше было заправщиком. Худощавый старик в засаленном комбинезоне, щелкая зубами и размахивая непропорционально длинными руками, попытался меня схватить. Я же, заорав от неожиданности и страха упал на спину, подняв тучу пыли. Проклятая шинель сковывала мои движения. Старик тут же бросился на меня, и я в последний момент успел втолкнуть монтировку ему в пасть. Он прикусил ее, клацнув челюстями, и в лицо мне посыпались осколки зубов. Боль немного ошеломила тварь, и я подтянув ноги к подбородку изо всех сил лягнул его в грудь. Тяжело дыша, я поднялся. Старик как насекомое перевернулся со спины на живот, и на четырех конечностях снова бросился на меня. Отскочив в сторону, я размахнулся и ударил его в основание черепа монтировкой. Раздался мерзкий хруст, и старик задергался в агонии, загребая руками землю.
Тяжело дыша, я сбросил шинель, и, выставив перед собой монтировку, осторожно направился к домику. Постояв перед дверью, и убедившись, что внутри тихо я вошел в темное помещение. Обстановка внутри была унылой- топчан с грязной постелью, грубый стол, чугунная печь и длинные полки заставленные какими то жестянками. В углу я заметил три бочонка для топлива, наподобие тех, что сбрасывают с самолетов снабжения. Не зря я угробил старичка. Теперь я могу запасти топлива с лихвой! Схватив бочонки я направился к выходу. И тут мой взгляд упал на двуствольное ружье, висевшее над дверью. Я обрадовано вскрикнул и бросил драгоценные емкости. Это был старый охотничий Зауэр. Ружье было заряжено, но, перерыв весь дом я больше не нашел ни одного патрона. Справедливо рассудив, что ружье мне в любом случае пригодится, я отправился наполнять бочонки бензином.
Спустя несколько часов я подъехал к мосту через горную речушку. В караульной будке виднелась какая то фигура. Я посигналил, но фигура не шевелилась. Прихватив ружье я выбрался из машины и не спеша направился к шлагбауму. Чем ближе я подходил к будке, тем громче слышалось жужжание мух. Едва я глянул на солдата сидевшего внутри, меня чуть не вывернуло на изнанку- лицо бедняги было обглодано, а грудная клетка разворочена, будто от прямого попадания снаряда. Рядом с ним на земле валялся «Вальтер»- видимо парень в последний момент попытался защитить себя. Я подобрал пистолет и достал из кобуры запасную обойму. Так же я не забыл прихватить консервы, которые обнаружил в его сухарной сумке. Больше в караулке ничего полезного не было, и я отправился обратно.
Отъехав на безопасное расстояние, я с жадностью съел холодные консервы, с трудом открыв их отверткой, обнаруженной мною в бардачке. Со всеми этими ужасами я совсем забыл о еде, поэтому с наслаждением поедая французские сардины я подумывал о том, что не мешало бы наведаться в какой ни будь сельский магазин. С другой стороны я опасался приближаться к каким-либо постройкам, так как в памяти еще слишком свежа была недавняя встреча с заправщиком. Впрочем, взвесив все за и против, я пришел к выводу, что питаться подножным кормом мне не к лицу. К тому же я был вооружен, а это давало мне немалые преимущества.
Через полчаса езды я увидел табличку, на которой было написано «Грюнвальд дорф». За табличкой начинались узкие улицы с домами, покрытыми красной черепицей. Не хватает еще чертовых тирольских пастухов, тревожно подумал я. Перспектива плутать по этим крысиным улочкам меня совсем не прельщала. Сжимая пистолет в левой руке, я медленно ехал по улице, высматривая продуктовую лавку.
Улицы были пустынны, но было видно что народ пытался эвакуироваться- повсюду валялись какие то узлы, свертки и разнообразный скарб. Крови и трупов я не заметил, что несколько обнадеживало.
Остановившись у бакалеи, я вышел и, закинув за плечо двустволку, осторожно открыл дверь. Я тут же вздрогнул- звякнул чертов колокольчик, о котором я совсем забыл. В магазине было темно и тихо. Я схватил холщовый мешок и начал наполнять его консервами, спагетти, галетами, мармеладом и прочей снедью. Наполнив два мешка я приметил пиво стоящее в углу. Выйдя на улицу, я опять запутался в проклятой шинели и растянулся перед машиной, загремев жестянками из-под консервов. Ругаясь я встал, и, подняв глаза судорожно принялся нашаривать пистолет в кармане шинели. На улице стояла громадная туша в окровавленном фартуке с разделочным топором в лапах. За его спиной я разглядел вывеску «Мясные деликатесы Бауэра». Майн Готт, не хватало мне еще знакомства с герром Бауэром. Чудовище вперило в меня тяжелый взгляд маленьких, налившихся кровью глазок. За те несколько секунд, что оно разглядывало меня, я успел разглядеть лишь топор, хренов фартук и громадные клыки, торчавшие из-за окровавленных ошметок его щек.
Заревев, мясник запрыгнул на багажник Хорьха. Я наконец то вытащил пистолет, дрожащей рукой прицелился в монстра и открыл огонь. Пули с хрустом входили в тушу, но не приченяли ему ощутимого вреда. Сухо щелкнув, затворная рама пистолета отошла назад. Это был конец- кончились патроны а перезарядить его я бы никак не успел. Единственным шансом на спасение было постараться укрыться в магазине. Если, конечно, там есть второй выход. Если же нет, мне суждено бесславно погибнуть среди рыбных консервов и макарон.
Я ломанулся в магазин, и судя по тяжелому топоту, раздававшемуся за моей спиной, господин Бауэр решил составить мне компанию. Я едва успел проскочить сквозь дверной проем, как его в щепки разнес чудовищный топор мясника. Отлетевшей дверью меня так приложило по спине, что я полетел вперед и снес пирамиду из банок с солониной. При этом, что-то больно ударило меня по многострадальной голове. Двустволка! Черт, как я про нее мог забыть?! Я судорожно завертелся среди банок, пытаясь перетащить ее со спины, пока мясник ломился в узкий дверной проем. Наконец мне это удалось, и я взвел оба курка. Ублюдок продрался, наконец, через дверь, рванулся ко мне, но я выстрелил из двух стволов одновременно. Тяжелая картечь снесла ему пол черепа, и он грузно осел на заваленный продуктами пол. Я судорожно перезарядил пистолет- неизвестно кого еще мог привлечь своими воплями этот урод. Прихватив пиво, я выбрался на улицу. Никого не было видно, но я догадывался что это ненадолго. Нужно выбираться из этого городишки, а то от сковавшего меня напряжения я скоро свихнусь. Забросив пиво на заднее сиденье, я быстро глянул на витрину лавки Бауэра. Не долго думая я разбил стекло прикладом ружья, и сорвал с перекладины несколько твердокопченых колбас. Через несколько минут я уже покидал гостеприимный городок, рассуждая о том что нужно как можно скорее сменить гардероб- из-за этой паршивой шинели я уже дважды чуть было не отправился на тот свет.
