Ответственность и безответственность еврея (выписки)
Почитал, выписал интересное - что стоило бы поискать в других источниках, т.к. в этом - просто рассуждения и мнения без всякого обоснования. А то мне сюда ссылку уже несколько раз кидали, а то и просто цитировали без ссылки, как некую истину. А никакой истины здесь нет - в лучшем случае наводка на то, что искать. Есть тут лишь нечто похожее на свидетельство - описание встречи с чекистским палачом Плиссом с пересказом его слов. Всё остальное - прочитанное где-то ещё или вообще услышал в качестве байки.
http://zhurnal.lib.ru/a/ajzenshtark_e_a/dotvetstvennost.shtml
Эмиль Айзенштарк
Ответственность и безответственность еврея
Размещен: 01/11/2008, изменен: 17/02/2009.
Аннотация:
Это эссе о том, сколько бед принес еврейский либерализм миру и самим евреям.Это попытка призваь евреев к ответственному поведению.
Опускаю эпизоды про погромы якобы со слов англичанина и про Есенина якобы со слов Пастернака - интересной информации в них ноль, лишь одно превеликое жидовское самомнение. "Сильный ген" (на чём автор просто сдвинулся - по всему тексту основная мысль). Про "доброкачественные гены" от других жидов мы уже слышали. Чтоб сразу закруглить тему доброкачественных генов - "тётя Фаня", местночтимый аналог Раневской, выставлена в качестве всей вековой мудрости жидовского народа - не без любимой жидами темы про "посрать".
Про жидосоветского поэта Багрицкого. Чем-то автору, жиду, русское имя не понравилось. Один жид сына им назвал, а другой жид имя это за то проклял. Имя виновато. А как же. А вот "Солги!" и "Убей!" - это лишь "талант доведённый до крайности".
Из этого душного, затхлого местечкового быта, из этого невыносимого еврейского домика бежал молодой Багрицкий "...в мир, открытый настежь бешенству ветров". И художник изобразил на обложке, как он хлопает дверью, убегая. Ах, не религиозные, а политические выкресты пошли теперь. Косяками. Что за судьбы готовят они себе и нам?
Багрицкий, между тем, свой талант довёл до крайности: Век притаился на мостовой,
Сосредоточен, как часовой.
Иди и не бойся с ним рядом стать,
Твоё одиночество веку под стать.
Оглянёшься, а кругом враги,
Руку протянешь и - нет друзей,
Но, если он скажет: "Солги!" - солги!
Но, если он скажет: "Убей!" - убей!
Своему сыну завещал в стихах и шёлк знамён, и любовь - свою Республику, и родную Советскую власть - володей, Всеволод. А имя-то что за удалое, раздольное, русское, разойдись, душа, раззудись, плечо! Да что с того? Эдуард Багрицкий только что умереть от чахотки успел, едва похоронили его, и, на тебе, жену арестовали, и старший сын с пятого этажа - головой в асфальт. А младшенький - тот самый Всеволод, тоже поэт и тоже талантливый - запал в тоску, вспоминал брата, маму ждал. Не дождался.
Дальше там про лиричного палача "Светлова"-Шейнкмана, про которого у меня был недавно пост. Опускаю. А вот про Мандельшама и белогвардейцев интересно найти подтверждение:
Иосифа Мандельштама арестовали в Крыму белогвардейцы, но, услышав, что он знаменитый поэт, тотчас же выпустили, а чекисты забрали, не сомневаясь.
Вот ещё пара жидосоветских персонажей: братья "Борис Ефимов" и "Михаил Кольцов". От первого - карикатура про "ежовые рукавицы", от второго - тексты про эмигрансткий корабль и соловецкий лагерь.
А вот ещё два еврейских брата. Один - знаменитый карикатурист Борис Ефимов (от роду он, конечно, не Ефимов, а что-то вроде Гершензона), другой - не менее известный журналист, его псевдоним Михаил Кольцов. Так этот Кольцов был яростный большевик. Он, рискуя жизнью, проник на эмигрантский белогвардейский корабль и привёз оттуда, из этой для него преисподней, обличительные материалы, которые блистательно оформил для любимой газеты. Зато собственную большевистскую преисподнюю - лагерь смерти на Соловках изобразил благостной пасторалью. Солонецкий лагерь особого назначения обозначил в заголовке аббревиатурой СЛОН. Куда как добродушное существо! И текст в том же ключе - улыбчивый, милый, с блесками остроумия. Но вызвали его однажды в Москву с гражданской войны в Испании, где было в те годы не так опасно, как в столице СССР, и посадили. Пытали, конечно. И всё это, как утверждают нынче компетентные граждане, закончилось тривиальным расстрелом. Но в те годы ходили упорные слухи, что ему всё же удалось в камере повеситься на собственных кальсонах. И тогда его родной брат Борис Ефимов под угрозой опалы поместил в "Правде" знаменитую карикатуру "Ежовые рукавицы". Решительный и строгий нарком, любимец народа товарищ Ежов, железной и праведной рукой в рукавице, усыпанной ежовыми иглами, насмерть сжимает тонкую шею врага народа, который издыхает от удушья (намёк на петлю из кальсон?). И глаза его вылезают из орбит.
Борис Ефимов, между прочим, жив по сей день, ему уже 103 года, и он удивляется, но не своему долголетию, а тому странному факту, что выжил он тогда, в ту великую эпоху.
Далее смешная байка о том, как автор подсунул своему жидовскому родственнику завкафедры марксизма-ленинизма Маркса под видом Майн капфа. Про Маркса - что он ненавидел и жидов - не новость, но, возможно, ссылка с цитатой не помешает. Кстати, о пользе знания первоисточников, и не только Маркса, но и Майн кампфа - в контексте путинских списков запретной литературы.
А вот аццкий драматизм совка: бывший раввин, а теперь чекистский живодёр Бироста пытает простого советского жида-обывателя и ещё выговаривает тому за незнание цитат из торы на древнежидовском. При этом за кадром остаются тысячи русских людей, которых этот живодёр убил или поспособствовал их убийству.
Нам невесело: отец Марика Исай Копшицер арестован. Ему, скромному бухгалтеру фабрики кроватей лепят дурацкое обвинение в связях с расстрелянным маршалом Тухачевским. Его допрашивает и мучает бывший раввин, порвавший с религией и вступивший в коммунистическую партию. Его фамилия Бироста. Он избивает Исая и ещё что-то делает, о чём рассказывать противно, говорит при этом на древнееврейском, но Исай его не понимает, и Бироста упрекает его.
