Как Эдуард Лимонов сошёл не на той станции нью-йоркского метро
и , вдобавок, пошёл не в ту сторону...
Отрывок из "Американских каникул" Эдуарда Лимонова и одновременно лайфхак как , попав в плохой район ночью , не быть там убитым и даже ограбленным...
Кстати, у меня в жизни тоже было аж несколько ситуаций, в которых меня выручило и , даже не побоюсь сказать, спасло от смерти , мое интуитивное решение повести себя определённым образом, что сбило с толку лихих людей, затеявших против меня недоброе , а также лишило их кайфа насладиться моим испугом, но это , на самом деле, не очень весёлые истории, к тому же приправленные некоторой мистикой, представленный же ниже образец творчества Лимонова, вызывает, в основном, весёлые эмоции,ну не без выработки, при этом, некоторой порции адреналина....
В эти первые дни января пребываю с состоянии, которое в обиходе принято называть состоянием нестояния : ни на чём не могу толком сосредоточиться и определить, в какою сторону направить свои мысли и стремления, какой задать себе вектор в наступившем новом году, то бишь, решить, что должно стать для меня наиболее важным в этих несколько изменившихся для нас условиях и в новом временном отрезке под названием "год". Речь идёт, безусловно, в немалой степени и о блогерстве - каким темам отдать предпочтение в 2021-м... И , хоть я стараюсь как можно меньше идти на поводу у всяческих традиций, включая и ту, о которой идёт речь - строить планы на только что заступивший на смену предыдущему календарный период, тем не менее, это всегда висит в воздухе - общее настроение толпы какими-то неведомыми путями всегда передаётся и отдельным индивидуумам, как бы они даже не старались не обращать внимания на всё, что происходит вокруг...
Честного говоря , желаний и стремлений, особенно сегодня, у меня, как у заядлого эпикурейца, никаких особых нет - всё что я хотела бы - это нежиться на южном солнышке, иногда прятаться от него в тени какой-нибудь раскидистой косовой пальмы, купаться, сколько душа пожелает, в тёплом океане - солнце и природа , по идее, дают нам всё. Причём, хотелось бы , чтобы это происходило не урывками, когда коротких или относительно коротких наездов в тропические широты хватает лишь на то, чтобы ещё больше раздразнить себя их прелестями, а чтобы они присутствовали в моей жизни постоянно...
В общем, над этой мыслеформой и буду работать, а пока у меня наблюдается описанное выше состояние и пока моей душевной энергии хватает лишь на подобные мечты , а также лень самой стучать по клавиатуре, решила выложить у себя в журнале отрывок из не вполне приличного по меркам Роскомнадзора произведения очень даже приличного и талантливого, если даже не гениального, что, конечно же, покажет время, писателя, который так внезапно и, можно сказать, вероломно нас покинул в коронавирусом году и которому я ещё не успела посвятить хотя бы короткий опус в своём журнале, что постараюсь обязательно восполнить.. ..
Сегодня мы , вроде как, подпадаем под закон, который налагает на нас (представителей СМИ и блогеров) ответственность за использование нецензурной лексики, а вот интересно, цитировать классиков , на неё налегавших, тоже нельзя или, всё же, можно...? А также непонятно, распространяются ли эти правила на блогеров кириллических ресурсов, которые не проживают в России , однако, площадки эти, всё же, находятся под юрисдикцией РФ, а потому что они будут делать с нами , зарубежными матершинниками или цитирующими таковых - неужели тоже блокировать...?
"Американские каникулы" (1988 год) - одна из моих любимейших книг, вышедших из под пера хулигана Эдички, ведь в ней описан один из самых интересных периодов его жизни, а представленный здесь отрывок из вошедшего в неё рассказа под названием "Ист-Сайд - Вест-Сайд" - самоё любимое мной место в этом рассказе и именно этим небольшим произведением открывается данный сборник , а место это находится почти в самом его начале, что меня даже нескольку удивило, поскольку в моей памяти почему-то запечатлелось, что это должно быть где-то посередине и что для того, чтобы его найти, придётся прошерстить весь сборник... Также в памяти моей (читала его довольно давно) отложилось, что "Американские каникулы" - это одно сплошное эссе, а оно , вот оно что вышло при повторном к нему обращении - оформлено в виде отдельных новеллок и это, надо сказать, было очень предусмотрительно со стороны Лимонова , ведь сегодня длинные тексты никто не читает...
Ну вот, вроде не хотела стучать по клавиатуре, но как-то само собой получилось, что успела уже довольно изрядно растечься мыслью по древу- как говорил Михаил Горбачёв, главное - нАчать. Хотя, некоторое предпослание к любому даже отрывку чужого текста, всё равно, необходимо, так как Лимонова не преподают в школе и для современной молодёжи, он, думаю, больше политик и публицист, а также не удивлюсь, если многие из тех, кому сегодня меньше тридцати и вовсе не имеют представления о том, кто это такой...
Приведу здесь только ещё вводное замечание к "Американские каникулам", помещённое на одном из сайтов, где его можно читать бесплатно:
В современной русской литературе Эдуард Лимонов - явление едва ли не уникальное. И вовсе не благодаря пристрастию к табуированной лексике. Некогда Генри Миллер показал Америке Европу так, как видит ее американец. Лимонов в своих рассказах показал нам Америку и Европу так, как видит их русский.
Речь в рассказе "Ист-Сайд - Вест-Сайд" идёт, конечно не о всей Америке, а о чёрных гетто , которые предпочитают жить по своим собственным законам и куда опасаться лишний раз наведаться даже полиция... Для того, чтобы как-то изменить эту ситуацию, государственные чиновники должны обладать воистину гениальным умом , но гениальный ум чиновникам , даже высокопоставленным , увы, не присущ - возможно, с этим лучше справится со временем искусственный интеллект..
Ну а рассматриваемый сборник в целом затрагивает ещё много разных других сторон американской жизни, самочувствия в ней иммигрантов из наших соотечественников и не только , а также мировоззрение Эдуарда Лимонова в тот период его жизни (середина 70-х годов прошлого столетия), когда он был ещё очень молод душой и телом, однако, в данном посте я не преследую цели раскрыть всё содержание этой книги. Впрочем, трудно сказать, к каким конкретно годам относятся события рассказа "Ист-Сайд - Вест-Сайд" - скорее всего, к повторному наезду Эдички в Америку , уже в 80-т каком-то году...
Ну а теперь предлагаю насладиться прогулкой вместе с приключенческим писателем по чёрному гетто в Южном Бронксе и получить вместе с ним порцию острых ощущений:
"Я, уже было свернув на Ист, в сторону браунстоуна моего бывшего босса, вдруг подумал, что поеду сейчас туда, к ней, и если вдруг у нее кто-нибудь есть, а у нее, наверное, кто-нибудь есть в постели, я… Тут воображение мое нарисовало мне сцену дикого разгрома, страшной драки, убийства, может быть, а закончилось все это видением меня, е%ущего эту непослушную бл@дь (запикивание моё)), неудобно распиная ее на ее удобной кровати. И я, отворотив свое лицо от Иста, спешно направился на Вест - на 59-ю улицу и Колумбус-Серкл, чтобы сесть там в поезд, идущий к ней. Удовлетворить свои страсти.