Пять часов я ехал без остановки. Проезжая переезд через железнодорожные пути, я мельком увидел картину, от которой волосы встали дыбом: в строении, где находился оператор шлагбаума, комната отдыха путевых обходчиков и подсобные помещения творилась настоящая бойня. Видимо люди которые оставались в живых пытались забаррикадироваться там- кое где окна были заколочены досками и прикрыты сетками от кроватей. Но хлипкие заграждения не спасли их. Из здания доносился грохот, жуткий, протяжный женский крик и непонятные звуки. Я ничем не мог помочь несчастным, и, стиснув зубы, нажал на педаль газа.
Солнце клонилось к холмам, сменившим горы, и я стал подумывать о ночлеге. Конечно я мог ехать и в темноте, но сказывалась бессонная ночь- я с трудом подавлял зевоту. Перспектива же уснуть за рулем и улететь в кювет меня не прельщала. Прихлебывая пиво, прихваченное в магазине, я поглядывал по сторонам. Через некоторое время я увидел то, что было нужно: посреди альпийского луга стояла ветряная мельница. Припарковавшись в десяти метрах от входа я выбросил в окно пустую бутылку и проверил пистолет. Предварительно сняв шинель, я осторожно подкрался к двери, держа «люгер» наготове. Я прислушался и некоторое время постоял без движения. Ничего не было слышно, но я медлил, помня как бросился на меня хренов заправщик. Видимо эти твари могли проводить долгое время без движения- они ведь небыли людьми.
Наконец, решившись, я выдохнул и открыл дверь. Отскочив на пару шагов назад, я направил пистолет на темный дверной проем. Лезть в темноту мне не хотелось, но раз уж я решился провести ночь в этой чертовой мельнице, нужно было доводить дело до конца. Я медленно переступил через порог, и свободной рукой принялся шарить по стене в поисках выключателя. Наконец я нащупал его. Тусклый свет залил помещение с молотилками и мешками с зерном. Видимо мельник пытался модернизировать мельницу- рядом с шестернями я увидел подобие дизельного движка. Никаких следов мельника или мышей-мутантов я не заметил, поэтому вздохнул с облегчением.
Быстро перетаскав провизию в мельницу я закрыл мощную дверь из дубовых досок на железный засов. Немного поразмышляв я принялся таскать мешки с зерном. Вскоре дверь была полностью замурована. Положив пистолет в карман пижамы, я принялся обследовать помещение. В столике рядом с дизелем я нашел початую бутылку шнапса и широкий штык-нож старого образца. Видимо мельник был старым солдатом, и воевал в 1914 году. С сомнением понюхав пойло я поставил бутылку обратно, а штыку несказанно обрадовался- по крайней мере не придется больше ковырять банки отверткой. По небольшой лесенке я забрался на второй этаж. В малюсеньком помещении на самой верхушке мельницы было оборудовано что-то типа комнаты отдыха. Тут было плетеное кресло-качалка, журнальный столик с прошлогодними выпусками «Stern», и стенной шкаф, в котором я нашел пару горных ботинок армейского образца. Ботинки были отличными, но я отложил их в сторону: без носков я бы сразу стер себе ноги в кровь. Спустившись на первый этаж, я прихватил шинель, несколько бутылок пива, колбасу и банку консервов. С трудом забравшись по хлипкой лестнице, я закрыл люк, и придавил его стенным шкафом. Протерев окно, я подтащил к нему кресло-качалку, накрылся шинелью и принялся за еду. Наблюдая за красным диском солнца, постепенно скрывающимся за холмом, я пытался найти объяснение тому, что же все-таки произошло. Постепенно мои мысли переключились на близких. Я с тревогой думал о матери и сестре, которые жили в Потсдаме. Отмахнувшись от тревожных мыслей, я заставил себя думать о том, что с ними все в порядке. Прикончив последнюю бутылку пива, я забылся тревожным сном, поминутно просыпаясь и хватаясь за пистолет.
Проснулся я от того, что у меня затекла нога и я перестал ее чувствовать. Потянувшись я встал и тут же чертыхнулся- в ногу как будто впился миллион иголок. Ругаясь, я проковылял к люку и с трудом поднял шкаф. Прежде чем спуститься я осмотрел окрестности в окна. Ничего подозрительного я не заметил, поэтому спустился и мрачно принялся разбирать свою баррикаду.
Покидать это убежище мне не хотелось. Но и оставаться здесь смысла не было- рано или поздно пришлось бы выбираться за едой. Поэтому, взглянув на прощание на мельницу, я завел мотор и поехал в сторону автобана. Голова немного гудела после выпитого вчера пива, поэтому я открыл еще одну бутылку. Я решил ехать напрямую, не сворачивая в городки и деревни. К тому же на шоссе была высокая вероятность встретить живых людей.
Несколько раз я останавливался для того, что бы перекусить или отлить. И каждый раз у меня было стойкое ощущение того, что за мной кто-то наблюдает. Это неприятное чувство, когда вокруг никого нет, но прямо таки физически ощущаешь, как кто-то вперил тебе в спину недобрый взгляд. Чем ближе я подбирался к границе Германии, тем гуще становились леса, и сильнее напряжение. Полное отсутствие людей все больше меня пугало. Я не мог понять, куда могли все подеваться и что творится на фронте. Ведь там все вооружены, поэтому появись эти ублюдки там их бы тут же превратили в фарш. Как бы то ни было, спидометр отсчитывал километры, а я так и не встретил ни одной живой души. Ночевал я в бочке брошенного на обочине грузовика-водовоза, поминутно вздрагивая и просыпаясь от любого шороха.
Глава 3
Уже двадцать минут я сидел в машине напротив приграничного пропускного пункта. Перед пулеметным гнездом валялись непонятные туши, изрешеченные крупнокалиберным МГ42. Из окон правого крыла КП валил дым, остальные были разбиты. Видимо здесь был нешуточный бой - картина напоминала прифронтовую зону. Вид тварей, валяющихся на дороге пугал меня- если пулемет не помог пограничникам, то мой скромный арсенал был и вовсе смехотворен.
Конечно, можно было бы проскочить КП на скорости, но я надеялся поживиться оружием, или на худой конец нормальным обмундированием. Наконец я решился, и сняв пистолет с предохранителя, выбрался из машины. Огибая туши тварей, я пригляделся и увидел, что когда-то это были коровы. Обычные мирные коровы. Коровы, которые перебили пограничный пост. Коровы, у которых вместо копыт были длинные лезвия, острые клыки, а вместо рогов какие то сабли…И похожи они были скорее на пауков, чем на мирных жвачных.