Для автора кровавая сука "Землячка" (одна из руководителей крымского геноцида 1920) в этой ситуации стала "рукой Господа". Было ли что-то подобное - можно попробовать выяснить.
Тут-то и вмешался Господь. Поздно ночью на перрон Ростовского вокзала прибыл специальный поезд во главе с одной старой большевичкой. Её партийная кличка "Землячка", а девичья фамилия Зеликсон. С нею вооружённые люди и чрезвычайные полномочия. За одну ночь они расстреляли всех чекистов ежовской генерации. В эту яму полетели и Бироста, и Гриша Расин. Скромного бухгалтера Лёву Расина не тронули.
Вот про Примакова - вероятно, родственника предпутинского премьера.
Высокий руководитель Красной Армии, еврей с русской фамилией - товарищ Примаков. Его тоже расстреляют скоро, но пока в роскошном наркомовском купе вместе с красавицей женой, бывшей подругой покойного Маяковского, Лилей Брик, он мчится куда-то в Париж. За толстым стеклом кремлёвского вагона проносится Советская Россия. Лиля Брик бросает взгляд на разваленные хаты, крытые гнилой соломой, прижимается к мужу.
- Я бы не хотела так жить!
- А я не хочу, чтобы они жили так, - отвечает Примаков.
...
Товарищ Примаков, тебе не нравится гнилая солома на крыше, так будь любезен, сумей позаботиться о шифере, подумай о стропилах, помоги крестьянину инвентарём, организуй крестьянский банк... А самое главное, вспомни, товарищ, что ты еврей, и делай всё это в Палестине.
Кстати, насчёт гнилой соломы. Помнится был большой флейм по поводу того, что какой-то немец написал свои впечатления при оккупации - про убогие дома советских крестьян. Тут ведь тоже самое написано - что дома у советских крестьян убогие. 19 век. Чего ещё можно было ожидать от советской власти, если она 3 раза голодомор устраивала? Шифера на крышу? Скорее "тов.Шифера" с отрядом палачей, который даже гнилую солому с крыш снимет в морозы.
Ещё голод 21-го года, людоедство, детские пальчики в холодце.
Этого автор не видел - т.к. родился позже (в 1933 ему 4 года). Потому непонятно, выдумал он это или ему кто рассказал. Но такое вполне могло быть. Фотографировались же американцами людоеды с человеческими останками.
А вот уже о втором голодоморе 1932-33 - это уже может быть свидетельством. В стихе "Голод" (о первом гололоморе) у М.Волошина есть такая же деталь - "поползни".
Год тысяча девятьсот тридцать третий: круг второй. Разорение крестьян, ликвидация кулачества как класса. И голод неслыханный: умирают уже миллионы, и тошная человечина на базарах, на прилавках. Ползающие. Я их помню: люди как червяки ползут по улицам, стараются в подъезды и затихают в тени. Моя подружка Линка, ей, как и мне, 4 года, указывает пальцем на ползущую женщину:
-Смотри, смотри, как быстро ползёт! А ещё умирающая!
На губах у неё ироническая улыбка.
Ещё деталь времени - камеры на сотни человек. Со слов отсидевшего там год. Было ли такое? Надо проверять.
Ежовщина. ... А пока обычные тривиальные камеры смертников - смехотворно малы. Организуются громадные смертные залы на сотни посадочных мест.
Вспоминает мой пациент, старый еврей в роговых очках. Он просидел в таком зале год, там находились весь Краснодарский крайком партии, горкомы, райкомы, областной исполком, дочерние городские и районные исполкомы и другие учреждения края, а заодно и все остальные люди, кто только понадобился им.
- Как вы проводили время?
- Анекдоты, анекдоты, анекдоты. Смех, хохот непрерывный. Ни секунды затишья, не давали друг другу опомниться. Это днём. Зато ночью...
...
- Ночью не спим. Холодный пот. Ждём. Открывается дверь, появляется человек со списком. Он зачитывает фамилии. Выкликнутые анекдотисты встают со своих коек и уходят навсегда. Облегчение. Теперь спать. До утра.
А вот совковая радость РАБА. Для автора же - жида - важно, что жид рад не тому, что за жидовское гробился.
-...А тут ежовщина заканчивается, и меня - в лагерь, на Крайний Север. Здесь колышки в мёрзлую землю забили, ленточки протянули: "Шаг вправо, шаг влево - считаю побегом, стреляю без предупреждения".
- Ну что дальше?...Умирал не раз, зубы потерял, конечно, все, инвалидом стал. Но, - и глаза его заблестели, и улыбка гордая на лице, - но зато для партии и для страны построили мы город Норильск.
Что-то я не знаток про Ле Клерка. Разговор о том, что Сталин помог прийти к власти Гитлеру не разрешив коммунистам блокироваться с социал-демократами, а во Франции такого не произошло.
Аналогичный случай мог бы (сослагательно) произойти во Франции. Там фашист Ле-Клерк имел значительный процент голосов электората, но социалисты и коммунисты объединились в единый фронт, и фашист Ле-Клерк не прошёл. И кто же сегодня помнит этого Ле-Клерка?
А вот в Германии выборы были разыграны по сталинской партитуре, и в результате победа Адольфа Гитлера была обеспечена арифметически.
А вот, собственно, то, что мне уже несколько раз цитировали в комментах, и что стоит проверить (благо ссылку автор написал), а не цитировать пересказ. Цитата отвечает на вопрос, каким образом террористы-большевики смогли подчинить народ. Для охающих о "предрасположенности к рабству" советую посмотреть кто СЕЙЧАС занимается террористами - спецподразделения, а даже не армия и менты. А тут террористам или никто не противостоял, или это было ополчение обывателей, или армия добровольцев не имеющая опыта борьбы с террористами.
Чрезвычайная задача дня: организовать массовую агитацию и пропаганду среди населения в прифронтовых районах. Но радио и всех этих ваших телевизоров тогда ещё не было. Печатать пропагандистскую литературу? - Нельзя: население в массе своей неграмотное.
