Раз в 100 лет, или Перенос столицы как новое обретение независимости и мобилизации / окончание
Начало
Но столица может быть расположена и к западу от Урала, в этнически пёстром Урало-Поволжском регионе. Это могло бы, ко всему прочему, способствовать интеграции этносов и борьбе с этническим сепаратизмом. Именно там находится упомянутый центр населённости России, расположение которого при проектировании новой столицы надо обязательно учитывать.
Кроме уже упомянутой Перми из областных находится и «центр населённости» центров, подходящих на эту роль, можно назвать Киров. Географическое положение города очень удобно: он находится в 900 км к северо-востоку от Москвы, между такими крупными городами, как Нижний Новгород и Пермь, на стыке Транссибирской магистрали с ветками на Нижний Новгород и на Котлас (соединяющей город с северными регионами России). Кировская область представляет собой «Россию в миниатюре», она находится между такими макрорегионами, как «Центральная» Россия, Север, Урал и Поволжье, на пути из Москвы и Петербурга в Сибирь, соприкасается при этом с четырьмя национальными республиками (Татарстан, Удмуртия, Коми и Марий Эл).
Столицу в этом случае можно разместить не в самом Кирове, а в новом городе, построенном в центре агломерации Кирова, Кирово-Чепецка и Слободского (это, конечно, приведёт к росту агломерации, но рост этот будет не центробежным - с расползанием от центра во все стороны - а центростремительным). Новому городу при этом можно дать название Хлынов, как сам будущий Киров назывался до переименования в Вятку в конце XVIII века (название Вятка едва ли можно признать удачным, так как оно совпадает с названием реки).
Среди других вариантов, звучащих в дискуссиях о переносе столицы, можно упомянуть город Чайковский на юге Пермского края (в этом случае он бы сросся с соседним Воткинском в Удмуртии), а также Березники и Соликамск в северной части того же региона.
Но лично мне наиболее подходящим «кандидатом» на роль новой столицы России видится город Глазов в Удмуртии. Он расположен на севере республики, на Транссибирской магистрали, на примерно одинаковом расстоянии от трёх крупных городов - Перми, Ижевска и Кирова. Фактически город лежит на стыке трёх больших исторических регионов - Урала, Поволжья и Русского Севера. Кроме того, эта территория находится далеко от границ и в каком-то смысле представляет собой «ворота на Север», в менее освоенную часть России. Наконец, нельзя не отметить и определённую символику названия: «Глазов» - «глаз» - «зеница ока», своего рода сакральное средоточие власти. Новые столичные кварталы могут быть размещены к востоку от существующей городской застройки, между железной дорогой и рекой Чепцой, а также на правом берегу реки, охватив таким образом существующий город с двух сторон.
Впоследствии Транссибирская магистраль может быть дополнена проходящей через Глазов меридиональной магистралью, ведущей, с одной стороны, на север - через Сыктывкар к Архангельску, а с другой - на юг, через Набережные Челны, Бугуруслан и Бузулук к Саратову и далее к южным городам России. Таким образом, Глазов окажется на пересечении основных транспортных магистралей.
Разумеется, конкретное решение о переносе столицы в тот или иной город должно приниматься с учётом мнения всех специалистов - географов, демографов, экономистов, строителей, с учётом экономических последствий для конкретных регионов и страны в целом, с учётом трат на строительство, регулирование рек, осушение болот и так далее. Здесь намечены лишь некоторые общие контуры и предложены гипотетические варианты.
* * *
Важно понимать, что новая столица - это «экспериментальная площадка» для современного градостроения. При её возведении важно избежать ошибок, допущенных строителями других современных столиц, таких как Бразилиа и Астана. Часто говорят о том, что Бразилиа с её гигантизмом, огромными районами и широкими улицами - город, не предназначенный для жизни (впрочем, в России тоже есть памятник такого типа градостроительства - это Автозаводский район Тольятти, который сразу после постройки подвергался жёсткой критике советских архитекторов). При планировке Астаны новый город фактически отделили от старого парком и полосой элитного частного сектора, которому в центре города, вообще-то говоря, совсем не место. Хотя именно на этом месте мог бы находиться логический центр, связывающий два города - старый и новый - воедино.
При строительстве новой столицы нужно максимально избавить её от проблем современных крупных городов, развивающихся по либеральной, хаотической модели. Как подчёркивают современные архитекторы и урбанисты, застройка города должна иметь «человеческий масштаб». Это относится и к размерам кварталов, и к этажности зданий. Оптимальным видится не «микрорайонный», а «квартальный» принцип застройки, без того разделения на широкие магистрали и внутриквартальные проезды, которое характерно для современных окраинных районов.
По сути, это тот принцип, который господствовал в СССР в середине XX века при строительстве новых городов и призаводских жилых районов и от которого отказались в 60-е гг. под влиянием пришедшей с Запада моды на микрорайоны. Впоследствии сам Запад от этой моды отошёл, вернувшись к квартальной застройке, в итоге же современные российские урбанисты из числа либералов вновь призывают заимствовать за границей то, что уже было характерно для советского градостроительства. Так что разумней вернуться к модели «сталинского» города - конечно, с учётом всех изменений в технике, транспорте и т.д. - без крайностей дореволюционной капиталистической и более поздней микрорайонной застройки.