Это был первый и последний раз, когда я ехал на ее Вашингтонские высоты в сабвее. На станции было, конечно, душно, грязно, противно и мрачно. Было полно шпаны, в основном черной, и других отребьев человечества, как-то: психически больных, просто злых и бедных людей, какое-то количество незлых, но уродливых людей, множество индивидуумов плохо и глупо одетых, - и в результате мне, только что явившемуся из Европы и отвыкшему за год от этого вполне типичного нью-йоркского зловещего маскарада, казалось все время, что меня окружает банда монстров. Толпа монстров.
Был уже второй час ночи, и только вдохновенная злость, смешанная с похотью, да ключи от квартиры уехавшего друга в кармане заставляли меня стоять в зловонной пещере сабвея и ждать поезда. Наконец, во втором часу ночи появился с годзилловым шумом поезд. Я, выпив за вечер не то 11, не то 12 бокалов «Блади-Мэри» и несколько бутылок вина и, может быть, еще чего-то в промежутках, не помню, был, как вы понимаете, в несколько экзальтированном состоянии. Пьян я не был, но мыслил неряшливо, руководствовался скорее чувствами, чем рассудком.
Вышел я из поезда-экспресса минут через 35, на… да, на 175-й улице. Но выйдя из зассанного подземного вестибюля станции на улицы, я не узнал места, где нахожусь. Дом моей подруги был недалеко от станции сабвея, и хотя, как я уже говорил, я никогда не ездил к ней в сабвее, окрестности я более или менее знал. Передо мной были не те окрестности. Не тот пейзаж, не те дома, не те линии крыш, все совсем не то. Куда темнее и хуже.
Я поднял голову и посмотрел на табличку с наименованием улицы. «Ист 175-я» - значилось на ней. «Ага, - подумал я. - Ист 175-я. Мне же нужен самый Вест 175-я. Раз у самой Хадсон-Ривер и Вашингтонского моста живет Стеси, следовательно, это Вест 175-я…» И я, перейдя какую-то большую и темную авеню, отправился в ту сторону, где, по моим расчетам, я должен был через некоторое время найти Вест 175-ю.
Я прожил в свое время в Нью-Йорке пять с половиной лет. Я думал, я знаю все об этом городе, я исходил его пешком весь вдоль и поперек. Во всяком случае, мне думалось, что весь. Но я заблудился.
На следующий день, когда я посмотрел на карту Большого Нью-Йорка, я увидел, насколько я был глуп и самонадеян. Ист и Вест на уровне 175-й улицы разделяют мили. И теперь я уже знал, что это мили разрушенных кварталов. Мили брошенных, необитаемых или едва обитаемых, с выбитыми стеклами, сожженных домов. Сталинград 1943 года, оказывается, был впереди. И я, ничего не подозревающий, бодрой походкой сильного человека, бывший когда-то давно вор и грабитель, а ныне писатель, крепкий мужик в белом пиджаке, с пакетом денег и документов, углубился в военную зону.
Можно быть как угодно «tough» - быть крутым мужиком и иметь криминальное прошлое, но оказаться в белом костюме и белых сапогах там, где я вышел из сабвея, а через час и в Южном Бронксе, куда я пришел, заблудившись, не входило в мои планы. Даже и с револьвером в таком месте, я думаю, невозможно чувствовать себя в безопасности. Какой револьвер, когда тебя просто забросают кирпичами! С утра до встречи со Стеси я успел съездить в Иммигрэйшан Сервис в даун-тауне, потому у меня и оказались с собой все документы. Французские же деньги я просто забыл утром вынуть в спешке из пакета, разумеется, проспав и опаздывая в Иммигрэйшан.
Горелый, вонючий ветер задирал полу моего пиджака. Было не темно, ночь была лунная, но было мрачно, совсем безлюдно, лишь изредка сильный ветер вдруг вышвыривал из-за угла растрепанную газету, или даже банку из-под кока-колы, или выкатывал бутылку. Я уверенно пиздовал по, как мне тогда еще казалось, 175-й улице на Вест. Внезапно улица оборвалась и вкатилась в другую, которая подымалась куда-то во тьму, вверх и налево и, увы, не имела номера, но имела название. Я решился и пошел по этой улице, а надо было бы мне вернуться обратно к сабвею и уехать подобру-поздорову. Мы часто не знаем значения наших поступков, пока не увидим последствий. Я сделал выбор. Приближались последствия.
Через полчаса мне все стало ясно. Населенные места вовсе кончились, и теперь я шел неизвестно куда, вдоль домов-развалин, из дыр которых зловонными потоками вылились на тротуар груды битого кирпича, горелой мебели, мусора и неопределенных кусков чего-то, подозрительно похожих на расчлененные трупы. Под каблуками моих белых эстетских, оскар-уайльдовских сапог непрерывно хрустело стекло. Тряпки, банки, бутылки, кости животных… «А может, и человека…» - с удивившим меня самого черным юмором подумал я. Море разливанное мусора оставляло только небольшую часть тротуара свободной для пешеходов. Впрочем, пешеходов не было. Может, это их кости белели в мусоре.
Откуда-то из развалин я порой слышал звуки музыки… Несколько раз и шумы больших человеческих сборищ и ссор донеслись до меня изнутри необитаемых с виду коробок… Хохот… Пару раз я видел пылающие в развалинах костры… Но по-настоящему я испугался в первый раз, когда увидел темную фигуру человека.
Впрочем, я тут же с облегчением вздохнул, тень была сгорбленной, человек опирался на палку, он был стар. Старик, как это ни странно выглядело, выгуливал собаку во впадине, заваленной песком и мусором, кое-где поросшей темной и жесткой травой пустырей. Впадина напоминала воронку, образовавшуюся от взрыва огромной бомбы, или же котлован, вырытый для постройки дома очень-очень давно, да так и забытый котлован. Старик-тень увидел меня раньше собаки, он повернулся и уставился на меня, а уж потом без энтузиазма два раза тявкнула его псина. Я даже не видел лица старика, но, конечно, он смотрел на меня - привидение в белом. Я подумал, что сейчас он позовет на помощь других стариков или, того хуже, нестариков, и они со мной расправятся.
И тут я совершил то, чего уж никак от себя не ожидал. Я положил свой пакет на груду кирпичей, повернулся в сторону старика, расстегнул штаны, вынул член и стал не спеша писать. Длительно и церемонно я орошал пустырь этой руками человека созданной пустыни на глазах у одного из ее бедуинов.
Теперь мне понятно, что я поступил тогда гениально просто, по-собачьи инстинктивно. С одной стороны, старику стало ясно, что я не боюсь его и кого бы то ни было вокруг, раз так спокойно писаю. Кроме того, сам акт мочеиспускания был актом дружелюбным, мирным, я как бы завилял хвостом в сторону старика.
