Общность происхождения и единство всех рас доказаны? Часть 2-я
Часть 1-я
Курчавые люди живут только в Африке, на Мадагаскаре и в Океании, в разных климатических зонах, так что о влиянии климата говорить не приходится. Самая северная точка их распространения - Сахара, самая южная - Тасмания. Но везде рядом с ними живут расы с гладкими волосами.
Некоторые моногенисты утверждают, что выводы, сделанные в результате изучения волос, не имеют никакого значения с точки зрения зоологии. Мы уже знаем этот удобный аргумент. Моногенисты придумали его для согласования своего учения с вариациями цвета кожи, а потом с утомительной монотонностью стали применять его ко всем физическим чертам, по которым различаются главные расы. Многие виды животных отличаются друг от друга только волосяным покровом.
Единообразие волосяного покрова у животных одного вида это правило с немногими исключениями, и большинство этих исключений не имеет никакого значения в глазах натуралистов, учитывающих феномен гибридизации. Является ли человек исключением из этого правила? Это было бы нелогично. Единственный разумный вывод, который можно сделать до изучения фактов, заключается в том, что человек, вероятно , подчиняется общему закону. Противоположное предположение требует прямых доказательств. Такие доказательства тщетно искали во всех уголках мира, и, поскольку их не нашли, можно уже не употреблять слово «вероятно». В истории нет примеров, чтобы волосяной покров с течением времени или под влиянием изменений климата изменялся у народов, избежавших скрещивания.
Причард, а вслед за ним и вся унитаристская школа, возжаждав легкой победы, под микроскопом сравнили курчавые и гладкие волосы нашли, что они имеют одну и ту же элементарную структуру; не будучи совершенно идентичными, они различаются лишь степенью прозрачности и количеством пигмента, наполняющего их центральный канал. Отсюда был сделан вывод, что нет никаких существенных различий между двумя основными типами человеческих волос.
Если бы этот автор и те, кто вслед за ним повторял его рассуждения, имели бы более здравые идеи и лучше бы знали гистологию, им было бы известно, что элементарный состав частей тела лишь очень редко выявляет межвидовые различия. Основой для зоологических классификаций служит форма органов, а не их структура. Под микроскопом у всех существ можно обнаружить лишь очень ограниченное число анатомических элементов, гораздо меньшее, чем число простых тел в химии. Природа строит органический мир из небольшого числа микроскопических элементов. Кости и хрящи, волокна и мускулы, нервная система и т. д. по своей структуре не имеют существенных отличий у большинства позвоночных, рыб и рептилий, птиц и млекопитающих, а небольшие модификации, встречающиеся у некоторых видов, чаще всего не имеют никакого отношения к положению этих видов в классификации.
Структура внешних органов менее постоянна, чем структура внутренних, если мы будем сравнивать с этой точки зрения не животных разных классов, а разных видов, мы увидим, что различия в структуре уступят место ее почти полному единообразию. И каковы бы ни были разделительные линии между человеческими расами, все они, несомненно, входят в один род, род человеческий. Даже если будет всеми признано и математически доказано, что этот род состоит из нескольких видов, изучение тканей под микроскопом не обнаружит никаких фундаментальных различий между ними.
Но что означают эти слова «фундаментальные различия»? При микроскопическом анализе это нечто вроде бездны. Например, сеть Мальпиги, место скопления черного цвета в коже негра, состоит из микроскопических клеток, заполненных пигментом, который делает их непрозрачными. У белых эта сеть тоже есть, но ее клетки прозрачны и не содержат пигмента. Клетка - основной элемент, пигмент - дополнительный. Отсюда вывод, что между кожей белых и негров нет никаких гистологических различий. Если мы встанем на эту точку зрения, то не обнаружим фундаментальных различий и между кожей человека, обезьян, собак, уток и лягушек. Вот куда заведет нас трансцендентная гистология.
Физиономия негра отличается убегающим лбом, сплющенным носом,черными глазами со склеротической желтизной, толстыми губами, выступающими челюстями и длинными, косыми зубами. Та или иная из этих черт представлена в слабой степени и среди других рас, но в совокупности они встречаются только у негров.
