Франция и Революция #2 Причины
Ещё о Европа 18-19 вв. здесь, здесь и здесь
Французская революция XVIII века. Причины Французской революции
Историк Дмитрий Бовыкин об экономическом кризисе во Франции накануне революции, необходимости реформ и Генеральных штатах / Курс лекций «Французская революция XVIII века» историка Дмитрия Бовыкина о революционном десятилетии, основных хронологических сюжетах и культурных изменениях той эпохи
Французская революция XVIII века вплоть до сего дня остается темой очень дискуссионной, но одновременно и очень сложной. Чтобы уместить ее в формат курса лекций, часть сюжетов будут построены по хронологии: начало революции, якобинская диктатура и завершение революции, а часть будет посвящена тем проблемам, которые представляются нам наиболее важными: причины революции, Террор, культурные изменения в эту эпоху и историческое значение революции. И наконец, нельзя было обойтись без контрреволюции: без нее представление об этой эпохе было бы неполным. ©Далее в курсе
При этом мы исходили из того, что наш рассказ будет про революционное десятилетие, про 1789-1799 годы, хотя одни историки продлевают революцию до установления империи, другие включают в нее годы наполеоновского правления, а третьи полагают, что она длилась до 70-х годов XIX века.
С чем был связан экономический кризис второй половины 1780-х годов во Франции? Как Война за независимость США была связана с причинами революции во Франции? Почему созыв Генеральных штатов привел к началу революции? На эти и другие вопросы отвечает кандидат исторических наук Дмитрий Бовыкин.
Дмитрий Бовыкин - кандидат исторических наук, доцент исторического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова, заместитель главного редактора журнала «Французский ежегодник»
Причины Французской революции - Дмитрий Бовыкин
___
- Если посмотреть причины Французской революции по учебникам - и по сегодняшним учебникам, и по старым, - то все получается очень просто: все плохо. Как Ленин учил, обострение выше обычного, нужды и бедствия угнетенных классов, верхи не хотят жить по-старому, низы не могут, крестьянство голодает, люди умирают от голода, чуть не на улицах падают, в стране кризис, все чудовищно, абсолютная монархия, самодержавие практически, и только революция может этот гордиев узел разрубить.
Эта схема на самом деле очень стройная. Если подключить к ней классовую борьбу, как писали, - это межформационная революция, переход от феодализма к капитализму, растущая, экономически процветающая буржуазия берет власть и строит буржуазное государство. Схема необычайно удобная для объяснения, и Французская революция и ее причины становятся чрезвычайно понятными. Плохо только одно, что она никак не сочетается с фактами, абсолютно ни одной своей стороной.
Если посмотреть на Францию XVIII века, второй половины XVIII века, то это мощнейшая европейская страна, уступающая только Англии. Страна огромная - 25-27 миллионов человек населения, в Англии, для сравнения, 10,5 миллионов только на рубеже XVIII-XIX веков, а во Франции 7 миллионов прибавилось только за XVIII век. Страна с развитой промышленностью - промышленность за XVIII век вырастает в несколько раз, внешняя торговля в четыре раза. Становится модным покупать французское, по всей Европе покупают - неважно, это духи, кружева, одежда, мебель, зеркала, оружие - все что угодно, французский экспорт идет во все страны Европы.
Эта страна чрезвычайно популярна с точки зрения культуры, то есть и по населению (каждый пятый европеец - француз), но и по влиянию культуры. То, что у нас дворянство говорило на французском, все знают, но прусский король Фридрих II на немецкий переходил только в силу необходимости, а так говорил и писал по-французски, то есть влияние страны гигантское.
И не получается такой вот угасающей монархии, век Людовика XIV только-только закончился, и, опираясь на этот самый век Людовика XIV, монархия перестраивает города, французские города очень сильно преображаются в XVIII веке, монархия занимается торговлей, монархия занимается культурой. Монархия, конечно, не самодержавие, как у нас нередко писали, перед Октябрьской революцией писали. Монархия абсолютная - да, безусловно, но абсолютная в европейском понимании, с множеством ограничений.
И тогда что, вообще никаких причин нет для Французской революции, если все так процветает и все хорошо? Проблемы есть у любой страны, они есть у Франции в XVIII веке, другое дело, что в большинстве этих проблем трудно увидеть действительно причины революции.