Пулеметное гнездо было разворочено, трупы солдат были разорваны- видимо парни подорвали себя гранатами. Такое я не раз видел в России- что бы не сдаваться в плен, солдаты выдергивали чеку и подрывались, утащив с собой на тот свет парочку Иванов. Гнетущая тишина действовала мне на нервы. Даже птиц не было слышно, если конечно они еще остались. Я осмотрел пулемет, и убедился в том что стрелять он уже не будет. Внезапно в здании что то звякнуло. Я вздрогнул и сжал рукоять пистолета мгновенно вспотевшей рукой. Напряженно вглядываясь в темные провалы окон, я ждал, что на меня вот-вот бросится недобитая корова. От этих мыслей я нервно захихикал - быть съеденным коровой. Отличная смерть для ефрейтора доблестного вермахта.
Ничего не происходило, и я, расхрабрившись, направился в сторону здания. Заглядывая в окна, я осторожно осматривал залитые кровью и разгромленные помещения. Видимо здесь они пытались дать последний бой. Наметанным глазом я отмечал мебель, изрешеченную осколками ручных гранат, прошитые очередями стены, выбоины от пуль карабинов. Да, видимо бой тут был жарким. Внезапно я услышал стон. Я удивленно замер, а когда стон повторился осторожно, пытаясь не порезаться битым стеклом, влез в помещение. В коридоре царила еще большая разруха- я увидел пару распотрошенных трупов и тушу ублюдочной коровы. Оружие было искорежено. Стоны доносились из маленького чулана, я осторожно постучался, что бы не схлопотать пулю.
- Эй, есть тут кто? - с этими словами я открыл дверь.
Внутри в луже крови, лежал парень лет восемнадцати. Окровавленной рукой он придерживал кишки, которые лезли из распоротого живота. Второй рукой он сжимал пистолет-пулемет МП-40. Ствол был нацелен на меня, но от слабости его мотало из стороны в сторону. Парень был смертельно бледен.
- Все в порядке парень. Все в порядке…- пробормотал я, опускаясь на колени и осматривая его рану. Парень был не жилец.
- ….Ночью…Они напали ночью…- Слабо прошептал он. - Мы…услышали стрельбу…часовые…никто толком…не…
- Тише…тебе нужно молчать. - я осмотрелся в поисках чего ни будь, чем можно было перевязать его.
-…не понял…Они слишком быстро…слишком… - парень закашлялся и изо рта у него пошла кровь.
Рядом с ним я увидел солдатскую аптечку. Порывшись в ней, я выгреб несколько шприц-тюбиков с морфином. Это все что я мог для него сделать. Он дернулся, когда я один за другим вколол ему шприцы. Звякнул о кафель МП, и он схватил мою руку. Силясь что то сказать он сжимал мою ладонь крепче и крепче. Мне невыносимо было на это смотреть, но и бросить его я тоже не мог. Вдруг он глубоко вздохнул, и глаза его помутнели.
Я высвободил руку из его ослабших пальцев, повесил на плечо оружие и вышел в коридор. В каптерке я подобрал себе мундир и штаны, прихватил ремень и несколько пар носков. Из под горы одежды натекла лужа крови и торчала нога. Помедлив, я нахлобучил на голову стальной шлем- в памяти были свежи воспоминания о постоянных шишках что сыпались на мою голову в последнее время. Все остальное было залито кровью, и я не решился брать что то еще. В коридоре я остановился и вернулся в чулан. Стараясь не смотреть в лицо солдата, я расстегнул его ремень и снял два подсумка с магазинами для моего МП.
Выбравшись через окно, я стиснул зубы и направился к автомобилю. Внезапно я остановился у туши одной из тварей.
- Сука-аа-аа-а! - заорал я и принялся пинать ее своими лакированными туфельками. - Мразь, зачем?! Нахрена вы это делаете?!?! Откуда вы блядь, взялись?!
Тяжело дыша я сел за руль. Брезгливо сморщившись, я выбросил ненавистные щегольские туфли и напялил горные ботинки, найденные в мельнице. Выругавшись я включил передачу, и Хорьх взревев двигателем рванулся по шоссе.
- Давай же Цейс, фотографируй быстрее!
- Да подожди ты! Дай хоть настроить камеру!- Я зарядил в свою Welt’у цветную пленку, которую мне подарила мама, когда в последний раз навещала меня в этом чертовом госпитале.
Я навел объектив на Ленца и его подругу, которые позировали на фоне больничной кровати и открытого окна, за которым простирался зеленый альпийский пейзаж, резко контрастирующий с голубым кафелем нашей палаты.
Мы познакомились с ним здесь же - в госпитале. Он получил ранение в живот во Франции в первые дни высадки союзников. Я же залечивал простреленную руку - недоумок новобранец случайно пальнул в меня, когда мы возвращались к своим траншеям из ночной разведки. Шел 1944 год, и наш благословенный Рейх трещал по швам. Солдаты давным-давно и думать забыли об «обширных восточных территориях» которые доблестной арийской расе предстояло освободить от орд азиатских варваров и думали лишь о том, как скоро все это закончится. Бравурные марши, звучавшие по радио в начале этой никчемной войны сменили лирические мелодии, прерываемые лишь истерическими воплями фюрера, о каком то таинственном чудо-оружии.
Сегодня Ленца выписывают, и этот счастливый засранец вместе со своей подружкой отправится домой- его комиссовали. Мне же через неделю предстоит увлекательное путешествие на Восточный Фронт. Другими словами в Ад.
- Стой смирно, задница! - ухмыльнулся я, настраивая резкость. - Как никак перед тобой ефрейтор!
Я наконец то поймал в объектив Ленца и нажал на кнопку…
…..Вспышка….Темнота…Звон никелированных инструментов- кажется за мной стоял столик. Я что, упал?...В ушах стучит кровь, слышатся обрывки фраз, какой то электрический гул и шипение радиоволн…Господи, что это?! Я что, сошел сума, или умер?!...........Ритмичный стук подкованных сапог…парад?!.........Марш Хорста Веселя….Ich liebe das Gross reich….Heil!!!…Heil!!!....Вспышка…Вой сирен…еще одна…Белый-черный…белый-черный…белый-черный…Пульсирующая боль в висках…Неужели это я кричу?...Тишина…
Я медленно открыл один глаз. В палате было темно, а за окном уже мерцали звезды, лишь узкая полоска желтого света падала из коридора через приоткрытую дверь. Свет то и дело мигал- судя по всему электроэнергия поступала от дизельгенератора. Я резко сел и вскрикнул, схватившись за затылок - видимо при падении я крепко приложился головой о пресловутый столик с инструментами.