Пописав, я застегнулся, взял пакет и пошел своей дорогой не торопясь. Я размышлял. Дела мои были хуевые, я находился в самом опасном месте Большого Нью-Йорка и был в своих белых тряпках совершенно беззащитен. Нужно было выработать манеру поведения. «Если ты, Эдвард, будешь торопливо метаться по пустым черным улицам, кто-нибудь обязательно тебя увидит, поймет по твоей испуганной торопливости, что ты чужой, и или убьет тебя, или ограбит догола, или кто знает, что сделает. Отрежет тебе руку, или ногу, или член. Что в голову придет аборигенам этой каменной страны, недоступной и воображению маркиза де Сада, то они с тобой и смогут сделать, после несложной, но приятно возбуждающей несколькоминутной охоты на тебя».
Как бывалый и практичный солдат я пришел к выводу, что самое разумное, что я могу сделать, - это идти не торопясь, делая вид, что я здесь по делу. Откуда «им» на хуй знать, может быть, я гуляющий здесь для своего удовольствия извращенец-мафиози, а машина ждет меня за углом. А может… ничто другое в голову не приходило, посему я остановился на образе мафиози, приехавшего сюда совершить обмен двадцати килограммов героина на соответствующее количество миллионов долларов в старых мелких банкнотах.
Все это было смехотворно, но я себя таким образом успокоил. Если не на 100, то хотя бы на 50 процентов. И когда я еще несколько раз встретил в руинах двуногого зверя-человека, я справился со встречами молодцом. Я шел такой развязной походкой, помахивая своим пакетом, кокетливо даже (тут я вспомнил, что меня много раз до этого в Нью-Йорке принимали за итальянца) и с таким видом ступал по битому стеклу, будто знал тут всякий камень и собирался через мгновение нырнуть в следующий темный провал в стене обгорелого здания, а уж там меня ждали мои до зубов вооруженные ребята. Тени аборигенов прошли, даже не окликнув мой белый пиджак. Может быть, они, да, думали, что я мафиози, а может, марсианин, а может, мэр Кач.
Основной проблемой, после того как я достиг нужного спокойствия и по системе Станиславского убедил себя, что я и есть мафиози Лимонов, «каппо ди тутти» всех других мафиози, было понять, в каком же направлении идти. Останавливаться было нельзя, из сотен обгорелых, без стекол окон за мной могли наблюдать. Потому я шел не спеша, стараясь придать своему движению подобие порядка, хотя бы стараясь идти приблизительно в одну сторону. Один раз, когда дома вдруг оборвались, передо мной появился дряхлый каменный мост, туго затянутый в никем не используемые одеяла тоннелей, и я прыгнул, без страха и упрека рыцарь Лимонов, в это каменное и металлическое месиво. Мне показалось, что я понимаю, где я нахожусь, что передо мной «Через Бронкс» экспрессвей.
Может быть, это он и был, но перебравшись на другую сторону, я нашел то же самое - мрачную перспективу уходящих вдаль разрушенных каменных коробок, и я пошел по самой широкой из каменных клоак, надеясь, что она меня куда-то выведет. К живым районам. Мне казалось, что я, да, приближаюсь к Весту… В то же время я шел по каменной пустыне и чувствовал себя солдатом, бегущим в атаку по открытому полю. Не за что было спрятаться. На удачу бегущего. Убьют… не убьют? Я физически как бы видел со стороны мой виляющий по проспекту Дьявола белый пиджак, свою белую уязвимую спину.
Впрочем, я не совсем справедлив к этому незабываемому ландшафту. Должен отметить, что несколько раз мне попадались дома, показавшиеся мне если не полностью, то хотя бы частично обитаемыми. У одного из таких домов я даже высмотрел несколько подозрительно ухоженных невысоких деревьев. Но одинокий путник предпочел не стучать в немногие целые стекла этих жилищ, догадываясь, что едва ли лучшие люди каменных джунглей, живя здесь, могут сохранить в целости свои стекла. Скорее, самые отважные могут сохранить. А их-то, отважных, я и боялся.
Вдруг сзади заурчал мотор. Я повернулся и увидел ползущий по другой стороне улицы полицейский автомобиль. На меня вдруг пахнуло от автомобиля маем, а ведь был май, маем и жизнью. Я подумал с наслаждением о путешествии в Грецию, которое я еще смогу, пожалуй, совершить, если подымится вдруг франк. И я побежал через дорогу к полицейскому автомобилю, приветственно махая руками…
Хуя… Они не только не остановились, они нажали на педаль газа. Понимая, что это, может быть, единственно возможный корабль, проплывающий мимо меня, потерпевшего кораблекрушение, я понял, что терять мне больше нечего, и заорал: «Полис! Полис!», но только мигнули огоньки на повороте.
Тогда я не стал размышлять о причинах, побудивших блюстителей порядка не остановиться на призывный крик человека в белом костюме в четыре часа утра на улице Южного Бронкса. Может, они поняли, что я не мафиози, и прониклись любопытством: «А вот интересно, пришьют аборигены этого интеллигента, одетого как фагот, или доживет до утра?» Экспериментировали ребята, дабы выяснить степень криминальности своего района еще раз. Возможно также, что полицейские вместе со мной решили, что я мафиози, и уехали поспешно, опасаясь подвоха, скажем того, что я вдруг швырну в них гранату… Тогда мне было не до причины. Все эти гипотезы пришли мне в голову уже на следующий день.
Автомобиль полиции еще укатывался за угол, а я уже обладал идеей спасения. Я решил найти телефон и вызвать такси. Я почти понимал всю нереальность моей идеи, но я хотел жить. Поэтому я быстро поверил и в телефон, и в такси. И уже стал размышлять над тем, сколько же мне нужно будет заплатить шоферу французскими франками… В три раза больше? Все знают, что франк падает, к тому же, шоферу придется истратить некоторое время на процесс обмена франков на доллары, я это учитывал. Но человек - ужасное животное. Даже в минуты опасности я не поднялся в своей щедрости выше, чем «в три раза больше».
Все на той же графической планерной перспективе, будто расчерченной рукою де Кирико, но необычно мрачного де Кирико, я попытался найти телефон. Увы, даже в нормальных районах Манхэттана иной раз нелегко найти работающий аппарат, здесь же счастье, естественно, не улыбалось мне очень долго. Полчаса уже шагал очарованный странник в белых сапогах, поскрипывая битым стеклом, как вдруг… БАР, работающий бар. Протер глаза… нет, не мираж - бар среди развалин.
На свои три доллара странник мог бы получить хорошую порцию скотча, а то и две, это же был не бар на Пятой авеню, но странник не зашел в бар, он обошел его, как очаг чумы, и все потому только, что был неподобающе одет - белым ангелом, в то время как аборигены придерживались совершенно другой моды. Обойдя бар, странник заметил приютившийся у края тротуара телефон на металлической ноге. И он, о чудо, работал. От трубки воняло блевотиной, диск поворачивался с трудом, но установилась связь с миром. «Доброе утро! - сказал оператор. - Как я могу помочь вам?»
Я совершил три телефонных звонка - три подвига, все время ожидая, что не доживу до следующего, что кто-нибудь, вынырнув из развалин, прирежет меня тут же. Без слов. Без объяснений. Я знал, что эти люди имеют неудобную для странников привычку убивать и за три доллара.