Проблема с сельским хозяйством. Безусловно, сельское хозяйство отстает, от английского отстает и Францию с трудом кормит. Крестьяне, конечно, от голода на улицах не умирают и в общем живут часто не хуже, чем в других европейских странах, а платят чаще и меньше. Но крестьяне испытывают определенное недовольство системой, которая есть. Французский крестьянин уже много веков некрепостной, французский крестьянин привык считать землю своей собственностью - он может ее продать, он может ее подарить, он может ее завещать. Но одновременно действует средневековый принцип: нет земли без сеньора. То есть французский крестьянин обязан платить сеньориальные повинности, обязан соблюдать сеньориальные права. Это раздражает, бунты, которые будут в XVIII веке, - это часто как раз бунты против сеньориального порядка.
Буржуазия - конечно, не та буржуазия, которая у Маркса, а буржуазия еще средневековая, бюргерство. Но если взять ту буржуазию, которая у Маркса, то и ее проблемы, в общем-то, спокойно решаются без революции. И эта буржуазия мечтает аноблироваться, то есть получить дворянское достоинство, и против монархии уж ни в коем разе не выступает.
У дворянства есть проблемы. Дворянство беднеет, мечтает, чтобы королевская власть ему помогала, мечтает получать должности от короля. Но тоже было бы странно, чтобы дворянство мечтало о революции. Но дворянство хочет что-то изменить, что-то подкорректировать. Прежде всего, почему? Рядом процветающая Англия, выигравшая у Франции почти все войны в XVIII веке, и дворяне начинают говорить: смотрите, там монархия ограничена, там конституционная монархия, монарх правит в согласии с дворянством, может быть, и нам нужно тоже что-то подкрутить в этом механизме, чтобы у нас король тоже слушал дворян? Но это реформа, это все-таки не революция.
Духовенство. Вообще во Франции официально было три сословия, как во многих других странах: первое сословие - духовенство, второе - дворянство, третье сословие - все остальное. У духовенства тоже есть свои проблемы, но ничего столь критичного, столь радикального.
Где основная точка противоречия, где основной узел проблем? Фактически таких точек две.
Революция официально начинается в 1789 году, и есть конкретная ситуация второй половины 80-х годов - экономический кризис.
Заключили очень неудачный торговый договор с Англией, хлынули дешевые английские товары - все-таки в Англии промышленная революция уже начинается, - чрезвычайно неблагоприятные погодные условия, реки замерзают, виноград мерзнет, посевы бьет град, то есть все собралось в одном месте. Но уникального ничего: и в XVIII веке, и в XVII веке отдельные провинции Франции не раз испытывали голод, имели проблемы, но это нормальная жизнь любой европейской страны на излете Средневековья.
Узел проблем - проблемы финансовые. У французской монархии ко второй половине XVIII века денег все меньше, к 80-м годам их практически не остается. Государственных бюджетов, где сводили доход с расходом, раньше не было, французы начали этим заниматься только уже ближе к революции. И когда стали смотреть, то выяснили, что доходов критично не хватает. Не хватает их не потому, что особенно расточительный король, как говорили, или королева тратит на свои наряды. Не хватает их по двум причинам. Первая причина - чрезвычайно неудачная внешняя политика. Практически все войны Франция проигрывает или, по крайней мере, не выигрывает после Людовика XIV; эти войны, естественно, требуют расходов, доходов не приносят.
Вторая причина - американская революция. Французы, как подсчитали современные историки, потратили на поддержку американской революции - естественно, в пику Англии, не столько из любви к американцам, - три расходных части бюджета на 1788 год. То есть на одну американскую революцию ушло втрое больше, чем Франция вообще могла за один год потратить. Естественно, бумажных денег нет, значит, деньги из драгоценных металлов, приходилось брать займы.
И ко второй половине 80-х годов, даже к началу 80-х годов, пришла пора платить проценты по займам. И те, кто занимался французскими финансами, естественно, королю сказали: Ваше Величество, это невозможно, нужна финансовая реформа, и хорошо бы под это дело провести и реформы управления, подкорректировать традиционную старую систему, ведь Франция версталась как лоскутное одеяло - у провинций свои привилегии, у сословий свои привилегии, у отдельных категорий граждан свои привилегии, и хорошо бы это все унифицировать.
