"АВТОМОБИЛИ МЕЧТЫ"; №2: лада?(часть5)
Действие четвертое
Комаров, Петров, Алексашенко, корреспондент Forbes.
Кабинет президента АвтоВАЗа. Массивная мебель, аквариум. В проемах между книжными шкафами пожелтевшие фотографии прежних руководителей завода. Отдельно портреты Дмитрия Медведева и Владимира Путина.
Комаров. Посмотрели, поговорили?
Петров. Да, спасибо. Разговаривал с тремя рабочими на конвейере, они уже не в том возрасте, чтобы быть вашими союзниками, но заметил их воодушевление. Это важно.
Комаров. Говорим с ними, рассказываем правду. Они понимают. По 70 человек приходило на встречи с профсоюзным активом, где мы объясняли, что будем сокращать расходы и оптимизировать численность, почему. Они донесли до остальных, что предприятие должно выйти на самоокупаемость. В противном случае мы не предприятие, а хоспис, социальный проект. Я знаю, что здесь неправильно. Но где взять планету, куда на два-три года переселить десятки тысяч людей, пока наведем порядок и запустим производство новых моделей?
Петров. Когда рассуждают о том, что делать с людьми, как сохранить места, это тоже уже разговор не о бизнесе.
Комаров. Абсолютных крайностей не бывает. Нам нужно создать передовое предприятие и сохранить социальную стабильность, не увольнять людей. Это совершенно противоположные цели. Нужно пройти на грани. Уже есть около 18 000 зарегистрированных безработных по городу, это большая цифра. Здесь хоть и не пуп земли, но реально самый крупный моногород страны с активным населением, средний возраст на производстве - 37 лет. Это не «Норникель», где средний возраст гораздо выше.
Петров. Но люди ведут себя неагрессивно, что стало для меня большим сюрпризом.
Комаров. Посмотрели бы вы на ситуацию в июле-августе. Сейчас люди уже понимают, что делается. Есть надежда на внятные действия руководства. Соцпрограмма на год утверждена на 9,8 млрд рублей. Здесь же вся советская социалка осталась: санатории, профилактории, спорт, культура. Встречались с профсоюзами, объясняли, почему необходимо сократить расходы - просто нет денег. Предложили - решайте сами, что выкидывать, а что оставить. Люди в ответ принесли список и еще предложили, где можно порезать.
Алексашенко. Как решается проблема банковских долгов?
Комаров (со вздохом). Проценты погашаются. Важно показать, что завод может работать в ноль не в будущем, а сейчас. От этого зависит получение 28 млрд рублей от государства на реструктуризацию долга, о котором мы должны договориться с банками, утвердить стратегию развития и инвестиционную программу на правительстве и подписать соответствующий меморандум в Renault, который определит доли, участие и т. д.
Петров. Когда по долгам платили в последний раз?
Комаров. В конце месяца, с нас же их списывают.
Алексашенко. То есть проблема не решается?
Комаров. С начала октября мы заплатили 2,5 млрд рублей по процентам, если в марте утвердим программу, то еще два с лишним миллиарда заплатим за первый квартал.
Петров. Вопрос о списании долгов не стоит?
Комаров. А кто из банков нам после этого даст деньги? Поэтому будем погашать: теоретически «Ростехнологии» выдадут деньги, и по кредитам мы расплатимся. Renault готов выделить €300 млн. У нас нет иного выхода, как решать проблемы поэтапно. И через два-три года начнем запускать новые модели.
Петров. Те модели, которые нам показали?
Комаров. Не только. Будем выпускать и кроссоверы, и С-класс. Годовой объем производства должен быть в 2020 году более 1 млн, не менее 70% машин - под брендом Lada. Французы понимают, что современная с хорошим качеством Lada будет продаваться.
Алексашенко. Скажи, когда французские акционеры осознали масштаб проблемы?
Комаров. 16 июня 2009 года - на внеочередном заседании совета директоров Renault в Париже я сделал доклад о состоянии дел на заводе.
Петров. Какие были вопросы?
Комаров. Не было вопросов. Была длинная пауза. Первым отреагировал [президент Renault] Карлос Гон - поздравил. Я напрягся и спросил с чем. Он ответил: «С тем, что вы так хорошо описали то место, где мы сейчас находимся».
Алексашенко. А когда в правительстве поняли, что без участия государства ситуацию не выправить? В какой момент поняли, что нужно включаться?
Комаров. Правительство активно взялось за решение наших проблем после заявления о возможном сокращении 30 000 сотрудников АвтоВАЗа. Это было в начале сентября.