Поприветствовав меня, оператор сообщил мне сразу же два номера, по которым я мог связаться с радиотакси. Я набрал один из номеров, и энергичный хриплый голос, также поздравив меня с добрым утром, сказал, что, конечно, они меня повезут. «Но куда?» - спросил он. Я сказал, что на самый Ист-Сайд 57-й улицы должны они меня отвезти. Я не хотел уже ехать на Вашингтонские высоты, пропади они, бля, пропадом. Даже их спокойное еврейское население уже не устраивало меня, я хотел после этого вынужденного зловещего с двух до пяти утра плюхнуться в атмосферу таунхауза, принадлежащего миллионеру, в чистое, красивое здание, в белую апперклассовую постель нырнуть, в отведенную мне на четвертом этаже гостевую комнату хотел я.
Когда голос спросил меня, откуда я еду, я ответил ему, что нахожусь на улице и что пусть он подождет минуту, я посмотрю, на углу каких улиц я стою. Я оставил трубку висеть на шнуре, отошел, посмотрел и моментально сообразил, что никакое такси сюда, на фронт, не поедет. Нет. Но я, конечно, вернулся и безвольно сообщил голосу, что я стою на пересечении 146-й улицы и Уайт-Стрит, а совсем недалеко проходит Джером авеню. Только в этот момент, произнося названия улиц вслух, я полностью сообразил, что нахожусь в самом сердце Южного Бронкса, что хуже не бывает.
Хриплый голос едва заметно запнулся, но профессионально-привычно совладал с собой и сказал, что такси прибудет через десять минут. С таким же успехом он мог просто послать меня на хуй. Когда я вешал трубку, я знал, что не будет такси и через час. Никогда не будет. Но я все-таки подождал еще полчаса, осторожно войдя в развалины. Присел там на свой пакет, так сел, чтобы было видно улицу, а меня с улицы не видно, и подождал.
Через полчаса я совершил еще один звонок. Хотя и через силу, но я заставил себя позвонить зеленоглазой бляди Стеси.
- Да… - медленно выдохнул сонный голос, было слышно, как она там зашевелилась.
- Это я, - сказал я.
- Ты где? - спросила она лениво.
- На углу 146-й и Уайт-стрит, - сказал я. - Я заблудился.
- Хочешь, приезжай… - зевнула она словами и еще раз там опять повернулась. Она любит спать, закутавшись в простыню и одеяло, но чтоб овальной формы красивейшая ее жопа торчала наружу.
Я бросил трубку и пошел, постукивая каблуками по уже обыкновенному мрачному ландшафту современных готических романов куда глаза глядят. Позвонив ей, я хотел попросить ее взять такси и приехать подобрать меня на угол 146-й, но мне стало вдруг необыкновенно противно… Противно от ее блядской сытости, от ее сонного голоса, даже от того, что она продает свое тело, хотя раньше мне это обстоятельство даже нравилось и, уж во всяком случае, меня возбуждало. Раньше в наших любовных играх, когда я, подминая ее под себя, ебал ее, якобы беспомощную, я воображал, что я ее использую. Грубо и жестоко использую для удовлетворения своего сексуального аппетита. Своей похоти. Теперь же я увидел, что это она меня использовала и при этом, очевидно, даже всерьез меня не принимала… Это я ее обслуживал… Сука!..
Может быть от злости, но мне вдруг повезло - я вышел к сабвею. Поднявшись по ржавой лестнице на эстакаду, вошел в станцию, похожую на огромный сарай. Даже, впрочем, уже не обрадовавшись, что нашел сабвей.
Почти белый человек испанского типа чинил, разобрав его до винтиков, турникет. Я спросил человека, как мне добраться до 57-й улицы и Ист-Сайда.
- А как ты попал сюда, мэн? - спросил человек удивленно, оторвавшись от своих отверток и гаечных ключей и оглядывая меня - белого ангела.
Я объяснил ему, что сел не на тот поезд. Хотел попасть на Вашингтонские высоты, а попал… в общем, поведал ему свою историю в нескольких словах.
- И ты пришел пешком от 175-й Иста - сюда?.. - воскликнул человек. - И тебя не ограбили?.. И остался жив… Lucky man, - добавил он с уважением к моей удачливости.
Сменив несколько поездов, уже к рассвету я наконец, обессиленный, ввалился в миллионерский особняк, открыв дверь выданным мне ключом. Я направился прямиком в кухню, достал из бара бутылку «Джэй энд Би», стакан и поднялся на второй этаж в ТВ-комнату. Там я поставил в видеомашину первую попавшуюся кассету и стал смотреть «Желтую подлодку» Битлзов, оказавшуюся на кассете."
В Америке сегодня наблюдаются большие, искусственно созданные расовые проблемы (в том числе) и , как следствие, расслоение общества , которого могло бы не быть, если бы всё это не стало в прошедшем году объектом и одновременно инструментом политических манипуляций. Но селиться отдельными общинами - это всегда был выбор самих иммигрантов и среди таковых общин есть и очень благополучные коммьюнити , населённые выходцами из отдельных стран Европы и других частей Восточного полушария , но жизнь в чёрных гетто , и в самом деле, всегда происходила по несколько иным законам, нежели в остальных районах американских городов.
Однако, в процитированном отрывке из рассказа Лимонова речь идёт о примерно середине 80-х годов прошлого столетия (сборник "Американские каникулы" впервые вышел в свет в 1988), а ранее я писала у себя в журнале о судьбе русского района Брайтон Бич , который еврейские иммигранты из России волны 70-х застали примерно в похожем состоянии (там тоже тогда рулила чёрная мафия) , превратив его со временем в престижное место, на которое стали заглядываться остальные американцы. Изменилась с тех пор ситуация и в самых опасных фароамериканских гетто Америки и Южный Бронкс, о котором идёт речь в "Ист-Сайд - Вест-Сайд" , начиная с 90-х, стал вполне обычным районом Нью-Йорка, но былой привкус у остальных жителей неофициальной столицы США от него, безусловно, остался, а также и уровень преступности в подобных районах по-прежнему выше, чем в других, и сегодня....
Ещё на подобные темы в данном журнале:
https://m-skazitelnitsa.livejournal.com/58421.html (Этот Брайтон Бич. Паноптикум или нормальный район?)
https://m-skazitelnitsa.livejournal.com/59253.html ( Что думают Американцы о русском районе Брайтон Бич)
https://m-skazitelnitsa.livejournal.com/151979.html (Угрожают ли иммигранты целостности и благополучию США...)
https://m-skazitelnitsa.livejournal.com/114283.html (Вирус имитации антирасизма распространяется по миру.... Что говорят диванные аналитики...)
https://m-skazitelnitsa.livejournal.com/115153.html (Трамп остался без роли в антирасистском спектакле, потому что постановка эта не его труппы..)
https://m-skazitelnitsa.livejournal.com/117488.html (Эмигранты в Америке и не только. Анекдоты, афоризмы, смешные картинки и просто шутки.)
