на зеленой скамейке
Одно из зимних просто-так удовольствий - идти по скрипучему снегу, чтобы ногам было тепло и мягко,
а в такт нежно-ворчливо вот это "скрип-скрип"
и еще из совершенно восхитительного - зимнее солнце, когда мятущийся огненный шар растягивается до невозможности, когда руками как прожектором лихо выхватывает белые колкие куски, рассекает в искры, останавливает и притягает смотреть до немоты
любо
и только невозможность больше
заставляет отойти отвернуться.
Летний в мороз пуст и безмятежен , статуи - копии, спят в своих высоких домиках, воробьи нахально прыгают вокруг таблички "Аллегория весны" и щебечут на все лады так, что невольно видишь. Редкие гуляющие тянут лица к солнцу, сладко жмурятся - почти курорт и солнечные ванны.
Откуда-то с моря доносится тревожный гудок и некая группа будто в купальниках скрипя проплывает мимо. Тот кто смотрит в бинокль неспешно рассказывает, что плыли велосипедисты , все в красных колпаках, несколько с бородой, двое в синих платьях, одна с косой и в балетной пачке. Неспешно. В мороз.
Нева берегами утонченно тянется ввысь, растворяется в карамельно-розовое и сахарной пудрой улетает в атлантический океан к бирюзовому свету. На лукумовом поле расчерчены узорные следы, и две темные точки движутся проверять крепость и цвет начинки.
Безветер все же точечно колет нос, старательно отделяет и рисует в красное, закручивает и меняет маршрут,
и легко уносит через выгравированное шагами поле к теплому дому.
А дома можно как на зеленой скамейке Летнего сада смотреть новогодние открытки из давней коробки, что памятны, важны , дороги.
Смотрела у Ларисы, смотрела у Даши. Вот некоторые мои -
По старшинству -
начало 1950-х , из Германии маме от брата -
начало 1960-х
в Ленинград папе от бабушки
Здравствуй Вова!
С приветом к тебе мама, крестная и бабушка-
Открыток отправляли очень и очень много
мама писала длинные списки кому и куда,
и получали столько же
потом некоторые складывались в коробку - вырезать, рисовать, играть
Были среди них и неприступные, которые по детским пристрастиям бережно хранились
и на которые очень нравилось смотреть рассматривать придумывать
в большинстве своем это двойные открытки - на разворот -
и елка и замок и дети, столько всего
самый волшебный цвет, и так много
бирюзовый
любимый
звездное небо, и кони, и лихость
а еще открытка - шуршит
кукольные, тоже были особенными
со скоморохами было невозможно расстаться летом, и от бабушки они приехали в Ленинград
Зайчики, белочки, мишки, тоже конечно да - но очень легко дарила и отдавала подписывать
а птичку не отпустила, птичка так и осталась дома
Верблюда Ахмеда и сенбернара Барри нашла под елкой вместе с другими подарками - книжками, игрушками. Они были такими особенными, что совершено не верилось что это открытки, и долго-долго выделялись из всей стопки сокровищ своей инаковостью.
Художник Р.Ярви. Эстония. Таллинн.
Еще из давних, Ленинградские открытки, 1970-егг-
Художник А.Кузьмин
просто, рассматривая дальше
И вот такие былинные очень нравились -
открытки начала 1970х, другой размер - формат -
Тоже открытка, открытое письмо- фотография
1953 год, Ленинград, Университетская набережная, автобус везет на Васильевский остров поздравления папе с новым годом и пожелания успехов в учебе и счастья в жизни
1990-е -
В окне в этот год далеко далеко виднеется Америка
а потом потом теплый радушный Чард, Сомерсет, Англия
2000-
А это снежная Рига.
В подарок на новый год, новогодняя, совершенно чистая внутри, и рассказ не моих воспоминаний
о художнике, о судьбах, о человеке, о любви
Пауль Душкин. Рига зимой. Акварель.