Значит, остаётся массовая устная агитация среди тёмных миллионов. Вот её-то и должны вести лишь десятки тысяч грамотных людей, которые умеют изложить мысль, а, главное, прочитать инструкцию. Но подавляющее большинство грамотных настроено против Советской Власти. Как же организовать дело так, чтобы они агитировали страстно и беззаветно ЗА Советскую Власть, которую они ненавидят? Как это сделать, ты не знаешь. А Ленин знал. Так вот учись, не зря написано на стене анатомического театра: "Здесь мёртвые учат живых".
По предложению Ильича были мобилизованы советские служащие. На месте остались лишь безусловно больные, но не более десяти процентов. Мобилизованных разделили на группы по 15 человек. У КАЖДОГО СЕМЬЯ БЫЛА ИЗЪЯТА В КАЧЕСТВЕ ЗАЛОЖНИКОВ . В КАЖДОЙ ГРУППЕ БЫЛА ОБЪЯВЛЕНА ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ВСЕХ ПО КРУГОВОЙ ПОРУКЕ. (Военная переписка Ленина. 1917-1922 гг. Военное издательство Министерства Обороны СССР. Москва, 1966 г., стр. 172).
И в заключение им были выданы пропагандистские материалы из книжных складов ЦИК, за ознакомление с которыми солдат и населения мобилизуемый несёт ответственность, будучи обязан еженедельным отчётом о том, как он исполняет эту обязанность.
А вот, возможно, свидетельство о чекистском палаче Плиссе с пересказом его слов. Можно проверить некоторые детали.
Мне удалось однажды с живым ленинцем, участником этих событий, поговорить. В момент нашего с ним знакомства было ему 102 года. Но сам худой и жилистый, носил гимнастёрку с привинченным Орденом Боевого Красного Знамени N 6 с бантом. На ногах - сапоги с галошами, рукопожатие цепкое, говорит резко, с нажимами, в беседе держится мэтром. В гражданскую войну был одно время начальником штаба у известного красного командира Жлобы, потом его самого назначили начальником экзекуционного отряда.
В наш онкологический диспансер залетел этот ленинец по случаю кожного рака на лице, получал лучевую терапию. Подружился с моим шофёром, бывшим уголовником, очень тёртым и очень преданным мне парнем.
Кореши: одному 102, другому 32 года. Они выпили бутылку коньяка, показалось мало. Приехали ко мне вечером - допивать. Я выставил опять бутылку. Ещё выпили, порозовели. Фамилия моего гостя Плисс, а шофёра зовут Коля. Говорит Плисс (мэтр нашего столика), он как бы учительствует:
- Э.А., если вам в кино покажут, что смертники сами роют себе могилы - не верьте, они же тогда на солдат с лопатами кинутся, у них же выхода всё равно нет. Поэтому общую могилу, вернее, ров, заранее рыли наши люди. Смертникам-мужикам мы предварительно руки скручивали проволокой - за спиной. Впрочем, и бабам. Особенно ежели с дитём - ведь обязательно кинется.
- А детям?
- Да ну там! Дитё к матери прижмётся, до ноги: ме-ме-ме.
Бах-бах-бах!
ВСЁ!
Как он сказал "Всё!" - отрубил.
- Домой с песней. В казарме по сто пятьдесят на брата. Три дня отдыха. Работа тяжёлая.
- Тяжёлая?
- Ну, если пятьсот человек за ночь, - ничего особенного. Но вот если две тысячи - сложно.
- Вы из винтовок?
- Нет, конечно, из пулемётов, с тачанок.
- А кого вы расстреливали?
- Заложников.
- Каких заложников?
- Да разных. Ну, по разному поводу взятых.
Тут проснулся мой Коля-уголовничек.
- Вот вы столько народу поубивали, попривыкли, видать, но это на службе, а по бытухе, в обычной жизни, приходилось вам по-привычке?
- Ну, как сказать, - ответил Плисс, но уже не резко, а вроде как задумчиво, - почти нет...Хотя вот случай был такой. Выступает Михаил Иванович Калинин. Зал громадный. Я - временный комендант. Народу - тьма. А наверху, на галёрке - курсистки молоденькие - там у них своё: ха-ха-ха, хи-хи-хи. Я туда забрался и говорю им: "Прекратить!". Они опять: ха-ха-ха, хи-хи-хи. Я им ещё раз: "Прекратить!" Они снова: ха-ха-ха, хи-хи-хи. Ну, схватил я одну и пихнул по лестнице. Она кубарем вниз и виском об косяк. ВСЁ!
Коля-уголовничек спохватился:
- А мы с Э.А. этого не понимаем - как это можно девочку об косяк. Ну, посмеялась ха-ха!
- То есть, как не понимаете? Выступает Михаил Иванович Калинин, Всесоюзный Староста, а я - Комендант!
- Тогда другое дело, - сказал Коля, сделал серьёзное лицо и спросил: - А вам что за это?
- Мне? Да ничего! Я же Плисс. Меня сажать нельзя. Да вы в Майкопе спросите, до сих пор матеря детей Плиссом пугают. Да вы же поймите, как мы работали, - совсем заволновался Плисс, - вот мой товарищ из особоуполномоченных по хлебозаготовкам. Приехал с отрядом в село, объявил о сдаче хлеба, ждёт день, два, три - амбар пустой. Вызвал он тогда десятка два богатых мужиков и - в амбар. Ночь проходит, утром жёны, дети - за ними: где наши?
- В амбаре.
- А те уже холодные, расстрелянные с вечера. Сразу амбар зерном заполнили до крыши. Так мы работали.
Потом я был у него дома на улице Фрунзе в Новочеркасске. Он показал мне два ветхих удостоверения на "право расстрела без суда и следствия по законам революционной совести". Одно за подписью Ульянова-Ленина, второе - за подписью Цурюпы. Печати сохранились хорошо. Я смотрел внимательно.
Полки его комнат были заполнены огромным количеством тетрадей, в которые он записывал анекдоты, услышанные им за всю его долгую жизнь. Ещё он показал мне свою раннюю фотографию: молодой человек со стёртым лицом - шапокляк. Приказчик из галантерейного магазина. Город Ялта. Век позапрошлый.
- А Вы не видели Чехова в Ялте?
- Антона Павловича? Видел, конечно, и не раз. По набережной прогуливался.