Моя специфическая характеристика специфического писателя Лимонова и некоторых сторон его творчества): https://m-skazitelnitsa.livejournal.com/22622.html (Эдуард Лимонов как блоггер и публицист)
Отрывок из "Американских каникул" Эдуарда Лимонова и одновременно лайфхак как , попав в плохой район ночью , не быть там убитым и даже ограбленным...
Кстати, у меня в жизни тоже было аж несколько ситуаций, в которых меня выручило и , даже не побоюсь сказать, спасло от смерти , мое интуитивное решение повести себя определённым образом, что сбило с толку лихих людей, затеявших против меня недоброе , а также лишило их кайфа насладиться моим испугом, но это , на самом деле, не очень весёлые истории, к тому же приправленные некоторой мистикой, представленный же ниже образец творчества Лимонова, вызывает, в основном, весёлые эмоции,ну не без выработки, при этом, некоторой порции адреналина....
В эти первые дни января пребываю с состоянии, которое в обиходе принято называть состоянием нестояния : ни на чём не могу толком сосредоточиться и определить, в какою сторону направить свои мысли и стремления, какой задать себе вектор в наступившем новом году, то бишь, решить, что должно стать для меня наиболее важным в этих несколько изменившихся для нас условиях и в новом временном отрезке под названием "год". Речь идёт, безусловно, в немалой степени и о блогерстве - каким темам отдать предпочтение в 2021-м... И , хоть я стараюсь как можно меньше идти на поводу у всяческих традиций, включая и ту, о которой идёт речь - строить планы на только что заступивший на смену предыдущему календарный период, тем не менее, это всегда висит в воздухе - общее настроение толпы какими-то неведомыми путями всегда передаётся и отдельным индивидуумам, как бы они даже не старались не обращать внимания на всё, что происходит вокруг...
Честного говоря , желаний и стремлений, особенно сегодня, у меня, как у заядлого эпикурейца, никаких особых нет - всё что я хотела бы - это нежиться на южном солнышке, иногда прятаться от него в тени какой-нибудь раскидистой косовой пальмы, купаться, сколько душа пожелает, в тёплом океане - солнце и природа , по идее, дают нам всё. Причём, хотелось бы , чтобы это происходило не урывками, когда коротких или относительно коротких наездов в тропические широты хватает лишь на то, чтобы ещё больше раздразнить себя их прелестями, а чтобы они присутствовали в моей жизни постоянно...
В общем, над этой мыслеформой и буду работать, а пока у меня наблюдается описанное выше состояние и пока моей душевной энергии хватает лишь на подобные мечты , а также лень самой стучать по клавиатуре, решила выложить у себя в журнале отрывок из не вполне приличного по меркам Роскомнадзора произведения очень даже приличного и талантливого, если даже не гениального, что, конечно же, покажет время, писателя, который так внезапно и, можно сказать, вероломно нас покинул в коронавирусом году и которому я ещё не успела посвятить хотя бы короткий опус в своём журнале, что постараюсь обязательно восполнить.. ..
Сегодня мы , вроде как, подпадаем под закон, который налагает на нас (представителей СМИ и блогеров) ответственность за использование нецензурной лексики, а вот интересно, цитировать классиков , на неё налегавших, тоже нельзя или, всё же, можно...? А также непонятно, распространяются ли эти правила на блогеров кириллических ресурсов, которые не проживают в России , однако, площадки эти, всё же, находятся под юрисдикцией РФ, а потому что они будут делать с нами , зарубежными матершинниками или цитирующими таковых - неужели тоже блокировать...?
"Американские каникулы" (1988 год) - одна из моих любимейших книг, вышедших из под пера хулигана Эдички, ведь в ней описан один из самых интересных периодов его жизни, а представленный здесь отрывок из вошедшего в неё рассказа под названием "Ист-Сайд - Вест-Сайд" - самоё любимое мной место в этом рассказе и именно этим небольшим произведением открывается данный сборник , а место это находится почти в самом его начале, что меня даже нескольку удивило, поскольку в моей памяти почему-то запечатлелось, что это должно быть где-то посередине и что для того, чтобы его найти, придётся прошерстить весь сборник... Также в памяти моей (читала его довольно давно) отложилось, что "Американские каникулы" - это одно сплошное эссе, а оно , вот оно что вышло при повторном к нему обращении - оформлено в виде отдельных новеллок и это, надо сказать, было очень предусмотрительно со стороны Лимонова , ведь сегодня длинные тексты никто не читает...
Ну вот, вроде не хотела стучать по клавиатуре, но как-то само собой получилось, что успела уже довольно изрядно растечься мыслью по древу- как говорил Михаил Горбачёв, главное - нАчать. Хотя, некоторое предпослание к любому даже отрывку чужого текста, всё равно, необходимо, так как Лимонова не преподают в школе и для современной молодёжи, он, думаю, больше политик и публицист, а также не удивлюсь, если многие из тех, кому сегодня меньше тридцати и вовсе не имеют представления о том, кто это такой...
Приведу здесь только ещё вводное замечание к "Американские каникулам", помещённое на одном из сайтов, где его можно читать бесплатно:
В современной русской литературе Эдуард Лимонов - явление едва ли не уникальное. И вовсе не благодаря пристрастию к табуированной лексике. Некогда Генри Миллер показал Америке Европу так, как видит ее американец. Лимонов в своих рассказах показал нам Америку и Европу так, как видит их русский.
Речь в рассказе "Ист-Сайд - Вест-Сайд" идёт, конечно не о всей Америке, а о чёрных гетто , которые предпочитают жить по своим собственным законам и куда опасаться лишний раз наведаться даже полиция... Для того, чтобы как-то изменить эту ситуацию, государственные чиновники должны обладать воистину гениальным умом , но гениальный ум чиновникам , даже высокопоставленным , увы, не присущ - возможно, с этим лучше справится со временем искусственный интеллект..
Ну а рассматриваемый сборник в целом затрагивает ещё много разных других сторон американской жизни, самочувствия в ней иммигрантов из наших соотечественников и не только , а также мировоззрение Эдуарда Лимонова в тот период его жизни (середина 70-х годов прошлого столетия), когда он был ещё очень молод душой и телом, однако, в данном посте я не преследую цели раскрыть всё содержание этой книги. Впрочем, трудно сказать, к каким конкретно годам относятся события рассказа "Ист-Сайд - Вест-Сайд" - скорее всего, к повторному наезду Эдички в Америку , уже в 80-т каком-то году...
Ну а теперь предлагаю насладиться прогулкой вместе с приключенческим писателем по чёрному гетто в Южном Бронксе и получить вместе с ним порцию острых ощущений:
"Я, уже было свернув на Ист, в сторону браунстоуна моего бывшего босса, вдруг подумал, что поеду сейчас туда, к ней, и если вдруг у нее кто-нибудь есть, а у нее, наверное, кто-нибудь есть в постели, я… Тут воображение мое нарисовало мне сцену дикого разгрома, страшной драки, убийства, может быть, а закончилось все это видением меня, е%ущего эту непослушную бл@дь (запикивание моё)), неудобно распиная ее на ее удобной кровати. И я, отворотив свое лицо от Иста, спешно направился на Вест - на 59-ю улицу и Колумбус-Серкл, чтобы сесть там в поезд, идущий к ней. Удовлетворить свои страсти.
