Максу
Ему 32 теперь. Он на месяц старше меня.
Как-то обмолвился, что среди его оренбургских предков -- казачьи атаманы. Что ж, кровь не водица, слово его было весомо даже в их суперталантливой группе геометров, и, наверное, мало кто из сверстников вызывал такое искреннее уважение. Спокойный, надежный, верный. От него можно было лично и серьезно получить по мозгам за пыль на аппаратуре, или забытую договоренность.Но никогда на нашей памяти он не произносил слов осуждения. Ни одного дурного слова о других.
Пел он с удовольствием. Мне чаще всего -- "Золото на голубом" и "Это все, что останется после меня"... Но остались не только струны и зацепившийся за сердце тембр. Еще с последней - давней! - встречи с Максом у нас живет большой, очень мягкий мишка, верный спутник маленькой Насти. Этот мишка даже отправился в путешествие на самолете, чтобы Настене было уютно и не страшно лететь среди облаков. Всего-то игрушечный медведь, но ребенок уверен, что помнит дядю Макса, и молится за него, и знает, что не навсегда.
Шестнадцатого июня мы стояли у его гроба в Минске. Исполнялось ровно одиннадцать лет со дня нашего венчания, в возможность которого Макс когда-то верил больше, чем мы сами. Его поддержка и умение слушать, его улыбка и задумчивость... остались рядом. До встречи -- навеки, в краях, где нет ни печали, ни воздыхания. Там, где зеленые деревья, и золото на голубом...
Как-то обмолвился, что среди его оренбургских предков -- казачьи атаманы. Что ж, кровь не водица, слово его было весомо даже в их суперталантливой группе геометров, и, наверное, мало кто из сверстников вызывал такое искреннее уважение. Спокойный, надежный, верный. От него можно было лично и серьезно получить по мозгам за пыль на аппаратуре, или забытую договоренность.Но никогда на нашей памяти он не произносил слов осуждения. Ни одного дурного слова о других.
Пел он с удовольствием. Мне чаще всего -- "Золото на голубом" и "Это все, что останется после меня"... Но остались не только струны и зацепившийся за сердце тембр. Еще с последней - давней! - встречи с Максом у нас живет большой, очень мягкий мишка, верный спутник маленькой Насти. Этот мишка даже отправился в путешествие на самолете, чтобы Настене было уютно и не страшно лететь среди облаков. Всего-то игрушечный медведь, но ребенок уверен, что помнит дядю Макса, и молится за него, и знает, что не навсегда.
Шестнадцатого июня мы стояли у его гроба в Минске. Исполнялось ровно одиннадцать лет со дня нашего венчания, в возможность которого Макс когда-то верил больше, чем мы сами. Его поддержка и умение слушать, его улыбка и задумчивость... остались рядом. До встречи -- навеки, в краях, где нет ни печали, ни воздыхания. Там, где зеленые деревья, и золото на голубом...