Вот это "Я же Плисс. Меня сажать нельзя. Да вы в Майкопе спросите, до сих пор матеря детей Плиссом пугают." - это характеристика советской власти и уже её поздней версии. Вот такой вот чикотило революции - герой Страны Советов. И если кто-то ещё не понял, зачем нужно расследование большевицких преступлений - то вот вам наглядный пример, который многим говорит о том, что это за государство и что в нём ценится. Ценятся палачи и устроители геноцида.
Вспомните, что когда в Югославии откапывали несколько десятков тел убитых - об этом шум стоял - геноцид. А теперь подумайте, что большевицкие рвы с десятками тысяч убитых - они до сих пор не изучены, убитые не подсчитаны и их личность не установлена. Что в Бутово, что в Донецке. Вот и сравните рвы полные трупов - десятки тысяч людей, убитых большевиками. И пока режим держит не скелет в шкафу, а тысячи, если не миллионы скелетов - он так и будет охранять себя подавлением людей и вознесением палачей.
Про Горького. Насчёт того, ходил ли Горький пешком и искал ли работу - скорее всего автор не прав. Ходил как-то с грузином у себя на шее, о чём написал. И вот остальное- тоже стоит проверить. И про Бунина, и про Шаляпина, и про родителей.
"Дно" стало предметом изучения и преклонения. Горький написал пьесу "На дне"...
...на сцене витийствовал Сатин, едко и презрительно говорил о сытости и о сытых. И наращивал свой монолог до сокрушительного духовного оргазма - под гром истерических аплодисментов он провозглашал свою знаменитую фразу: "Человек выше сытости!"
Потом занавес, прощальные овации, подают экипажи. Максим Горький, режиссёр и все актёры этого театра едут в "Славянский базар".
- Человек! - восклицает Алексей Максимович. К нему подбегает расторопный официант во фраке, с белой салфеткой через руку, почтительно изгибается:
- Чего изволите, Ваше Сиятельство?
- А дай-ка ты нам, братец, севрюгу этакую, как лошадь.
- Слушаю, Ваше Сиятельство!
И далее вносят на едином неслыханном блюде громадную рыбину. И они жадно сожрали её целиком, со всеми хрящами, лимонами и травочками. И выяснилось, что человек выше сытости, когда он сыт.
Эту сцену наблюдал и описал Иван Бунин, который не прикоснулся к еде из нравственных соображений. Ну, да он дворянин. И никогда этого не скрывал. А вот из каких соображений богатейший в России человек Максим Горький присвоил себе биографию бедного труженика? Ведь он никогда не шагал по России в поисках заработка, не грузил мешки в Ростовском порту - ни на месте, где поставили ему памятник, ни где фальшивую доску прибили. Как раз в это время в роскошном своём особняке в Нижнем Новгороде он слушал Собинова и молодого Шаляпина. А будучи демократом (в душе!) - открывал окна, дабы простые люди на улице тоже слушать могли.
Обратите внимание на его биографию, ведь он родился от бабушки и дедушки, а папа и мама? Эти как-то неразличимы, ибо очень богатые они были люди. На самом деле он Максим Сладкий, но почему же заделался Горьким? Поветрие такое было, массовый психоз, апология бедности и бедных людей.
Про источник вдохновения Пол Пота. Скорее всего автор всё придумал - откуда у него инфа про то, что Пол Пот нашёл рукопись Гракха Бабефа? Не думаю, что нужно было искать рукопись - наверняка, она давно напечатана. А что уж будущие вожди красных кхмеров на самом деле читали - это надо копать отдельно и в другом месте. Как и про то, как убивали красные кхмеры. В этих других источниках упоминается орудие типа тяпки, которым били в затылок - и даже дети могли убить взрослого.
Гракх Бабеф... Этот разработал идею Общества Равных, то есть полное абсолютное равенство, стерильная справедливость. ... Бабефу голову отрубили уже при Директории
А вот о том, как жиды в Израиле (социалисты и кибуцники) относятся к жертвам Плисса. Израильскую социалистку больше интересовал социальный состав жертв - правильный он был или не правильный. Такое вот отношение к массовым убийствам я замечал у многих леваков, да и вы можете почитать в жж, как "Сталин мало убивал саботажников, спекулянтов, воров, троцкистов, шпионов, вредителей".
Я лучше расскажу вам про человека по фамилии Плисс. И рассказываю, как детей, женщин, мужчин они с тачанок...Соседка подымает глаза:
- What sort of the people which were executed by mr. Pleass?
- Что это были за люди (сорт людей...), которых расстреливал мистер Плисс?
У меня задёргались щёки и губы. Еле ответил:
- The sort of this are children. Сорт этих людей - дети.
А ведь её интересовал социальный состав расстрельного контингента, в смысле сходится-не сходится, совпадает-не совпадает с духовными ценностями её левых убеждений.
А вот о жидовской самодеятельности. Меня удивляет, как с такой самодеятельностью они не устроили настоящих погромов. В веймарской Германии они с аналогичной самодеятельностью доигрались до Гитлера.
Год 2003.
В Новочеркасском театре приезжие актёры ставят "Тевье-молочник" по Шолом Алейхему. Среди прочих в зале, конечно, и представители еврейской общины. Грустная мудрость Тевье, евреи и евреи на сцене, характерные жесты и судьбы, монологи и диалоги из моего детства - всё это напоминает бабушкины руки, которые меня, ещё маленького, купали в деревянном корыте. На сцене, между тем, важная трапеза. За столом большая еврейская компания, характеры специфические: игры слов, тексты, подтексты, значительное, многозначительное, эдакое и такое. Кто умеет услышать - так здесь Паганини играет на одной струне сложные мелодии, такие оттенки...пронзительные... И вдруг в этот наш местечковый еврейский интим прямо из зрительного зала (вот замысел режиссёра!) врывается толпа громадных, подчёркнуто могучих погромщиков. Вроде из публики, из числа зрителей. Их ведёт политическая женщина-агитатор. Она медным голосом что-то кричит о русском патриотизме, о жидах проклятых и - митингово в зал:
- Бей жидов! Бей жидов! Бей жидов!
Начинается погром. Столы перевёрнуты, всё разбито, оплёвано, испоганено. Но вот раздаётся запоздалый полицейский свисток, и громилы уходят назад - к себе в зрительный зал. Тишина. До поры...
