Новосибирские острова часть 2 КИГИЛЯХИ
Окрестности славного поселка Тикси уже исхожены вдоль и поперек. Нас - в красных форменных куртках, уже начинают узнавать на улицах. Утро начинается с метеонаблюдений глазами и пальцем в небо, кулуарных обсуждений особенностей облаков, ветра, капитана и его навыков в швартовке. Наконец суровый Никита Овсянников http://news.yandex.ru/people/ovsyannikov_nikita.html собрал всех в холле гостиницы и объявил, что погрузка будет производиться с лодок, пароход "Поларис" будет находиться в километре от порта. Далее последовал жесткий инструктаж по поводу того, как надо садиться в лодку типа "Зодиак" и как взаимодействовать с палубным матросом. Ну что за бредни, - думал я, старый озерный и речной волк. Но все советы мне потом очень пригодились. Ветер потихоньку стихал до 12 метров, Лялькин Пуп покрывался туманом и погрузка началась.
Участники экспедиции давно потерялись во времени. Жизнь на пароходе идет по Московскому времени, полярный день и 6-часовая разница во времени вносит в это странную суматоху. За так называемую ночь, когда светло как днем, мы прошли 250 миль, дошли до острова Бол. Ляховский, напротив полуострова Кигилях. Недалеко находится Морская гидрометеорологическая береговая труднодоступная полярная станция Кигилях ( которая станет нашей базой на две недели). Над скалами начинался рассвет, всходит солнце. Время 1.15 по Москве, никто не спит, в бинокли и фотоаппараты изучают берег.
Группа высадки радуется, уходящие к другим островам расстраиваются. Все же на острове Большой Ляховский, по данным карт есть интересные природные объекты, есть разные геологические образования, возможны встречи с птицами и животными. Но ветер 18 метров, волна, высадка невозможна. Наконец, ветер стихает до 13, начинается погрузка экспедиционного оборудования, продуктов, фото и видеокамер. Лодку мотает, принимающий Гена чудом вылавливает из воды технику, где есть и профессиональные телекамеры, объективы 500 мм. Кстати, спасибо моим друзьям, которые буквально в последний день посоветовали мне купить гидромешки для сплавщиков на каяках.
Тем временем по местному время уже 21.00, хоть и полярный день, но становится сумрачно. Три пассажирских лодки пристают к пустынному берегу. Кольчатая нерпа, привлеченная звуком мощных соракосильных моторов, приподняла смешную головку над водой и почти сразу скрылась. Мимика эмоций рвется наружу у всех - проводников, девочек с Геофака МГУ. Мы уже тут, на краю земли и нас ждут большие находки!!! Так нам думалось вначале.
По дороге к Полярке, где нас ждали зимовщики, стали попадаться поля низкорослой пушицы в самом пике своего плодоношения, срезанные рога диких северных оленей.
Полярные совы облюбовали пустые бочки из под горючего как наблюдательные вершины и срывались с них при приближении группы на 30-20 метров.
Плотность сов вокруг полярной станции высока. Возможно, это свидетельствует о низкой численности леммингов - основного летнего корма сов или о том, что строения станции, столбы и растяжки радиомачт дают им преимущество в контроле над территорией. В открытой тундре мы нигде не видели такого многообразия сов. Подобраться для фотосъемки на близкое расстояние достаточно просто. Заметив сову, замираешь. Затем она поворачивает голову от тебя в противоположенную сторону, возможно на шорох лемминга. Надо сделать 4-5-6 тихих и быстрых шагов, снова замереть. Сова поворачивает голову к тебе, некоторое время наблюдает, затем снова отворачивается слушать шорох тундры. Снова делаешь несколько шагов, и так много раз в течении часа. В конце концов расстояние сокращается до 6-9 метров, огромная птица уже не влезает в объектив. Именно тогда она взлетает, пользуясь склодками местности перемещается метров на 100, на следующую, облюбованую присаду. Тут ее стоит оставить в покое, хотя бы на день.