Почему так? Почему нельзя подкорректировать что-то в деталях? Потому что, как мы сегодня говорим, налогооблагаемая база не может быть изменена - это земля, основной налог поземельный, но этот основной налог - средневековый, он изначально платился на ведение военных действий. И изначально, по средневековой традиции, его не платило дворянство, оно платило его кровью на полях сражений, и не платило духовенство, поскольку сословие мирное. То есть его платит только третье сословие. А от косвенных налогов все уклоняются по мере возможности, потому что нет единого косвенного налога. Если в одной провинции он есть, в другой нет, то нарастает контрабанда.
Что предлагали королю? Взять и изменить всю систему, ввести единое налогообложение для всех: дворян, бюргеров, священников - неважно. Но по традиции французской монархии, и это, в общем, показатель того, что это далеко не самодержавие, это абсолютизм сугубо французский, никогда не было разделения властей, король - суверен, глава государства. Но было, как говорили тогда, раздробление властей. Любой королевский эдикт, в частности, по налоговым проблемам должен пройти через парламент или парламенты.
А французский парламент - это не английский парламент, это не выборные депутаты, это судебный орган. Членов парламента назначали, должности их продавались и наследовались. И юристы должны были, как тогда говорили, верифицировать эдикт, то есть посмотреть, чтобы он соответствовал предыдущему законодательству, соответствовал традициям французской монархии, ее основным законам. А парламенты второй половины XVIII века в основном дворянские. И эти дворянские парламенты, конечно, встали насмерть. Они сказали: Ваше Величество, нет, это традиция, изменить это невозможно, хотите - собирайте Генеральные штаты.
Генеральные штаты - давно забытый средневековый орган, с начала XVII века не собирался, сословное представительство, и он имел право решать финансовые вопросы. И когда монархия оказалась загнана в угол, король понял, что его авторитета не хватает, чтобы провести эту реформу, король дает согласие на созыв Генеральных штатов. А Генеральные штаты по традиции голосовали так: одно сословие - один голос. То есть сколько бы ни было депутатов - один голос у дворянства, один голос у духовенства, один голос у третьего сословия. Естественно, дворяне рассчитывали, что штаты будут управляемые - среди священников много дворян, от третьего сословия часто посылают дворян, потому что крестьянин не понимает, он не может в Версале с королем говорить на равных.
Но когда объявили о созыве Генеральных штатов в 1788 году, то ситуация полностью вышла из-под контроля.
Начали составляться наказы депутатам, фактически рухнула цензура - было огромное количество памфлетов, газет, выступлений. Тут же появились люди, которые стремились и свою какую-то выгоду получить от этой ситуации. И правительство фактически перестало ситуацию контролировать. Более того, когда собрались Генеральные штаты и даже еще накануне их созыва - все-таки эпоха Просвещения, не XVII век, - появились следующие разговоры: а Генеральные штаты - это что? Мы же в XVIII веке живем. Просветители как нас учили? Всем должна управлять нация, значит, они в общем как бы представители нации. А нация - это кто? Нация - это третье сословие: во-первых, третье сословие - больше 95% населения, а во-вторых, третье сословие - те, кто реально трудится и создает, как мы говорим сегодня, материальные ценности.
И в этой обстановке, когда собираются Генеральные штаты и король мечтает быстро провести через них финансовую реформу и на этом дело закончить, представители третьего сословия говорят: нет, ничего подобного, мы объявляем себя национальным собранием, учредительным собранием, мы даем стране Конституцию, и мы меняем всю систему управления страной.
Одновременно начинается широчайший общественный подъем. Король не решается применить войска, потому что у него есть опыт английского короля Карла I - он объявил войну парламенту и закончил на эшафоте. Поэтому французский король пытается договариваться, и в этих условиях начинается брожение в народе, начинается брожение в деревне.
Официальная дата начала революции - 14 июля 1789 года. Восставшие парижане берут штурмом королевскую тюрьму Бастилию. Это, конечно, символ - охраняли ее инвалиды в основном, и там было меньше десяти заключенных, но это был символ абсолютизма, абсолютной монархии. Есть историческая байка: когда прибывает курьер в Версаль и короля будят, сообщают ему о взятии Бастилии, то якобы король растерянно говорит: «Это что, бунт?», и ему отвечают: «Нет, сир, - это революция». Так началась Французская революция.