В палате я был один, немного подумав, я решил, что сидеть на месте не имело смысла. Я вышел в коридор и прислушался. Царила гробовая тишина, прерываемая лишь щелканьем мигающих лампочек, что само по себе было странно- обычно слышались стоны или ругань поправляющихся. Отчего то у меня пробежал холодок по спине. Такое случалось у меня на фронте, когда я чувствовал близкую опасность. Я вышел на лестничную площадку. Верхние этажи терялись во мраке, и я раздумывал- подняться ли мне наверх, либо спуститься на шестой этаж - госпиталь был девятиэтажным. Вдруг я услышал шарканье. Как будто шаркало много-много ног одновременно. Меня сковал жуткий страх. Я не мог понять, почему меня так напугало это чертово шарканье. Со всех ног я бросился вниз и остановился только на четвертом этаже. Выскочив в коридор, я увидел двух караульных солдат СС стоявших у отдельной палаты какого то генерала. Они были вооружены- один сжимал армейский карабин, в руках второго была новая штурмовая винтовка Штурмгевер 44, которую мы видели лишь в киножурнале «Die Deutshe Wochenshau».
- С тобой что случилось, приятель? - С улыбкой спросил один из них. - Такое ощущение, что ты только что видел как минимум сотню красных Комисаров!
-Парни, я не знаю, что за срань здесь происходит, но явно, что-то очень и очень паршивое!- задыхаясь, выдавил я. - Седьмой этаж будто вымер, а на верхних вообще творится что-то непонятное. Как будто кто-то шаркает, но от этого шарканья мороз по коже! Нужно уходить отсюда!
- Да брось, тебе, наверное, вкололи морфина? - Покрутил пальцем вокруг виска парень с карабином. - Вот и привиделась какая-то чертовщина!
- Гюнтер, а ведь и вправду- мы давно никого не видели! - тревожно переступал с ноги на ногу второй караульный. - Да и старик не подает признаков жизни- обычно то пыхтит как паровоз!
- Заткнись черт тебя возьми! - злобно бросил первый солдат СС. - Ты что, будешь верить бредням каждого контуженого психа? А ты проваливай отсюда!
Сказав это, он красноречиво дослал патрон в патронник. Я попятился и побежал к противоположным лестницам - я надеялся, что туда еще не добрались те, кто был наверху. На лестнице горела красная лампа аварийного освещения, я осторожно проскользнул в дверной проем и прислушался. Шарканье. Черт…Значит это не бред! Они предположительно на шестом этаже, но скоро будут здесь, нужно бежать вниз. На третьем этаже комендант госпиталя- нужно доложить ему и эвакуировать тех кто еще остался!
Третий этаж был тоже пуст, но из-за некоторых дверей доносились слабые голоса тяжелораненых. Это меня несколько успокоило, но проклятая дрожь не прошла. Я вошел в комнату. Комендант Шварц задумчиво стоял перед книжным шкафом в одной майке и форменных брюках с подтяжками. Кобура с «люгером» и китель были наброшены на спинку стула.
- Герр комендант! - срывающимся голосом проговорил я.
- Да? - полуобернулся Шварц. - что вы хотели молодой человек?
- Осмелюсь доложить, герр Комендант, в госпитале происходит что-то непонятное! - взволнованно выпалил я. - Верхние этажи как будто вымерли, и еще…Там…что-то страшное…Нам нужно срочно эвакуироваться отсюда!
- Молчать! - прошипел Шварц. - Что за бред вы несете? Вы забываетесь, ефрейтор! Знаете, что полагается за распространение паники в военное время?! Под трибунал захотели?
- Но…
- Никаких но, солдат! Кругом - марш!
Я развернулся и вышел в коридор. За столиком сидела медсестра и что-то быстро писала в журнале. Она даже не обратила на меня внимания. Ну и черт с вами! Пора бы подумать и о своей шкуре. Я торопливо двинулся вдоль запертых дверей, пока не увидел полоску света, падавшую из-за неплотно прикрытой двери. Я вошел и увидел что это перевязочная, приглушенные голоса доносились из смежного помещения.
-…пустили этот хренов излучатель, Рихтер! Они сделали это!!!
- Заткнись, там, кажется, кто-то есть!
Распахнулась дверь, и на меня уставился худощавый доктор, облаченный в помятый и не слишком чистый халат. Из-за его плеча выглядывал его собеседник- приземистый мужчина в общевойсковой форме без знаков различия.
- В чем дело? - неприветливо спросил доктор.- Вы разве не знаете, что сюда нельзя заходить нижним чинам?
-Прошу прощения герр доктор! Я ошибся дверью!
Я развернулся и сделал вид, что иду к выходу. Внизу, если конечно там остался кто ни будь живой, сидит дежурный, которому нужно предъявить пропуск. В противном случае он имеет право арестовать меня, а то и пристрелить. Этого мне совсем не хотелось. Поэтому, как только доктор захлопнул дверь, я бросился к окну и сдернул шторы. Я постарался связать их покрепче- что бы они смогли выдержать мой вес когда я буду удирать через окно. По крайней мере, в кино этот трюк работает безупречно. Получился какой то детский бантик, но у меня не было времени чтобы вязать морские узлы. Я успел открыть окно, и уже привязывал импровизированный канат к батарее парового отопления, как открылась дверь в коридор.
- Куда это вы собрались, солдат? - резко спросил меня Комендант Шварц. Правой рукой он расстегнул кобуру и достал пистолет. - Вы что не знаете, что фюрер издал приказ вешать дезертиров на первом попавшемся столбе? Выйти в коридор!
Я вышел в коридор, и он подтолкнул меня дулом в сторону лестничной клетки. Господи, прошло уже столько времени! Наверняка эти твари уже близко!
- Вы не понимаете!!!- заорал я. - Мы же погибнем!!!
- Вперед, сукин сын! - сквозь стиснутые зубы прошипел Шварц. - Будешь дожидаться военную полицию в подвале.
Мы прошли мимо столика, за которым сидела медсестра. Она с опаской покосилась на Шварца и снова уткнулась в свои записи. Шварц, направив на меня пистолет, сам открыл дверь на лестничную площадку. Это меня и спасло.
В следующую секунду в коменданта вцепилось несколько рук, которые потащили его в темноту. Он закричал и инстинктивно нажал на спусковой крючок. Пуля с жужжанием пронеслась в нескольких сантиметрах от моего уха. Его быстро поглотила масса тел, и крики, перемежаясь с выстрелами, быстро стихли. Я с ужасом смотрел на тех, кого скрывала темнота. Это были существа непонятного пола и возраста, бледные, с перекошенными лицами, глубокими синяками под мертвыми глазами и со спутанными седыми волосами. Они были облачены в какие то грязно-рваные одежды, смахивающие на ночные рубашки. Но страшнее всего были их рты. Как у рыб от уха до уха, с желтыми острыми зубами, а губы и подбородки их были в запекшейся крови. Господи! Они что, сожрали всех раненых?! Откуда вообще появились эти мрази?!