Это был первый и последний раз, когда я ехал на ее Вашингтонские высоты в сабвее. На станции было, конечно, душно, грязно, противно и мрачно. Было полно шпаны, в основном черной, и других отребьев человечества, как-то: психически больных, просто злых и бедных людей, какое-то количество незлых, но уродливых людей, множество индивидуумов плохо и глупо одетых, - и в результате мне, только что явившемуся из Европы и отвыкшему за год от этого вполне типичного нью-йоркского зловещего маскарада, казалось все время, что меня окружает банда монстров. Толпа монстров.
Был уже второй час ночи, и только вдохновенная злость, смешанная с похотью, да ключи от квартиры уехавшего друга в кармане заставляли меня стоять в зловонной пещере сабвея и ждать поезда. Наконец, во втором часу ночи появился с годзилловым шумом поезд. Я, выпив за вечер не то 11, не то 12 бокалов «Блади-Мэри» и несколько бутылок вина и, может быть, еще чего-то в промежутках, не помню, был, как вы понимаете, в несколько экзальтированном состоянии. Пьян я не был, но мыслил неряшливо, руководствовался скорее чувствами, чем рассудком.
Вышел я из поезда-экспресса минут через 35, на… да, на 175-й улице. Но выйдя из зассанного подземного вестибюля станции на улицы, я не узнал места, где нахожусь. Дом моей подруги был недалеко от станции сабвея, и хотя, как я уже говорил, я никогда не ездил к ней в сабвее, окрестности я более или менее знал. Передо мной были не те окрестности. Не тот пейзаж, не те дома, не те линии крыш, все совсем не то. Куда темнее и хуже.
Я поднял голову и посмотрел на табличку с наименованием улицы. «Ист 175-я» - значилось на ней. «Ага, - подумал я. - Ист 175-я. Мне же нужен самый Вест 175-я. Раз у самой Хадсон-Ривер и Вашингтонского моста живет Стеси, следовательно, это Вест 175-я…» И я, перейдя какую-то большую и темную авеню, отправился в ту сторону, где, по моим расчетам, я должен был через некоторое время найти Вест 175-ю.
Я прожил в свое время в Нью-Йорке пять с половиной лет. Я думал, я знаю все об этом городе, я исходил его пешком весь вдоль и поперек. Во всяком случае, мне думалось, что весь. Но я заблудился.
На следующий день, когда я посмотрел на карту Большого Нью-Йорка, я увидел, насколько я был глуп и самонадеян. Ист и Вест на уровне 175-й улицы разделяют мили. И теперь я уже знал, что это мили разрушенных кварталов. Мили брошенных, необитаемых или едва обитаемых, с выбитыми стеклами, сожженных домов. Сталинград 1943 года, оказывается, был впереди. И я, ничего не подозревающий, бодрой походкой сильного человека, бывший когда-то давно вор и грабитель, а ныне писатель, крепкий мужик в белом пиджаке, с пакетом денег и документов, углубился в военную зону.
Можно быть как угодно «tough» - быть крутым мужиком и иметь криминальное прошлое, но оказаться в белом костюме и белых сапогах там, где я вышел из сабвея, а через час и в Южном Бронксе, куда я пришел, заблудившись, не входило в мои планы. Даже и с револьвером в таком месте, я думаю, невозможно чувствовать себя в безопасности. Какой револьвер, когда тебя просто забросают кирпичами! С утра до встречи со Стеси я успел съездить в Иммигрэйшан Сервис в даун-тауне, потому у меня и оказались с собой все документы. Французские же деньги я просто забыл утром вынуть в спешке из пакета, разумеется, проспав и опаздывая в Иммигрэйшан.
Горелый, вонючий ветер задирал полу моего пиджака. Было не темно, ночь была лунная, но было мрачно, совсем безлюдно, лишь изредка сильный ветер вдруг вышвыривал из-за угла растрепанную газету, или даже банку из-под кока-колы, или выкатывал бутылку. Я уверенно пиздовал по, как мне тогда еще казалось, 175-й улице на Вест. Внезапно улица оборвалась и вкатилась в другую, которая подымалась куда-то во тьму, вверх и налево и, увы, не имела номера, но имела название. Я решился и пошел по этой улице, а надо было бы мне вернуться обратно к сабвею и уехать подобру-поздорову. Мы часто не знаем значения наших поступков, пока не увидим последствий. Я сделал выбор. Приближались последствия.
Через полчаса мне все стало ясно. Населенные места вовсе кончились, и теперь я шел неизвестно куда, вдоль домов-развалин, из дыр которых зловонными потоками вылились на тротуар груды битого кирпича, горелой мебели, мусора и неопределенных кусков чего-то, подозрительно похожих на расчлененные трупы. Под каблуками моих белых эстетских, оскар-уайльдовских сапог непрерывно хрустело стекло. Тряпки, банки, бутылки, кости животных… «А может, и человека…» - с удивившим меня самого черным юмором подумал я. Море разливанное мусора оставляло только небольшую часть тротуара свободной для пешеходов. Впрочем, пешеходов не было. Может, это их кости белели в мусоре.
Откуда-то из развалин я порой слышал звуки музыки… Несколько раз и шумы больших человеческих сборищ и ссор донеслись до меня изнутри необитаемых с виду коробок… Хохот… Пару раз я видел пылающие в развалинах костры… Но по-настоящему я испугался в первый раз, когда увидел темную фигуру человека.
Впрочем, я тут же с облегчением вздохнул, тень была сгорбленной, человек опирался на палку, он был стар. Старик, как это ни странно выглядело, выгуливал собаку во впадине, заваленной песком и мусором, кое-где поросшей темной и жесткой травой пустырей. Впадина напоминала воронку, образовавшуюся от взрыва огромной бомбы, или же котлован, вырытый для постройки дома очень-очень давно, да так и забытый котлован. Старик-тень увидел меня раньше собаки, он повернулся и уставился на меня, а уж потом без энтузиазма два раза тявкнула его псина. Я даже не видел лица старика, но, конечно, он смотрел на меня - привидение в белом. Я подумал, что сейчас он позовет на помощь других стариков или, того хуже, нестариков, и они со мной расправятся.
И тут я совершил то, чего уж никак от себя не ожидал. Я положил свой пакет на груду кирпичей, повернулся в сторону старика, расстегнул штаны, вынул член и стал не спеша писать. Длительно и церемонно я орошал пустырь этой руками человека созданной пустыни на глазах у одного из ее бедуинов.
Теперь мне понятно, что я поступил тогда гениально просто, по-собачьи инстинктивно. С одной стороны, старику стало ясно, что я не боюсь его и кого бы то ни было вокруг, раз так спокойно писаю. Кроме того, сам акт мочеиспускания был актом дружелюбным, мирным, я как бы завилял хвостом в сторону старика.
