Все три большие московские «фабрики знаний» - Левада-Центр, ФОМ, и ВЦИОМ на протяжении, как минимум, пяти (если не больше) лет гонят абсолютную туфту об основных характеристиках общественного сознания. Опираясь на технологии получения первичной информации (проведения массовых опросов), созданные и отработанные в конце 80-х - начале 90-х годов; в условиях совершенно иной, по сравнению с нынешней, социальной практикой межличностного общения, вместо фиксации реальных параметров индивидуального сознания (и стоящего за ним общественного), они фиксируют индивидуальные (и стоящие за ними общественные) представления людей о том, каковы на данный момент нормы «социально-одобряемого» отношения к тем или иным аспектам социально-политической жизни.
Одни и те же исполнители этих трех общероссийских «фабрик» (в российской провинции на опросах населения специализируется достаточно узкий круг субподрядчиков), работающие на местах; с помощью инструментов, созданных в совсем других условиях (громоздких, плохо понятных даже самим интервьюерам анкет); имитируют получение информации об отношении опрашиваемых ими людей к вопросам, заданным из кабинетов московских «специалистов», не дающим себе труда подумать о том, как, и в каких условиях происходит сбор той первичной информации, на основе которой они выстраивают потом свои графики и диаграммы.
Насколько мне известно, никто из нынешних сотрудников этих информационных фабрик не участвовал в разработке и обосновании методик получения первичной информации, закладывавшихся в конце 80-х (в момент создания Всесоюзного ВЦИОМа, из недр которого вышли все три этих организации) отцами-основателями общесоюзных и общероссийских «опросов». Более того, никто из нынешних сотрудников этих организаций не в состоянии сколько-нибудь убедительно обосновать или защитить используемые ими ныне методы сбора первичной информации. Но это все «теория». Практика же такова, что если еще вчера всей их «некондицией» никто особо не травился, то сегодня эти монополисты производства информации об актуальных характеристиках российского общественного сознания буквально отравляют социальное сознание людей и общества.
Для приостановки этого «вредного производства» необходимо, во-первых, оперативно произвести качественные замеры наиболее актуальных характеристик социального сознания, и на основе этих замеров опровергнуть картинки, рисуемые нынешними «официальными художниками». Стремительно развивающаяся российская социально-политическая ситуация, буквально в считанные дни предъявит неопровержимые свидетельства качества информационных продуктов, произведенных на основе «конкурирующих технологий», а общество получит возможность увидеть себя в реальном, а не нынешнем, воистину, кривом зеркале, предъявляемом ему тройкой наследников Всесоюзного центра изучения общественного мнения.
(дополнительное разъяснение)
Методы, используемые большой московской тройкой наследников советского ВЦИОМА, обеспечивали более-менее приемлемый уровень качества первичной информации о состоянии общественного сознания в конце 80-х - начале 90-х годов лишь потому, что существовавшие тогда нормы и практики межличностного общения (уровень открытости и взаимного доверия между людьми, вообще; и между ними и представляющими исследователя исполнителями - анкетерами, интерьерами - и т.д. и т.п., в частности), был принципиально иным; нежели тот, которые мы наблюдаем в нынешнем российском обществе. Это первый, но далеко не последний порок используемых ими методов измерения характеристик социального (общественного) сознания. Есть еще более существенные проблемы в тех исходных постулатах, на которых явно или неявно основывается их методология фиксации характеристик социального пространства (общественного сознания и т.д.). Главная из них - субъектом, поставляющим им «экспертную» информацию о социуме для них является респондент (опрашиваемый ими человек). И это притом, что сам этот человек никакого «врожденного» представления о социальном пространстве не имеет. Это все равно, как спрашивать людей о том, как они оценивают расстояние до Луны или Солнца, а затем, получив «среднюю» до восьмого знака из их оценок, утверждать, что мы надежно измерили расстояние до этих космических объектов.
Отдельный человек, или та или иная совокупность людей, есть не более, чем объект наблюдения социального исследователя. При этом наблюдателя интересует не столько то, что говорит этот человек, или вся наблюдаемая им совокупность, а то, что и каким образом делают наблюдаемые им люди. Только такое наблюдение и может обеспечить профессиональному социальному исследователю сколько-нибудь качественную информацию об этих людях; а, главное, о тех социальных силовых полях, которые детерминируют наблюдаемое социальным исследователем социальное поведение больших совокупностей людей (населения стран и регионов и т.д.). Понятно, что для одного или даже небольшой группы «наблюдателей» такая задача не по силам. Именно поэтому еще в конце 80-х мы, вначале случайно, по наитию, а затем все более осмысленно разрабатывали и совершенствовали наш метод «МАССОВОГО ДЕЛЕГИРОВАННОГО НАБЛЮДЕНИЯ».
Не случайно набранные анкетеры или интервьюера, плохо осознающие суть порученного им дела, а специально подготовленные и обученные операторы массового делегированного наблюдения, обеспечивали нам необходимое качество первичных данных. Они вступали в соответствии с нашими сценариями и инструкциями в кратковременные контакты с людьми из интересующей нас «генеральной совокупности», но фиксировали для нас не то, что говорили им эти люди; а свои ЭКСПЕРТНЫЕ ОЦЕНКИ, того, как реагировали на «вопросы» нашего сценария их собеседники. Именно эта информация ложилась еще тогда (четверть века назад) в основу наших прогнозов, поражавших воображение не только широкой публики, но и наше собственное. То, что тогда в массовом сознании утвердилось под псевдонимом «уличный опрос» было лишь одним из первых вариантов техники массового делегированного наблюдения. Сегодня принципы и приемы используемой нами «технологии» получения на основе МАССОВОГО ДЕЛЕГИРОВАННОГО НАБЛЮДЕНИЯ исходной информации о характеристиках общественного сознания существенно усовершенствованы и адаптированы к условиям любых массовых наблюдений - хоть лицом к лицу, хоть через телефонный контакт, хоть через интернет взаимодействие. Именно это и позволяет нам уверенно говорить о принципиально ином качестве получаемой нами информации.