"Опасаясь выступить за рамку..."
По ходу обсуждения игры с грамматическим первым, вторым и третьим лицом всплыла тема рамки, границы между мирами. Я это вижу примерно так.
Во-первых, есть слушатель песни (или читатель текста).
В тексте может быть изображена картина (как в "Балтийских волнах"), и тут мы обнаруживаем первую рамку, отделяющую мир текста от мира слушателя (зрителя).
Либо же в тексте существует лирический герой (ЛГ) со своим высказыванием (рассказом). Тогда первая рамка - вокруг ЛГ, она отделяет его от слушателя. Речь ЛГ описывает вторую картину ("Есть океан, которым брежу я"), и тоже с рамкой вокруг нее.
Тогда получается три мира (мир слушателя, мир ЛГ, мир рассказа), разделенные двумя рамками. Сам ЛГ при этом расположен в пространстве между первой и второй рамками. Если ЛГ рассказывает только о мире внутри второй рамки, то обычно сам он затенён, слышен лишь его голос. Но иногда он выходит из тени и что-то произносит через границу миров, обращаясь либо к слушателю (через внешнюю рамку), либо к персонажу (через внутреннюю - "эй, кхмер").
Взять, к примеру, Chinatown. Все, что там описывается, происходит внутри второй рамки (в сумерках китайского квартала). Сам ЛГ, стоя в тени между первой и второй рамкой, рассказывет о происходящем, а потом, на секунду выступив из тени, прямо обращается к слушателю ("... чем нас с тобою"). Мир внутри второй рамки постепенно удаляется, как будто камера отъезжает и захватывает все больший пространственный и временной масштаб.
Более сложный случай, когда ЛГ сам является действующим лицом внутри второй рамки. При этом ЛГ одновременно и персонаж в том нарисованном мире, и сам же рассказывает о нем (и тогда лучше различать роли ЛГ-расказчика и ЛГ-персонажа). В особо сложных ситауциях образуется целая система этих рамок и экранов, как в кино, где сначала зритель смотрит на некую картину, а затем камера отступает, становится видна рамка и оказывается, что та предыдущая картина была изображена на экране второго порядка, который расположен внутри изображенной картины, и так далее, причем в каждой рамке не только свое пространство, но и свое время (к примеру, прошлое, детство). ЛГ может пересекать эти рамки, входить внутрь их ("А часа через два ни с того, ни с сего, на дворе постоялом я встречу его"), смотреть на своё изображение со стороны ("Но кто, смотри, вон там? По всем статьям я сам"). А в песне "Это не я" ЛГ-расказчик смотрит на ЛГ-персонажа, разглядывающего фотографии ЛГ-персонажа второго порядка, причем все они отказывются от отождествления со своим изображением.
В финале может произойти выход из рамки ("и тут я ставлю точку с запятой"), свертывание внутреннего пространства ("Марш - под нож монтёрский, на верстак монтажный, плоский как ладонь") или даже случиться взрыв всей системы рамок и экранов ("вспышка рвет пастораль в куски коротким замыканьем").
----
P.S. По-хорошему нужно бы тут подтянуть какой-нибудь литературоведческий инструментарий, с фокализацией, амплификацией, хронотопом, автонимической речью и т.п. Но я не умею, может, специалисты напишут...
Во-первых, есть слушатель песни (или читатель текста).
В тексте может быть изображена картина (как в "Балтийских волнах"), и тут мы обнаруживаем первую рамку, отделяющую мир текста от мира слушателя (зрителя).
Либо же в тексте существует лирический герой (ЛГ) со своим высказыванием (рассказом). Тогда первая рамка - вокруг ЛГ, она отделяет его от слушателя. Речь ЛГ описывает вторую картину ("Есть океан, которым брежу я"), и тоже с рамкой вокруг нее.
Тогда получается три мира (мир слушателя, мир ЛГ, мир рассказа), разделенные двумя рамками. Сам ЛГ при этом расположен в пространстве между первой и второй рамками. Если ЛГ рассказывает только о мире внутри второй рамки, то обычно сам он затенён, слышен лишь его голос. Но иногда он выходит из тени и что-то произносит через границу миров, обращаясь либо к слушателю (через внешнюю рамку), либо к персонажу (через внутреннюю - "эй, кхмер").
Взять, к примеру, Chinatown. Все, что там описывается, происходит внутри второй рамки (в сумерках китайского квартала). Сам ЛГ, стоя в тени между первой и второй рамкой, рассказывет о происходящем, а потом, на секунду выступив из тени, прямо обращается к слушателю ("... чем нас с тобою"). Мир внутри второй рамки постепенно удаляется, как будто камера отъезжает и захватывает все больший пространственный и временной масштаб.
Более сложный случай, когда ЛГ сам является действующим лицом внутри второй рамки. При этом ЛГ одновременно и персонаж в том нарисованном мире, и сам же рассказывает о нем (и тогда лучше различать роли ЛГ-расказчика и ЛГ-персонажа). В особо сложных ситауциях образуется целая система этих рамок и экранов, как в кино, где сначала зритель смотрит на некую картину, а затем камера отступает, становится видна рамка и оказывается, что та предыдущая картина была изображена на экране второго порядка, который расположен внутри изображенной картины, и так далее, причем в каждой рамке не только свое пространство, но и свое время (к примеру, прошлое, детство). ЛГ может пересекать эти рамки, входить внутрь их ("А часа через два ни с того, ни с сего, на дворе постоялом я встречу его"), смотреть на своё изображение со стороны ("Но кто, смотри, вон там? По всем статьям я сам"). А в песне "Это не я" ЛГ-расказчик смотрит на ЛГ-персонажа, разглядывающего фотографии ЛГ-персонажа второго порядка, причем все они отказывются от отождествления со своим изображением.
В финале может произойти выход из рамки ("и тут я ставлю точку с запятой"), свертывание внутреннего пространства ("Марш - под нож монтёрский, на верстак монтажный, плоский как ладонь") или даже случиться взрыв всей системы рамок и экранов ("вспышка рвет пастораль в куски коротким замыканьем").
----
P.S. По-хорошему нужно бы тут подтянуть какой-нибудь литературоведческий инструментарий, с фокализацией, амплификацией, хронотопом, автонимической речью и т.п. Но я не умею, может, специалисты напишут...