Алексашенко. Решение проблем поставщиков не входит в задачу акционеров?
Комаров. Нет, не входит. Это их (поставщиков) проблемы. Хотя если в какой-то момент они не поставят свою продукцию на конвейер, то машины останутся без деталей, и это будет нашей проблемой.
Петров. Модели Renault пойдут с собственными поставщиками или будут размещать у нас заказы?
Комаров. Очень активно работаем в этом направлении. В меморандуме есть обязательство о локализации производства на уровне 75%.
Алексашенко. Какие шансы у нынешних поставщиков?
Комаров. Шансы имеют все. Сейчас вице-президент по закупкам просеивает поставщиков, ищет, кто способен обеспечить качество. Существует оценка поставщиков по 10 параметрам: техуровню, финансовому состоянию, системам организации менеджмента и качества, системам контроля, издержек. А - это лучшие в индустрии, В - нормальные, С - требуют улучшения и инвестиций, D - с этими работать нельзя. Так вот, нанятые нами западные консультанты в ходе анализа наших поставщиков добавили еще две оценки - Е и F. Из 800 поставщиков можно выбрать 50-60, остальных нужно создавать заново, подбирать инвесторов, помогать.
Алексашенко. Получается, что без государства и эту проблему не решить.
Комаров. Само ничего не вырастет и не заколосится. Это проект на половину машиностроения страны.
Алексашенко. В правительстве это понимают?
Комаров. Надеюсь, что понимают. Для меня вопрос поставщиков ключевой. А у правительства таких вопросов пятьсот. Энергетика, космос, авиация…
Петров. Там все еще хуже.
Алексашенко. Но у них нет на выходе конечной продукции на $3 млрд, как здесь.
Комаров. Это правда. У нас еще сохранилась технологическая цепочка, корявая, но она есть.
Петров. А с дилерами что делаете?
Комаров. Сейчас мы формируем производственный план по их заявкам машины. Делаем именно то, что они хотят.
Корреспондент Forbes. (взглянув на часы). Мы совсем забыли про разницу во времени с Москвой.
Комаров. На самолет опаздываете?
Корреспондент Forbes. Да нет, нас в аэропорту Качмазов из СОКа ждет.
Комаров. Понятно. Да и меня французы в соседнем кабинете заждались.
Прощаются.
заждались.
Прощаются.
Комаров, Петров, Алексашенко, корреспондент Forbes.
Кабинет президента АвтоВАЗа. Массивная мебель, аквариум. В проемах между книжными шкафами пожелтевшие фотографии прежних руководителей завода. Отдельно портреты Дмитрия Медведева и Владимира Путина.
Комаров. Посмотрели, поговорили?
Петров. Да, спасибо. Разговаривал с тремя рабочими на конвейере, они уже не в том возрасте, чтобы быть вашими союзниками, но заметил их воодушевление. Это важно.
Комаров. Говорим с ними, рассказываем правду. Они понимают. По 70 человек приходило на встречи с профсоюзным активом, где мы объясняли, что будем сокращать расходы и оптимизировать численность, почему. Они донесли до остальных, что предприятие должно выйти на самоокупаемость. В противном случае мы не предприятие, а хоспис, социальный проект. Я знаю, что здесь неправильно. Но где взять планету, куда на два-три года переселить десятки тысяч людей, пока наведем порядок и запустим производство новых моделей?
Петров. Когда рассуждают о том, что делать с людьми, как сохранить места, это тоже уже разговор не о бизнесе.
Комаров. Абсолютных крайностей не бывает. Нам нужно создать передовое предприятие и сохранить социальную стабильность, не увольнять людей. Это совершенно противоположные цели. Нужно пройти на грани. Уже есть около 18 000 зарегистрированных безработных по городу, это большая цифра. Здесь хоть и не пуп земли, но реально самый крупный моногород страны с активным населением, средний возраст на производстве - 37 лет. Это не «Норникель», где средний возраст гораздо выше.
Петров. Но люди ведут себя неагрессивно, что стало для меня большим сюрпризом.
Комаров. Посмотрели бы вы на ситуацию в июле-августе. Сейчас люди уже понимают, что делается. Есть надежда на внятные действия руководства. Соцпрограмма на год утверждена на 9,8 млрд рублей. Здесь же вся советская социалка осталась: санатории, профилактории, спорт, культура. Встречались с профсоюзами, объясняли, почему необходимо сократить расходы - просто нет денег. Предложили - решайте сами, что выкидывать, а что оставить. Люди в ответ принесли список и еще предложили, где можно порезать.