На Полярной станции Кигилях работают 4 человека. Начальник Юра - более 30 лет. Женщин нет, есть ЖК телевизор, где огромной популярностью пользуется программа ДОМ 2, концерты шансона. Печется вкуснейший домашний хлеб, всегда работает дизель и баня, есть каталогизированная библиотека, склад вкуснейшей замороженой рыбы в леднике, красные помидоры зреют на окне и поразительная, стерильная чистота. Фразу из фильма Как я провел этим летом - до СИНа мне не удалось услышать ни разу, но сам процесс синоптических наблюдений происходит по графику постоянно, данные отправляются, все работает ...
В первую очередь геологов , фотографа и телегруппу Моя Планета интересуют скальные массивы Кигиляхи, в 7 километрах от станции. Первый выход по всем правилам безопасности, в светоотражающих жилетах, с оружием.
Наш маршрут проходит по плато, покрытое байджерахами . Это крупных холмы из почвы, лесса или торфа, оставшейся после таяния плейстоценового льда. Под ними все равно еще лежит мощный слой вечной мерзлоты, из которого отчасти и сложены все большие острова Новосибирского архипелага. Ходить по байджераховым комплексам достаточно трудно, вверх - вниз, они вязкие и издалека похожи на огромный скотный двор, где испражнились тысячи мамонтов.
Но именно тут можно найти останки мамонтовой фауны. Ребята увидели небольшой осколок бивня мамонта, сфотографировали его и передали нашим проводникам. Мамонтовая кость - товар лицензионный, вывоз его за пределя республики Саха официально требует наличия на такой вид деятельности платного разрешения. Стоимость килограмма коллекционного бивня на аукционах составляет до 15 000 руб.
Но нас интересуют живописные гранитные выходы, которые начинаются на дне моря Лаптевых, пересекают полуостров и снова скрываются в море, для того, чтобы снова открыться на материке.
Идти становится легче, под ногами гранитная крошка и пушица. До скал всего 500-600 метров.
Начинается каменная фиерия, 7 или 8 каменных гряд с разными лицами, разной высоты окружают тебя. Ветер усиливается до 20 метров, старается сдуть. Набегают и тут же пропадают пласты тумана, взрывается вдруг солнце. Каждый новый миг по-новому освещает это чудо света, чудо природы и геологии. Группа разделяется, каждый хочет в одиночестве поучаствовать в природном спектакле.
У подножья скал растут скромные цветы тундры. Всю съемку я провел камерой Sony NEX 7 со сменной оптикой и это был осознаный выбор. Мой стандартный комплект Canonа в этой ситуации потянул бы кило на 20, тут же ограничился 6-7 кило. Особенно это стало заметным при возвращении со съемки.
Кстати, я совсем плохо знаю растения тундры, буду благодарен за названия. Следующая группа скал вызвала у меня стойкие ассоциации с портретами политиков современных. Возможно, это уже клиника, но два героя мне точно открылись. Не буду называть имен, может вы увидите что то другое.
В среднем, на каждую скалу хотелось бы потратить съемочный день, нет лучше по неделе в разные времена года. Весна, первый снег, гнездование хищных птиц, пурга. Но это невозможно. У меня было только два дня, из которых дойти и вернуться назад - часов 6.
Новый хребет, новый пучёк солнечного света. И как всегда, отрубленные рога северного оленя.
Хребет дракона. Это конечно, мое название, но возможно кто то другой уже дал всем этис скалам правильные названия. Может Погранцы 70, может геологи. Как бы это все найти и зафиксировать.
Опять изменился свет, низкое солнце над морем торопит к возвращению на полярку. Понимаю, что Юра Есаулов, наш проводник уже беспокоится и стоит с биноклем, выглядывая за 7 километров мой светоотражающий жилет.
С далекой горы Санникова начинает натягивать туман. Уже 20 по местному. Понимаю, что надо возвращаться. Но инструкция такова. Если тебя в пути застал туман, надо сесть и ждать. В тундре очень легко не заметить в тумане трещину или глубокий ручей, в котором потом соберут твой жилет, фотоаппарат и кости, обглоданные песцом. Честно говоря, плюю на все это, врубаю в диктофоне свою любимую Хелавису - Мельницу и под звуки песни Шаман http://music.yandex.ru/#!/track/1704303/album/168842 маршевым шагом по навигатору пру домой. Далее идут Шел отряд по бережку, Взвейтесь кострами синие ночи и любимая невеста Полоза http://music.yandex.ru/#!/track/1704263/album/168865
Дома на Полярке свежий ароматный хлеб, улыбающаяся Лена, волнующийся Юра Петр Глазов как то странно смотрит и радиограмма, что у меня умер отец. Все как в кино . Так я провожу свое лето.