Небольшие размеры кварталов повышают пешеходную доступность городских объектов, они позволяют создать более разумную и гибкую систему общественного транспорта. Частая сеть узких улиц создаёт комфортную для человека городскую среду, позволяет распределить транспортные потоки - меньше шума, пыли и выхлопных газов. Соответственно, и застройка должна носить преимущественно периметральный характер, с минимальным количеством пустырей (хотя при строительстве новой столицы полностью этого не избежать, так как нужно заложить площадки под будущие административные здания, посольства и т.п.).
Кроме того, застройка должна быть смешанной, без выделения крупных жилых и нежилых зон, господство которых ведёт к тому, что днём жилые районы пустеют, а вечером «вымирают» уже нежилые. Разумнее всего было бы обеспечить чередование небольших жилых и общественных кварталов в порядке, близком к шахматному. При этом под «общественными кварталами» понимаются и незастроенные площади и скверы, и общественные здания - театры, музеи, библиотеки, храмы, административные здания, школы, торговые центры и так далее. И такой порядок должен охватить не только центр города, но всю его территорию, чтобы исчезло само понятие «спального района» (которое уже подразумевает, что это районы не для жизни, а только для сна, а жизнь протекает где-то в других местах). Нужен город, не расчленённый на отдельные районы, с общей «городской тканью» из небольших, близких друг к другу кварталов, соединённых соседними общественными центрами. В новой столице можно добиться индивидуального облика каждой улицы и каждого квартала - через использование различных архитектурных стилей, высотности, цвета.
Современный российский город часто подобен «бублику»: в нём этажность и плотность населения повышаются от центра к окраинам. Но разумнее применять обратный принцип - незначительное повышение этажности от окраин к центру. При средней высоте жилых домов 4-6 этажей на окраинах могла бы преобладать 3-5-этажная застройка, а в центре - 5-8-этажная. Но и малоэтажная, особенно частная застройка в городе не должна приветствоваться, так как она приводит к «расползанию» города на огромные расстояния, поглощению им окружающей природы и стимулированию использования автомобилей в ущерб общественному транспорту. Считаю, высота жилого дома должна быть ограничена пределами 3-8 этажей. На общественные здания это ограничение распространять нет смысла, но и тут лучше обойтись без гигантомании, когда небоскрёбы строятся просто «ради престижа».
«Мы считаем, - пишут С. Чобан и В. Седов в книге «30:70. Архитектура как баланс сил», - что в среднем шестиэтажная величина фоновых зданий с комфортной для человека высотой этажа минимум около 3 метров и длиной фасада по уличному фронту 15-30 метров, сочетаемая с наклонной крышей, которая, наконец, скроет видимые на всех панорамах современных городов неприглядные натюрморты инженерных надстроек, и явится гуманным, сомасштабным человеку окружением. Такая высота большинства зданий в городе позволит сделать ширину улиц, исходя из просвета между зданиями порядка 25 метров, приятной для человека. Эта же высота поможет создать и яркий, привлекающий внимание контраст между фоновой застройкой и отдельными выдающимися зданиями, которые не только могут, но часто и должны быть выше своего окружения…»
Немаловажно, что новая столица может помочь в решении проблемы господства на наших улицах автомобиля - в ущерб пешеходу и общественному транспорту. Разумная планировка поможет создать условия для приоритета именно общественного транспорта. «Известно, что на Западе автомобиль имел прежде всего идеологическое значение, - пишет С.Г. Кара-Мурза. - Он стал главным каналом внедрения в массовое сознание ценностей буржуазного общества - стал фетишем, идолом общества потребления. Специалисты особо отмечают исключительную роль автомобиля в атомизации общества, изоляции индивидов друг от друга. По этому пути пошли и наши либеральные идеологи».
Частный автомобиль крайне неэкономичен и неэкологичен, его распространение ведёт к быстрой выработке невозобновляемых природных ресурсов, он, занимая в городе непомерно много места, является причиной большинства современных проблем больших городов. Конечно, это не говорит о том, что необходимы запреты или какие-то драконовские меры в отношении автомобилей и их владельцев, но осознать всё приносимое им зло всё же необходимо. Как необходима и разработка мер, стимулирующих отказ от автомобиля. Точнее, от владения им, потому что такси, краткосрочную аренду и различные способы коллективного пользования автомобилем, наоборот, необходимо развивать, но опять-таки только при условии приоритетности общественного транспорта.
Особенно важен рельсовый электротранспорт - например, скоростной трамвай. Наличие или отсутствие в новой столице метрополитена будет зависеть от стартовых условий. Если это существующий крупный город, тем более миллионник, то без метро едва ли получится обойтись. Но если речь идёт о небольшом городе, то в его план вполне можно заложить развитие наземного электротранспорта, который бы позволил не загонять массы людей под землю.
