Продолжая тему советских женщин в рядах Красной Армии в Великой Отечественной войне...
Из книги А.Шнеера "Плен".
С первых дней войны в Красную Армию были мобилизованы десятки тысяч женщин-медработников. Тысячи женщин добровольно вступали в армию и в дивизии народного ополчения. На основании постановлений ГКО от 25 марта, 13 и 23 апреля 1942 г. началась массовая мобилизация женщин. Только по призыву комсомола воинами стали 550 тыс. советских женщин. 300 тыс. - призваны в войска ПВО. Сотни тысяч - в военно-медицинскую и санитарную службу, войска связи, дорожные и другие части. В мае 1942 г. принято еще одно постановление ГКО - о мобилизации 25 тыс. женщин в ВМФ.
Из женщин были сформированы три авиаполка: два бомбардировочных и один истребительный, 1-я отдельная женская добровольческая стрелковая бригада, 1-й отдельный женский запасной стрелковый полк [1] .
Созданная в 1942 г. Центральная женская снайперская школа подготовила 1300 девушек-снайперов.
Рязанское пехотное училище им. Ворошилова готовило женщин-командиров стрелковых подразделений. Только в 1943 г. его окончило 1388 человек [2] .
В годы войны женщины служили во всех родах войск и представляли все воинские специальности. Женщины составляли 41% всех врачей, 43% фельдшеров, 100% медсестер. Всего в Красной Армии служили 800 тыс. женщин [3] .
Однако женщины-санинструкторы и санитарки в действующей армии составляли лишь 40% [4] , что нарушает сложившиеся представления о девушке под огнем, спасающей раненых. В своем интервью А.Волков, прошедший всю войну санинструктором, опровергает миф о том, что санинструкторами были только девушки. По его словам, девушки были медсестрами и санитарками в медсанбатах, а санинструкторами и са-нитарами на передовой в окопах служили в основном мужчины.
«На курсы санинструкторов даже мужиков хилых не брали. Только здоровенных! Работа у санинструктора потяжелей, чем у сапера. Санинструктор должен за ночь минимум раза четыре оползти свои окопы на предмет обнаружения раненых. Это в кино, книгах пишут: она такая слабая, тащила раненого, такого большого, на себе чуть ли не километр! Да это брехня. Нас особо предупреждали: если потащишь раненого в тыл - расстрел на месте за дезертирство. Ведь санинструктор для чего нужен? Санинструктор должен не допустить большой потери крови и наложить повязку. А чтоб в тыл его тащить, для этого у санинструктора все в подчинении. Всегда есть, кому с поля боя вынести. Санинструктор ведь никому не подчиняется. Только начальнику санбата» [5] .
Не во всем можно согласиться с А.Волковым. Девушки-санинструк-торы спасали раненых, вытаскивая их на себе, волоча за собой, тому есть множество примеров. Интересно другое. Сами женщины-фронтовички отмечают несоответствие стереотипных экранных образов с правдой войны.
Например, бывший санинструктор Софья Дубнякова говорит: «Смотрю фильмы о войне: медсестра на передовой, она идет аккуратная, чистенькая, не в ватных брюках, а в юбочке, у нее пилоточка на хохолке…. Ну, неправда!… Разве мы могли вытащить раненого вот такие?.. Не очень-то ты в юбочке наползаешь, когда одни мужчины вокруг. А по правде сказать, юбки нам в конце войны только выдали. Тогда же мы получили и трикотаж нижний вместо мужского белья» [6] .
Кроме санинструкторов, среди которых были женщины, в санротах были санитары-носильщики - это были только мужчины. Они тоже оказывали помощь раненым. Однако их основная задача - выносить уже перевязанных раненых с поля боя.
3 августа 1941 г. нарком обороны издал приказ №281 «О порядке представления к правительственной награде военных санитаров и носильщиков за хорошую боевую работу». Работа санитаров и носильщиков приравнивалась к боевому подвигу. В указанном приказе говорилось: «За вынос с поля боя 15 раненых с их винтовками или ручными пулеметами представлять к правительственной награде медалью “За боевые заслуги” или “За отвагу” каждого санитара и носильщика». За вынос с поля боя 25 раненых с их оружием представлять к ордену Красной Звезды, за вынос 40 раненых - к ордену Красного Знамени, за вынос 80 раненых - к ордену Ленина [7] .