В себя меня привел пронзительный визг медсестры. Я посмотрел на нее, а затем на дверь. В дверном проеме толпились твари, протягивая ко мне свои скрюченные руки. Одной рукой за шкирку я схватил медсестру, в другую взял скорняжный нож- его она использовала в качестве ножа для бумаги. Мы побежали по коридору в противоположное крыло, как вдруг я увидел, что дверь на лестницу медленно открывается, и из прохода появляются все те же скрюченные руки. Мы были окружены. Я заметался в поисках возможного выхода. Черт, почему этот ублюдок просто не выронил пистолет?! Тогда мы могли хотя бы застрелиться! Тут мой взгляд упал на связку ключей, болтавшуюся на поясе у уже совершенно невменяемой медсестры.
- От чего эти ключи?! - я схватил ее за плечи и хорошенько встряхнул, что бы привести в чувство. - Отвечай же, черт тебя возьми!
- О…оот…палат! - заикаясь, пробормотала сестра.
- Так открывай же, мать твою! - я швырнул ее к одной из дверей.
Дрожа и звеня ключами, медсестра склонилась над замком. Я же, в жутком напряжении смотрел на шаркающих тварей, которые медленно, но неумолимо приближались к нам с двух сторон. Наконец, эта корова подобрала нужный ключ, и мы вломились в палату, когда до тварей было несколько шагов. Я не успел закрыть дверь, как почувствовал, что кто-то давит на нее снаружи с нечеловеческой силой. Я упал на пол и уперся ногами в ножку кровати. Медсестра же стояла посреди палаты, зажав руками рот. Сначала я не понял, почему она застыла столбом, но когда разглядел в чем дело, чуть было не заорал во весь голос.
Пациенты этой палаты были мертвы. Простыни были залиты кровью, сами раненые представляли собой груду фарша, а на их кроватях свернувшись клубочком, сидели новые обитатели палаты. Они были одеты в рваные чулки и лифчики- видимо это когда то были медсестры. Я убедился в своей догадке, когда увидел на одном из чудовищ остатки халата. Глаз у них не было, зато рты были едва ли не больше чем у моих новых знакомых из коридора. Они не шевелились, поэтому я решил, что они спят.
- Тихо…Не вздумай кричать! - прошептал я, сдерживая напор снаружи.
Медсестра повернулась ко мне, и я увидел что дела совсем плохи- глаза ее совсем ничего не выражали, по щекам текли слезы вперемежку с тушью, вдобавок ее сотрясала крупная дрожь. У нас был один единственный шанс.
- Подойди ко мне! - скомандовал я.- И возьми нож. Быстрее!
Сестра медленно направилась ко мне, косясь на существ сидевших на кроватях. Внезапно раздался звон- она задела ногой никелированный зажим, валявшийся на полу. Я напрягся, ожидая что твари проснутся и набросятся на нас, но к счастью этого не произошло. Значит, еще поживем, сказал я сам себе.
- Осторожней, шайзе!! - сделав страшное лицо, прошипел я.
- Что мне делать? - спросила она, несмело взяв нож.
- Медленно и тихо, подходишь к тварям и перерезаешь им глотку. - глядя ей в глаза проговорил я. - я думаю ты знаешь как это сделать что бы не вырвался ни один звук? Вы же изучали это на своих поганых курсах медсестер?
- Я…я не смогу. - черт, она вот-вот разрыдается. - Я не смогу этого сделать!
- Сделаешь, чертова клуша! - шепотом закричал я. - иначе нам тут труба!
Медленно, очень медленно она подошла к первой кровати. Протянула руку с ножом. Мне казалось, что прошла вечность, прежде чем она резко провела лезвием по горлу и тварь выгнулась дугой. Фонтан черной крови ударил ей прямо в лицо. Она отпрянула назад, и я зажмурился, ожидая, что она упадет прямо в лапы твари, которая расположилась на кровати напротив. Но она устояла на ногах. По очереди она перерезала глотки всем своим бывшим «коллегам». Теперь можно было не бояться шума, и я обрушил шкаф, заблокировав им дверь.
Теперь нужно что-то придумать для того, что бы выбраться из этого места. Медсестра сидела на полу, раскачиваясь из стороны в сторону, и что-то монотонно бормотала. Я решил воспользоваться своей неудавшейся идеей, и сдернул шторы. Быстро связав их, я выбил окно табуреткой.
-Эй! - крикнул я, привязывая штору к батарее. - Что с тобой? Нам нужно убираться отсюда.
Медсестра как-то странно дернула головой и посмотрела на меня. В ее глазах не было ни капли осмысленности. Очень медленно она встала на ноги и шагнула в мою сторону. Я увидел, что она все еще сжимает скорняжный нож.
- Эй, спокойно, ведь это же я!- я медленно отступал к окну. - Все в порядке! Ты сделала то, что нужно было сделать! И теперь мы можем уйти отсюда! Тебе совсем не обязательно идти со мной…
Я нащупал рукой штору и, не поворачиваясь к ней спиной, забрался на подоконник. Хрен с ней, нужно самому сваливать. Я поторопился, когда увидел что она направилась в мою сторону. Спускаться вниз было неудобно и страшно, но по настоящему я обмер, когда посмотрел наверх. Эта сука резала штору.
- Эй! Какого хрена ты делаешь? -заорал я судорожно перебирая руками. - А ну перестать мать твоюуууууууууууу…!!!!
Глава 2.
В себя я пришел быстро. Жутко болела спина и затылок - я опять ударился головой. Хорошо хоть упал на штабель с шифером, а не на асфальт. Тогда бы точно сломал позвоночник, и эти твари сожрали бы меня тепленьким. Я осторожно забрался в кусты и принялся осматривать окрестности. Насколько мне было известно, врачи и офицеры, навещающие своих друзей оставляют машины на стоянке перед госпиталем. Можно попытать счастья и постараться завести какую ни будь колымагу.
Сверху донесся грохот, звон и нечеловеческий визг. Я передернул плечами- твари все таки добрались до медсестры. Осторожно я выбрался из кустов и чертыхаясь побежал к изгороди- больничные тапочки я потерял острые камни то и дело впивались в ступни. Оглянувшись на госпиталь я вскрикнул- из всех темных окон на меня смотрели белесые фигуры. Тут уж я плюнул на осторожность и ринулся к стоянке напролом.