Пописав, я застегнулся, взял пакет и пошел своей дорогой не торопясь. Я размышлял. Дела мои были хуевые, я находился в самом опасном месте Большого Нью-Йорка и был в своих белых тряпках совершенно беззащитен. Нужно было выработать манеру поведения. «Если ты, Эдвард, будешь торопливо метаться по пустым черным улицам, кто-нибудь обязательно тебя увидит, поймет по твоей испуганной торопливости, что ты чужой, и или убьет тебя, или ограбит догола, или кто знает, что сделает. Отрежет тебе руку, или ногу, или член. Что в голову придет аборигенам этой каменной страны, недоступной и воображению маркиза де Сада, то они с тобой и смогут сделать, после несложной, но приятно возбуждающей несколькоминутной охоты на тебя».
Как бывалый и практичный солдат я пришел к выводу, что самое разумное, что я могу сделать, - это идти не торопясь, делая вид, что я здесь по делу. Откуда «им» на хуй знать, может быть, я гуляющий здесь для своего удовольствия извращенец-мафиози, а машина ждет меня за углом. А может… ничто другое в голову не приходило, посему я остановился на образе мафиози, приехавшего сюда совершить обмен двадцати килограммов героина на соответствующее количество миллионов долларов в старых мелких банкнотах.
Все это было смехотворно, но я себя таким образом успокоил. Если не на 100, то хотя бы на 50 процентов. И когда я еще несколько раз встретил в руинах двуногого зверя-человека, я справился со встречами молодцом. Я шел такой развязной походкой, помахивая своим пакетом, кокетливо даже (тут я вспомнил, что меня много раз до этого в Нью-Йорке принимали за итальянца) и с таким видом ступал по битому стеклу, будто знал тут всякий камень и собирался через мгновение нырнуть в следующий темный провал в стене обгорелого здания, а уж там меня ждали мои до зубов вооруженные ребята. Тени аборигенов прошли, даже не окликнув мой белый пиджак. Может быть, они, да, думали, что я мафиози, а может, марсианин, а может, мэр Кач.
Основной проблемой, после того как я достиг нужного спокойствия и по системе Станиславского убедил себя, что я и есть мафиози Лимонов, «каппо ди тутти» всех других мафиози, было понять, в каком же направлении идти. Останавливаться было нельзя, из сотен обгорелых, без стекол окон за мной могли наблюдать. Потому я шел не спеша, стараясь придать своему движению подобие порядка, хотя бы стараясь идти приблизительно в одну сторону. Один раз, когда дома вдруг оборвались, передо мной появился дряхлый каменный мост, туго затянутый в никем не используемые одеяла тоннелей, и я прыгнул, без страха и упрека рыцарь Лимонов, в это каменное и металлическое месиво. Мне показалось, что я понимаю, где я нахожусь, что передо мной «Через Бронкс» экспрессвей.
Может быть, это он и был, но перебравшись на другую сторону, я нашел то же самое - мрачную перспективу уходящих вдаль разрушенных каменных коробок, и я пошел по самой широкой из каменных клоак, надеясь, что она меня куда-то выведет. К живым районам. Мне казалось, что я, да, приближаюсь к Весту… В то же время я шел по каменной пустыне и чувствовал себя солдатом, бегущим в атаку по открытому полю. Не за что было спрятаться. На удачу бегущего. Убьют… не убьют? Я физически как бы видел со стороны мой виляющий по проспекту Дьявола белый пиджак, свою белую уязвимую спину.
Впрочем, я не совсем справедлив к этому незабываемому ландшафту. Должен отметить, что несколько раз мне попадались дома, показавшиеся мне если не полностью, то хотя бы частично обитаемыми. У одного из таких домов я даже высмотрел несколько подозрительно ухоженных невысоких деревьев. Но одинокий путник предпочел не стучать в немногие целые стекла этих жилищ, догадываясь, что едва ли лучшие люди каменных джунглей, живя здесь, могут сохранить в целости свои стекла. Скорее, самые отважные могут сохранить. А их-то, отважных, я и боялся.
Вдруг сзади заурчал мотор. Я повернулся и увидел ползущий по другой стороне улицы полицейский автомобиль. На меня вдруг пахнуло от автомобиля маем, а ведь был май, маем и жизнью. Я подумал с наслаждением о путешествии в Грецию, которое я еще смогу, пожалуй, совершить, если подымится вдруг франк. И я побежал через дорогу к полицейскому автомобилю, приветственно махая руками…
Хуя… Они не только не остановились, они нажали на педаль газа. Понимая, что это, может быть, единственно возможный корабль, проплывающий мимо меня, потерпевшего кораблекрушение, я понял, что терять мне больше нечего, и заорал: «Полис! Полис!», но только мигнули огоньки на повороте.
Тогда я не стал размышлять о причинах, побудивших блюстителей порядка не остановиться на призывный крик человека в белом костюме в четыре часа утра на улице Южного Бронкса. Может, они поняли, что я не мафиози, и прониклись любопытством: «А вот интересно, пришьют аборигены этого интеллигента, одетого как фагот, или доживет до утра?» Экспериментировали ребята, дабы выяснить степень криминальности своего района еще раз. Возможно также, что полицейские вместе со мной решили, что я мафиози, и уехали поспешно, опасаясь подвоха, скажем того, что я вдруг швырну в них гранату… Тогда мне было не до причины. Все эти гипотезы пришли мне в голову уже на следующий день.
Автомобиль полиции еще укатывался за угол, а я уже обладал идеей спасения. Я решил найти телефон и вызвать такси. Я почти понимал всю нереальность моей идеи, но я хотел жить. Поэтому я быстро поверил и в телефон, и в такси. И уже стал размышлять над тем, сколько же мне нужно будет заплатить шоферу французскими франками… В три раза больше? Все знают, что франк падает, к тому же, шоферу придется истратить некоторое время на процесс обмена франков на доллары, я это учитывал. Но человек - ужасное животное. Даже в минуты опасности я не поднялся в своей щедрости выше, чем «в три раза больше».
Все на той же графической планерной перспективе, будто расчерченной рукою де Кирико, но необычно мрачного де Кирико, я попытался найти телефон. Увы, даже в нормальных районах Манхэттана иной раз нелегко найти работающий аппарат, здесь же счастье, естественно, не улыбалось мне очень долго. Полчаса уже шагал очарованный странник в белых сапогах, поскрипывая битым стеклом, как вдруг… БАР, работающий бар. Протер глаза… нет, не мираж - бар среди развалин.
На свои три доллара странник мог бы получить хорошую порцию скотча, а то и две, это же был не бар на Пятой авеню, но странник не зашел в бар, он обошел его, как очаг чумы, и все потому только, что был неподобающе одет - белым ангелом, в то время как аборигены придерживались совершенно другой моды. Обойдя бар, странник заметил приютившийся у края тротуара телефон на металлической ноге. И он, о чудо, работал. От трубки воняло блевотиной, диск поворачивался с трудом, но установилась связь с миром. «Доброе утро! - сказал оператор. - Как я могу помочь вам?»
Я совершил три телефонных звонка - три подвига, все время ожидая, что не доживу до следующего, что кто-нибудь, вынырнув из развалин, прирежет меня тут же. Без слов. Без объяснений. Я знал, что эти люди имеют неудобную для странников привычку убивать и за три доллара.
