Эван - муза...4

[lilova_ya]

 Название: «Wang`s Wont»
Автор: lilova_ya
Начало рассказа вот, а это

Продолжение3

***

- Это хорошо, что ты пришел сюда, без тебя нам было бы скучно, - обдавая мятно-алкогольным дыханием, кричал на ухо Эвану Зак, продираясь сквозь электронный бит, в котором утопали все другие звуки и голоса.

- Без вас мне тоже скучно - ответил Эван, тоже напрягая голосовые связки.

Зак Позен, утянувший Эвана с фуршета Вонг прямо в ночной клуб Лаво на противоположной от салона стороне улицы, слава богу, не оставлял Эвана надолго одного. Он пританцовывал рядом с Эваном, круча коленями и плечами сумасшедшую джигу. И переодически подсовывал Эвану бокалы с мохито и лонг-айлендом. Эван с удовольствием пошел в Лаво следом за Заком. Потому что и Вера с её новым спутником тоже теперь вертелись здесь - в самом центре танцпола, расцвеченные в разные краски параноидальной иллюминацией ночного клуба. Эван никогда, в принципе, не видел смысла отказывать Заку в компании, а сейчас и подавно. Ведь после фуршета, когда Вера вышла под руку со своим новым дружком, внутри Эвана заклокотал протест - этот вечер просто не должен был исчерпать себя на такой дурной ноте!

- Я видел твой пасодобль сегодня, ты удивительно двигаешься, - закричал опять Зак, на секунду остановив свою джигу, чтобы отхлебнуть коктейля. - Мне даже тоже захотелось на тебя пошить, - Зак протянул руку и повис у Эвана на шее, - Уверен, ты бы легко перенёс и на подиум твою стремительность пантеры.

- Я старался, Зак, спасибо, - ответил Эван, еле перекрикивая музыку.

- Что? - переспросил Зак и потянул Эвана в глубь мягкой зоны, где можно было передохнуть от забивающего собою всё пространство танцевального ритма.

- Знаешь, вечеринки уже никакие почти неинтресны, люди приходят, чтобы пообщаться, но и этого в конце концов становится мало. Скучно в наш век, очень скучно... - жаловался Зак, откидываясь на спинку мягкого дивана с неизменным бокалом в руке. Зак пил без конца и танцевал, и пил, как и Эван, который тоже пил, но совсем не столько, сколько Позен. И несмотря на это, модельер не казался Эвану пьянее.

- Это Шон, - вдруг сказал Зак, указавая бокалом на танцпол и, очевидно, проследив за взглядом Эвана.

Эван только пожал плечом и отвернулся от танцпола. В самом деле, сколько можно было сверлить глазами Веру и этого её Шона. Вон даже Зак заметил причину беспокойства Эвана.

- Ты с ним уже знаком? - спросил Зак, продолжая тему, не заботясь тем, хочется ли этого Эвану.

- Нет, видел сегодня в салоне. Мельком. - нахмурился Эван и потянулся к своему лонг-айленду.

- Он модель, - сказал Зак и засмеялся, будто припомнил про Шона что-то смешное, и его мохито мокрыми кляксами расплескался ему на футболку. Эван в ответ уже просто молчал, присасываясь губами к коктейлю. Зак, очевидно, мог рассказать всё и без участия Эвана, но Зак замолк, тоже погрузившись в свои мысли и наблюдая за движущимися в танце людьми.

Через какое-то время опять наклонившись, Зак приобнял Эвана за плечо и сказал.

- Сколько наблюдаю за тобой, Эван, ты всегда... вот только не обижайся... но ты так зажат. Я вот думал, ты выпьешь коктейль и расслабишься, а ты теперь в напряге следишь за Верой и этим... Шоном. Забей на всё, Эван, мой тебе совет, и наслаждайся жизнью. Медали ты свои выиграл... возвращайся же в нормальную жизнь. Мы здесь, Эван, мы все здесь.... - на этих словах Зак как-то устало и через силу рассмеялся и прикрыл глаза, опять откинувшись на диван.