На пустынной стоянке я увидел два Ситроена, громадный черный Хорьх, и больничный грузовичок. Я направился прямиком к Хорьху. Подергав ручку я недолго думая разбил стекло, и открыл дверцу изнутри. У него был новомодный электростартер, что было весьма кстати- я выдернул два проводка, и через мгновение мощный мотор заревел набирая обороты. В темноте, среди деревьев парка окружающего госпиталь я разглядел какие то размытые фигуры. Включив фары я вздрогнул- все пространство за стволами деревьев заполонили фигуры больничных тварей. Я включил скорость и вывернул на шоссе. Химмельготт, вовремя же я свалил оттуда! Теперь нужно было определиться с тем, куда ехать. Госпиталь находился неподалеку от Зальцбурга, поэтому вокруг кроме маленьких деревушек и фольварков нихрена нет. Нужно ехать в Германию…В Мюнхен, или еще лучше в Берлин. Наверное, там остался кто живой. К тому же доктор говорил о каком то излучателе…Возможно там я найду ответ на то, что произошло !
Мерно гудя двигателем, автомобиль уносил меня все дальше от страшного госпиталя. За окном мелькали темные силуэты деревьев и завывал ветер, а в кабине уютно светились приборы. Я включил радио и покрутил колесико настройки. На всех частотах только помехи. Я что, остался один?! Содрогнувшись, я отогнал эту мысль и выключил приемник. Ведь в госпитале остались живые люди, после того как все это произошло. Значит и еще где-то должны быть. Должно быть какое-то укрытие! Я крутил руль и думал о тех беднягах, которые не смогли сбежать из этого проклятого госпиталя и погибли жуткой смертью.
Через пару часов, когда начало светать, я остановился метрах в пятидесяти перед заправочной станцией. Нужно было заправить машину, иначе через пару десятков километров мне пришлось бы продолжить свой путь пешком. Я решил обследовать машину на предмет какого ни будь оружия. Под сиденьем я нашел монтировку, и, бросив ее на переднее сиденье, оглянулся назад. На заднем сиденье лежала скатанная офицерская шинель и белая коробка с надписью «SALAMANDER». Я присвистнул и открыл коробку- внутри была пара лакированных туфель. Размер был слегка великоват, но выбирать не приходилось. Я натянул туфли и развернул шинель- хотя и была весна, воздух в горах был все таки холодным. Мда, конечно вид у меня был тот еще- черная шинель офицера СС, лакированные гражданские туфли и рваная больничная пижама. Сняв машину с ручника, я подъехал к бензоколонке и настороженно посмотрел на домик заправщика. Никто не вышел. Перехватив по удобнее монтировку я вышел из машины. Я открыл бак, вставил пистолет, и принялся качать помпу, настороженно озираясь по сторонам. Когда бак был наполнен, я подумал о том, что было бы неплохо набрать бензина про запас.
Лезть в домик в поисках канистры мне совсем не хотелось. Помедлив с минуту и выругавшись, я все же направился к домику. Сначала я попытался рассмотреть что либо через окна. Но видимо протирали их последний раз еще при Кайзере, поэтому кроме смутных очертаний я не увидел ничего. Я толкнул входную дверь, и она с чудовищным скрипом открылась.
Тут же на меня набросилось то, что раньше было заправщиком. Худощавый старик в засаленном комбинезоне, щелкая зубами и размахивая непропорционально длинными руками, попытался меня схватить. Я же, заорав от неожиданности и страха упал на спину, подняв тучу пыли. Проклятая шинель сковывала мои движения. Старик тут же бросился на меня, и я в последний момент успел втолкнуть монтировку ему в пасть. Он прикусил ее, клацнув челюстями, и в лицо мне посыпались осколки зубов. Боль немного ошеломила тварь, и я подтянув ноги к подбородку изо всех сил лягнул его в грудь. Тяжело дыша, я поднялся. Старик как насекомое перевернулся со спины на живот, и на четырех конечностях снова бросился на меня. Отскочив в сторону, я размахнулся и ударил его в основание черепа монтировкой. Раздался мерзкий хруст, и старик задергался в агонии, загребая руками землю.
Тяжело дыша, я сбросил шинель, и, выставив перед собой монтировку, осторожно направился к домику. Постояв перед дверью, и убедившись, что внутри тихо я вошел в темное помещение. Обстановка внутри была унылой- топчан с грязной постелью, грубый стол, чугунная печь и длинные полки заставленные какими то жестянками. В углу я заметил три бочонка для топлива, наподобие тех, что сбрасывают с самолетов снабжения. Не зря я угробил старичка. Теперь я могу запасти топлива с лихвой! Схватив бочонки я направился к выходу. И тут мой взгляд упал на двуствольное ружье, висевшее над дверью. Я обрадовано вскрикнул и бросил драгоценные емкости. Это был старый охотничий Зауэр. Ружье было заряжено, но, перерыв весь дом я больше не нашел ни одного патрона. Справедливо рассудив, что ружье мне в любом случае пригодится, я отправился наполнять бочонки бензином.
Спустя несколько часов я подъехал к мосту через горную речушку. В караульной будке виднелась какая то фигура. Я посигналил, но фигура не шевелилась. Прихватив ружье я выбрался из машины и не спеша направился к шлагбауму. Чем ближе я подходил к будке, тем громче слышалось жужжание мух. Едва я глянул на солдата сидевшего внутри, меня чуть не вывернуло на изнанку- лицо бедняги было обглодано, а грудная клетка разворочена, будто от прямого попадания снаряда. Рядом с ним на земле валялся «Вальтер»- видимо парень в последний момент попытался защитить себя. Я подобрал пистолет и достал из кобуры запасную обойму. Так же я не забыл прихватить консервы, которые обнаружил в его сухарной сумке. Больше в караулке ничего полезного не было, и я отправился обратно.
Отъехав на безопасное расстояние, я с жадностью съел холодные консервы, с трудом открыв их отверткой, обнаруженной мною в бардачке. Со всеми этими ужасами я совсем забыл о еде, поэтому с наслаждением поедая французские сардины я подумывал о том, что не мешало бы наведаться в какой ни будь сельский магазин. С другой стороны я опасался приближаться к каким-либо постройкам, так как в памяти еще слишком свежа была недавняя встреча с заправщиком. Впрочем, взвесив все за и против, я пришел к выводу, что питаться подножным кормом мне не к лицу. К тому же я был вооружен, а это давало мне немалые преимущества.
Через полчаса езды я увидел табличку, на которой было написано «Грюнвальд дорф». За табличкой начинались узкие улицы с домами, покрытыми красной черепицей. Не хватает еще чертовых тирольских пастухов, тревожно подумал я. Перспектива плутать по этим крысиным улочкам меня совсем не прельщала. Сжимая пистолет в левой руке, я медленно ехал по улице, высматривая продуктовую лавку.
Улицы были пустынны, но было видно что народ пытался эвакуироваться- повсюду валялись какие то узлы, свертки и разнообразный скарб. Крови и трупов я не заметил, что несколько обнадеживало.