Через пару дней будет рассказ о тающей арктике. Мамонт во льду, лесс, держащий покрепче болотного окнища. Часть Третья о том, как исчезает мифическая Арктида .">
Участники экспедиции давно потерялись во времени. Жизнь на пароходе идет по Московскому времени, полярный день и 6-часовая разница во времени вносит в это странную суматоху. За так называемую ночь, когда светло как днем, мы прошли 250 миль, дошли до острова Бол. Ляховский, напротив полуострова Кигилях. Недалеко находится Морская гидрометеорологическая береговая труднодоступная полярная станция Кигилях ( которая станет нашей базой на две недели). Над скалами начинался рассвет, всходит солнце. Время 1.15 по Москве, никто не спит, в бинокли и фотоаппараты изучают берег.
Группа высадки радуется, уходящие к другим островам расстраиваются. Все же на острове Большой Ляховский, по данным карт есть интересные природные объекты, есть разные геологические образования, возможны встречи с птицами и животными. Но ветер 18 метров, волна, высадка невозможна. Наконец, ветер стихает до 13, начинается погрузка экспедиционного оборудования, продуктов, фото и видеокамер. Лодку мотает, принимающий Гена чудом вылавливает из воды технику, где есть и профессиональные телекамеры, объективы 500 мм. Кстати, спасибо моим друзьям, которые буквально в последний день посоветовали мне купить гидромешки для сплавщиков на каяках.
Тем временем по местному время уже 21.00, хоть и полярный день, но становится сумрачно. Три пассажирских лодки пристают к пустынному берегу. Кольчатая нерпа, привлеченная звуком мощных соракосильных моторов, приподняла смешную головку над водой и почти сразу скрылась. Мимика эмоций рвется наружу у всех - проводников, девочек с Геофака МГУ. Мы уже тут, на краю земли и нас ждут большие находки!!! Так нам думалось вначале.
По дороге к Полярке, где нас ждали зимовщики, стали попадаться поля низкорослой пушицы в самом пике своего плодоношения, срезанные рога диких северных оленей.
Полярные совы облюбовали пустые бочки из под горючего как наблюдательные вершины и срывались с них при приближении группы на 30-20 метров.
Плотность сов вокруг полярной станции высока. Возможно, это свидетельствует о низкой численности леммингов - основного летнего корма сов или о том, что строения станции, столбы и растяжки радиомачт дают им преимущество в контроле над территорией. В открытой тундре мы нигде не видели такого многообразия сов. Подобраться для фотосъемки на близкое расстояние достаточно просто. Заметив сову, замираешь. Затем она поворачивает голову от тебя в противоположенную сторону, возможно на шорох лемминга. Надо сделать 4-5-6 тихих и быстрых шагов, снова замереть. Сова поворачивает голову к тебе, некоторое время наблюдает, затем снова отворачивается слушать шорох тундры. Снова делаешь несколько шагов, и так много раз в течении часа. В конце концов расстояние сокращается до 6-9 метров, огромная птица уже не влезает в объектив. Именно тогда она взлетает, пользуясь склодками местности перемещается метров на 100, на следующую, облюбованую присаду. Тут ее стоит оставить в покое, хотя бы на день.
На Полярной станции Кигилях работают 4 человека. Начальник Юра - более 30 лет. Женщин нет, есть ЖК телевизор, где огромной популярностью пользуется программа ДОМ 2, концерты шансона. Печется вкуснейший домашний хлеб, всегда работает дизель и баня, есть каталогизированная библиотека, склад вкуснейшей замороженой рыбы в леднике, красные помидоры зреют на окне и поразительная, стерильная чистота. Фразу из фильма Как я провел этим летом - до СИНа мне не удалось услышать ни разу, но сам процесс синоптических наблюдений происходит по графику постоянно, данные отправляются, все работает ...