Лицо - самая разнообразная изо всех частей тела, даже у близких родственников бывают не вполне одинаковые профили, однако есть предел, который индивидуальные вариации никогда не переходят, так что тип лица является постоянной и неизменной этнографической чертой, если не учитывать влияния скрещивания. Вспомним, что современные негры в точности сходны с теми, что изображены на древнеегипетских памятниках. Законы наследственности сохранили этот тип без малейших изменений на протяжении 40 веков. Европейский тип за это время тоже сохранил свою чистоту. Здравый смысл подсказывает, что эти два типа различны по происхождению. Чтобы допустить противоположное, нужно доказать, что один из них предшествовал другому и естественным образом превратился в другой. Поскольку это невозможно доказать, нужно найти какое-то объяснение или хотя бы гипотезу. Я готов перейти под знамена моногенистов, но пусть мне дадут хоть какой-то предлог. Однако моногенисты не дают никаких объяснений, даже не ссылаются на изменения климата. Они молчат, а это значит, им нечего сказать. И мы можем просто констатировать, что два типа человеческих лиц, европейский и негритянский, не могли быть вылеплены с одной матрицы, а были различными изначально.
Перейдем теперь от внешних различий к тем, что известны только анатомам. Мускулы негров темней, чем у европейцев, связки и хрящи тоже, кости более прочные и компактные. Кости черепа толще наших и одновременно более плотные, они могут выдерживать, не ломаясь, очень сильные удары. Кости таза очень толстые. Надпочечники негров более темные, чем у белых. Может быть, именно здесь, а не во внешних обстоятельствах следует искать причину цвета рас. Кроме того, у негров серое вещество мозга имеет более темный цвет. Но главное, у негров гораздо больше, чем у европейцев, развита периферийная нервная система, а центральная, наоборот, меньше. Похоже, пользуясь выражением Вирея, мозг у негров частично ушел в нервы, словно животная жизнь развивалась за счет умственной.
У некоторых животных имеется третье веко. У человека оно рудиментарно, но у европейцев гораздо менее выражено, чем у негров, которые в этом отношении сближаются с орангутангами.
Расстояние между, европейцем и негром невелико по сравнению с той пропастью, которая отделяет человека от человекообразных обезьян. Однако физические формы негров в какой-то степени являются промежуточными между европейскими и обезьяньими. Для такого утверждения недостаточно одного третьего века, мы упомянули о нем лишь потому, что есть много других признаков, гораздо более важных, указывающих в том же направлении. Ступня у негров более плоская, чем у нас, большой палец ноги больше отделен от других и более подвижен. Длина грудной клетки по сравнению с длиной живота у европейцев меньше, чем у негров. Когда сравнивают эти две расы, такое же соотношение обнаруживается между длиной предплечья и руки. Эти две особенности также ставят негров между европейцами и обезьянами. Сюда добавляется также уплощение костей носа, выступание челюстей, косые зубы, узкий таз, малая емкость черепа, лицевой угол и другие особенности негров.
Перечисленные анатомические особенности доказывают, что белые и негры различаются не только внешне, как думали раньше. Современные унитаристы вынуждены признать, что многочисленные, наследственные и ярко выраженные различия между этими двумя типами выходят за рамки индивидуальных вариаций. Есть и другие столь же характерные типы. Но пусть моногенисты примирят со своим учением лишь один, выбранный нами пример. Мы максимально упростили их задачу. Пусть они ответят, каким образом европейский и негритянский типы, столь различные между собой, могли произойти естественным путем, т. е. без помощи чуда, от первоначально единого вида.
Система требует, чтобы, исследуя каждое из этих различий, можно было придумать для них объяснение. Пусть они нам покажут, что могло модифицировать у негров формы скелета. Им нужно будет поискать среди условий, в которых жили негры, действительную или мнимую причину каждой из особенностей, отличающих их от белой расы, задать себе вопрос, не климат ли вызвал у негров атрофию носовых костей, не способ ли питания вызвал увеличение радиуса этих костей, изменила форму их ног обувь или особая гимнастика и т. д. Научная дискуссия основывается на установленных фактах и точных аргументах. А что делают моногенисты? Они избегают анализа деталей и прячутся за иллюзорный синтез. Пользуясь расплывчатыми формулами, они говорят, что возврат к дикому состоянию имеет свойство постепенно уменьшать расстояние, отделяющее организацию человека от организации животного.