Остановившись у бакалеи, я вышел и, закинув за плечо двустволку, осторожно открыл дверь. Я тут же вздрогнул- звякнул чертов колокольчик, о котором я совсем забыл. В магазине было темно и тихо. Я схватил холщовый мешок и начал наполнять его консервами, спагетти, галетами, мармеладом и прочей снедью. Наполнив два мешка я приметил пиво стоящее в углу. Выйдя на улицу, я опять запутался в проклятой шинели и растянулся перед машиной, загремев жестянками из-под консервов. Ругаясь я встал, и, подняв глаза судорожно принялся нашаривать пистолет в кармане шинели. На улице стояла громадная туша в окровавленном фартуке с разделочным топором в лапах. За его спиной я разглядел вывеску «Мясные деликатесы Бауэра». Майн Готт, не хватало мне еще знакомства с герром Бауэром. Чудовище вперило в меня тяжелый взгляд маленьких, налившихся кровью глазок. За те несколько секунд, что оно разглядывало меня, я успел разглядеть лишь топор, хренов фартук и громадные клыки, торчавшие из-за окровавленных ошметок его щек.
Заревев, мясник запрыгнул на багажник Хорьха. Я наконец то вытащил пистолет, дрожащей рукой прицелился в монстра и открыл огонь. Пули с хрустом входили в тушу, но не приченяли ему ощутимого вреда. Сухо щелкнув, затворная рама пистолета отошла назад. Это был конец- кончились патроны а перезарядить его я бы никак не успел. Единственным шансом на спасение было постараться укрыться в магазине. Если, конечно, там есть второй выход. Если же нет, мне суждено бесславно погибнуть среди рыбных консервов и макарон.
Я ломанулся в магазин, и судя по тяжелому топоту, раздававшемуся за моей спиной, господин Бауэр решил составить мне компанию. Я едва успел проскочить сквозь дверной проем, как его в щепки разнес чудовищный топор мясника. Отлетевшей дверью меня так приложило по спине, что я полетел вперед и снес пирамиду из банок с солониной. При этом, что-то больно ударило меня по многострадальной голове. Двустволка! Черт, как я про нее мог забыть?! Я судорожно завертелся среди банок, пытаясь перетащить ее со спины, пока мясник ломился в узкий дверной проем. Наконец мне это удалось, и я взвел оба курка. Ублюдок продрался, наконец, через дверь, рванулся ко мне, но я выстрелил из двух стволов одновременно. Тяжелая картечь снесла ему пол черепа, и он грузно осел на заваленный продуктами пол. Я судорожно перезарядил пистолет- неизвестно кого еще мог привлечь своими воплями этот урод. Прихватив пиво, я выбрался на улицу. Никого не было видно, но я догадывался что это ненадолго. Нужно выбираться из этого городишки, а то от сковавшего меня напряжения я скоро свихнусь. Забросив пиво на заднее сиденье, я быстро глянул на витрину лавки Бауэра. Не долго думая я разбил стекло прикладом ружья, и сорвал с перекладины несколько твердокопченых колбас. Через несколько минут я уже покидал гостеприимный городок, рассуждая о том что нужно как можно скорее сменить гардероб- из-за этой паршивой шинели я уже дважды чуть было не отправился на тот свет.
Пять часов я ехал без остановки. Проезжая переезд через железнодорожные пути, я мельком увидел картину, от которой волосы встали дыбом: в строении, где находился оператор шлагбаума, комната отдыха путевых обходчиков и подсобные помещения творилась настоящая бойня. Видимо люди которые оставались в живых пытались забаррикадироваться там- кое где окна были заколочены досками и прикрыты сетками от кроватей. Но хлипкие заграждения не спасли их. Из здания доносился грохот, жуткий, протяжный женский крик и непонятные звуки. Я ничем не мог помочь несчастным, и, стиснув зубы, нажал на педаль газа.
Солнце клонилось к холмам, сменившим горы, и я стал подумывать о ночлеге. Конечно я мог ехать и в темноте, но сказывалась бессонная ночь- я с трудом подавлял зевоту. Перспектива же уснуть за рулем и улететь в кювет меня не прельщала. Прихлебывая пиво, прихваченное в магазине, я поглядывал по сторонам. Через некоторое время я увидел то, что было нужно: посреди альпийского луга стояла ветряная мельница. Припарковавшись в десяти метрах от входа я выбросил в окно пустую бутылку и проверил пистолет. Предварительно сняв шинель, я осторожно подкрался к двери, держа «люгер» наготове. Я прислушался и некоторое время постоял без движения. Ничего не было слышно, но я медлил, помня как бросился на меня хренов заправщик. Видимо эти твари могли проводить долгое время без движения- они ведь небыли людьми.
Наконец, решившись, я выдохнул и открыл дверь. Отскочив на пару шагов назад, я направил пистолет на темный дверной проем. Лезть в темноту мне не хотелось, но раз уж я решился провести ночь в этой чертовой мельнице, нужно было доводить дело до конца. Я медленно переступил через порог, и свободной рукой принялся шарить по стене в поисках выключателя. Наконец я нащупал его. Тусклый свет залил помещение с молотилками и мешками с зерном. Видимо мельник пытался модернизировать мельницу- рядом с шестернями я увидел подобие дизельного движка. Никаких следов мельника или мышей-мутантов я не заметил, поэтому вздохнул с облегчением.
Быстро перетаскав провизию в мельницу я закрыл мощную дверь из дубовых досок на железный засов. Немного поразмышляв я принялся таскать мешки с зерном. Вскоре дверь была полностью замурована. Положив пистолет в карман пижамы, я принялся обследовать помещение. В столике рядом с дизелем я нашел початую бутылку шнапса и широкий штык-нож старого образца. Видимо мельник был старым солдатом, и воевал в 1914 году. С сомнением понюхав пойло я поставил бутылку обратно, а штыку несказанно обрадовался- по крайней мере не придется больше ковырять банки отверткой. По небольшой лесенке я забрался на второй этаж. В малюсеньком помещении на самой верхушке мельницы было оборудовано что-то типа комнаты отдыха. Тут было плетеное кресло-качалка, журнальный столик с прошлогодними выпусками «Stern», и стенной шкаф, в котором я нашел пару горных ботинок армейского образца. Ботинки были отличными, но я отложил их в сторону: без носков я бы сразу стер себе ноги в кровь. Спустившись на первый этаж, я прихватил шинель, несколько бутылок пива, колбасу и банку консервов. С трудом забравшись по хлипкой лестнице, я закрыл люк, и придавил его стенным шкафом. Протерев окно, я подтащил к нему кресло-качалку, накрылся шинелью и принялся за еду. Наблюдая за красным диском солнца, постепенно скрывающимся за холмом, я пытался найти объяснение тому, что же все-таки произошло. Постепенно мои мысли переключились на близких. Я с тревогой думал о матери и сестре, которые жили в Потсдаме. Отмахнувшись от тревожных мыслей, я заставил себя думать о том, что с ними все в порядке. Прикончив последнюю бутылку пива, я забылся тревожным сном, поминутно просыпаясь и хватаясь за пистолет.