150 тыс. советских женщин удостоены боевых орденов и медалей. 200 - орденов Славы 2-й и 3-й степени. Четверо стали полными кавалерами ордена Славы трех степеней. 86 женщин удостоены звания Героя Советского Союза [8] .
Во все времена служба женщин в армии считалась безнравственной. Много оскорбительной лжи существует о них, достаточно вспомнить ППЖ - походно-полевая жена.
Как ни странно, подобное отношение к женщинам породили мужчины-фронтовики. Ветеран войны Н.С.Посылаев вспоминает: «Как прави-ло, женщины, попавшие на фронт, вскоре становились любовницами офицеров. А как иначе: если женщина сама по себе, домогательствам не будет конца. Иное дело при ком-то...» [9]
А.Волков рассказал, что когда в армию прибывала группа девушек, то за ними сразу «купцы» приезжали: «Сначала самых молодых и красивых забирал штаб армии, потом штабы рангом пониже» [10] .
Осенью 1943 г. в его роту ночью прибыла девушка-санинструктор. А на роту положен всего один санинструктор. Оказывается, к девушке «везде приставали, а поскольку она никому не уступала, ее все ниже пересылали. Из штаба армии в штаб дивизии, потом в штаб полка, потом в роту, а ротный послал недотрогу в окопы» [11] .
Зина Сердюкова, бывший старшина разведроты 6-го гвардейского кавкорпуса, умела держаться с бойцами и командирами строго, однако однажды произошло следующее:
«Была зима, взвод квартировал в сельском доме, там у меня был закуток. К вечеру меня вызвал командир полка. Иногда он сам ставил задачу по засылке в тыл противника. На этот раз он был нетрезв, стол с остатками еды не убран. Ничего не говоря, он бросился ко мне, пытаясь раздеть. Я умела драться, я же разведчик в конце концов. И тогда он позвал ординарца, приказав держать меня. Они вдвоем рвали с меня одежду. На мои крики влетела хозяйка, у которой квартировали, и только это спасло меня. Я бежала по селу, полураздетая, безумная. Почему-то считала, что защиту найду у командира корпуса генерала Шарабурко, он меня по-отцовски называл дочкой. Адъютант не пускал меня, но я ворвалась к генералу, избитая, растрепанная. Бессвязно рассказала, как полковник М. пытался изнасиловать меня. Генерал успокоил, сказав, что я больше полковника М. не увижу. Через месяц мой командир роты сообщил, что полковник погиб в бою, он был в составе штрафного батальона. Вот что такое война, это не только бомбы, танки, изнурительные марши...» [12]
Все было в жизни на фронте, где «до смерти четыре шага». Однако большинство ветеранов с искренним уважением вспоминают девушек, сражавшихся на фронте. Злословили чаще всего те, кто отсиживался в тылу, за спинами женщин, ушедших на фронт добровольцами.
Бывшие фронтовички, несмотря на трудности, с которыми им приходилось сталкиваться в мужском коллективе, с теплотой и благодарностью вспоминают своих боевых друзей.
Рашель Березина, в армии с 1942 г. - переводчик-разведчик войсковой разведки, закончила войну в Вене старшим переводчиком разведотдела Первого гвардейского механизированного корпуса под командованием генерал-лейтенанта И.Н.Руссиянова. Она рассказывает, что относились к ней очень уважительно, в разведотделе в ее присутствии даже перестали ругаться матом [13] .
Мария Фридман, разведчица 1-й дивизии НКВД, сражавшейся в районе Невской Дубровки под Ленинградом, вспоминает, что разведчики оберегали ее, заваливали сахаром и шоколадом, который находили в немецких блиндажах. Правда, приходилось порой и защищаться «кулаком по зубам».
«Не дашь по зубам - пропадешь!.. В конце-концов, разведчики стали оберегать меня от чужих ухажеров: “Коли никому, так никому”.
Когда в полку появились девчата-добровольцы из Ленинграда, нас каждый месяц тащили на “выводку”, как мы это называли. В медсанбате проверяли, не забеременел ли кто… После одной такой “выводки” командир полка спросил меня удивленно: “Маруська, ты для кого бережешься? Все равно убьют нас…” Грубоватый был народ, но добрый. И справедливый. Такой воинствующей справедливости, как в окопах, я позже не встречала никогда» [14] .
Бытовые трудности, с которыми пришлось столкнуться Марии Фридман на фронте, теперь вспоминаются с иронией.