Алексашенко. Как решается проблема банковских долгов?
Комаров (со вздохом). Проценты погашаются. Важно показать, что завод может работать в ноль не в будущем, а сейчас. От этого зависит получение 28 млрд рублей от государства на реструктуризацию долга, о котором мы должны договориться с банками, утвердить стратегию развития и инвестиционную программу на правительстве и подписать соответствующий меморандум в Renault, который определит доли, участие и т. д.
Петров. Когда по долгам платили в последний раз?
Комаров. В конце месяца, с нас же их списывают.
Алексашенко. То есть проблема не решается?
Комаров. С начала октября мы заплатили 2,5 млрд рублей по процентам, если в марте утвердим программу, то еще два с лишним миллиарда заплатим за первый квартал.
Петров. Вопрос о списании долгов не стоит?
Комаров. А кто из банков нам после этого даст деньги? Поэтому будем погашать: теоретически «Ростехнологии» выдадут деньги, и по кредитам мы расплатимся. Renault готов выделить €300 млн. У нас нет иного выхода, как решать проблемы поэтапно. И через два-три года начнем запускать новые модели.
Петров. Те модели, которые нам показали?
Комаров. Не только. Будем выпускать и кроссоверы, и С-класс. Годовой объем производства должен быть в 2020 году более 1 млн, не менее 70% машин - под брендом Lada. Французы понимают, что современная с хорошим качеством Lada будет продаваться.
Алексашенко. Скажи, когда французские акционеры осознали масштаб проблемы?
Комаров. 16 июня 2009 года - на внеочередном заседании совета директоров Renault в Париже я сделал доклад о состоянии дел на заводе.
Петров. Какие были вопросы?
Комаров. Не было вопросов. Была длинная пауза. Первым отреагировал [президент Renault] Карлос Гон - поздравил. Я напрягся и спросил с чем. Он ответил: «С тем, что вы так хорошо описали то место, где мы сейчас находимся».
Алексашенко. А когда в правительстве поняли, что без участия государства ситуацию не выправить? В какой момент поняли, что нужно включаться?
Комаров. Правительство активно взялось за решение наших проблем после заявления о возможном сокращении 30 000 сотрудников АвтоВАЗа. Это было в начале сентября.
Алексашенко. Решение проблем поставщиков не входит в задачу акционеров?
Комаров. Нет, не входит. Это их (поставщиков) проблемы. Хотя если в какой-то момент они не поставят свою продукцию на конвейер, то машины останутся без деталей, и это будет нашей проблемой.
Петров. Модели Renault пойдут с собственными поставщиками или будут размещать у нас заказы?
Комаров. Очень активно работаем в этом направлении. В меморандуме есть обязательство о локализации производства на уровне 75%.
Алексашенко. Какие шансы у нынешних поставщиков?
Комаров. Шансы имеют все. Сейчас вице-президент по закупкам просеивает поставщиков, ищет, кто способен обеспечить качество. Существует оценка поставщиков по 10 параметрам: техуровню, финансовому состоянию, системам организации менеджмента и качества, системам контроля, издержек. А - это лучшие в индустрии, В - нормальные, С - требуют улучшения и инвестиций, D - с этими работать нельзя. Так вот, нанятые нами западные консультанты в ходе анализа наших поставщиков добавили еще две оценки - Е и F. Из 800 поставщиков можно выбрать 50-60, остальных нужно создавать заново, подбирать инвесторов, помогать.
Алексашенко. Получается, что без государства и эту проблему не решить.
Комаров. Само ничего не вырастет и не заколосится. Это проект на половину машиностроения страны.
Алексашенко. В правительстве это понимают?
Комаров. Надеюсь, что понимают. Для меня вопрос поставщиков ключевой. А у правительства таких вопросов пятьсот. Энергетика, космос, авиация…
Петров. Там все еще хуже.
Алексашенко. Но у них нет на выходе конечной продукции на $3 млрд, как здесь.
Комаров. Это правда. У нас еще сохранилась технологическая цепочка, корявая, но она есть.
Петров. А с дилерами что делаете?
Комаров. Сейчас мы формируем производственный план по их заявкам машины. Делаем именно то, что они хотят.
Корреспондент Forbes. (взглянув на часы). Мы совсем забыли про разницу во времени с Москвой.
Комаров. На самолет опаздываете?
Корреспондент Forbes. Да нет, нас в аэропорту Качмазов из СОКа ждет.
Комаров. Понятно. Да и меня французы в соседнем кабинете заждались.
Прощаются.
заждались.
Прощаются.