И заныла, и заскулила эта застарелая наша тревожинка, потаённый страшок на лбу выступил. Это уже не театр, здесь мы все вроде и как бы участники - ублюдки на час. А там - кто его знает? Осунулись евреи в зрительном зале. Прогнулись.
http://zhurnal.lib.ru/a/ajzenshtark_e_a/dotvetstvennost.shtml
Эмиль Айзенштарк
Ответственность и безответственность еврея
Размещен: 01/11/2008, изменен: 17/02/2009.
Аннотация:
Это эссе о том, сколько бед принес еврейский либерализм миру и самим евреям.Это попытка призваь евреев к ответственному поведению.
Опускаю эпизоды про погромы якобы со слов англичанина и про Есенина якобы со слов Пастернака - интересной информации в них ноль, лишь одно превеликое жидовское самомнение. "Сильный ген" (на чём автор просто сдвинулся - по всему тексту основная мысль). Про "доброкачественные гены" от других жидов мы уже слышали. Чтоб сразу закруглить тему доброкачественных генов - "тётя Фаня", местночтимый аналог Раневской, выставлена в качестве всей вековой мудрости жидовского народа - не без любимой жидами темы про "посрать".
Про жидосоветского поэта Багрицкого. Чем-то автору, жиду, русское имя не понравилось. Один жид сына им назвал, а другой жид имя это за то проклял. Имя виновато. А как же. А вот "Солги!" и "Убей!" - это лишь "талант доведённый до крайности".
Из этого душного, затхлого местечкового быта, из этого невыносимого еврейского домика бежал молодой Багрицкий "...в мир, открытый настежь бешенству ветров". И художник изобразил на обложке, как он хлопает дверью, убегая. Ах, не религиозные, а политические выкресты пошли теперь. Косяками. Что за судьбы готовят они себе и нам?
Багрицкий, между тем, свой талант довёл до крайности: Век притаился на мостовой,
Сосредоточен, как часовой.
Иди и не бойся с ним рядом стать,
Твоё одиночество веку под стать.
Оглянёшься, а кругом враги,
Руку протянешь и - нет друзей,
Но, если он скажет: "Солги!" - солги!
Но, если он скажет: "Убей!" - убей!
Своему сыну завещал в стихах и шёлк знамён, и любовь - свою Республику, и родную Советскую власть - володей, Всеволод. А имя-то что за удалое, раздольное, русское, разойдись, душа, раззудись, плечо! Да что с того? Эдуард Багрицкий только что умереть от чахотки успел, едва похоронили его, и, на тебе, жену арестовали, и старший сын с пятого этажа - головой в асфальт. А младшенький - тот самый Всеволод, тоже поэт и тоже талантливый - запал в тоску, вспоминал брата, маму ждал. Не дождался.
Дальше там про лиричного палача "Светлова"-Шейнкмана, про которого у меня был недавно пост. Опускаю. А вот про Мандельшама и белогвардейцев интересно найти подтверждение:
Иосифа Мандельштама арестовали в Крыму белогвардейцы, но, услышав, что он знаменитый поэт, тотчас же выпустили, а чекисты забрали, не сомневаясь.
Вот ещё пара жидосоветских персонажей: братья "Борис Ефимов" и "Михаил Кольцов". От первого - карикатура про "ежовые рукавицы", от второго - тексты про эмигрансткий корабль и соловецкий лагерь.
А вот ещё два еврейских брата. Один - знаменитый карикатурист Борис Ефимов (от роду он, конечно, не Ефимов, а что-то вроде Гершензона), другой - не менее известный журналист, его псевдоним Михаил Кольцов. Так этот Кольцов был яростный большевик. Он, рискуя жизнью, проник на эмигрантский белогвардейский корабль и привёз оттуда, из этой для него преисподней, обличительные материалы, которые блистательно оформил для любимой газеты. Зато собственную большевистскую преисподнюю - лагерь смерти на Соловках изобразил благостной пасторалью. Солонецкий лагерь особого назначения обозначил в заголовке аббревиатурой СЛОН. Куда как добродушное существо! И текст в том же ключе - улыбчивый, милый, с блесками остроумия. Но вызвали его однажды в Москву с гражданской войны в Испании, где было в те годы не так опасно, как в столице СССР, и посадили. Пытали, конечно. И всё это, как утверждают нынче компетентные граждане, закончилось тривиальным расстрелом. Но в те годы ходили упорные слухи, что ему всё же удалось в камере повеситься на собственных кальсонах. И тогда его родной брат Борис Ефимов под угрозой опалы поместил в "Правде" знаменитую карикатуру "Ежовые рукавицы". Решительный и строгий нарком, любимец народа товарищ Ежов, железной и праведной рукой в рукавице, усыпанной ежовыми иглами, насмерть сжимает тонкую шею врага народа, который издыхает от удушья (намёк на петлю из кальсон?). И глаза его вылезают из орбит.
Борис Ефимов, между прочим, жив по сей день, ему уже 103 года, и он удивляется, но не своему долголетию, а тому странному факту, что выжил он тогда, в ту великую эпоху.
Далее смешная байка о том, как автор подсунул своему жидовскому родственнику завкафедры марксизма-ленинизма Маркса под видом Майн капфа. Про Маркса - что он ненавидел и жидов - не новость, но, возможно, ссылка с цитатой не помешает. Кстати, о пользе знания первоисточников, и не только Маркса, но и Майн кампфа - в контексте путинских списков запретной литературы.
А вот аццкий драматизм совка: бывший раввин, а теперь чекистский живодёр Бироста пытает простого советского жида-обывателя и ещё выговаривает тому за незнание цитат из торы на древнежидовском. При этом за кадром остаются тысячи русских людей, которых этот живодёр убил или поспособствовал их убийству.
Нам невесело: отец Марика Исай Копшицер арестован. Ему, скромному бухгалтеру фабрики кроватей лепят дурацкое обвинение в связях с расстрелянным маршалом Тухачевским. Его допрашивает и мучает бывший раввин, порвавший с религией и вступивший в коммунистическую партию. Его фамилия Бироста. Он избивает Исая и ещё что-то делает, о чём рассказывать противно, говорит при этом на древнееврейском, но Исай его не понимает, и Бироста упрекает его.
Для автора кровавая сука "Землячка" (одна из руководителей крымского геноцида 1920) в этой ситуации стала "рукой Господа". Было ли что-то подобное - можно попробовать выяснить.
Тут-то и вмешался Господь. Поздно ночью на перрон Ростовского вокзала прибыл специальный поезд во главе с одной старой большевичкой. Её партийная кличка "Землячка", а девичья фамилия Зеликсон. С нею вооружённые люди и чрезвычайные полномочия. За одну ночь они расстреляли всех чекистов ежовской генерации. В эту яму полетели и Бироста, и Гриша Расин. Скромного бухгалтера Лёву Расина не тронули.
Вот про Примакова - вероятно, родственника предпутинского премьера.
Высокий руководитель Красной Армии, еврей с русской фамилией - товарищ Примаков. Его тоже расстреляют скоро, но пока в роскошном наркомовском купе вместе с красавицей женой, бывшей подругой покойного Маяковского, Лилей Брик, он мчится куда-то в Париж. За толстым стеклом кремлёвского вагона проносится Советская Россия. Лиля Брик бросает взгляд на разваленные хаты, крытые гнилой соломой, прижимается к мужу.
- Я бы не хотела так жить!
- А я не хочу, чтобы они жили так, - отвечает Примаков.
...
Товарищ Примаков, тебе не нравится гнилая солома на крыше, так будь любезен, сумей позаботиться о шифере, подумай о стропилах, помоги крестьянину инвентарём, организуй крестьянский банк... А самое главное, вспомни, товарищ, что ты еврей, и делай всё это в Палестине.
Кстати, насчёт гнилой соломы. Помнится был большой флейм по поводу того, что какой-то немец написал свои впечатления при оккупации - про убогие дома советских крестьян. Тут ведь тоже самое написано - что дома у советских крестьян убогие. 19 век. Чего ещё можно было ожидать от советской власти, если она 3 раза голодомор устраивала? Шифера на крышу? Скорее "тов.Шифера" с отрядом палачей, который даже гнилую солому с крыш снимет в морозы.
Ещё голод 21-го года, людоедство, детские пальчики в холодце.
Этого автор не видел - т.к. родился позже (в 1933 ему 4 года). Потому непонятно, выдумал он это или ему кто рассказал. Но такое вполне могло быть. Фотографировались же американцами людоеды с человеческими останками.
А вот уже о втором голодоморе 1932-33 - это уже может быть свидетельством. В стихе "Голод" (о первом гололоморе) у М.Волошина есть такая же деталь - "поползни".
Год тысяча девятьсот тридцать третий: круг второй. Разорение крестьян, ликвидация кулачества как класса. И голод неслыханный: умирают уже миллионы, и тошная человечина на базарах, на прилавках. Ползающие. Я их помню: люди как червяки ползут по улицам, стараются в подъезды и затихают в тени. Моя подружка Линка, ей, как и мне, 4 года, указывает пальцем на ползущую женщину:
-Смотри, смотри, как быстро ползёт! А ещё умирающая!
На губах у неё ироническая улыбка.
Ещё деталь времени - камеры на сотни человек. Со слов отсидевшего там год. Было ли такое? Надо проверять.
Ежовщина. ... А пока обычные тривиальные камеры смертников - смехотворно малы. Организуются громадные смертные залы на сотни посадочных мест.
Вспоминает мой пациент, старый еврей в роговых очках. Он просидел в таком зале год, там находились весь Краснодарский крайком партии, горкомы, райкомы, областной исполком, дочерние городские и районные исполкомы и другие учреждения края, а заодно и все остальные люди, кто только понадобился им.
- Как вы проводили время?
- Анекдоты, анекдоты, анекдоты. Смех, хохот непрерывный. Ни секунды затишья, не давали друг другу опомниться. Это днём. Зато ночью...
...
- Ночью не спим. Холодный пот. Ждём. Открывается дверь, появляется человек со списком. Он зачитывает фамилии. Выкликнутые анекдотисты встают со своих коек и уходят навсегда. Облегчение. Теперь спать. До утра.
А вот совковая радость РАБА. Для автора же - жида - важно, что жид рад не тому, что за жидовское гробился.
-...А тут ежовщина заканчивается, и меня - в лагерь, на Крайний Север. Здесь колышки в мёрзлую землю забили, ленточки протянули: "Шаг вправо, шаг влево - считаю побегом, стреляю без предупреждения".
- Ну что дальше?...Умирал не раз, зубы потерял, конечно, все, инвалидом стал. Но, - и глаза его заблестели, и улыбка гордая на лице, - но зато для партии и для страны построили мы город Норильск.
Что-то я не знаток про Ле Клерка. Разговор о том, что Сталин помог прийти к власти Гитлеру не разрешив коммунистам блокироваться с социал-демократами, а во Франции такого не произошло.
Аналогичный случай мог бы (сослагательно) произойти во Франции. Там фашист Ле-Клерк имел значительный процент голосов электората, но социалисты и коммунисты объединились в единый фронт, и фашист Ле-Клерк не прошёл. И кто же сегодня помнит этого Ле-Клерка?
А вот в Германии выборы были разыграны по сталинской партитуре, и в результате победа Адольфа Гитлера была обеспечена арифметически.
А вот, собственно, то, что мне уже несколько раз цитировали в комментах, и что стоит проверить (благо ссылку автор написал), а не цитировать пересказ. Цитата отвечает на вопрос, каким образом террористы-большевики смогли подчинить народ. Для охающих о "предрасположенности к рабству" советую посмотреть кто СЕЙЧАС занимается террористами - спецподразделения, а даже не армия и менты. А тут террористам или никто не противостоял, или это было ополчение обывателей, или армия добровольцев не имеющая опыта борьбы с террористами.
Чрезвычайная задача дня: организовать массовую агитацию и пропаганду среди населения в прифронтовых районах. Но радио и всех этих ваших телевизоров тогда ещё не было. Печатать пропагандистскую литературу? - Нельзя: население в массе своей неграмотное.
Значит, остаётся массовая устная агитация среди тёмных миллионов. Вот её-то и должны вести лишь десятки тысяч грамотных людей, которые умеют изложить мысль, а, главное, прочитать инструкцию. Но подавляющее большинство грамотных настроено против Советской Власти. Как же организовать дело так, чтобы они агитировали страстно и беззаветно ЗА Советскую Власть, которую они ненавидят? Как это сделать, ты не знаешь. А Ленин знал. Так вот учись, не зря написано на стене анатомического театра: "Здесь мёртвые учат живых".