«Вши заели солдат. Они стаскивают рубахи, штаны, а каково девчонке? Я должна искать брошенную землянку и там, раздевшись догола, пыталась очиститься от вшей. Иногда мне помогали, кто-нибудь встанет в дверях и говорит: “Не суйся, Маруська там вшей давит!”
А банный день! А сходить по нужде! Как-то уединилась, забралась под кустик, над бруствером траншеи, немцы то ли не сразу заметили, то ли дали мне спокойно посидеть, но когда стала натягивать штанишки, просвистело слева и справа. Я свалилась в траншею, штанишки у пяток. Ох, гоготали в окопах о том, как Маруськин зад немцев ослепил…
Поначалу, признаться, меня раздражал этот солдатский гогот, пока не поняла, что смеются не надо мной, а над своей солдатской судьбой, в крови и вшах, смеются, чтобы выжить, не сойти с ума. А мне было достаточно, чтобы после кровавой стычки кто-либо спросил в тревоге: “Манька, ты жива?!” [15]
М. Фридман сражалась на фронте и в тылу врага, была трижды ранена, награждена медалью «За отвагу», орденом Красной Звезды…
Девушки-фронтовички несли все тяготы фронтовой жизни наравне с мужчинами, не уступая им ни в храбрости, ни в воинском умении.
Немцы, у которых в армии женщины несли только вспомогательную службу, были чрезвычайно удивлены столь активному участию советских женщин в боевых действиях [16] .
Они даже пытались разыграть «женскую карту» в своей пропаганде, говоря о бесчеловечности советской системы, которая бросает женщин в огонь войны. Примером этой пропаганды служит немецкая листовка, появившаяся на фронте в октябре 1943 г.:
«Если ранили друга…
Большевики всегда удивляли весь мир. И в этой войне они дали нечто совершенно новое:
Женщина на фронте!
С древнейших времен воюют люди и всегда все считали, что война - это мужское дело, воевать должны мужчины, и никому не приходило в голову вовлекать в войну женщин. Правда, были отдельные случаи, вроде пресловутых “ударниц” в конце прошлой войны - но это были исключения и они вошли в историю, как курьез или анекдот.
Но о массовом вовлечении женщин в армию в качестве бойцов, на передовую с оружием в руках - еще никто не додумался, кроме большевиков.
Каждый народ стремится уберечь своих женщин от опасности, сохранить женщину, ибо женщина - это мать, от нее зависит сохранение нации. Может погибнуть большинство мужчин, но женщины должны сохраниться, иначе может погибнуть вся нация» [17] .
Неужели немцы вдруг задумались о судьбе русского народа, их волнует вопрос его сохранения. Конечно, нет! Оказывается, все это лишь преамбула к самой главной немецкой мысли:
«Поэтому правительство всякой другой страны в случае чрезмерных потерь, угрожающих дальнейшему существованию нации, постаралось бы вывести свою страну из войны, потому что всякому национальному правительству дорог свой народ».
(Выделено немцами. Вот оказывается основная мысль: надо кончать войну, да и правительство нужно национальное. - А. Ш.)
«Иначе мыслят большевики. Грузину Сталину и разным Кагановичам, Бериям, Микоянам и всему жидовскому кагалу (ну как в пропаганде обойтись без антисемитизма! - А. Ш.), сидящему на народной шее, ровным счетом наплевать на русский народ и на все другие народы России и на саму Россию.
У них одна цель - сохранить свою власть и свои шкуры.
Поэтому им нужна война, война во что бы то ни стало, война любыми средствами, ценой любых жертв, война до последнего человека, до последнего мужчины и женщины.
“Если ранили друга” - оторвало ему, например, обе ноги или руки, не беда, черт с ним, “сумеет” и “подруга” подохнуть на фронте, тащи и ее туда же в мясорубку войны, нечего с ней нежничать. Сталину не жаль русской женщины…» [18]
Немцы, конечно, просчитались, не учли искреннего патриотического порыва тысяч советских женщин, девушек-добровольцев. Конечно, были мобилизации, чрезвычайные меры в условиях чрезвычайной опасности, трагического положения, сложившегося на фронтах, но будет неправильно не учитывать искреннего патриотического порыва молодежи, родившейся после революции и идеологически подготовленной в предвоенные годы к борьбе и самопожертвованию.
Одной из таких девушек была Юлия Друнина, 17-летней школьницей ушедшая на фронт. Стихотворение, написанное ею после войны, объясняет, почему она и тысячи других девушек добровольно уходили на фронт:
«Я ушла из детства
В грязную теплушку,
В эшелон пехоты,
В санитарный взвод.