Эван старался расслабиться, именно поэтому он и дал зелёный свет всем этим мохито и лонг-айлендам. Но в самом деле, расслабления он никакого не чувствовал, только наоборот, чувствовал, что не в силах оторваться от Веры и Шона, кружившего Веру за руку в точности так, как это всегда делал Эван. Черт бы побрал этого Шона, думал Эван, уже чуть ли не хныча под нос самому себе и захлёбываясь лонг-айлендом. Вот и ещё один коктейль кончился и Эван приподнялся, оглядываясь в поисках официантки. Уффф, а его уже заштормило. И Эван уселся обратно на диван. Но только на несколько минут, потому что выпитые коктейли и пара креветок, перехваченные им на фуршете, стали основательно подбираться к горлу. И тогда Эван всё-таки поднялся и на ватных ногах побрёл в туалет.

Два пальца в рот, и полегчает - подумал он, рассматривая своё отражение в полумраке зеркал туалетной комнаты. Вот, наверно, надо забиться в самую дальнюю кабинку и проделать эту нехитрую спасительную процедуру.

Давясь своими пальцами и всей этой отвратительной вылаканной сегодня массой, Эван упирался рукой об унитаз. Делал паузу и повторял всё сначала. И где-то после четвёртого раза Эван почувствовал значительное облегчение. И четкость линий в обстановке теперь вернулась и ясность сознания. И тут же добавилось соднящее сожаление. Вместо того, чтобы наслаждаться жизнью там, на танцполе, в компании Веры и друзей, Эван сейчас торчал в туалете, сидя на полу в обнимку с унитазом и давясь рвотными массами.

- Помочь? - вдруг услышал Эван позади себя незнакомый голос и вспомнил, что кабинку-то он и не закрыл. Эван нехотя обернулся.

Над ним вызвышал Шон, собственной персоной.

- Вот, бля..., - только и смог выдавить из себя Эван и опять отвернулся.

А потом руки подхватили Эвана за бока и рывком выдернули из кабинки.

- Плохо? - спросил Шон, и теперь его лицо было совсем рядом, а не где-то там, совсем высоко.

- Нет, уже нормально. - ответил Эван, неприязненно отстраняясь от рук Шона и поправляя вылезший край рубашки. Ему и правда было неплохо, и голова уже вообще пришла в норму. Скорее просто не хотелось видеть здесь Шона в качестве свидетеля.

- Тебе лучше не пить больше, Эван, - сказал Шон, будто сам Эван до этого никак ещё не додумался. На что Эван только хмыкнул и склонился над раковиной, смачивая лицо.

- Я Шон, а ты, я знаю, Эван, - я за тобой наблюдал. - услышал Эван, вытирая лицо бумажной салфеткой.

Вот это новость. Шон за ним, оказывается, наблюдал.  Эван слабо усмехнулся, он-то вообще-то считал, что было наоборот. Так кто за кем наблюдал?

- Я с тобой поздоровался - может, помнишь, ещё у Веры... а ты сбежал, словно чего-то испугался, смешно было... - Шон стоял рядом, пока Эван приводил себя в порядок. - С тобой точно всё хорошо?

- Со мной всё отлично, - ехидно ответил Эван, но Шон даже и ухом не повёл.

- Я твой фанат, Эван Лайсачек, и так безумно рад, что Вера позвала меня... и я, наконец-то, сейчас вот здесь с тобой...

Эван повернулся к Шону и посмотрел на него внимательнее. Всё ехидство застряло где-то в горле. Шон его фанат, а с фанатами Эван привык вести себя совсем не так. Вот так сюрприз! Значит, велика вероятность, что Шон здесь ради него, а не ради Веры, и не потому что он новая муза. Ой, господи, Эван поморщился от собственной несообразительности и мнительности, доведшей его сейчас до туалета. И может быть, теперь понятно, почему Шон так походил на Эвана. И вовсе не потому что он новая темноволосая муза Веры по образу и подобию... Ах, у Эвана будто гора с плеч свалилась.

В зал они вернулись вместе, но как Эван ни старался, не нашел Веру ни на танцполе, ни на диванах, один лишь неугомонный Зак вертелся среди заметно поредевшей толпы.