Из всех тезисов, составляющих унитаристскую теорию, это самый странный и смехотворный. Во-первых, африканские негры - не дикари. Они живут в обществе, образуют народы, строят многолюдные города, возделывают почву, разводят скот, изготавливают ткани. У них есть цари, армии, рабы, своего рода религия и законодательство. Но им никогда не удавалось создать устойчивых учреждений. Мы встречаем в разных частях света настоящих дикарей, но общественное расстояние между австралийцами и неграми Судана гораздо больше, чем между последними и самыми цивилизованными из европейцев. Некоторые из этих диких народов более или менее близки по типу к неграм, но другие принадлежат к совершенно иным типам, иногда сходным с европейскими. Они гораздо ближе негров к природе, но меньше их удалились от форм европейского типа. Так что нелепо говорить, будто негритянский тип это деградация вследствие возврата человека к дикому состоянию.
Во-вторых, в Америке, Полинезии и Азии есть много народов, живущих в состоянии варварства. Они часто походят на своих диких или цивилизованных соседей, но ни один из них не похож на народы тропической Африки.
Наконец, самые цивилизованные народы земного шара прошли через долгий период варварства. Многие народы, некогда стоявшие во главе человечества, пережили деградацию, одни временную, другие - необратимую. Но несмотря на эту смену взлетов и падений, изучение древних скульптур, мумий и захоронений доказывает, что древние типы сохранились без изменений. Черепа наших варварских предков такие же европейские, как и наши. Черепа древних бриттов такие же, как черепа современных англичан, современные египетские феллахи сохраняют тип древних египтян.
Так что происхождение негритянского типа невозможно объяснить той причиной, которую придумали унитаристы. Различие основных человеческих типов определяется только их разным происхождением.
Мы имеем право сказать нашим противникам, что они все время принимают причину за следствие и наоборот; что природа, создавая разные человеческие типы, дала им разные способности; что она выделывает на свой лад инструменты физической, умственной и моральной жизни и что спонтанное развитие общества является следствием этих изначальных предпосылок. Если нам скажут, что это мнение не доказано и не доказуемо, мы ответим, что противоположное мнение еще менее доказано и еще менее доказуемо. Описанные нами примеры показывают, что моногенистам неизвестна логика. Факты выше любых аргументов.
Если бы типы различались только объемом мозга или относительными пропорциями черепа и лица; если бы нам сказали, что череп развивается у народов, которые думают много, и атрофируется у народов, которые думают мало, мы могли бы взвесить этот аргумент. Но типы различаются множеством черт, совершенно не зависящих от развития мозга. Какое влияние может оказать привычка думать на форму носа или ноги, на пропорции тела или на размеры таза? Например, если сравнить расстояние от руки до предплечья у негров и европейцев, окажется, что руки у них неодинаковой длины: если взять цифру для европейцев за 100, у негров она будет равна 107, 84. Никто, надеюсь, не предположит, что умственное, моральное или общественное состояние могло повлиять на эту длину. У эскимосов руки еще короче, чем у нас, у бушменов почти такие же, как у нас, но это не та черта, которой мы гордимся.
В ожидании того, что моногенисты объяснят нам эти различия между типами, которые мы считаем изначальными, займемся вариациями формы и объема черепа и мозга. Здесь моногенисты основывают свое учение на реальном факте: самые цивилизованные народы имеют в среднем мозг самого большого объема и самый европейский череп. По-прежнему ограничиваясь сравнением негров и европейцев, скажем для начала, что не все авторы согласны в вопросе об относительной емкости черепов двух типов. Тидеман и Гамильтон утверждали, что разницы почти нет, но уже Сёммеринг обнаружил, что черепная полость у негров гораздо меньше, чем у белых. Вирей и Пализо де Бовуа сделали вывод, что разница примерно 11%.
Более тщательные и полные исследования показали, что средняя емкость черепа в кубических дюймах равна 93,5 у европейцев и 82,25 у негров. Этот результат подтверждает вывод, к которому пришли Вирей и Пализо.