© ПостНаука, 30 мая 2015
Французская революция XVIII века. Причины Французской революции
Историк Дмитрий Бовыкин об экономическом кризисе во Франции накануне революции, необходимости реформ и Генеральных штатах / Курс лекций «Французская революция XVIII века» историка Дмитрия Бовыкина о революционном десятилетии, основных хронологических сюжетах и культурных изменениях той эпохи
Французская революция XVIII века вплоть до сего дня остается темой очень дискуссионной, но одновременно и очень сложной. Чтобы уместить ее в формат курса лекций, часть сюжетов будут построены по хронологии: начало революции, якобинская диктатура и завершение революции, а часть будет посвящена тем проблемам, которые представляются нам наиболее важными: причины революции, Террор, культурные изменения в эту эпоху и историческое значение революции. И наконец, нельзя было обойтись без контрреволюции: без нее представление об этой эпохе было бы неполным. ©Далее в курсе
При этом мы исходили из того, что наш рассказ будет про революционное десятилетие, про 1789-1799 годы, хотя одни историки продлевают революцию до установления империи, другие включают в нее годы наполеоновского правления, а третьи полагают, что она длилась до 70-х годов XIX века.
С чем был связан экономический кризис второй половины 1780-х годов во Франции? Как Война за независимость США была связана с причинами революции во Франции? Почему созыв Генеральных штатов привел к началу революции? На эти и другие вопросы отвечает кандидат исторических наук Дмитрий Бовыкин.
Дмитрий Бовыкин - кандидат исторических наук, доцент исторического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова, заместитель главного редактора журнала «Французский ежегодник»
Причины Французской революции - Дмитрий Бовыкин
Click to view___
- Если посмотреть причины Французской революции по учебникам - и по сегодняшним учебникам, и по старым, - то все получается очень просто: все плохо. Как Ленин учил, обострение выше обычного, нужды и бедствия угнетенных классов, верхи не хотят жить по-старому, низы не могут, крестьянство голодает, люди умирают от голода, чуть не на улицах падают, в стране кризис, все чудовищно, абсолютная монархия, самодержавие практически, и только революция может этот гордиев узел разрубить.
Эта схема на самом деле очень стройная. Если подключить к ней классовую борьбу, как писали, - это межформационная революция, переход от феодализма к капитализму, растущая, экономически процветающая буржуазия берет власть и строит буржуазное государство. Схема необычайно удобная для объяснения, и Французская революция и ее причины становятся чрезвычайно понятными. Плохо только одно, что она никак не сочетается с фактами, абсолютно ни одной своей стороной.
Если посмотреть на Францию XVIII века, второй половины XVIII века, то это мощнейшая европейская страна, уступающая только Англии. Страна огромная - 25-27 миллионов человек населения, в Англии, для сравнения, 10,5 миллионов только на рубеже XVIII-XIX веков, а во Франции 7 миллионов прибавилось только за XVIII век. Страна с развитой промышленностью - промышленность за XVIII век вырастает в несколько раз, внешняя торговля в четыре раза. Становится модным покупать французское, по всей Европе покупают - неважно, это духи, кружева, одежда, мебель, зеркала, оружие - все что угодно, французский экспорт идет во все страны Европы.
Эта страна чрезвычайно популярна с точки зрения культуры, то есть и по населению (каждый пятый европеец - француз), но и по влиянию культуры. То, что у нас дворянство говорило на французском, все знают, но прусский король Фридрих II на немецкий переходил только в силу необходимости, а так говорил и писал по-французски, то есть влияние страны гигантское.
И не получается такой вот угасающей монархии, век Людовика XIV только-только закончился, и, опираясь на этот самый век Людовика XIV, монархия перестраивает города, французские города очень сильно преображаются в XVIII веке, монархия занимается торговлей, монархия занимается культурой. Монархия, конечно, не самодержавие, как у нас нередко писали, перед Октябрьской революцией писали. Монархия абсолютная - да, безусловно, но абсолютная в европейском понимании, с множеством ограничений.
И тогда что, вообще никаких причин нет для Французской революции, если все так процветает и все хорошо? Проблемы есть у любой страны, они есть у Франции в XVIII веке, другое дело, что в большинстве этих проблем трудно увидеть действительно причины революции.
