Бармалей
В углу машинного зала стояло у нас страшное устройство.
Звалось оно - Бармалей. Разумеется, было у него и совершенно официальное название - "устройство вывода на перфокарты", но так его называли разве что в документации. А страшную кличку оно заслужило за неописуемые звуки, издаваемые им при работе.
Машзал ЕС вообще тихим местом не назовешь. Фоновый шум в нем такой, что выйдя в инженерскую, сотрудники некоторое время продолжали говорить крепко форсированными голосами, да и дома после смены меня нередко одергивали: чего орешь, мол. Много лет спустя мне это сильно упростило беседы с корабелами... но сейчас не о том речь.
Рядом с Бармалеем стояло АЦПУ - алфавитно-цифровое печатающее устройство. При выводе большого объема информации - результатов обсчета зарплаты, дампа памяти и других "густых" документов оно тоже радовало звуком, особенно когда заправлялось поганого цвета фотобумагой вместо стандартных листов с боковой просечкой. Но когда работал Бармалей, АЦПУ просто не было слышно.
Ну, перфокарты таки видели многие. Даже те, кто уже не застал их в работе. Тонкие бледно-коричневые (кому повезло - цветные финские, "с совой") картонки длиной с ладошку можно еще увидеть и в докторских картотеках, и у особо ушлых библиотекарей, у лекторов и ведущих - с подручными пометками,- наконец, в чулане у старого программера или на выгугленной картинке.
А теперь представьте, что в приемник Бармалея загружают пачку перфокарт высотой в ваш монитор, а в другом через некоторое время должны появиться они же - но уже с набитой на них большой программой, результатами - или с копией последовательности генерации конкретного варианта ОС - так положено, класть эту копию на хранение. Это означает, что внутри у железяки ростом с холодильник "Днепр" заработает целый полк озверевших дыроколов. От рева этого устройства мыши из зала разбегались среди бела дня. Вот и Бармалей. И жил он поэтому в дальнем углу машзала.
АЦПУ и Бармалей надежно отгораживали от основного пространства пластиковый столовский столик, за которым люди из системной группы, чьи официальные столы стояли в инженерской или вообще в КБ,- через двор,- ковыряли дампы, чесали репу, заполняли сменный журнал и вопреки правилам пили кофе. В противоположом углу торцевой части зала, у стеклянной переборки гермозоны, стоял мой стол: как тайный интраверт, я выбила себе право обитать в зале постоянно. В хитром месте под фальшполом был подключен удлинитель-размножитель, откуда росла настольная лампа и при необходимости - кипятильник.
Раннее утро. Оператор заболела, старший системщик - в состоянии "хлам надолго" дрыхнет после ночной смены, навалившись на стол за Бармалеем. Возле консоли записка - срочно, почти вчера вывести на перфокарты нечто из такого-то набора данных (слова "файл" тогда не было).
Для пущего уюта - и чтобы не будить коллегу - я включаю в зале только переноску над консолью и настольную лампу в своем углу. Пробуждение машины - нарастающее низкое гудение - не способно никого потревожить. Система готова, я ставлю на счет оставленные с вечера задачи, включаю и кормлю картонками Бармалея... и наконец, запускаю вывод на перфокарты.
С мысленным криком: "Дура!!!" пулей вылетаю из-за консоли и шустрым веником несусь в дрыхлый угол: рев этой бешеной железяки наверняка разбудил старшого! Ан нет. Он только всхрапнул, на мгновение перекрыв грохот картонодробилки, и поудобнее пристроил голову на пачке распечаток.
...Колода выведена. Наступила блаженная тишина - ну, то, что называется ею в машинном зале. Я едва ли не на цыпочках ушлепала в свой угол и пустила в ход кипятильник. Но едва я залила кипяточком принесенный из дому свежесмолотый кофе (индийский растворимый - блестящие-шелестящие мелкие гранулки в плоских баночках - пился только по праздникам), и священный аромат потянуло искусственными ветерками по залу,- как у меня за спиной раздалось шарканье, а следом - хриплый вопрос: "Это мне?"