Значение этого результата гораздо больше, чем простое свидетельство цифр. Нервные центры мозга состоят из очень различных частей. Функции этих органов неясны, но известно, что одни из них управляют умственной жизнью, другие - животной. Так что лишь часть мозговой массы связана с мыслью, самая важная, но не самая большая по объему.
Животная жизнь негров столь же развита, как животная жизнь белых. Вариации объема мозга связаны с его мыслящими частями, и в данном случае можно предположить увеличение разницы вдвое.
Для учения полигенистов мало значит, что емкость черепной коробки мало варьируется. В зоологии обращают меньше внимания на абсолютный объем органов, чем на их формы. Мы не пытаемся установить внутри человеческого рода иерархию высших и низших типов. Мы только исследуем вопрос, могли ли европейцы и негры произойти от одного ствола и можно ли объяснить большие различия в формах головы этих двух типов иначе как их разным происхождением. Мы интересуемся объемом мозга только из любопытства. Но для моногенистов этот вопрос важен, хотя многие из них не подозревают, докуда доведут их в данном случае требования их системы.
Итак, все сводится к вопросу об абсолютном и относительном объеме. Отрицать эти очевидные различия в объеме, значит, отказаться от объяснения происхождения разных форм головы, а тем самым - и от унитаристской догмы. Но признать их будет еще хуже. Если верно, что анатомическое состояние мозга определяется у людей их общественным положением, использованием ими своих способностей, направлением, которое они придают своей умственной жизни, надо будет придти к выводу, что привычка заставлять работать или оставлять в покое ту или иную часть мозга вызывает ее гипертрофию или атрофию. Значит, мозг для души - то же самое, что почка для мочеиспускания. Это неизбежный вывод из учения, которое хочет казаться ортодоксальным. Середины нет. Надо либо отмежеваться от этого учения, либо занять место среди самых радикальных материалистов.
Конечно, когда унитаристы занялись объяснением происхождения разных форм головы, они не предвидели, что им придется делать болезненный выбор между спиритуализмом и единством рода человеческого.
Моногенисты, чувствуя себя слабыми на почве анатомии, давно стараются перенести дискуссию в другую область. Какое-то время они надеялись, что им поможет победить языкознание. Это было тогда, когда открытие санскрита позволило установить родство индоевропейских языков. Но им пришлось отказаться от этой надежды, когда поле сравнительной филологии расширилось, когда оказалось невозможным связать семитские языки с индоевропейскими, когда было признано, что китайский, баскский, американские, африканские, полинезийские, австралийские языки не имеют никаких связей ни между собой, ни с другими языками. Пытались также говорить о моральном единстве человеческого рода. Но все исследования в этом направлении доказали противоположное: умственное и моральное различие основных рас еще больше, чем анатомическое. Тогда, в отчаянии, проиграв по всем пунктам, моногенисты сосредоточились на физиологических аргументах, единственных, которым можно было придать видимость научных. Они утверждают, что все человеческие расы имеют общее происхождение и принадлежат к одному виду, потому что все они могут давать метисов, способных производить потомство.
В первой части моей работы я подверг сомнению это иллюзорное учение в целом. Я доказал, что оно не только совершенно гипотетично, но и нарушает методику естественных наук, что оно основано на порочном круге, на произвольном определении вида и парадоксальном применении этого определения к проблемам происхождения. Я показал, что оно противоречит всем фактам, что ни одна интерпретация, ни одна гипотеза не может примирить его ни с анатомической, ни с исторической реальностью. Физиологический феномен плодовитости гибридов не может служить основой ни для различения видов, ни для определения их происхождения. Но с моими аргументами согласятся лишь те, кто придерживается в естественных науках строгой методики и логических правил. Таких меньшинство. Другие будут мямлить, что нельзя все понять и объяснить, и что, если причины разнообразия человеческих типов непонятны и непостижимы, единство всех рас и общность их происхождения в достаточной мере доказаны неограниченной плодовитостью их гибридов. Если лишить моногенистов этой последней опоры, их система рухнет сама собой.
Статьи по антропологии. Том III. Париж, 1877.