Конечно, немножко огорчало, что Эван так и не наладил сегодня с Верой контакт, но всё же, сейчас Эвану было хорошо. И вовсе не просто от выпитого алкоголя, а от того, что обстоятельства жизни опять вошли в свою колею. И всё-таки, сегодняшний вечер и ночь, оказавшиеся для Эвана эмоциональной встряской, сработали на контрасте, когда начинаешь больше ценить привычный уклад. А ещё Эван вдруг ощутил свободу, конечно, не совсем ещё такую, о которой втолковывал Зак. Но даже трудно описать - Эван ступил на танцпол, чувствуя сейчас в себе больше сил, чем в начале вечеринки, и словно только что стал чуть больше понимать в себе самом и своём сущетсвовании и всё-таки даже потихоньку начиная особождать себя так, как советовал Зак.

Шон танцевал рядом, часто в своих резких и размашистых движениях напоминавший Эвану его самого. А впрочем, по наблюдениям Эвана, многие высокие люди двигались невыразимо похоже. Но когда мелькала в Шоне эта похожесть снова и снова, Эвану становилось почему-то приятно, ему это нравилось. И когда Шон провел ладонью по своей груди и по животу почти совсем так, как делал Эван в своих выступлениях, Эван не удержался и схватил Шона за руку, не совсем отдавая себе отчет - зачем, и что он хотел от этой руки, но просто перехватил её в порыве, сжал и дёрнул на себя. И подавшийся вслед за рукой Шон, приобняв Эвана за талию, стал подпрыгивать в такт ускоряющейся музыке. И Эван тоже отдался ритму, держа Шона точно так же, симметрично за талию. И это было клёво, и наверное, со стороны смотрелось как картина из фильма об Элладе, потому что ощущалось это именно так - они одновременно подпрыгивали как один организм, выкидывая вперёд попеременно то одну ногу, то другую. И Эван чувствовал дыхание Шона возле своего уха, ошущал жар его тела, бывшего на ощупь совсем как его собственное, и вдыхал запах алкоголя, сигарет и одеколона Шона, смешивавшегося с мужским потом, чего не случалось с ним уже целую вечность. И эта вакханаля ощущений сильно давала в голову, дурманила, как и алкоголь, безудержное воздействие которого сейчас тоже давало знать. Эван скакал почти в беспамятстве, не парясь ни чем, на опыте прочувствовав ещё один из реалых плюсов алкоголя - он убирал любое стеснение, под чистую испарял даже остатки застенчивости. И Эвану это сейчас нравилось. Должно быть, также ощущал себя Зак, втолковывавший Эвану про раскрепощение.

- Эван, не хочешь на воздух? - предложил Шон, прижимаясь губами к самому уху Эвана.

- Хочу, - согласившись скорее за компанию, а не потому что хотел, ответил Эван и с явным сожалением отклеился от тела Шона.

У бокового выхода Лаво никого не было - ведь и поздно уже было, да и просто потому что это был выход в совсем узкий и грязный нью-йоркский переулок.

Вывалившись на лестницу, Шон тут же задымил прикуренной сигаретой, выдыхая струйку, еле видную в свете тусклого фонаря на углу клуба.

- Будешь? - Шон нерешительно протянул Эвану пачку с разодранным уголком.

- Неа, - покачал головой Эван, оглядываясь вокруг окончательно прояснившимся на свежем воздухе глазами.

- Не удивлён, - хмыкнул Шон, пряча пачку в карман и затягиваясь сигаретой.

- В смысле? - всё ещё с трудом вникая в реальность, спросил Эван.

- В смысле, что ты не куришь, и не пьёшь, и наверное, много чего ещё не делаешь.

Договорив, Шон с улыбкой выдохнул дым в лицо Эвану, и облокотился на стену, задрав голову к ночному небу.

- Ну сейчас я пью и ... могу делать, что захочу. - ответил Эван, всё ещё никак не привыкнув к лицу Шона, теперь в ночном освещении скорее напоминающему Эвану черно-белую фотографию его кузена-грека Апо.

- Ну да... - отозвался Шон, лениво усмехнувшись и делая ещё одну затяжку, - А знаешь, у нас по таким, как ты, пол-агентства сохнет. - Шон улыбнулся, выпуская дым открытым ртом, - Все мечтают переспать с хорошим неиспорченным парнем, и чтобы с красивым и небедным одновременно.

Шон повернулся к Эвану, теперь окончательно укрывая тенью черты своего лица.