Звалось оно - Бармалей. Разумеется, было у него и совершенно официальное название - "устройство вывода на перфокарты", но так его называли разве что в документации. А страшную кличку оно заслужило за неописуемые звуки, издаваемые им при работе.
Машзал ЕС вообще тихим местом не назовешь. Фоновый шум в нем такой, что выйдя в инженерскую, сотрудники некоторое время продолжали говорить крепко форсированными голосами, да и дома после смены меня нередко одергивали: чего орешь, мол. Много лет спустя мне это сильно упростило беседы с корабелами... но сейчас не о том речь.
Рядом с Бармалеем стояло АЦПУ - алфавитно-цифровое печатающее устройство. При выводе большого объема информации - результатов обсчета зарплаты, дампа памяти и других "густых" документов оно тоже радовало звуком, особенно когда заправлялось поганого цвета фотобумагой вместо стандартных листов с боковой просечкой. Но когда работал Бармалей, АЦПУ просто не было слышно.
Ну, перфокарты таки видели многие. Даже те, кто уже не застал их в работе. Тонкие бледно-коричневые (кому повезло - цветные финские, "с совой") картонки длиной с ладошку можно еще увидеть и в докторских картотеках, и у особо ушлых библиотекарей, у лекторов и ведущих - с подручными пометками,- наконец, в чулане у старого программера или на выгугленной картинке.
А теперь представьте, что в приемник Бармалея загружают пачку перфокарт высотой в ваш монитор, а в другом через некоторое время должны появиться они же - но уже с набитой на них большой программой, результатами - или с копией последовательности генерации конкретного варианта ОС - так положено, класть эту копию на хранение. Это означает, что внутри у железяки ростом с холодильник "Днепр" заработает целый полк озверевших дыроколов. От рева этого устройства мыши из зала разбегались среди бела дня. Вот и Бармалей. И жил он поэтому в дальнем углу машзала.
АЦПУ и Бармалей надежно отгораживали от основного пространства пластиковый столовский столик, за которым люди из системной группы, чьи официальные столы стояли в инженерской или вообще в КБ,- через двор,- ковыряли дампы, чесали репу, заполняли сменный журнал и вопреки правилам пили кофе. В противоположом углу торцевой части зала, у стеклянной переборки гермозоны, стоял мой стол: как тайный интраверт, я выбила себе право обитать в зале постоянно. В хитром месте под фальшполом был подключен удлинитель-размножитель, откуда росла настольная лампа и при необходимости - кипятильник.
Раннее утро. Оператор заболела, старший системщик - в состоянии "хлам надолго" дрыхнет после ночной смены, навалившись на стол за Бармалеем. Возле консоли записка - срочно, почти вчера вывести на перфокарты нечто из такого-то набора данных (слова "файл" тогда не было).
Для пущего уюта - и чтобы не будить коллегу - я включаю в зале только переноску над консолью и настольную лампу в своем углу. Пробуждение машины - нарастающее низкое гудение - не способно никого потревожить. Система готова, я ставлю на счет оставленные с вечера задачи, включаю и кормлю картонками Бармалея... и наконец, запускаю вывод на перфокарты.
С мысленным криком: "Дура!!!" пулей вылетаю из-за консоли и шустрым веником несусь в дрыхлый угол: рев этой бешеной железяки наверняка разбудил старшого! Ан нет. Он только всхрапнул, на мгновение перекрыв грохот картонодробилки, и поудобнее пристроил голову на пачке распечаток.
...Колода выведена. Наступила блаженная тишина - ну, то, что называется ею в машинном зале. Я едва ли не на цыпочках ушлепала в свой угол и пустила в ход кипятильник. Но едва я залила кипяточком принесенный из дому свежесмолотый кофе (индийский растворимый - блестящие-шелестящие мелкие гранулки в плоских баночках - пился только по праздникам), и священный аромат потянуло искусственными ветерками по залу,- как у меня за спиной раздалось шарканье, а следом - хриплый вопрос: "Это мне?"