... Я пришла из школы
В блиндажи сырые.
От Прекрасной Дамы -
В “мать” и “перемать “.
Потому что имя
Ближе чем “Россия ”,
Не могла сыскать» [19] .
Женщины сражались на фронте, утверждая этим свое, равное с мужчинами, право на защиту Отечества.
Противник неоднократно давал высокую оценку участию советских женщин в боях:
«Русские женщины... коммунистки ненавидят любого противника, фанатичны, опасны. Санитарные батальоны в 1941 г. отстаивали с гранатами и винтовками в руках последние рубежи перед Ленинградом» [20] .
Офицер связи принц Альберт Гогенцоллерн, принимавший участие в штурме Севастополя в июле 1942 г., «восхищался русскими и особенно женщинами, которые, по его словам, проявляют поразительную храбрость, достоинство и стойкость» [21] .
По словам итальянского солдата, ему и его товарищам пришлось сражаться под Харьковым против «русского женского полка». Несколько женщин оказались в плену у итальянцев. Однако, в соответствии с соглашением между Вермахтом и итальянской армией, все взятые в плен итальянцами передавались немцам. Последние приняли решение расстрелять всех женщин. По словам итальянца, «женщины другого не ожидали. Только попросили, чтобы им разрешили предварительно вымыться в бане и выстирать свое грязное белье, чтобы умереть в чистом виде, как полагается по старым русским обычаям. Немцы удовлетворили их просьбу. И вот они, вымывшись и надев чистые рубахи, пошли на расстрел…» [22]
[1] Великая отечественная война. 1941-1945. Энциклопедия. М. 1985, с. 269-270.
[2] В. Я. Галаган. Ратный подвиг женщин в годы Великой Отечественной войны. Киев. 1986, с. 163-173.
[3] П. А. Жилин. Проблемы военной истории. М., 1975, с. 238-239. В. С. Мурманцева. Советские женщины в Великой Отечественной войне 1941- 1945. М., 1979, с. 269-270.
[4] В. С. Мурманцева. Советские женщины... с. 269-270.
[5] А. Никонов. Исповедь недобитого гражданина. - Мегаполис-экспресс. Приложение к газ. «Глобус» 08.10-14.10. 1995. № 156. (Израиль).
[6] С. Алексиевич. У войны не женское лицо. М., 1988, с. 58.
[7] М. К. Кузьмин. Медики - Герои Советского Союза. М., 1965, с. 7.
[8] Великая Отечественная война 1941-1945. Энциклопедия. М., 1985, с. 270
[9] Цит. по: Е. Сенявская. Женщины на войне. «Мир истории». 2000. №5.
[10] А. Никонов. Исповедь недобитого гражданина...
[11] Там же.
[12] В. Е. Силин. «Кто ты, красивая дэвочка?» - «Огонек». Спецвыпуск. М., 2000. № 70.
[13] Р. Березина. Свидетельские показания. Архив Яд ва-Шем. 033/С1289, л. 6.
[14] Мать и мачеха. Рассказы ветеранов. Торонто, 1990, с. 77.
[15] Там же, с. 80- 81. О подвигах М. Фридман рассказано в книге: С. Н. Борщев. От Невы до Эльбы. Л., 1973, с. 163.
[16] Немецкие женщины служили в армии, ВМФ, авиации, войсках СС, полиции. Однако только на вспомогательных службах: в штабах, канцеляриях, службе связи - в боях участия не принимали. Только в последние месяцы войны началось обучение женщин в зенитной артиллерии и работе на измерительных и прицельных приборах. (Немецкие женщины и война. Итоги Второй мировой войны. Сб. статей. М., 1957, с. 479.)
[17] Архив Яд ва-Шем. М-62/19, л. 2.
[18] Там же.
[19] Ю. Друнина. «Неповторимый звездный час». М., 2000, с. 5
[20] Fighting in Hell. The German Ordeal on the Eastern Front. Pensylvania.1995, p. 33.
[21] М. Васильчикова. Берлинский дневник 1940-1945. М., 1994, с. 82.
[22] В. А. Оболенский. Под итальянской оккупацией. - «Новый журнал». Нью-Йорк, 1948. №18, с. 282- 283.
Еще по данной теме:
Основные приказы и постановления о службе женщин в Красной Армии, 1942-43 гг. (с фотоиллюстрациями);
"МНЕ НЕ СТРАШНО!" Валерия Гнаровская: девушка против танка.
(ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ)
С первых дней войны в Красную Армию были мобилизованы десятки тысяч женщин-медработников. Тысячи женщин добровольно вступали в армию и в дивизии народного ополчения. На основании постановлений ГКО от 25 марта, 13 и 23 апреля 1942 г. началась массовая мобилизация женщин. Только по призыву комсомола воинами стали 550 тыс. советских женщин. 300 тыс. - призваны в войска ПВО. Сотни тысяч - в военно-медицинскую и санитарную службу, войска связи, дорожные и другие части. В мае 1942 г. принято еще одно постановление ГКО - о мобилизации 25 тыс. женщин в ВМФ.
Из женщин были сформированы три авиаполка: два бомбардировочных и один истребительный, 1-я отдельная женская добровольческая стрелковая бригада, 1-й отдельный женский запасной стрелковый полк [1] .
Созданная в 1942 г. Центральная женская снайперская школа подготовила 1300 девушек-снайперов.
Рязанское пехотное училище им. Ворошилова готовило женщин-командиров стрелковых подразделений. Только в 1943 г. его окончило 1388 человек [2] .
В годы войны женщины служили во всех родах войск и представляли все воинские специальности. Женщины составляли 41% всех врачей, 43% фельдшеров, 100% медсестер. Всего в Красной Армии служили 800 тыс. женщин [3] .
Однако женщины-санинструкторы и санитарки в действующей армии составляли лишь 40% [4] , что нарушает сложившиеся представления о девушке под огнем, спасающей раненых. В своем интервью А.Волков, прошедший всю войну санинструктором, опровергает миф о том, что санинструкторами были только девушки. По его словам, девушки были медсестрами и санитарками в медсанбатах, а санинструкторами и са-нитарами на передовой в окопах служили в основном мужчины.
«На курсы санинструкторов даже мужиков хилых не брали. Только здоровенных! Работа у санинструктора потяжелей, чем у сапера. Санинструктор должен за ночь минимум раза четыре оползти свои окопы на предмет обнаружения раненых. Это в кино, книгах пишут: она такая слабая, тащила раненого, такого большого, на себе чуть ли не километр! Да это брехня. Нас особо предупреждали: если потащишь раненого в тыл - расстрел на месте за дезертирство. Ведь санинструктор для чего нужен? Санинструктор должен не допустить большой потери крови и наложить повязку. А чтоб в тыл его тащить, для этого у санинструктора все в подчинении. Всегда есть, кому с поля боя вынести. Санинструктор ведь никому не подчиняется. Только начальнику санбата» [5] .
Не во всем можно согласиться с А.Волковым. Девушки-санинструк-торы спасали раненых, вытаскивая их на себе, волоча за собой, тому есть множество примеров. Интересно другое. Сами женщины-фронтовички отмечают несоответствие стереотипных экранных образов с правдой войны.
Например, бывший санинструктор Софья Дубнякова говорит: «Смотрю фильмы о войне: медсестра на передовой, она идет аккуратная, чистенькая, не в ватных брюках, а в юбочке, у нее пилоточка на хохолке…. Ну, неправда!… Разве мы могли вытащить раненого вот такие?.. Не очень-то ты в юбочке наползаешь, когда одни мужчины вокруг. А по правде сказать, юбки нам в конце войны только выдали. Тогда же мы получили и трикотаж нижний вместо мужского белья» [6] .
Кроме санинструкторов, среди которых были женщины, в санротах были санитары-носильщики - это были только мужчины. Они тоже оказывали помощь раненым. Однако их основная задача - выносить уже перевязанных раненых с поля боя.
3 августа 1941 г. нарком обороны издал приказ №281 «О порядке представления к правительственной награде военных санитаров и носильщиков за хорошую боевую работу». Работа санитаров и носильщиков приравнивалась к боевому подвигу. В указанном приказе говорилось: «За вынос с поля боя 15 раненых с их винтовками или ручными пулеметами представлять к правительственной награде медалью “За боевые заслуги” или “За отвагу” каждого санитара и носильщика». За вынос с поля боя 25 раненых с их оружием представлять к ордену Красной Звезды, за вынос 40 раненых - к ордену Красного Знамени, за вынос 80 раненых - к ордену Ленина [7] .
150 тыс. советских женщин удостоены боевых орденов и медалей. 200 - орденов Славы 2-й и 3-й степени. Четверо стали полными кавалерами ордена Славы трех степеней. 86 женщин удостоены звания Героя Советского Союза [8] .