- Ох, - взявшись за голову, выдохнул Эван. - Ээээм... не знаю, что ответить. Неиспорченный... Это комплимент?

Эван впрямь не знал, что ответить. То, что говорил Шон, было неожиданным лишь наполовину, ведь он модель, а про мужчин-моделей предрассудков распространено не меньше, чем про фигуристов. Но откровенность Шона, всё-таки, заставала врасплох. И в то же время, развязывала руки. А ещё этот тёмный анонимный переулок и лонг-айленд, всё ещё гулявший по венам Эвана...

- А ты мечтаешь? - еле слышно спросил Эван, поддаваясь откровенному настроению Шона, как гипнозу.

- А ты не понял? - ответил вопросом Шон, придвигаясь ближе к Эвану, так, что Эван почувствовал опять и его дыхание, смешанное с сигаретным дымом и тепло, исходившее от его торса.

Эван лишь разомкнул губы и прикрыл глаза, потому что просто шкурой почувствовал, что последует за всем этим. И не ошибся, когда толстый и горячий язык Шона тут же воспользовался этой предоставившейся лазейкой. Посасывая язык Шона и с упоением засовывая свой в рот Шона, Эван расстегнул свою куртку, торопливо задрал рубашки - и свою, и его, и прижался животом к животу Шону, жадный до всего, что мог получить сейчас от этого парня в этом тёмном переулке. Но этого показалось сразу мало, и рука сама пробралась ниже - к туго натянувшейся ширинке Шона, заёрзав по замку вниз-вверх, выискивая собачку на его джинсах, а потом Эван схватился за свой ремень, отделявший его от близящегося удовольствия, от одного предвкушения которого, у Эвана уже совершенно сохло во рту и просто дымился член.

- Тихо, подожди, - останавливая Эвана рукой, Шон вытянул из кармана ключи и поболтал ими перед носом с трудом контролировавшего себя Эвана.

- Нет, не надо, давай прямо тут - сначала я тебе, потом ты мне... - задыхаясь, еле выговорил Эван.

- Да подожди же... Это здесь же, в Лаво. Я здесь свой... так что, - Шон схватил опешившего Эвана за ворот куртки и втащил обратно в дверь клуба, потом по узкому коридору налево, а не направо, откуда они вывернули с танцпола несколько минут назад. Потом Шон отворил ключом неприметную дверь и вуа-ля! оказались в чудесной небольшой комнате с гостеприимно раскинувшейся кроватью. В комнате был приятный полумрак и всё же свет от ночника, имитировавшего старинный канделябр, чуть охладил пыл Эвана. Теперь Эван мог лучше соображать, что делает, но не настолько, чтобы искать в себе силы отказаться от этого случайного приключения.

Эван уселся на низкую широкую кровать, стянув с себя куртку и принимаясь за ремень. Пока Эван возился со своими штанами, Шон, теперь в свою очередь, не давая Эвану сильно долго размышлять, подошел к нему вплотную, расставляя ноги по бокам бёдер Эвана. А потом приспустив штаны прямо перед его глазами, вынул из плавок член и требовательно ткнул им Эвану в лицо. Позабыв совершенно о своей ширинке, Эван, тут же как по команде прикрыв глаза, подался подбородком навстречу Шону, и как слеповатый котёнок, ища губами то, о чем мечтал сейчас больше всего на свете, а поймав в раскрытые губы и подхватив языком, Эван вдруг издал стон -первый стон долгожданного удовольствия за весь этот вечер.

Эван раскрывал рот насколько мог, втягивая Шона в себя, будто бы это был какой-то живительный источник. И в какой-то мере это сравнение действительно имело смысл, потому что именно сейчас, с членом во рту, Эван чувствовал себя живее всех живых. Шон довольно яростно долбил членом внутрь, держа Эвана за голову, а Эван не шелохнувшись, лишь выгибал шею так, чтобы этому биению жизни было как можно удобнее проникать ему в самое горло. Дышалось совсем с трудом. И от спазмов, мучивших вместе с членом его глотку из глаз текли слёзы. Но Эван сейчас боялся только одного, - что Шон перестанет. И хотя с каждым толчком он своими стонами умолял Шона продолжать дальше, Шон остановился, и придерживая рукой, вынул член наружу. Невольно подавшийся ему вслед и приоткрыв глаза, Эван будто разом вынырнул из мучительно-сладкого забытия. Шон тем временем спокойно стянул с себя штаны и рубашку, и стоял теперь перед Эваном, поводя членом перед его губами, а второй рукой за подбородок удерживая Эвана на расстоянии. И Эван торопливо разобравшись со своей ширинкой и тоже кое-как приспуская штаны к низу, тянулся навстречу и высовывал язык, из последних сил выдерживая эти дразнящие игры Шона.