Проснулся я от того, что у меня затекла нога и я перестал ее чувствовать. Потянувшись я встал и тут же чертыхнулся- в ногу как будто впился миллион иголок. Ругаясь, я проковылял к люку и с трудом поднял шкаф. Прежде чем спуститься я осмотрел окрестности в окна. Ничего подозрительного я не заметил, поэтому спустился и мрачно принялся разбирать свою баррикаду.
Покидать это убежище мне не хотелось. Но и оставаться здесь смысла не было- рано или поздно пришлось бы выбираться за едой. Поэтому, взглянув на прощание на мельницу, я завел мотор и поехал в сторону автобана. Голова немного гудела после выпитого вчера пива, поэтому я открыл еще одну бутылку. Я решил ехать напрямую, не сворачивая в городки и деревни. К тому же на шоссе была высокая вероятность встретить живых людей.
Несколько раз я останавливался для того, что бы перекусить или отлить. И каждый раз у меня было стойкое ощущение того, что за мной кто-то наблюдает. Это неприятное чувство, когда вокруг никого нет, но прямо таки физически ощущаешь, как кто-то вперил тебе в спину недобрый взгляд. Чем ближе я подбирался к границе Германии, тем гуще становились леса, и сильнее напряжение. Полное отсутствие людей все больше меня пугало. Я не мог понять, куда могли все подеваться и что творится на фронте. Ведь там все вооружены, поэтому появись эти ублюдки там их бы тут же превратили в фарш. Как бы то ни было, спидометр отсчитывал километры, а я так и не встретил ни одной живой души. Ночевал я в бочке брошенного на обочине грузовика-водовоза, поминутно вздрагивая и просыпаясь от любого шороха.
Глава 3
Уже двадцать минут я сидел в машине напротив приграничного пропускного пункта. Перед пулеметным гнездом валялись непонятные туши, изрешеченные крупнокалиберным МГ42. Из окон правого крыла КП валил дым, остальные были разбиты. Видимо здесь был нешуточный бой - картина напоминала прифронтовую зону. Вид тварей, валяющихся на дороге пугал меня- если пулемет не помог пограничникам, то мой скромный арсенал был и вовсе смехотворен.
Конечно, можно было бы проскочить КП на скорости, но я надеялся поживиться оружием, или на худой конец нормальным обмундированием. Наконец я решился, и сняв пистолет с предохранителя, выбрался из машины. Огибая туши тварей, я пригляделся и увидел, что когда-то это были коровы. Обычные мирные коровы. Коровы, которые перебили пограничный пост. Коровы, у которых вместо копыт были длинные лезвия, острые клыки, а вместо рогов какие то сабли…И похожи они были скорее на пауков, чем на мирных жвачных.
Пулеметное гнездо было разворочено, трупы солдат были разорваны- видимо парни подорвали себя гранатами. Такое я не раз видел в России- что бы не сдаваться в плен, солдаты выдергивали чеку и подрывались, утащив с собой на тот свет парочку Иванов. Гнетущая тишина действовала мне на нервы. Даже птиц не было слышно, если конечно они еще остались. Я осмотрел пулемет, и убедился в том что стрелять он уже не будет. Внезапно в здании что то звякнуло. Я вздрогнул и сжал рукоять пистолета мгновенно вспотевшей рукой. Напряженно вглядываясь в темные провалы окон, я ждал, что на меня вот-вот бросится недобитая корова. От этих мыслей я нервно захихикал - быть съеденным коровой. Отличная смерть для ефрейтора доблестного вермахта.
Ничего не происходило, и я, расхрабрившись, направился в сторону здания. Заглядывая в окна, я осторожно осматривал залитые кровью и разгромленные помещения. Видимо здесь они пытались дать последний бой. Наметанным глазом я отмечал мебель, изрешеченную осколками ручных гранат, прошитые очередями стены, выбоины от пуль карабинов. Да, видимо бой тут был жарким. Внезапно я услышал стон. Я удивленно замер, а когда стон повторился осторожно, пытаясь не порезаться битым стеклом, влез в помещение. В коридоре царила еще большая разруха- я увидел пару распотрошенных трупов и тушу ублюдочной коровы. Оружие было искорежено. Стоны доносились из маленького чулана, я осторожно постучался, что бы не схлопотать пулю.
- Эй, есть тут кто? - с этими словами я открыл дверь.
Внутри в луже крови, лежал парень лет восемнадцати. Окровавленной рукой он придерживал кишки, которые лезли из распоротого живота. Второй рукой он сжимал пистолет-пулемет МП-40. Ствол был нацелен на меня, но от слабости его мотало из стороны в сторону. Парень был смертельно бледен.
- Все в порядке парень. Все в порядке…- пробормотал я, опускаясь на колени и осматривая его рану. Парень был не жилец.
- ….Ночью…Они напали ночью…- Слабо прошептал он. - Мы…услышали стрельбу…часовые…никто толком…не…
- Тише…тебе нужно молчать. - я осмотрелся в поисках чего ни будь, чем можно было перевязать его.
-…не понял…Они слишком быстро…слишком… - парень закашлялся и изо рта у него пошла кровь.
Рядом с ним я увидел солдатскую аптечку. Порывшись в ней, я выгреб несколько шприц-тюбиков с морфином. Это все что я мог для него сделать. Он дернулся, когда я один за другим вколол ему шприцы. Звякнул о кафель МП, и он схватил мою руку. Силясь что то сказать он сжимал мою ладонь крепче и крепче. Мне невыносимо было на это смотреть, но и бросить его я тоже не мог. Вдруг он глубоко вздохнул, и глаза его помутнели.
Я высвободил руку из его ослабших пальцев, повесил на плечо оружие и вышел в коридор. В каптерке я подобрал себе мундир и штаны, прихватил ремень и несколько пар носков. Из под горы одежды натекла лужа крови и торчала нога. Помедлив, я нахлобучил на голову стальной шлем- в памяти были свежи воспоминания о постоянных шишках что сыпались на мою голову в последнее время. Все остальное было залито кровью, и я не решился брать что то еще. В коридоре я остановился и вернулся в чулан. Стараясь не смотреть в лицо солдата, я расстегнул его ремень и снял два подсумка с магазинами для моего МП.
Выбравшись через окно, я стиснул зубы и направился к автомобилю. Внезапно я остановился у туши одной из тварей.
- Сука-аа-аа-а! - заорал я и принялся пинать ее своими лакированными туфельками. - Мразь, зачем?! Нахрена вы это делаете?!?! Откуда вы блядь, взялись?!
Тяжело дыша я сел за руль. Брезгливо сморщившись, я выбросил ненавистные щегольские туфли и напялил горные ботинки, найденные в мельнице. Выругавшись я включил передачу, и Хорьх взревев двигателем рванулся по шоссе.