Во все времена служба женщин в армии считалась безнравственной. Много оскорбительной лжи существует о них, достаточно вспомнить ППЖ - походно-полевая жена.
Как ни странно, подобное отношение к женщинам породили мужчины-фронтовики. Ветеран войны Н.С.Посылаев вспоминает: «Как прави-ло, женщины, попавшие на фронт, вскоре становились любовницами офицеров. А как иначе: если женщина сама по себе, домогательствам не будет конца. Иное дело при ком-то...» [9]
А.Волков рассказал, что когда в армию прибывала группа девушек, то за ними сразу «купцы» приезжали: «Сначала самых молодых и красивых забирал штаб армии, потом штабы рангом пониже» [10] .
Осенью 1943 г. в его роту ночью прибыла девушка-санинструктор. А на роту положен всего один санинструктор. Оказывается, к девушке «везде приставали, а поскольку она никому не уступала, ее все ниже пересылали. Из штаба армии в штаб дивизии, потом в штаб полка, потом в роту, а ротный послал недотрогу в окопы» [11] .
Зина Сердюкова, бывший старшина разведроты 6-го гвардейского кавкорпуса, умела держаться с бойцами и командирами строго, однако однажды произошло следующее:
«Была зима, взвод квартировал в сельском доме, там у меня был закуток. К вечеру меня вызвал командир полка. Иногда он сам ставил задачу по засылке в тыл противника. На этот раз он был нетрезв, стол с остатками еды не убран. Ничего не говоря, он бросился ко мне, пытаясь раздеть. Я умела драться, я же разведчик в конце концов. И тогда он позвал ординарца, приказав держать меня. Они вдвоем рвали с меня одежду. На мои крики влетела хозяйка, у которой квартировали, и только это спасло меня. Я бежала по селу, полураздетая, безумная. Почему-то считала, что защиту найду у командира корпуса генерала Шарабурко, он меня по-отцовски называл дочкой. Адъютант не пускал меня, но я ворвалась к генералу, избитая, растрепанная. Бессвязно рассказала, как полковник М. пытался изнасиловать меня. Генерал успокоил, сказав, что я больше полковника М. не увижу. Через месяц мой командир роты сообщил, что полковник погиб в бою, он был в составе штрафного батальона. Вот что такое война, это не только бомбы, танки, изнурительные марши...» [12]
Все было в жизни на фронте, где «до смерти четыре шага». Однако большинство ветеранов с искренним уважением вспоминают девушек, сражавшихся на фронте. Злословили чаще всего те, кто отсиживался в тылу, за спинами женщин, ушедших на фронт добровольцами.
Бывшие фронтовички, несмотря на трудности, с которыми им приходилось сталкиваться в мужском коллективе, с теплотой и благодарностью вспоминают своих боевых друзей.
Рашель Березина, в армии с 1942 г. - переводчик-разведчик войсковой разведки, закончила войну в Вене старшим переводчиком разведотдела Первого гвардейского механизированного корпуса под командованием генерал-лейтенанта И.Н.Руссиянова. Она рассказывает, что относились к ней очень уважительно, в разведотделе в ее присутствии даже перестали ругаться матом [13] .
Мария Фридман, разведчица 1-й дивизии НКВД, сражавшейся в районе Невской Дубровки под Ленинградом, вспоминает, что разведчики оберегали ее, заваливали сахаром и шоколадом, который находили в немецких блиндажах. Правда, приходилось порой и защищаться «кулаком по зубам».
«Не дашь по зубам - пропадешь!.. В конце-концов, разведчики стали оберегать меня от чужих ухажеров: “Коли никому, так никому”.
Когда в полку появились девчата-добровольцы из Ленинграда, нас каждый месяц тащили на “выводку”, как мы это называли. В медсанбате проверяли, не забеременел ли кто… После одной такой “выводки” командир полка спросил меня удивленно: “Маруська, ты для кого бережешься? Все равно убьют нас…” Грубоватый был народ, но добрый. И справедливый. Такой воинствующей справедливости, как в окопах, я позже не встречала никогда» [14] .
Бытовые трудности, с которыми пришлось столкнуться Марии Фридман на фронте, теперь вспоминаются с иронией.
«Вши заели солдат. Они стаскивают рубахи, штаны, а каково девчонке? Я должна искать брошенную землянку и там, раздевшись догола, пыталась очиститься от вшей. Иногда мне помогали, кто-нибудь встанет в дверях и говорит: “Не суйся, Маруська там вшей давит!”