- Не надо, не могу больше... - простонал Эван, вдруг не дотянувшись до головки Шона даже языком. Но Шон, будто не расслышав его мольбы, и не подумал изменить тактику. Эван и без того чувствовал возбуждение до самого предела, Эвану не нужны были прелюдии ни сейчас, ни вообще, он достаточно ждал и терпел в своей жизни, чтобы и здесь опять терпеть, и оттягивать, и клянчить... И тогда Эван ухватил Шона одной рукой за бедро, а второй прямо за член и за яички.

- Теперь ты, а то я... почти уже, - прошептал Эван, глядя на Шона снизу вверх.

- Мы можем в два захода... - улыбнувшись, Шон толкнул Эвана за плечи на кровать, а потом подхватив за ступни, втащил его всего на постель.

В два захода или хоть в три, Эван чувствовал, что вот-вот изольётся оргазмом, как только Шон коснётся его. И потому откинувшись спиной на подушку просто подставил свои бёдра Шону в распоряжение. Но Шон и не подумав браться за бёдра Эвана, лишь подтянувшись рядом, выпрямился на боку и принялся не торопясь гладить Эвана по груди, и ещё запихивать свой пульсирующий язык Эвану в ухо. Никогда не думавший, что ушная раковина у него окажется такой яркой эротической зоной, Эван непроизвольно выгнулся и застонал в голос, потому что теперь для оргазма ему не хватало просто нескольких секунд, и никакая дополнительная помощь уже даже была не нужна. Рука Шона проскользнув по груди вниз, к упруго устремленному навстречу ей члену Эвана, накрыла его в тот самый момент, когда Эвана уже захватила электрическая волна настоящей нирваны. А потом будто усмирив дикого змея, рука Шона стала медленно размазывать излившееся по животу Эвана. Опустошенный Эван, всё ещё тяжело дыша, сейчас был готов в общем-то отправиться отсюда восвояси. И даже предпринял такую попытку, поднявшись на локтях, но тут же встретил реальное сопротивление, с которым Шон давил его обратно на подушку.

- Ну же, не будь эгоистом, Эван, - хрипло дышал ему в ухо Шон.

Эван не был эгоистом, просто это был какой-то необъяснимый сиюминутный порыв, сбежать домой сию же секунду, хотя через минуту Эван , конечно, признал это совершеннейшей глупостью - самому отказываться от такого удобного и идушего прямо в руки удовольствия.

Эван и не стал отказываться, а просто перевернув Шона на спину, стал сползать ниже по его длинному телу, пока не остановился возле напряженного члена, не обхватил его бёдра руками, зарываясь лицом в пах Шона и вдыхая так глубоко, как мог, неприличный запах мягких волос и грячего набухшего тела, источавшего знакомый Эвану аромат желания. У Эвана раньше был только оральный секс. И единственный опыт, которым он мог похвастаться, включал огромную гамму запахов, вкусов и ощущений, испытанных его языком. Эван знал, чем его самого можно довести до исступления - это запах семенных желез, источаемый возбужденными органами, сдобренный потом и совсем отдаленно запахом мыла или крема. И член Эвана опять не заставил себя ждать, как только Шон опять любезно предоставил Эвану всю гамму ароматов своего тела.

- Ну ты будешь сосать? - требовательно спросил Шон, выгибая спину и подталкивая слишком долго возившегося там Эвана, но так даже и не лизнувшего головки. В конце концов Шон не стал дожидаться ответа, а приподнявшись, ухватив Эвана за затылок потянул на себя. Опять принимаясь за рот Эвана своим настырным языком, Шон оглаживал Эвана по пояснице и ягодицам, иногда чуть подтягивая Эвана повыше за разведенные по бокам бёдра.