По предложению Ильича были мобилизованы советские служащие. На месте остались лишь безусловно больные, но не более десяти процентов. Мобилизованных разделили на группы по 15 человек. У КАЖДОГО СЕМЬЯ БЫЛА ИЗЪЯТА В КАЧЕСТВЕ ЗАЛОЖНИКОВ . В КАЖДОЙ ГРУППЕ БЫЛА ОБЪЯВЛЕНА ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ВСЕХ ПО КРУГОВОЙ ПОРУКЕ. (Военная переписка Ленина. 1917-1922 гг. Военное издательство Министерства Обороны СССР. Москва, 1966 г., стр. 172).
И в заключение им были выданы пропагандистские материалы из книжных складов ЦИК, за ознакомление с которыми солдат и населения мобилизуемый несёт ответственность, будучи обязан еженедельным отчётом о том, как он исполняет эту обязанность.
А вот, возможно, свидетельство о чекистском палаче Плиссе с пересказом его слов. Можно проверить некоторые детали.
Мне удалось однажды с живым ленинцем, участником этих событий, поговорить. В момент нашего с ним знакомства было ему 102 года. Но сам худой и жилистый, носил гимнастёрку с привинченным Орденом Боевого Красного Знамени N 6 с бантом. На ногах - сапоги с галошами, рукопожатие цепкое, говорит резко, с нажимами, в беседе держится мэтром. В гражданскую войну был одно время начальником штаба у известного красного командира Жлобы, потом его самого назначили начальником экзекуционного отряда.
В наш онкологический диспансер залетел этот ленинец по случаю кожного рака на лице, получал лучевую терапию. Подружился с моим шофёром, бывшим уголовником, очень тёртым и очень преданным мне парнем.
Кореши: одному 102, другому 32 года. Они выпили бутылку коньяка, показалось мало. Приехали ко мне вечером - допивать. Я выставил опять бутылку. Ещё выпили, порозовели. Фамилия моего гостя Плисс, а шофёра зовут Коля. Говорит Плисс (мэтр нашего столика), он как бы учительствует:
- Э.А., если вам в кино покажут, что смертники сами роют себе могилы - не верьте, они же тогда на солдат с лопатами кинутся, у них же выхода всё равно нет. Поэтому общую могилу, вернее, ров, заранее рыли наши люди. Смертникам-мужикам мы предварительно руки скручивали проволокой - за спиной. Впрочем, и бабам. Особенно ежели с дитём - ведь обязательно кинется.
- А детям?
- Да ну там! Дитё к матери прижмётся, до ноги: ме-ме-ме.
Бах-бах-бах!
ВСЁ!
Как он сказал "Всё!" - отрубил.
- Домой с песней. В казарме по сто пятьдесят на брата. Три дня отдыха. Работа тяжёлая.
- Тяжёлая?
- Ну, если пятьсот человек за ночь, - ничего особенного. Но вот если две тысячи - сложно.
- Вы из винтовок?
- Нет, конечно, из пулемётов, с тачанок.
- А кого вы расстреливали?
- Заложников.
- Каких заложников?
- Да разных. Ну, по разному поводу взятых.
Тут проснулся мой Коля-уголовничек.
- Вот вы столько народу поубивали, попривыкли, видать, но это на службе, а по бытухе, в обычной жизни, приходилось вам по-привычке?
- Ну, как сказать, - ответил Плисс, но уже не резко, а вроде как задумчиво, - почти нет...Хотя вот случай был такой. Выступает Михаил Иванович Калинин. Зал громадный. Я - временный комендант. Народу - тьма. А наверху, на галёрке - курсистки молоденькие - там у них своё: ха-ха-ха, хи-хи-хи. Я туда забрался и говорю им: "Прекратить!". Они опять: ха-ха-ха, хи-хи-хи. Я им ещё раз: "Прекратить!" Они снова: ха-ха-ха, хи-хи-хи. Ну, схватил я одну и пихнул по лестнице. Она кубарем вниз и виском об косяк. ВСЁ!
Коля-уголовничек спохватился:
- А мы с Э.А. этого не понимаем - как это можно девочку об косяк. Ну, посмеялась ха-ха!
- То есть, как не понимаете? Выступает Михаил Иванович Калинин, Всесоюзный Староста, а я - Комендант!
- Тогда другое дело, - сказал Коля, сделал серьёзное лицо и спросил: - А вам что за это?
- Мне? Да ничего! Я же Плисс. Меня сажать нельзя. Да вы в Майкопе спросите, до сих пор матеря детей Плиссом пугают. Да вы же поймите, как мы работали, - совсем заволновался Плисс, - вот мой товарищ из особоуполномоченных по хлебозаготовкам. Приехал с отрядом в село, объявил о сдаче хлеба, ждёт день, два, три - амбар пустой. Вызвал он тогда десятка два богатых мужиков и - в амбар. Ночь проходит, утром жёны, дети - за ними: где наши?
- В амбаре.
- А те уже холодные, расстрелянные с вечера. Сразу амбар зерном заполнили до крыши. Так мы работали.
Потом я был у него дома на улице Фрунзе в Новочеркасске. Он показал мне два ветхих удостоверения на "право расстрела без суда и следствия по законам революционной совести". Одно за подписью Ульянова-Ленина, второе - за подписью Цурюпы. Печати сохранились хорошо. Я смотрел внимательно.
Полки его комнат были заполнены огромным количеством тетрадей, в которые он записывал анекдоты, услышанные им за всю его долгую жизнь. Ещё он показал мне свою раннюю фотографию: молодой человек со стёртым лицом - шапокляк. Приказчик из галантерейного магазина. Город Ялта. Век позапрошлый.
- А Вы не видели Чехова в Ялте?
- Антона Павловича? Видел, конечно, и не раз. По набережной прогуливался.
Вот это "Я же Плисс. Меня сажать нельзя. Да вы в Майкопе спросите, до сих пор матеря детей Плиссом пугают." - это характеристика советской власти и уже её поздней версии. Вот такой вот чикотило революции - герой Страны Советов. И если кто-то ещё не понял, зачем нужно расследование большевицких преступлений - то вот вам наглядный пример, который многим говорит о том, что это за государство и что в нём ценится. Ценятся палачи и устроители геноцида.