В первую очередь геологов , фотографа и телегруппу Моя Планета интересуют скальные массивы Кигиляхи, в 7 километрах от станции. Первый выход по всем правилам безопасности, в светоотражающих жилетах, с оружием.
Наш маршрут проходит по плато, покрытое байджерахами . Это крупных холмы из почвы, лесса или торфа, оставшейся после таяния плейстоценового льда. Под ними все равно еще лежит мощный слой вечной мерзлоты, из которого отчасти и сложены все большие острова Новосибирского архипелага. Ходить по байджераховым комплексам достаточно трудно, вверх - вниз, они вязкие и издалека похожи на огромный скотный двор, где испражнились тысячи мамонтов.
Но именно тут можно найти останки мамонтовой фауны. Ребята увидели небольшой осколок бивня мамонта, сфотографировали его и передали нашим проводникам. Мамонтовая кость - товар лицензионный, вывоз его за пределя республики Саха официально требует наличия на такой вид деятельности платного разрешения. Стоимость килограмма коллекционного бивня на аукционах составляет до 15 000 руб.
Но нас интересуют живописные гранитные выходы, которые начинаются на дне моря Лаптевых, пересекают полуостров и снова скрываются в море, для того, чтобы снова открыться на материке.
Идти становится легче, под ногами гранитная крошка и пушица. До скал всего 500-600 метров.
Начинается каменная фиерия, 7 или 8 каменных гряд с разными лицами, разной высоты окружают тебя. Ветер усиливается до 20 метров, старается сдуть. Набегают и тут же пропадают пласты тумана, взрывается вдруг солнце. Каждый новый миг по-новому освещает это чудо света, чудо природы и геологии. Группа разделяется, каждый хочет в одиночестве поучаствовать в природном спектакле.
У подножья скал растут скромные цветы тундры. Всю съемку я провел камерой Sony NEX 7 со сменной оптикой и это был осознаный выбор. Мой стандартный комплект Canonа в этой ситуации потянул бы кило на 20, тут же ограничился 6-7 кило. Особенно это стало заметным при возвращении со съемки.
Кстати, я совсем плохо знаю растения тундры, буду благодарен за названия. Следующая группа скал вызвала у меня стойкие ассоциации с портретами политиков современных. Возможно, это уже клиника, но два героя мне точно открылись. Не буду называть имен, может вы увидите что то другое.
В среднем, на каждую скалу хотелось бы потратить съемочный день, нет лучше по неделе в разные времена года. Весна, первый снег, гнездование хищных птиц, пурга. Но это невозможно. У меня было только два дня, из которых дойти и вернуться назад - часов 6.
Новый хребет, новый пучёк солнечного света. И как всегда, отрубленные рога северного оленя.
Хребет дракона. Это конечно, мое название, но возможно кто то другой уже дал всем этис скалам правильные названия. Может Погранцы 70, может геологи. Как бы это все найти и зафиксировать.
Опять изменился свет, низкое солнце над морем торопит к возвращению на полярку. Понимаю, что Юра Есаулов, наш проводник уже беспокоится и стоит с биноклем, выглядывая за 7 километров мой светоотражающий жилет.
С далекой горы Санникова начинает натягивать туман. Уже 20 по местному. Понимаю, что надо возвращаться. Но инструкция такова. Если тебя в пути застал туман, надо сесть и ждать. В тундре очень легко не заметить в тумане трещину или глубокий ручей, в котором потом соберут твой жилет, фотоаппарат и кости, обглоданные песцом. Честно говоря, плюю на все это, врубаю в диктофоне свою любимую Хелавису - Мельницу и под звуки песни Шаман http://music.yandex.ru/#!/track/1704303/album/168842 маршевым шагом по навигатору пру домой. Далее идут Шел отряд по бережку, Взвейтесь кострами синие ночи и любимая невеста Полоза http://music.yandex.ru/#!/track/1704263/album/168865
Дома на Полярке свежий ароматный хлеб, улыбающаяся Лена, волнующийся Юра Петр Глазов как то странно смотрит и радиограмма, что у меня умер отец. Все как в кино . Так я провожу свое лето.
Через пару дней будет рассказ о тающей арктике. Мамонт во льду, лесс, держащий покрепче болотного окнища. Часть Третья о том, как исчезает мифическая Арктида .">