В новой столице должен появиться свой архитектурный стиль, который бы позволил ей избежать обезличивания в ряду других крупных городов и мировых столиц. Конечно, этот стиль должен быть подчёркнуто русским, но при этом без нарочитого ретроградства. В истории русской архитектуры есть большое количество не воплощённых в жизнь проектов, которые в том или ином виде могли бы найти своё место в застройке будущей столицы: от Большого кремлёвского дворца Баженова и витберговского Храма Христа спасителя до проектов Дворца Советов Жолтовского или Иофана, башни Татлина и других произведений русского авангарда (разумеется, не слепо повторяя планы классиков, а с учётом современных технических достижений). Здесь же могут быть восстановлены и утраченные ранее памятники архитектуры, вроде Сухаревой башни.
Немаловажную роль играет «символическая география» новой столицы, выраженная в топонимике. Думаю, что, помимо традиционных названий улиц и других городских объектов в честь выдающихся исторических деятелей, здесь - и в первую очередь - должны присутствовать названия городов и регионов России, населяющих её народов. Собственно, эта практика была характерна и для Советского Союза: в любом городе можно найти названия улиц в честь республик СССР или крупных городов. Но при проектировании нового города (или крупного района) такой топонимический принцип должен стать основным. Причём следует привязать названия улиц к сторонам света: скажем, улицам Якутской и Амурской логично находиться на востоке, Каспийской и Астраханской - на юге и т.д.
Столица крупного федеративного государства - это и центр, объединяющий традиционные религии, представленные в этом государстве. Так что можно предположить, например, что главный православный храм должен находиться в центре города, старообрядческий - на севере, мечеть и армяно-григорианская церковь - на юге, буддийский дацан - на востоке, а католический и лютеранский соборы - на западе. К ним можно приурочить и размещение посольств стран, исповедующих ту или иную религию. Но при этом важно создать условия для того, чтобы вокруг этих объектов не складывались «этнические гетто», противопоставляющие себя остальному населению города. Национальности должны размещаться по возможности равномерно по его территории.
* * *
Наконец, нельзя не затронуть и вопрос о возможной столице в случае воссоздания единого государства на просторах бывшего Советского Союза (а это не только желательная, но и необходимая для выживания народов постсоветского пространства перспектива). В этом случае географическая конфигурация страны существенно изменится, и вопрос о переносе столицы - уже на новое место - возникнет вновь.
Здесь всё зависит от конкретных очертаний будущего единого государства. Например, в случае объединения России с Казахстаном на роль общей столицы может быть выбран Оренбург (который водит в состав России, но в котором была в своё время провозглашена Киргизская - будущая Казахская - АССР), либо Омск, также стоящий близ границы между двумя странами, о преимуществах которого речь уже шла.
При воссоздании восточнославянского объединения, включающего Россию, Украину и Белоруссию, его столицей может стать, к примеру, Брянск или один из небольших городов Брянской области, которая расположена как раз на стыке границ трёх государств. Другой вариант - это Донецк или Луганск: предоставление территории нынешних ДНР-ЛНР статуса столичного округа Союзного государства снимет противостояние по этому вопросу в его рамках между Россией и Украиной.
Наконец, если Советский Союз будет восстановлен в его полных границах, или хотя бы его «костяк» в составе России, Украины, Белоруссии и Казахстана, на роль общего центра лучше всего подошёл бы Волгоград. Это символический общеевразийский центр, начиная от Золотой Орды (неподалёку находилась её столица - Сарай), в исторических названиях которого нашли отражение и «царская» символика (хотя, конечно, фактически название «Царицын» происходит от названия речки Царица), и имя Сталина, и название «главной» русской реки Волги. Важно и то, что именно тут было повёрнуто вспять последнее и самое страшное нашествие с Запада.
В этом случае новый столичный центр может быть построен напротив существующего города, включив в себя нынешний Краснослободск. Тогда вытянутый дугой вдоль Волги Волгоград и его продолжение - город Волжский - охватят новый центр по периметру, превратившись в его окраинные районы.
Но это пока разговор о далёких перспективах, проблему же переноса столицы Российской Федерации в её существующих границах необходимо решать как можно быстрее. Нужно уже сейчас начать широкую общественную дискуссию о месте размещения будущей столицы. Но, конечно, окончательно решать такой важный вопрос должен только сам народ - на референдуме, который можно совместить со следующими выборами в Государственную думу в 2021 году. Поскольку проблемы, связанные с пребыванием столицы в Москве, обостряются с каждым годом, то, чем дольше мы тянем с принятием этого решения, тем более коротким и сложным должен будет стать сам процесс переноса.
Один из кандидатов в Президенты недавно высказался за то, чтобы столица России «переезжала» с места на место каждые 12 лет. Трудно сказать, что стоит за этими словами: возможно, и желание довести до абсурда, дискредитировать саму идею переноса столицы. Но здравое зерно тут всё же есть, только с поправкой на сроки: столица должна исполнять свои обязанности не 12 лет, а около столетия. Столетие того, как эти функции выполняет Москва, миновало, её столичный ресурс полностью исчерпан, и Россия должна вступить в новый период своего развития - с новой, восточной столицей.
Павел Петухов ака pavel-petukhov
«Новый социализм XXI век», 12 марта 2018