Проблема с сельским хозяйством. Безусловно, сельское хозяйство отстает, от английского отстает и Францию с трудом кормит. Крестьяне, конечно, от голода на улицах не умирают и в общем живут часто не хуже, чем в других европейских странах, а платят чаще и меньше. Но крестьяне испытывают определенное недовольство системой, которая есть. Французский крестьянин уже много веков некрепостной, французский крестьянин привык считать землю своей собственностью - он может ее продать, он может ее подарить, он может ее завещать. Но одновременно действует средневековый принцип: нет земли без сеньора. То есть французский крестьянин обязан платить сеньориальные повинности, обязан соблюдать сеньориальные права. Это раздражает, бунты, которые будут в XVIII веке, - это часто как раз бунты против сеньориального порядка.
Буржуазия - конечно, не та буржуазия, которая у Маркса, а буржуазия еще средневековая, бюргерство. Но если взять ту буржуазию, которая у Маркса, то и ее проблемы, в общем-то, спокойно решаются без революции. И эта буржуазия мечтает аноблироваться, то есть получить дворянское достоинство, и против монархии уж ни в коем разе не выступает.
У дворянства есть проблемы. Дворянство беднеет, мечтает, чтобы королевская власть ему помогала, мечтает получать должности от короля. Но тоже было бы странно, чтобы дворянство мечтало о революции. Но дворянство хочет что-то изменить, что-то подкорректировать. Прежде всего, почему? Рядом процветающая Англия, выигравшая у Франции почти все войны в XVIII веке, и дворяне начинают говорить: смотрите, там монархия ограничена, там конституционная монархия, монарх правит в согласии с дворянством, может быть, и нам нужно тоже что-то подкрутить в этом механизме, чтобы у нас король тоже слушал дворян? Но это реформа, это все-таки не революция.
Духовенство. Вообще во Франции официально было три сословия, как во многих других странах: первое сословие - духовенство, второе - дворянство, третье сословие - все остальное. У духовенства тоже есть свои проблемы, но ничего столь критичного, столь радикального.
Где основная точка противоречия, где основной узел проблем? Фактически таких точек две.
Революция официально начинается в 1789 году, и есть конкретная ситуация второй половины 80-х годов - экономический кризис.
Заключили очень неудачный торговый договор с Англией, хлынули дешевые английские товары - все-таки в Англии промышленная революция уже начинается, - чрезвычайно неблагоприятные погодные условия, реки замерзают, виноград мерзнет, посевы бьет град, то есть все собралось в одном месте. Но уникального ничего: и в XVIII веке, и в XVII веке отдельные провинции Франции не раз испытывали голод, имели проблемы, но это нормальная жизнь любой европейской страны на излете Средневековья.
Узел проблем - проблемы финансовые. У французской монархии ко второй половине XVIII века денег все меньше, к 80-м годам их практически не остается. Государственных бюджетов, где сводили доход с расходом, раньше не было, французы начали этим заниматься только уже ближе к революции. И когда стали смотреть, то выяснили, что доходов критично не хватает. Не хватает их не потому, что особенно расточительный король, как говорили, или королева тратит на свои наряды. Не хватает их по двум причинам. Первая причина - чрезвычайно неудачная внешняя политика. Практически все войны Франция проигрывает или, по крайней мере, не выигрывает после Людовика XIV; эти войны, естественно, требуют расходов, доходов не приносят.
Вторая причина - американская революция. Французы, как подсчитали современные историки, потратили на поддержку американской революции - естественно, в пику Англии, не столько из любви к американцам, - три расходных части бюджета на 1788 год. То есть на одну американскую революцию ушло втрое больше, чем Франция вообще могла за один год потратить. Естественно, бумажных денег нет, значит, деньги из драгоценных металлов, приходилось брать займы.
И ко второй половине 80-х годов, даже к началу 80-х годов, пришла пора платить проценты по займам. И те, кто занимался французскими финансами, естественно, королю сказали: Ваше Величество, это невозможно, нужна финансовая реформа, и хорошо бы под это дело провести и реформы управления, подкорректировать традиционную старую систему, ведь Франция версталась как лоскутное одеяло - у провинций свои привилегии, у сословий свои привилегии, у отдельных категорий граждан свои привилегии, и хорошо бы это все унифицировать.