Вспомните, что когда в Югославии откапывали несколько десятков тел убитых - об этом шум стоял - геноцид. А теперь подумайте, что большевицкие рвы с десятками тысяч убитых - они до сих пор не изучены, убитые не подсчитаны и их личность не установлена. Что в Бутово, что в Донецке. Вот и сравните рвы полные трупов - десятки тысяч людей, убитых большевиками. И пока режим держит не скелет в шкафу, а тысячи, если не миллионы скелетов - он так и будет охранять себя подавлением людей и вознесением палачей.
Про Горького. Насчёт того, ходил ли Горький пешком и искал ли работу - скорее всего автор не прав. Ходил как-то с грузином у себя на шее, о чём написал. И вот остальное- тоже стоит проверить. И про Бунина, и про Шаляпина, и про родителей.
"Дно" стало предметом изучения и преклонения. Горький написал пьесу "На дне"...
...на сцене витийствовал Сатин, едко и презрительно говорил о сытости и о сытых. И наращивал свой монолог до сокрушительного духовного оргазма - под гром истерических аплодисментов он провозглашал свою знаменитую фразу: "Человек выше сытости!"
Потом занавес, прощальные овации, подают экипажи. Максим Горький, режиссёр и все актёры этого театра едут в "Славянский базар".
- Человек! - восклицает Алексей Максимович. К нему подбегает расторопный официант во фраке, с белой салфеткой через руку, почтительно изгибается:
- Чего изволите, Ваше Сиятельство?
- А дай-ка ты нам, братец, севрюгу этакую, как лошадь.
- Слушаю, Ваше Сиятельство!
И далее вносят на едином неслыханном блюде громадную рыбину. И они жадно сожрали её целиком, со всеми хрящами, лимонами и травочками. И выяснилось, что человек выше сытости, когда он сыт.
Эту сцену наблюдал и описал Иван Бунин, который не прикоснулся к еде из нравственных соображений. Ну, да он дворянин. И никогда этого не скрывал. А вот из каких соображений богатейший в России человек Максим Горький присвоил себе биографию бедного труженика? Ведь он никогда не шагал по России в поисках заработка, не грузил мешки в Ростовском порту - ни на месте, где поставили ему памятник, ни где фальшивую доску прибили. Как раз в это время в роскошном своём особняке в Нижнем Новгороде он слушал Собинова и молодого Шаляпина. А будучи демократом (в душе!) - открывал окна, дабы простые люди на улице тоже слушать могли.
Обратите внимание на его биографию, ведь он родился от бабушки и дедушки, а папа и мама? Эти как-то неразличимы, ибо очень богатые они были люди. На самом деле он Максим Сладкий, но почему же заделался Горьким? Поветрие такое было, массовый психоз, апология бедности и бедных людей.
Про источник вдохновения Пол Пота. Скорее всего автор всё придумал - откуда у него инфа про то, что Пол Пот нашёл рукопись Гракха Бабефа? Не думаю, что нужно было искать рукопись - наверняка, она давно напечатана. А что уж будущие вожди красных кхмеров на самом деле читали - это надо копать отдельно и в другом месте. Как и про то, как убивали красные кхмеры. В этих других источниках упоминается орудие типа тяпки, которым били в затылок - и даже дети могли убить взрослого.
Гракх Бабеф... Этот разработал идею Общества Равных, то есть полное абсолютное равенство, стерильная справедливость. ... Бабефу голову отрубили уже при Директории
А вот о том, как жиды в Израиле (социалисты и кибуцники) относятся к жертвам Плисса. Израильскую социалистку больше интересовал социальный состав жертв - правильный он был или не правильный. Такое вот отношение к массовым убийствам я замечал у многих леваков, да и вы можете почитать в жж, как "Сталин мало убивал саботажников, спекулянтов, воров, троцкистов, шпионов, вредителей".
Я лучше расскажу вам про человека по фамилии Плисс. И рассказываю, как детей, женщин, мужчин они с тачанок...Соседка подымает глаза:
- What sort of the people which were executed by mr. Pleass?
- Что это были за люди (сорт людей...), которых расстреливал мистер Плисс?
У меня задёргались щёки и губы. Еле ответил:
- The sort of this are children. Сорт этих людей - дети.
А ведь её интересовал социальный состав расстрельного контингента, в смысле сходится-не сходится, совпадает-не совпадает с духовными ценностями её левых убеждений.
А вот о жидовской самодеятельности. Меня удивляет, как с такой самодеятельностью они не устроили настоящих погромов. В веймарской Германии они с аналогичной самодеятельностью доигрались до Гитлера.
Год 2003.
В Новочеркасском театре приезжие актёры ставят "Тевье-молочник" по Шолом Алейхему. Среди прочих в зале, конечно, и представители еврейской общины. Грустная мудрость Тевье, евреи и евреи на сцене, характерные жесты и судьбы, монологи и диалоги из моего детства - всё это напоминает бабушкины руки, которые меня, ещё маленького, купали в деревянном корыте. На сцене, между тем, важная трапеза. За столом большая еврейская компания, характеры специфические: игры слов, тексты, подтексты, значительное, многозначительное, эдакое и такое. Кто умеет услышать - так здесь Паганини играет на одной струне сложные мелодии, такие оттенки...пронзительные... И вдруг в этот наш местечковый еврейский интим прямо из зрительного зала (вот замысел режиссёра!) врывается толпа громадных, подчёркнуто могучих погромщиков. Вроде из публики, из числа зрителей. Их ведёт политическая женщина-агитатор. Она медным голосом что-то кричит о русском патриотизме, о жидах проклятых и - митингово в зал:
- Бей жидов! Бей жидов! Бей жидов!
Начинается погром. Столы перевёрнуты, всё разбито, оплёвано, испоганено. Но вот раздаётся запоздалый полицейский свисток, и громилы уходят назад - к себе в зрительный зал. Тишина. До поры...
И заныла, и заскулила эта застарелая наша тревожинка, потаённый страшок на лбу выступил. Это уже не театр, здесь мы все вроде и как бы участники - ублюдки на час. А там - кто его знает? Осунулись евреи в зрительном зале. Прогнулись.