А дома, на столе, как мираж, стояла любимая открытка из Праги -
все об одном
Дед мороз растворяется, и с каждым днем от волшебника уходит дальше и дальше,
вот как на этой открытке, сколько смотрю - только нос и есть
все остальное - прозрачный, невидимый, нет)
Но чудеса в корзинке держит крепко)
Та самая, зеленая скамейка Летнего сада, с чего все началось, где мы сидели,
с утра было солнце и крепкий мороз -
а в такт нежно-ворчливо вот это "скрип-скрип"
и еще из совершенно восхитительного - зимнее солнце, когда мятущийся огненный шар растягивается до невозможности, когда руками как прожектором лихо выхватывает белые колкие куски, рассекает в искры, останавливает и притягает смотреть до немоты
любо
и только невозможность больше
заставляет отойти отвернуться.
Летний в мороз пуст и безмятежен , статуи - копии, спят в своих высоких домиках, воробьи нахально прыгают вокруг таблички "Аллегория весны" и щебечут на все лады так, что невольно видишь. Редкие гуляющие тянут лица к солнцу, сладко жмурятся - почти курорт и солнечные ванны.
Откуда-то с моря доносится тревожный гудок и некая группа будто в купальниках скрипя проплывает мимо. Тот кто смотрит в бинокль неспешно рассказывает, что плыли велосипедисты , все в красных колпаках, несколько с бородой, двое в синих платьях, одна с косой и в балетной пачке. Неспешно. В мороз.
Нева берегами утонченно тянется ввысь, растворяется в карамельно-розовое и сахарной пудрой улетает в атлантический океан к бирюзовому свету. На лукумовом поле расчерчены узорные следы, и две темные точки движутся проверять крепость и цвет начинки.
Безветер все же точечно колет нос, старательно отделяет и рисует в красное, закручивает и меняет маршрут,
и легко уносит через выгравированное шагами поле к теплому дому.
А дома можно как на зеленой скамейке Летнего сада смотреть новогодние открытки из давней коробки, что памятны, важны , дороги.
Смотрела у Ларисы, смотрела у Даши. Вот некоторые мои -
По старшинству -
начало 1950-х , из Германии маме от брата -
начало 1960-х
в Ленинград папе от бабушки
Здравствуй Вова!
С приветом к тебе мама, крестная и бабушка-
Открыток отправляли очень и очень много
мама писала длинные списки кому и куда,
и получали столько же
потом некоторые складывались в коробку - вырезать, рисовать, играть
Были среди них и неприступные, которые по детским пристрастиям бережно хранились
и на которые очень нравилось смотреть рассматривать придумывать
в большинстве своем это двойные открытки - на разворот -
и елка и замок и дети, столько всего
самый волшебный цвет, и так много
бирюзовый
любимый
звездное небо, и кони, и лихость
а еще открытка - шуршит
кукольные, тоже были особенными
со скоморохами было невозможно расстаться летом, и от бабушки они приехали в Ленинград
Зайчики, белочки, мишки, тоже конечно да - но очень легко дарила и отдавала подписывать
а птичку не отпустила, птичка так и осталась дома
Верблюда Ахмеда и сенбернара Барри нашла под елкой вместе с другими подарками - книжками, игрушками. Они были такими особенными, что совершено не верилось что это открытки, и долго-долго выделялись из всей стопки сокровищ своей инаковостью.
Художник Р.Ярви. Эстония. Таллинн.
Еще из давних, Ленинградские открытки, 1970-егг-
Художник А.Кузьмин
просто, рассматривая дальше
И вот такие былинные очень нравились -
открытки начала 1970х, другой размер - формат -
Тоже открытка, открытое письмо- фотография
1953 год, Ленинград, Университетская набережная, автобус везет на Васильевский остров поздравления папе с новым годом и пожелания успехов в учебе и счастья в жизни
1990-е -
В окне в этот год далеко далеко виднеется Америка
а потом потом теплый радушный Чард, Сомерсет, Англия
2000-
А это снежная Рига.
В подарок на новый год, новогодняя, совершенно чистая внутри, и рассказ не моих воспоминаний
о художнике, о судьбах, о человеке, о любви
Пауль Душкин. Рига зимой. Акварель.
А дома, на столе, как мираж, стояла любимая открытка из Праги -
все об одном
Дед мороз растворяется, и с каждым днем от волшебника уходит дальше и дальше,
вот как на этой открытке, сколько смотрю - только нос и есть
все остальное - прозрачный, невидимый, нет)
Но чудеса в корзинке держит крепко)
Та самая, зеленая скамейка Летнего сада, с чего все началось, где мы сидели,
с утра было солнце и крепкий мороз -