- Хочу тебя... сзади. Сильно. - зашептал прерывисто Шон. На такую перспективу Эван со стоном выдохнул в рот Шону.

- Ннн... не уверен. - всё-таки, выдавил он из себя в ответ.

- Боишься? - заулыбался Шон, прижимаясь и задевая зубами зубы Эвана.

- Да нет, не уверен, что это моё... - с трудом продолжил Эван, чувствуя членом заигрывания шоновой руки.

- А попробуй...

Шон стянул с тумбочки неприметный тюбик и презерватив. И Эван только ещё больше засомневался в собственной готовности к аналу, наблюдая как ловко Шон за секунду натянул на себя прозрачный латекс и щелкнув крышечкой тюбика, стал переворачивать Эвана на бок, давя ему рукой на спину. Эван совсем реально устрашившись предстоящих ощущений уже упирался что есть сил, и чувствовал как Шон теперь тоже во всю и на полном серьёзе напрягая мышцы, давил его плечо вниз.

- Ну только не ломайся, ладно... - процедил Шон скозь зубы, отбросив тюбик на постель и подсекая рукой локоть Эвана.

Уступив скорее напору Шона, чем своему желанию, Эван в конце концов позволил повернуть себя на бок, как было удобнее Шону и затаил дыхание, когда скользкие пальцы принялись за его анус. И потом вдруг, как-то даже неожиданно скоро почувствовал головку члена, беззастенчиво и с напором ломившуюся внутрь его. Стиснув зубы от резкой боли, Эван только через несколько секунд понял, что Шон уже во всю двигается внутри его.

- Да расслабься ты, и получи удовольствие - пошутил Шон безо всякой интонации, полностью поглощенный удовольствиями, даруемыми ему сейчас анусом Эвана.

Эван затихнув и помаленьку привыкая к новому ощущению, не сказать чтобы очень приятному, прикрыл глаза, стараясь через силу расслабиться насколько мог. И постепенно действительно становилось неплохо, - подталкиваемый Шоном он в конце концов совсем завалился на живот, подставляя руку под голову. Боль тоже была какой-то локальной и отдалённой, да и то, только когда член Шона выскакивал из него. Ища дополнительного эротического стимула Эван повернул голову к зеркалу напротив. Смотрелись они живописно - выпрямленные вдоль друг друга, как две гончие, прямо в диковинной скачке слившиеся в одно, почти по всей длине. Шон был бледнее, и это было заметно даже в свете ночника. И потому Эван хорошо различал, как длинное бледное тело Шона ритмично вдавливает его собственное, смуглое, в белоснежные простыни. И Эван не мог оторваться от этой картины, подстёгивающей не только воображение, но и странные ощущения, онемелым возбуждением потихоньку разливавшиеся откуда-то изнутри по всему телу и в конце концов сосредотачивавшиеся в члене Эвана, сдавливаемом сейчас грузом двух тел.

А потом Шон сделав паузу рывком, перевернул Эвана на спину, и опять торопливо вернул свой член внутрь Эвану.

Эван словно только того и ждал, его рука, сверкая перстнем, потянулась к его замученному члену, и Эван, застыв глазами на лице Шона с прилипшей ко лбу челкой, то и дело искажаемом гримасой напряжения, быстро и умело вновь подвёл себя к финишной черте. Эван не стал выжидать и просто, зажмурившись, скакнул в пропасть оргазма второй раз за ночь.

И почти тут же Шон вышел из него, поднимаясь на колени над распластанным Эваном, стянул с себя презерватив, нацеливаясь Эвану в лицо. Эван успел только повернуть голову в бок, но всё равно Шон попал ему и на грудь, и на лицо.

- О, блядь, - недовольно выдохнул Эван и спихнув с себя обмякшего Шона, поднялся и пересел на кресло рядом, вытирая себя полотенцем, взятым со спинки кровати.

Шон лежал, устало раскинувшись на полкровати, и с улыбкой пресыщения наблюдал за суетой Эвана.

- Неужели брезгуешь, - прошептал Шон, растягивая слова и поблескивая влажной улыбкой в свете ночника.

- Может, помолчишь, - раздраженно отрезал Эван, и теперь уже даже неприязненно поглядывал из кресла на Шона и на смятую постель, свидетельницу эвановой полной капитуляции.

конец в комментариии