Поприветствовав меня, оператор сообщил мне сразу же два номера, по которым я мог связаться с радиотакси. Я набрал один из номеров, и энергичный хриплый голос, также поздравив меня с добрым утром, сказал, что, конечно, они меня повезут. «Но куда?» - спросил он. Я сказал, что на самый Ист-Сайд 57-й улицы должны они меня отвезти. Я не хотел уже ехать на Вашингтонские высоты, пропади они, бля, пропадом. Даже их спокойное еврейское население уже не устраивало меня, я хотел после этого вынужденного зловещего с двух до пяти утра плюхнуться в атмосферу таунхауза, принадлежащего миллионеру, в чистое, красивое здание, в белую апперклассовую постель нырнуть, в отведенную мне на четвертом этаже гостевую комнату хотел я.
Когда голос спросил меня, откуда я еду, я ответил ему, что нахожусь на улице и что пусть он подождет минуту, я посмотрю, на углу каких улиц я стою. Я оставил трубку висеть на шнуре, отошел, посмотрел и моментально сообразил, что никакое такси сюда, на фронт, не поедет. Нет. Но я, конечно, вернулся и безвольно сообщил голосу, что я стою на пересечении 146-й улицы и Уайт-Стрит, а совсем недалеко проходит Джером авеню. Только в этот момент, произнося названия улиц вслух, я полностью сообразил, что нахожусь в самом сердце Южного Бронкса, что хуже не бывает.
Хриплый голос едва заметно запнулся, но профессионально-привычно совладал с собой и сказал, что такси прибудет через десять минут. С таким же успехом он мог просто послать меня на хуй. Когда я вешал трубку, я знал, что не будет такси и через час. Никогда не будет. Но я все-таки подождал еще полчаса, осторожно войдя в развалины. Присел там на свой пакет, так сел, чтобы было видно улицу, а меня с улицы не видно, и подождал.
Через полчаса я совершил еще один звонок. Хотя и через силу, но я заставил себя позвонить зеленоглазой бляди Стеси.
- Да… - медленно выдохнул сонный голос, было слышно, как она там зашевелилась.
- Это я, - сказал я.
- Ты где? - спросила она лениво.
- На углу 146-й и Уайт-стрит, - сказал я. - Я заблудился.
- Хочешь, приезжай… - зевнула она словами и еще раз там опять повернулась. Она любит спать, закутавшись в простыню и одеяло, но чтоб овальной формы красивейшая ее жопа торчала наружу.
Я бросил трубку и пошел, постукивая каблуками по уже обыкновенному мрачному ландшафту современных готических романов куда глаза глядят. Позвонив ей, я хотел попросить ее взять такси и приехать подобрать меня на угол 146-й, но мне стало вдруг необыкновенно противно… Противно от ее блядской сытости, от ее сонного голоса, даже от того, что она продает свое тело, хотя раньше мне это обстоятельство даже нравилось и, уж во всяком случае, меня возбуждало. Раньше в наших любовных играх, когда я, подминая ее под себя, ебал ее, якобы беспомощную, я воображал, что я ее использую. Грубо и жестоко использую для удовлетворения своего сексуального аппетита. Своей похоти. Теперь же я увидел, что это она меня использовала и при этом, очевидно, даже всерьез меня не принимала… Это я ее обслуживал… Сука!..
Может быть от злости, но мне вдруг повезло - я вышел к сабвею. Поднявшись по ржавой лестнице на эстакаду, вошел в станцию, похожую на огромный сарай. Даже, впрочем, уже не обрадовавшись, что нашел сабвей.
Почти белый человек испанского типа чинил, разобрав его до винтиков, турникет. Я спросил человека, как мне добраться до 57-й улицы и Ист-Сайда.
- А как ты попал сюда, мэн? - спросил человек удивленно, оторвавшись от своих отверток и гаечных ключей и оглядывая меня - белого ангела.
Я объяснил ему, что сел не на тот поезд. Хотел попасть на Вашингтонские высоты, а попал… в общем, поведал ему свою историю в нескольких словах.
- И ты пришел пешком от 175-й Иста - сюда?.. - воскликнул человек. - И тебя не ограбили?.. И остался жив… Lucky man, - добавил он с уважением к моей удачливости.
Сменив несколько поездов, уже к рассвету я наконец, обессиленный, ввалился в миллионерский особняк, открыв дверь выданным мне ключом. Я направился прямиком в кухню, достал из бара бутылку «Джэй энд Би», стакан и поднялся на второй этаж в ТВ-комнату. Там я поставил в видеомашину первую попавшуюся кассету и стал смотреть «Желтую подлодку» Битлзов, оказавшуюся на кассете."
В Америке сегодня наблюдаются большие, искусственно созданные расовые проблемы (в том числе) и , как следствие, расслоение общества , которого могло бы не быть, если бы всё это не стало в прошедшем году объектом и одновременно инструментом политических манипуляций. Но селиться отдельными общинами - это всегда был выбор самих иммигрантов и среди таковых общин есть и очень благополучные коммьюнити , населённые выходцами из отдельных стран Европы и других частей Восточного полушария , но жизнь в чёрных гетто , и в самом деле, всегда происходила по несколько иным законам, нежели в остальных районах американских городов.
Однако, в процитированном отрывке из рассказа Лимонова речь идёт о примерно середине 80-х годов прошлого столетия (сборник "Американские каникулы" впервые вышел в свет в 1988), а ранее я писала у себя в журнале о судьбе русского района Брайтон Бич , который еврейские иммигранты из России волны 70-х застали примерно в похожем состоянии (там тоже тогда рулила чёрная мафия) , превратив его со временем в престижное место, на которое стали заглядываться остальные американцы. Изменилась с тех пор ситуация и в самых опасных фароамериканских гетто Америки и Южный Бронкс, о котором идёт речь в "Ист-Сайд - Вест-Сайд" , начиная с 90-х, стал вполне обычным районом Нью-Йорка, но былой привкус у остальных жителей неофициальной столицы США от него, безусловно, остался, а также и уровень преступности в подобных районах по-прежнему выше, чем в других, и сегодня....
Ещё на подобные темы в данном журнале:
https://m-skazitelnitsa.livejournal.com/58421.html (Этот Брайтон Бич. Паноптикум или нормальный район?)
https://m-skazitelnitsa.livejournal.com/59253.html ( Что думают Американцы о русском районе Брайтон Бич)
https://m-skazitelnitsa.livejournal.com/151979.html (Угрожают ли иммигранты целостности и благополучию США...)
https://m-skazitelnitsa.livejournal.com/114283.html (Вирус имитации антирасизма распространяется по миру.... Что говорят диванные аналитики...)
https://m-skazitelnitsa.livejournal.com/115153.html (Трамп остался без роли в антирасистском спектакле, потому что постановка эта не его труппы..)
https://m-skazitelnitsa.livejournal.com/117488.html (Эмигранты в Америке и не только. Анекдоты, афоризмы, смешные картинки и просто шутки.)
Моя специфическая характеристика специфического писателя Лимонова и некоторых сторон его творчества): https://m-skazitelnitsa.livejournal.com/22622.html (Эдуард Лимонов как блоггер и публицист)