А банный день! А сходить по нужде! Как-то уединилась, забралась под кустик, над бруствером траншеи, немцы то ли не сразу заметили, то ли дали мне спокойно посидеть, но когда стала натягивать штанишки, просвистело слева и справа. Я свалилась в траншею, штанишки у пяток. Ох, гоготали в окопах о том, как Маруськин зад немцев ослепил…
Поначалу, признаться, меня раздражал этот солдатский гогот, пока не поняла, что смеются не надо мной, а над своей солдатской судьбой, в крови и вшах, смеются, чтобы выжить, не сойти с ума. А мне было достаточно, чтобы после кровавой стычки кто-либо спросил в тревоге: “Манька, ты жива?!” [15]
М. Фридман сражалась на фронте и в тылу врага, была трижды ранена, награждена медалью «За отвагу», орденом Красной Звезды…
Девушки-фронтовички несли все тяготы фронтовой жизни наравне с мужчинами, не уступая им ни в храбрости, ни в воинском умении.
Немцы, у которых в армии женщины несли только вспомогательную службу, были чрезвычайно удивлены столь активному участию советских женщин в боевых действиях [16] .
Они даже пытались разыграть «женскую карту» в своей пропаганде, говоря о бесчеловечности советской системы, которая бросает женщин в огонь войны. Примером этой пропаганды служит немецкая листовка, появившаяся на фронте в октябре 1943 г.:
«Если ранили друга…
Большевики всегда удивляли весь мир. И в этой войне они дали нечто совершенно новое:
Женщина на фронте!
С древнейших времен воюют люди и всегда все считали, что война - это мужское дело, воевать должны мужчины, и никому не приходило в голову вовлекать в войну женщин. Правда, были отдельные случаи, вроде пресловутых “ударниц” в конце прошлой войны - но это были исключения и они вошли в историю, как курьез или анекдот.
Но о массовом вовлечении женщин в армию в качестве бойцов, на передовую с оружием в руках - еще никто не додумался, кроме большевиков.
Каждый народ стремится уберечь своих женщин от опасности, сохранить женщину, ибо женщина - это мать, от нее зависит сохранение нации. Может погибнуть большинство мужчин, но женщины должны сохраниться, иначе может погибнуть вся нация» [17] .
Неужели немцы вдруг задумались о судьбе русского народа, их волнует вопрос его сохранения. Конечно, нет! Оказывается, все это лишь преамбула к самой главной немецкой мысли:
«Поэтому правительство всякой другой страны в случае чрезмерных потерь, угрожающих дальнейшему существованию нации, постаралось бы вывести свою страну из войны, потому что всякому национальному правительству дорог свой народ».
(Выделено немцами. Вот оказывается основная мысль: надо кончать войну, да и правительство нужно национальное. - А. Ш.)
«Иначе мыслят большевики. Грузину Сталину и разным Кагановичам, Бериям, Микоянам и всему жидовскому кагалу (ну как в пропаганде обойтись без антисемитизма! - А. Ш.), сидящему на народной шее, ровным счетом наплевать на русский народ и на все другие народы России и на саму Россию.
У них одна цель - сохранить свою власть и свои шкуры.
Поэтому им нужна война, война во что бы то ни стало, война любыми средствами, ценой любых жертв, война до последнего человека, до последнего мужчины и женщины.
“Если ранили друга” - оторвало ему, например, обе ноги или руки, не беда, черт с ним, “сумеет” и “подруга” подохнуть на фронте, тащи и ее туда же в мясорубку войны, нечего с ней нежничать. Сталину не жаль русской женщины…» [18]
Немцы, конечно, просчитались, не учли искреннего патриотического порыва тысяч советских женщин, девушек-добровольцев. Конечно, были мобилизации, чрезвычайные меры в условиях чрезвычайной опасности, трагического положения, сложившегося на фронтах, но будет неправильно не учитывать искреннего патриотического порыва молодежи, родившейся после революции и идеологически подготовленной в предвоенные годы к борьбе и самопожертвованию.
Одной из таких девушек была Юлия Друнина, 17-летней школьницей ушедшая на фронт. Стихотворение, написанное ею после войны, объясняет, почему она и тысячи других девушек добровольно уходили на фронт:
«Я ушла из детства
В грязную теплушку,
В эшелон пехоты,
В санитарный взвод.