Почему так? Почему нельзя подкорректировать что-то в деталях? Потому что, как мы сегодня говорим, налогооблагаемая база не может быть изменена - это земля, основной налог поземельный, но этот основной налог - средневековый, он изначально платился на ведение военных действий. И изначально, по средневековой традиции, его не платило дворянство, оно платило его кровью на полях сражений, и не платило духовенство, поскольку сословие мирное. То есть его платит только третье сословие. А от косвенных налогов все уклоняются по мере возможности, потому что нет единого косвенного налога. Если в одной провинции он есть, в другой нет, то нарастает контрабанда.
Что предлагали королю? Взять и изменить всю систему, ввести единое налогообложение для всех: дворян, бюргеров, священников - неважно. Но по традиции французской монархии, и это, в общем, показатель того, что это далеко не самодержавие, это абсолютизм сугубо французский, никогда не было разделения властей, король - суверен, глава государства. Но было, как говорили тогда, раздробление властей. Любой королевский эдикт, в частности, по налоговым проблемам должен пройти через парламент или парламенты.
А французский парламент - это не английский парламент, это не выборные депутаты, это судебный орган. Членов парламента назначали, должности их продавались и наследовались. И юристы должны были, как тогда говорили, верифицировать эдикт, то есть посмотреть, чтобы он соответствовал предыдущему законодательству, соответствовал традициям французской монархии, ее основным законам. А парламенты второй половины XVIII века в основном дворянские. И эти дворянские парламенты, конечно, встали насмерть. Они сказали: Ваше Величество, нет, это традиция, изменить это невозможно, хотите - собирайте Генеральные штаты.
Генеральные штаты - давно забытый средневековый орган, с начала XVII века не собирался, сословное представительство, и он имел право решать финансовые вопросы. И когда монархия оказалась загнана в угол, король понял, что его авторитета не хватает, чтобы провести эту реформу, король дает согласие на созыв Генеральных штатов. А Генеральные штаты по традиции голосовали так: одно сословие - один голос. То есть сколько бы ни было депутатов - один голос у дворянства, один голос у духовенства, один голос у третьего сословия. Естественно, дворяне рассчитывали, что штаты будут управляемые - среди священников много дворян, от третьего сословия часто посылают дворян, потому что крестьянин не понимает, он не может в Версале с королем говорить на равных.
Но когда объявили о созыве Генеральных штатов в 1788 году, то ситуация полностью вышла из-под контроля.
Начали составляться наказы депутатам, фактически рухнула цензура - было огромное количество памфлетов, газет, выступлений. Тут же появились люди, которые стремились и свою какую-то выгоду получить от этой ситуации. И правительство фактически перестало ситуацию контролировать. Более того, когда собрались Генеральные штаты и даже еще накануне их созыва - все-таки эпоха Просвещения, не XVII век, - появились следующие разговоры: а Генеральные штаты - это что? Мы же в XVIII веке живем. Просветители как нас учили? Всем должна управлять нация, значит, они в общем как бы представители нации. А нация - это кто? Нация - это третье сословие: во-первых, третье сословие - больше 95% населения, а во-вторых, третье сословие - те, кто реально трудится и создает, как мы говорим сегодня, материальные ценности.
И в этой обстановке, когда собираются Генеральные штаты и король мечтает быстро провести через них финансовую реформу и на этом дело закончить, представители третьего сословия говорят: нет, ничего подобного, мы объявляем себя национальным собранием, учредительным собранием, мы даем стране Конституцию, и мы меняем всю систему управления страной.
Одновременно начинается широчайший общественный подъем. Король не решается применить войска, потому что у него есть опыт английского короля Карла I - он объявил войну парламенту и закончил на эшафоте. Поэтому французский король пытается договариваться, и в этих условиях начинается брожение в народе, начинается брожение в деревне.
Официальная дата начала революции - 14 июля 1789 года. Восставшие парижане берут штурмом королевскую тюрьму Бастилию. Это, конечно, символ - охраняли ее инвалиды в основном, и там было меньше десяти заключенных, но это был символ абсолютизма, абсолютной монархии. Есть историческая байка: когда прибывает курьер в Версаль и короля будят, сообщают ему о взятии Бастилии, то якобы король растерянно говорит: «Это что, бунт?», и ему отвечают: «Нет, сир, - это революция». Так началась Французская революция.
© ПостНаука, 30 мая 2015