... Я пришла из школы
В блиндажи сырые.
От Прекрасной Дамы -
В “мать” и “перемать “.
Потому что имя
Ближе чем “Россия ”,
Не могла сыскать» [19] .
Женщины сражались на фронте, утверждая этим свое, равное с мужчинами, право на защиту Отечества.
Противник неоднократно давал высокую оценку участию советских женщин в боях:
«Русские женщины... коммунистки ненавидят любого противника, фанатичны, опасны. Санитарные батальоны в 1941 г. отстаивали с гранатами и винтовками в руках последние рубежи перед Ленинградом» [20] .
Офицер связи принц Альберт Гогенцоллерн, принимавший участие в штурме Севастополя в июле 1942 г., «восхищался русскими и особенно женщинами, которые, по его словам, проявляют поразительную храбрость, достоинство и стойкость» [21] .
По словам итальянского солдата, ему и его товарищам пришлось сражаться под Харьковым против «русского женского полка». Несколько женщин оказались в плену у итальянцев. Однако, в соответствии с соглашением между Вермахтом и итальянской армией, все взятые в плен итальянцами передавались немцам. Последние приняли решение расстрелять всех женщин. По словам итальянца, «женщины другого не ожидали. Только попросили, чтобы им разрешили предварительно вымыться в бане и выстирать свое грязное белье, чтобы умереть в чистом виде, как полагается по старым русским обычаям. Немцы удовлетворили их просьбу. И вот они, вымывшись и надев чистые рубахи, пошли на расстрел…» [22]
[1] Великая отечественная война. 1941-1945. Энциклопедия. М. 1985, с. 269-270.
[2] В. Я. Галаган. Ратный подвиг женщин в годы Великой Отечественной войны. Киев. 1986, с. 163-173.
[3] П. А. Жилин. Проблемы военной истории. М., 1975, с. 238-239. В. С. Мурманцева. Советские женщины в Великой Отечественной войне 1941- 1945. М., 1979, с. 269-270.
[4] В. С. Мурманцева. Советские женщины... с. 269-270.
[5] А. Никонов. Исповедь недобитого гражданина. - Мегаполис-экспресс. Приложение к газ. «Глобус» 08.10-14.10. 1995. № 156. (Израиль).
[6] С. Алексиевич. У войны не женское лицо. М., 1988, с. 58.
[7] М. К. Кузьмин. Медики - Герои Советского Союза. М., 1965, с. 7.
[8] Великая Отечественная война 1941-1945. Энциклопедия. М., 1985, с. 270
[9] Цит. по: Е. Сенявская. Женщины на войне. «Мир истории». 2000. №5.
[10] А. Никонов. Исповедь недобитого гражданина...
[11] Там же.
[12] В. Е. Силин. «Кто ты, красивая дэвочка?» - «Огонек». Спецвыпуск. М., 2000. № 70.
[13] Р. Березина. Свидетельские показания. Архив Яд ва-Шем. 033/С1289, л. 6.
[14] Мать и мачеха. Рассказы ветеранов. Торонто, 1990, с. 77.
[15] Там же, с. 80- 81. О подвигах М. Фридман рассказано в книге: С. Н. Борщев. От Невы до Эльбы. Л., 1973, с. 163.
[16] Немецкие женщины служили в армии, ВМФ, авиации, войсках СС, полиции. Однако только на вспомогательных службах: в штабах, канцеляриях, службе связи - в боях участия не принимали. Только в последние месяцы войны началось обучение женщин в зенитной артиллерии и работе на измерительных и прицельных приборах. (Немецкие женщины и война. Итоги Второй мировой войны. Сб. статей. М., 1957, с. 479.)
[17] Архив Яд ва-Шем. М-62/19, л. 2.
[18] Там же.
[19] Ю. Друнина. «Неповторимый звездный час». М., 2000, с. 5
[20] Fighting in Hell. The German Ordeal on the Eastern Front. Pensylvania.1995, p. 33.
[21] М. Васильчикова. Берлинский дневник 1940-1945. М., 1994, с. 82.
[22] В. А. Оболенский. Под итальянской оккупацией. - «Новый журнал». Нью-Йорк, 1948. №18, с. 282- 283.
Еще по данной теме:
Основные приказы и постановления о службе женщин в Красной Армии, 1942-43 гг. (с фотоиллюстрациями);
"МНЕ НЕ СТРАШНО!" Валерия Гнаровская: девушка против танка.
(ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ)